Не имея желания бороться с лавиной тех чувств, которые с новой силой накрыли меня. Сметая смятение. Предрассудки. Стеснительность и неуверенность. Потому что невозможно быть неуверенной в своей неотразимости, когда тебя обнимают и прижимают к своей груди вот так. Нежно. Ласково. Как редчайшую статуэтку. Как самый драгоценный камень, который, если выпустишь из рук, разлетится на миллион осколков. Я больше не боролась. Потому что устала бороться с самой собой. Со своими глупыми эмоциями, которые съедали меня изнутри. Я застыла. Мечтая, почувствовать долгожданное прикосновение на своих пересохших от волнения губах.
Мечтая, почувствовать одно дыхание на двоих. Смешанное. Загнанное. Взволнованное.
Мечтая, чтобы наши сердца бились учащённо и в унисон.
Правой рукой Андрей пропустил шёлк моих волос через длинные пальцы, смотря на то, как они переливаются в лучах заходящего солнца. Мои волосы были моей гордостью. Длинные. Густые. Блестящие.
Носом парень провёл вдоль линии моей скулы, глубоко втягивая мой запах и чуть порыкивая. Меня начала колотить мелкая дрожь. Я вцепилась онемевшими пальцами в его белую рубашку, сминая её на груди и оставляя следы от влажных ладошек. Голова кружилась, а ноги подкашивались. Если бы не парень, я бы давно растеклась лужей у его ног. Свалилась к его ногам. Смотрела бы на него щенячьим взглядом и умоляла бы не уходит. Остаться со мной. Быть моим. Забыть всех тех, кто касался его тонких губ поцелуем. Кто был в его постели. Кто знает, как искажается его лицо в момент страсти.
Мрачный, будто решив окончательно свести меня с ума, прижался ртом к уголку моих губ. Обветренные губы коснулись самого краюшка моих. Влажных от того, что я постоянно нервно их облизывала. Резкий контраст. Мои холодные от ветра и невысохших слёз. И его. Горячие и сухие.
Я подняла дрожащую руку и положила её на немного колючую щёку парня.
Изучая пальцами линию его скул, ласково скользнула ладонью по виску и очертила тёмные дуги бровей. Указательным пальцем провела по белому шраму, а потом по носу, пытаясь почувствовать пальцами задорные веснушки. Золотистые. Я млела от его близости.
От его запаха.
От его дыхания.
От его едва заметных поцелуев, которыми он покрывал моё лицо. Медленно. Едва касаясь губами моей кожи. Андрей держал моё лицо в чаше своих горячих, шероховатых ладоней, и смотрел на меня. Смотрел нежно, как на самую большую драгоценность во всей своей жизни. Гладил пальцами мои щёки, вглядываясь в мои глаза и ловя моё дыхания. Опаляя своим загнанным и частым абрис моих губы.
Я потеряла счёт времени, находясь рядом с ним. Я, кажется, забыла своё собственное имя. Забыла всю себя. Потому что полностью растворилась в нём. Потому что могла касаться его. Открыто. Не в своих мечтах, а в реальности. В сводящей с ума реальности. И чувствовать такой любимый, такой яркий и необходимый запах. Не от куртки. А от его шеи.
Я, как ненасытная, гладила ладонями его лицо. Изучала. Впитывала. Запоминала. Чтобы потом в точности повторить черты его лица на бумаге. Перенести. Ведь его фотографий в интернете нет. Как и странички в социальных сетях. Только образ в голове. Только наброски рисунков по памяти, которые лежат в моём столе.
Снова ласковый поцелуй в уголок губ. А потом отстраняется и пристально смотрит в глаза. Руки по-прежнему исследуют спину, мешая собрать мысли воедино.
Андрей, выдохнула, опуская взгляд на тонкие губы. Чего ты добиваешься?
Хочешь сказать, что нищеброды тебе не привлекают? выдыхает в губы, резко подаваясь вперёд и практически меня целуя.
Меня будто окатили ледяной водой, и я вынырнула из сладкого дурмана. Все эмоции, которые я испытывала, исчезли будто по мановению чьей-то руки. Горькая обида, злость и ненависть отравляющей чёрной досадой расползись в груди.
Распахнув прикрытые от наслаждения глаза, попыталась отодвинуть парня от себя, оперившись ладошками в его грудь. Давила с силой, ноготками вцепляясь в смуглую кожу, которая показалась в вырезе белой рубашки. Стараясь причинить ему ту же боль, что причиняет раз за разом он мне. Когда смотрит так пренебрежительно и безразлично. Когда в глазах холод. Когда позволяет другим виснуть на нём, касаться.
Андрей даже не пошевелился. Даже на миллиметр не сдвинулся.
Продолжал скалой нависать надо мной, шевеля дыханием волосы на виске и удерживая в плену своих рук. Я чувствовала его изучающий взгляд на своём лице. Я почувствовала ещё больший, сметающий привычную сдержанность и рассудительность прилив злости. Злости на то, что парень играет с моими чувствами. Низко. Подло. Злость на то, что затеял какую-то игру, правил которой я не знаю. Злость на себя, что потеряла бдительность и позволила кому-то играть на своих чувствах. Злость на себя, что позволила себе расслабиться и показать свою слабую сторону.
Пусти меня! Немедленно отпусти меня, Андрей! прошипела я, сжимая руки в кулачки и вновь нанося удар по твёрдой грудной клетке парня. Убери от меня свои руки! выкрикнула, когда руки на моей талии сжались сильнее, сминая кожу, почти причиняя боль. Его руки, вопреки взгляду, будто кричали, что не отпустят. Что я полностью оказалась во власти этого парня. Мрачного. Сурового. Немедленно убери свои руки от меня! сейчас я чувствовала себя последней истеричкой, которая не может совладать со своими чувствами. Голос сорвался на некрасивый визг. Глаза застелила пелена слёз. И всхлипы бесконтрольно вырывались из груди.
Каждый палец сковало от боли, когда я нанесла очередной удар по груди Андрея.
Я зашипела и затрясла рукой, пытаясь унять неприятные ощущения. Мрачный перехватил мельтешащую перед его лицом ладошку и поднёс к губам, раскрывая кулак и поочерёдно целуя каждый пальчик.
Оставляя пылающие следы на моих руках. Вновь завораживая своими серыми глазами, в которых переливалось серебро. Отнимая дыхания своими поцелуями. Внизу живота разлилось знакомое тепло. Только в сотни раз острее, чем прежде.
Не стоило этого делать, принцесса, низким голосом сказал парень, гипнотизируя меня взглядом своих потемневших серых глаз.
Чего делать? глупо переспросила я, не имея сил и желания выныривать из омута любимых глаз.
Парень промолчал, уткнувшись носом в середину моей ладони и снова втягивая мой запах в лёгкие. От горячего дыхания стало щекотно, и я вырвала ладонь из горячих рук, заводя её за спину.
Скажи, чего ты хочешь от меня? спросила я, глядя на Андрея исподлобья. Слёзы продолжали одна за другой срываться с ресниц и стекать по холодным от ветра щекам. Чего ты добиваешься, Андрей? Я не могу понять. Ты решил мне мстить, да? За те глупые слова, которые я сказала из-за того, что была зла на Ромку? снова из груди крик, потому что тяжёлые капли дождя срываются с неба и падают на лицо, смешиваясь со слезами. Я извинилась перед ним уже! Перед ним я виновата! Тебя эти слова никак не касались, Андрей, снова вцепляюсь ледяными пальцами в рубашку на его груди. Уже насквозь мокрую. Обтягивающую каждый играющий мускул на сильных плечах и руках. Я ничего не знала о тебе Я всхлипы душат. Лбом утыкаюсь в грудь парня, шмыгая носом. Я ничего не говорила сегодня Ничего подобного Я Андрей Алина специально сказала, вскидываю лицо. Смотрю в глаза парню. По его лицу скатываются капли дождя, задерживаясь на ресницах. Слепляя их. Превращая в острые стрелочки. Нереально просто красиво. Его серый взгляд с расширенными зрачками и угольно-чёрные ресницы. Подняла дрожащую от эмоций и холода руку. Коснулась. Провела по бровям. Коснулась самого кончика ресниц. Андрей только выдохнул громко. И рукой шею сжал. Хочешь я перед тобой извинюсь? Хочешь? головой качает. Извини меня! говорю упрямо. Прости! Чего ты ещё хочешь, Андрей?
Ничего, Мрачный пожал плечами, вновь перехватывая мою ладошку и поднося к губам. Горячее дыхание согрело кожу. Опалило, как горячий воздух из печи. Ничего, принцесса.
Слова застряли в горле. Вот что я могу поделать, если он так ласково, так нежно касается меня? Как я могу противостоять его лукавому взгляду? Как я могу не таять от его хрипловатого голоса?
Андрюша голос дрожал. Зачем ты это делаешь? Я не понимаю! громкий всхлип из груди. Зачем ты издеваешься? Зачем касаешься так, будто тебе не всё равно? знаю, что потом буду корить себя за эти слова. За то, что чуть не в открытую призналась ему в своих чувствах. Ведь столько девушек вокруг. Каждая готова на всё, чтобы рядом быть. Не играй со мной Хочешь, я помогу тебе со спором? Хочешь, признаюсь прилюдно в любви?
Зрачки парня расширились. Парень сильнее сжал мою ладонь в своей руке и тихо попросил:
Повтори
Что повторить? недоумённо спросила я. Зачем ты это делаешь?
Какой спор, принцесса? глаза парня горели безумным огнём. Что за бред? прохрипел он мне в шею, оставляя горячий поцелуй на коже. Кто сказал тебе это? выдыхает на ушко, губами цепляя серёжку.
Алина, стон вырвался из груди.
Сука, я не увидела, но почувствовала спиной, как сильный удар пришёлся в забор за спиной. Принцесса осёкся. Алиса, руки на мои щёки. Сжал пальцами, вынуждая смотреть в глаза, это ложь.
Широкие ладони легли на мой затылок, притягивая меня ещё ближе к парню. Я уткнулась носиком в его ключицу, чувствуя, что запах Мрачного снова окутывает меня со всех сторон.
Я будто оказалась в тёплом коконе из его рук.
В его объятьях я чувствовала себя так уютно, так спокойно, что не хотелось шевелиться. Хотелось остановить этот миг.
Хотелось растянуть это мгновение. Чтобы стоять вот так, рядом с ним.
Прижиматься к его горячему телу.
Слушать его спокойное, размеренное дыхание.
Вдыхать его запах, наполняя до предела лёгкие.
Чувствовать, как он ласково трётся носом о мою мокрую макушку. Чувствовать, как он дышит моим запахом.
Я чуть повернула голову и прижалась щекой к груди Андрея, слушая, как в его груди бьётся сердце.
Часто. Заполошно. Сбивчиво.
Руки скользнули на его спину, притягивая парня ближе, ласково поглаживая по пояснице и сильным плечам, скрытым под тканью мокрой насквозь рубашки. Мышцы под моими руками напряглись до предела. Ладонями почувствовала дрожь. То ли от моих прикосновений. То ли из-за дождя.
Парень приподнял мою голову за подбородок:
Алиса, посмотри на меня.
Поднимаю взгляд. Смотрю на его переносицу.
Верь мне, выдохнул так тихо, что я почти не услышала, из-за шума дождя.
Андрей стал медленно склоняться надо мной. Я зажмурилась, ожидая прикосновения его губ к своим пересохшим от волнения. Но парень замер в нескольких сантиметрах от моего лица, жадно разглядывая меня. Я мысленно застонала разочарованная этой заминкой. Умирая от того, что не имею возможности прикоснуться к его губам. Тонким губам, которые гипнотизируют меня. Так и требуют коснуться их. Собрать капли дождевой воды. Слизать. Собрать все до единой языком и губами.
Но Андрей не двигался. Смотрел на меня и чего-то ждал. Меня уже начало колотить от холода. Вся одежда промокла насквозь. А резкие порывы ветра заставляли дрожать от холода. Я уже не чувствовала пальцев рук и ног.
Пусти меня, тихо попросила я, опуская взгляд. Я очень сильно замёрзла, стуча зубами, выдавила я.
Мрачный ещё несколько минут продолжал поглаживать меня по голове, пропуская мои мокрые волосы сквозь пальцы, изредка дергая пряди. Рассматривая моё лицо. Иногда касаясь пальцами моих губ, бровей, носа. Будто впитывая в последний раз мой образ.
Я не держу, подняв руки и отступив на пару шагов назад, сказал тихо парень. Иди домой, принцесса.
Сначала скользнула вдоль забора, собираясь спастись бегством, но что-то заставило меня обернуться. Андрей стоял возле своего байка, засунув пальцы в шлёвки джинсов, склонив голову вперёд, чтобы дождь лупил ему по затылку, и смотрел на меня исподлобья. Ну что за упрямец?
Андрей! крикнула, перекрикивая шум дождя. Пойдём ко мне. Ты весь промок. Не хватало, чтобы ты заболел! Андрюш, говорю устало, протягивая ему руку, когда он даже и не думает шевелиться, дорога слишком скользкая.
И замерла в тревожном ожидании, чувствуя, как капли дождя одна за другой попадают в центр ладошки.
Глава 8
Андрей
Смотрю на принцессу сквозь стену дождя. Проклятье! Какая же она мл*ть красивая! Просто неземная.
Мокрые волосы облепили лицо. Дождь стекает по фарфоровой коже, замирая на кончике аккуратного, как и вся эта девчонка, носика. Сжимаю пальцы на шлевках джинсов до треска. Ведь только касался её. Только оглаживал нежный овал лица пальцами. Ласкал шелковистую кожу без единого изъяна. Алиса губы быстро облизала, собирая языком капли дождя.
Дернулся. Всё же вырвал с мясом одну шлевку, с такой силой сжал кулаки. Поцеловать. Заклеймить. Всосать в рот поочерёдно каждую губу. Языком ворваться в сладкий ротик. Знаю, что сладкий. Помню прекрасно ощущение их нежности.
Андрюша, снова зовёт меня, а в глазах промелькивает обреченность и тоска. Протянутая в мою сторону ладошка безвольно падает. Обвисает вдоль хрупкого, как статуэтка, тела.
Больше не думая ни минуты, делаю десять стремительных шагов к ней. Смотря исключительно в синие, просто нереально синие глаза девчонки.
Всегда думал, что она красит глаза. Потому что просто нереально иметь такой насыщенный цвет. Такие длинные чёрные ресницы, которые делают глаза девчонки кукольными. Она сама похожа на куколку. Фарфоровую. И невероятно хрупкую.
Каждый раз, когда смотрю на неё, вспоминаю, как у нас в детском доме в витрине стояла фарфоровая кукла. С длинными чёрными волосами и бездонными синими глазами.
Каждый раз, когда мы проходили мимо в столовую, мне казалось, что она смотрит на меня. Осуждает за то, что я стащил два куска хлеба, спрятав в кармане штанов. Мне было пять, когда я решил забрать игрушку из витрины. Был новый год, и нам привезли коробку игрушек. Но я был в больничном крыле, свалившись с ангиной из-за того, что нажрался снега, думая, что он уймет вечный голод, который преследовал меня столько, сколько я себя помню. Когда меня вернули в мою комнату, оказалось, что все игрушки разобрали. Не осталось даже самой страшной и потрёпанной. Воспитательница, та ещё сука, спускающая деньги, которые давали на развитие детского дома, на то, чтобы отстроить себе дачу и сделать в квартире евроремонт, с безразличным видом, почесывая мерзкий подбородок с бородавкой, сказала, что я сам виноват. Снег меня есть никто не заставлял. Как и тратить деньги на моё лечение.
Уже в тот миг я, пятилетний пацан, понял, что окружающий меня мир полное дерьмо. И если хочешь получить своё, то ты должен идти по головам, рвать зубами глотки.
Причитая, как её задолбали спиногрызы, на которые уходят её бабки, которые она откладывала на бассейн, эта мразь ушла, оставив меня в холодной комнате трястись под тонким одеялом и задыхаться от кашля. Все таблетки я сожрал ещё с утра, надеясь, что если я выпью их много, то боль в горле уйдёт сразу.
Когда в коридоре всё стихло, я выскользнул из комнаты и направился в холл, где находилась та самая витрина. Свет фонаря с улицы падал прямо на кукольное личико. Мне казалось, что она смотрит прямо на меня. Только взгляд мне казался ласковым, а не осуждающим. Открыв витрину и подтащив к ней лавочку, потянулся к кукле. Вот только равновесие удержать не смог и завалился на пол вместе с витриной. Как в замедленной съёмке видел, как на сотни осколков разлетается фарфоровая кукла. Раня руки, оставляя глубокие порезы, я собирал их и к груди прижимал.