Он неторопливо открывает дверь небольшого деревянного строения. Затем опускает меня на пол, по ту сторону двери, и, прежде, чем выйти, бросает мне:
Вот посиди и подумай о своем поведении. Чем раньше ты догонишь, наконец, где оказалась, тем лучше будет для тебя самой.
Проговорив это, он просто закрывает дверь с наружней стороны.
Амир оставляет меня в каком-то сарае? Даже не знаю Я не сильна в сельскохозяйственных постройках, потому что всю жизнь прожила в городе.
Бросаюсь на дверь, но это бесполезное занятие. С той стороны, наверняка какой-нибудь крепкий засов или вообще здоровенный амбарный замок. Мне не справиться. Я теперь в этой тюрьме до тех пор, пока зверюга не решит, что с меня хватит.
Ублюдок! кричу, невзирая на возможные последствия.
Глаза начинает щипать. В них скапливаются слезы.
Обидно и страшно.
Меня пугают очертания непонятных предметов и ситуация в целом.
В горле свербит, пока я пытаюсь удержаться от плача. Слезы сейчас бесполезны, и я прекрасно это понимаю. Они только вывернут наружу ненужные эмоции, а мне нужен холодный мозг.
Сдержать себя очень трудно, и у меня ничего не получается. Перед глазами в слезах уплывают силуэты вещей, которыми заполнено пространство.
Я быстро стираю слезинки, чтобы успокоиться, но они снова и снова бегут по щекам.
Я уже даже не чувствую холода. Мое тело горит от эмоций и переживаний. В какой-то момент мне, наоборот, становится так жарко, что хочется раздеться.
Пытаюсь убедить себя в том, что поступаю правильно, и лучше уж здесь, чем обслуживать своим телом этого бездушного зверя.
Я вдруг вспоминаю его обжигающие крепкие объятья. Такие горячие, точно тебя положили на раскаленную сковороду и ты, как кусочек масла, плавишься на этой поверхности, ни в силах оставаться собой.
И этот гигант чертовски привлекателен этой своей животной силой. Она нагоняет страху, но и будоражит воображение. И вовсе не в том ключе, в каком бы мне хотелось.
По телу током пробегает легкая дрожь, когда я представляю, как Амир ласкал сразу обе мои груди одной своей ладонью. И именно ласкал. Он был нежен. Он порождал своими действиями тягучее томление между моих ног.
Никогда раньше я не чувствовала ничего подобного. И теперь не хочу. У меня просто стресс. Да, это стресс! И все закончится, как только я выберусь отсюда!
Сарай маленький, темный, с единственным узким окном под самым потолком. Оттуда внутрь попадает слабый лунный свет.
Когда глаза привыкают, и слезы заканчиваются, у меня получается присмотреться к тому, что меня окружает.
Половина небольшого помещения занята сеном, другая часть ведрами, какими-то бочками, граблями и другой атрибутикой сельской жизни.
Всхлипывая, я двигаюсь в сторону инвентаря. Осторожно поднимаю вилы. Примеряюсь. Зря Амир оставил их тут. Этой штукой можно насмерть заколоть.
Проверяя свое предположение, я прохожусь кончиками пальцев по остриям вил. Про себя удовлетворенно киваю, подтверждая, что оружие вполне годное.
Конечно, в глубине души я понимаю, что вряд ли смогу противостоять здоровенному бандиту даже будучи в полной воинской экипировке. Но мне все равно спокойнее цепляться за призрачный шанс. И я буду до самого конца использовать каждый из таких.
Проходит не так уж много времени прежде, чем дверь сарая со скрипом отворяется.
Я, не раздумывая, хватаюсь за свое оружие.
Глава 10
Злата
Амир смотрит на меня с недоумением. Это можно понять даже в темноте.
Я вижу, как напрягаются его скулы. Очевидно, мужчина очень недоволен тем, что увидел.
Кажется, ты плохо поняла смысл сказанного, выдает он прежде, чем сделать шаг мне навстречу.
Я зачем-то пячусь, но на этом все заканчивается. Амир делает всего лишь один шаг и только для того, чтобы бросить на сено одеяло. Или плед. Отсюда мне не разобрать.
Накинешь, если будет холодно, сообщает он мне, направившей в него острие вил. Это блядское платье вряд ли согреет тебя.
Мужчина делает паузу, оглядывая меня с ног до головы.
А вот я могу, добавляет он, в очередной раз оценив мой внешний вид.
Мне не хватает духу кинуться на него со своим оружием. Я хочу, но прирастаю к месту. Не выходит пошевелиться.
Сглатываю вязкий страх, накопившийся в горле. Неужели, я вовсе не так сильна, как думала?! Напасть на живого человека, пусть и такого ублюдка выше моих сил.
Ненавижу шепчу, опуская вилы.
Верное решение, хвалит здоровяк. У тебя бы все равно ничего не вышло. Об этом тоже подумай.
Ненавижу! мой голос теперь уже приобретает звук.
На лице монстра появляется хищная ухмылка.
Оттого ты только аппетитнее Посмотрим, что ты скажешь, когда я натяну тебя на свой член.
У меня перехватывает дыхание от этих мерзких слов. Для меня неприемлемо говорить так прямо. Бесцеремонно и грязно.
Неприятно, когда о тебе выражаются вот так потребительски, обесценивая, как человека, как личность, как женщину.
Но почему-то в груди взрывается острая вспышка. Она и не дает дышать, расползаясь по телу.
Амир больше ничего не говорит. Разворачивается и выходит из сарая, снова закрывая меня.
Я больше не плачу. Устала сопротивляться. За несколько часов испытала столько, будто вечность прошла.
Сейчас понимаю, что выжата. Эмоции перегорели, стресс вогнал в депрессию и усталость.
Не помню, когда я чувствовала себя вот так. Наверное, никогда. Мне еще не приходилось испытывать настолько сильного морального истощения. Чтобы сердце замедлилось настолько, будто не бьется вовсе.
Теперь мне снова становится холодно. Адреналиновый запал отпустил, и меня накрыло толщей из льда и мрака.
Глаза уже привыкли к темноте, и я хорошо различаю окружающее пространство.
Смиренно топаю к тому месту, куда Амир швырнул плед. Он оказывается теплым и очень мягким. Сначала я просто накидываю его на плечи, чтобы унять дрожь. Кутаюсь практически до самых пяток. Плюхаюсь на копну сена.
Сознание медленно зарастает жалостью к себе. Не могу понять, почему со мной такое случилось? Мне по жизни, в целом, не особо везло, а теперь судьба приготовила для меня и брата совсем неприятный подарок.
Наши родители погибли, когда мне было восемь. Лене тогда как раз исполнилось восемнадцать. Вопреки всему, у брата была хорошая работа с довольно приличной заработной платой. Полгода он собирал справки и документы, чтобы ему позволили оформить надо мной опеку.
Вот так мы с Леней и остались одни. Одни против всего мира. Родственников у нас было мало, да и те не горели желанием общаться.
Хорошо еще, что родители успели обеспечить нас жильем. Мы не скитались по съемным квартирам и довольно много на этом экономили.
Так что, наверное, не так уж и несчастна я была, если подумать. Рядом всегда был брат, который делал для меня все. Сейчас ему двадцать девять, но у него нет своей семьи. На личную жизнь вечно не хватало времени.
Я не злюсь на Леню за то, что случилось. Хотя, нет. Злюсь. Он должен был рассказать мне! Он был обязан!
Заваливаюсь на бок и поджимаю к груди ноги.
Не хочу жалеть себя. Не хочу быть слабой. Но сил на то, чтобы подняться и продолжить борьбу нет.
Даже если кажется, что я могу противостоять бандиту это иллюзия. Иллюзия, которую Амир создает для меня, чтобы потом жестоко разрушить. И он прав даже с вилами я против него как малыш с игрушечным пистолетиком.
Время идет. Бандит не возвращается. Видимо, и вправду, решил оставить меня тут до утра. А, может, и дольше.
Вот так заморит голодом, страхом, воспитав в непокорной девушке смирение и покладистость. Наверное, таков его гениальный план?!
Я не сплю. Ближе к утру в сарае становится светлее. Уже можно отчетливо разглядеть цвета и формы всего, что тут находится.
Взгляд цепляется за маленькую ручку в верхней части окна. Я приподнимаюсь на локтях, чтобы рассмотреть ее лучше.
Кажется, окно такого размера, что я смогу протиснуться туда, если получится его открыть.
Идея ощущается вполне реальной, и огонек надежды вновь загорается внутри. Я сбрасываю плед, бегло осматриваю сарай. Нужно построить возвышение, чтобы можно было добраться до окна.
Я теперь полна решимости. Пока Амир, скорее всего, еще спит, я выберусь. Надеюсь только, что про диких животных он все же соврал. Одни только мысли об этом наводят на меня ужас. Поэтому я стараюсь не думать о таком. Мы хоть и в лесу, но, скорее всего, не так глубоко, чтобы встретить хищников.
В ход идет все, что попадается под руку. Ведра, какие-то ящики, бочки.
Конструкция кажется не очень устойчивой, но я все же решаю рискнуть. Другого варианта не вижу.
Осторожно, стараясь не совершать резких движений, забираюсь на самый верх. Окно с легкостью поддается, а вот вылезти через него оказывается не так просто.
Я с трудом протискиваюсь в длинную, узкую раму, но, вдруг, что-то идет не так, и я с криком срываюсь вниз.
Глава 11
Злата
Миг полета, и я падаю в емкость с водой. Она неглубокая, примерно, как ванна, и этого оказывается достаточно, чтобы смягчить падение и полностью намочить меня.
От испуга барахтаюсь руками, пока не понимаю, что все в порядке. Вроде бы. Стараюсь как можно скорее выбраться из воды.
Господи! Как же холодно!
Обнимаю себя за плечи, чтобы хоть как-то согреть. Вода ручьями стекает по коже, что вся покрыта крупными мурашками.
Зубы начинают клацать, и я теперь уже совсем не рада тому, что сбежала из-под теплого пледа.
Оказалось, что упала я в широкое корыто. Понятия не имею зачем оно здесь и для чего используется, но оно, определенно, спасло меня от травм. Я только немного ушибла ногу, но некритично.
А еще потеряла туфли. Кажется, они остались в сарае. Выскользнули из руки, пока я падала.
И далеко собралась? знакомый жесткий голос окутывает диким холодом.
Что он тут делает вообще? Поджидал меня? С самого начала караулил под дверью?
Сердце заходится в бешеном ритме. Я ничего не отвечаю. Это конец. Мордоворот мне и шага ступить не дает. Он точно повсюду. Здесь, в его владениях, я обречена на вечное заточение.
Не надо так на меня смотреть. Я не виноват в том, что тебе трудно запомнить одно простое правило, его тон указывает на лютое недовольство. И пробирает меня до костей.
Ненавижу его!
Пойдем в дом. Тебе нужно переодеться. Лечить тебя не собираюсь.
Отдав распоряжение, Амир направляется в сторону своего бревенчатого дома. Недолго думая, я следую за ним. В одном он все же прав болеть никак нельзя.
Если ты хочешь плодотворного сотрудничества, тебе придется принять условие. И ты его примешь. И чем скорее, тем лучше для тебя, спокойно и даже безразлично поизносит Амир, когда мы оказываемся в коридоре.
Сотрудничества? непроизвольно усмехаюсь.
Я оставляю за собой грязно-мокрый след от своих босых ног и капель с платья.
Да.
Вы же Вы же меня похитили! возмущаюсь я. Он, что, реально не понимает?
Амир вдруг останавливается, разворачивается, а я, продолжая идти, от неожиданности впечатываюсь в его сильное тело.
Мамочки! Поджилки трясутся от такой близости. Он опасен и очень притягателен. У меня начинает сводить мышцы на животе.
Сотрудничество, малышка, мужчина берет меня за подбородок и поднимает его вверх. Смотрю в его темные глаза и даже не дышу. Я помогаю тебе не сдохнуть от рук своих приятелей, а ты помогаешь мне держать в узде твоего брата.
Я не просила спасать меня, на выдохе выдаю. Не понимаю, почему он так действует на меня? Почему в груди все трепещет?
Хищная ухмылка, и большой палец мерзавца касается моих губ. Низ живота резко скручивает.
Еще попросишь властный голос, переходящий на шепот, завораживает. Палец с нажимом проходит по моей нижней губе, усиливая напряжение в теле. И будешь просить снова и снова
И почему мне кажется, что речь сейчас вовсе не о спасении?
Я стою и не двигаюсь. Будто меня гвоздями прибили к полу. А когда бандит отстраняется, я испытываю разочарование и облегчение, с другой стороны. Во мне будто борются ангел и демон. Демон толкает к краю обрыва, а ангел умоляет держать дистанцию.
И что ждет меня там, если сорваться? Не знаю и проверять как-то не хочется.
Жди здесь, окидывает меня взглядом, а затем уходит, поднимаясь по лестнице.
Я и не думаю бежать. Случай с окном и корытом показал, что неподготовленный план обречен на провал. И мне не стоит испытывать терпение хозяина дома, пока он еще ко мне более или менее лоялен. Мог бы накинуться, изнасиловать, но не лезет.
Амир возвращается очень быстро. В руках он держит черную футболку.
Раздевайся, присаживается на диванчик.
П-прямо здесь? заикаясь уточняю.
Да, снова это равнодушный властный тон.
А, что если
Я не могу так! Подобное для меня неприемлемо.
Вернешься в сарай. Будешь сидеть там без еды и воды, пока поймешь, как тут все устроено.
Сглатываю. Уверена, ублюдок говорит серьезно. Непохоже, чтобы он хотел всего лишь произвести впечатление.
Хотя, у него это отлично получилось. Я бы с радостью не реагировала на его слова, но каждое отдается в груди уродливым отголоском страха.
Я боюсь его. Реально боюсь. И это заставляет задуматься прежде, чем возразить или рыпнуться.
По изгибу густой брови Амира понимаю, что затягиваю с реакцией. Он ждет, когда я брошусь выполнять указание, а не просто буду бестолково смотреть на него.
Перспектива нового заточения вынуждает начать шевелиться. Амир же сказал, что мне нужно только переодеться, чтобы не заболеть.
В надежде, что он не врет, я окоченевшими пальцами тянусь к подолу платья. Мокрая ткань неприятно скользит по телу. Но я чувствую облегчение, когда избавляюсь от промокшей тряпки.
Хозяин дома все это время сидит на диване, расслабленно откинувшись на спинку. Он не сводит с меня заинтересованного взгляда. Осматривает так, будто всюду лапает своими здоровенными ручищами. Будто трахает меня на расстоянии, даже не касаясь.
У меня сосет под ложечкой от этого наглого взгляда. Еще никогда и никто так не смотрел на меня. Никто не заставлял раздеваться напоказ.
Избавившись от платья, я спешу скрестить руки на груди. Хоть немного закрыться.
В комнате становится жарко, как в печке, и я уже не чувствую былого холода.
Опусти руки, не просит. Требует. Одним голосом заставляет подчиняться.
Я решаю не испытывать судьбу и выполняю приказ. Пусть любуется, ублюдок!
Моя грудь высоко вздымается, когда я стою перед хозяином этой жизни в одном полупрозрачном белье. И зачем только я его надела?! Зачем вообще купила?!
Краем глаза замечаю, как зазывно просвечивают сквозь тонкую ткань мои соски. Они вытянулись вперед и натягивают дорогое кружево, что выглядит слишком неприлично.
В голове нет ни единой мысли, а щеки печет стыдом.
Амир сменяет позу на еще более удобную, а потом произносит:
А теперь вставай на четвереньки и ползи ко мне. Медленно.
Глава 12
Злата
В ушах появляется неприятный шум. Что? Что он сейчас сказал? Меня будто бросили в толщу воды. И я опускаюсь туда все ниже и ниже, теряя связь с реальностью.
Внезапно, как сквозь вату, слышу телефонный звонок. Амир приподнимается с дивана, чтобы достать из кармана мобильный.
Черт! выдает он почти сразу, после чего бросает в меня футболку.
Я в спешке расправляю ее в руках, а потом быстро натягиваю на себя. Прямо на мокрое белье. Плевать. Лишь бы скрыться поскорее.
Приготовь завтрак. Мне нужно уехать, распоряжается Амир, когда завершает разговор.
Он поднимается с дивана и куда-то уходит. Оставляет меня одну.
Еще минуту я просто стою на месте, абсолютно не понимая, что делать дальше. Вроде как, я должна накормить бандита, но я даже не знаю, где здесь кухня.