Я задумчиво прикидывала, как половчее вытащить Эрика, и не могла ничего придумать. Будь со мной метла привязала бы его тело за руки и ноги и подняла бы по воздуху. Не слишком удобно, зато на себе тащить не надо.
А вот без метлы я не могу.
Да уж. И что самое противное даже посоветоваться не с кем. Чеш и в этот сложный момент не удержался от того, чтобы не прочитать мне нотацию:
Вот твоя бабушка запросто смогла бы слевитировать тело и отнести его в академию. Причем, наложила бы поверх заклинание невидимости, отсутствие запаха, чтобы никто не догадался
Зачем? я склонилась над Эриком и принюхалась. Он же еще не сгнил! Всего лишь в обмороке валяется.
А запах пота ты не улавливаешь? Ах, да, с чего бы это! Ведь передо мной простая ведьма с отупевшим обонянием. Из-за своих трав ты чеснок скоро не унюхаешь!
Отставить насмешки, Чеш! Лучше скажи, как нам вытащить его отсюда?!
Чеш мученически возвел глаза и так тяжело вздохнул, что у меня прямо-таки зачесались руки. Вот что за высокомерный паршивец? Всё время изображает из себя всезнайку, лишь бы позлить меня.
С минуту кот душераздирающе смотрел на меня и молчал. И только когда я раздраженно спросила:
Ну? Нет идей? Совсем? он, словно бы делая мне великое одолжение, ответил:
Поднять скелеты, дорогая, со скорбью в голосе. Просто подними их, и пусть тащат. Не надо всё делать самой. Приличная ведьма сама только указания раздает.
Я приказываю тебе поднять скелеты! мне подумалось, что я неплохо выкрутилась из положения, но кот скривил морду:
Смешно. Ха-ха! Ты Формблю так же заяви на экзамене: мол, давай, дорогой магистр, поднимай свои скелеты сам!
Он не дорогой, он гадкий! тут же возмутилась я и добавила. Как и ты! Ты тоже гадкий. Не хочешь помогать.
Милая моя кот довольно сощурился, в обязанности фамильяра не входит полная замена жизнеспособности ведьмы.
Так я и не собираюсь
А какая ведьма без колдовства? каверзно подловил меня Чеш. Только ты и есть. Единственная в мире ведьма, неспособная поднять дохлого скелета.
Ну, ты и вывернул! восхитилась я. Может, ты и философию нежити за меня сдашь? А что, нарядим тебя в женское платье, повяжем платочек на голову
Мур-фыр! ответил мой фамильяр, а потом сделал самую подлую в мире вещь: нырнул вниз с балкона, ловко перепрыгнув по выступающим перекладинам, добрался до головы ангела смерти, перенесся на крышку саркофага, а после и вовсе исчез в кустах шиповника.
Я посмотрела на это безобразие, свесившись с балкончика, и чуть не взвыла от злости.
Оставлять меня наедине с мужчиной?! крикнула ему вслед. Не стыдно?!.. Ну, Чешуа, я тебе это еще припомню! Уж как припомню, вовек не отмоешься!
В лицо мне противно ударил прохладный ветер, отчего я разозлилась еще больше. И этот против меня!
Весь мир хочет посмеяться над неумехой первокурсницей ведьмочкой Геллой!
Откинув волосы на спину, я сжала кулаки.
Если Чеш думает, что я не выберусь отсюда то пусть обломится. Выберусь. Обязательно выберусь! Наколдую такое, что земля разверзнется и затрясется. Все демоны ада выйдут посмотреть, кто посягнул на их покой.
Ох, как я их всех удивлю! Остолбенеют все, когда поймут, на что я способна.
Поставив саквояжик на пол, я принялась выкладывать подряд все зелья, которые могли пригодиться. И раствор сонных чар, усиливающий уже наложенное. И подчиняющее заклинание во флакончике на три раза точно пригодится. Пусть и спущу всё в один раз, но зато точно подействует.
Через пять минут весь пол маленького балкончика был уставлен флаконами и порошками, консервированными зельями и артефактами, нужными в колдовстве.
Если я смешаю всё по очереди, точно подействует. Первыми пойдут зелья оживления и заживления ран!..
Я вытряхнула содержимое в запасной котелок и подошла к краю балкончика.
Итак!.. с дикой улыбкой выдохнула я и активировала зелья заклинанием «Моментусофигентус». Поехали!
Сначала поверх всего кладбища разошлась ярко-зеленая взрывная волна. Саркофаги, склепики, статуи и гробики особенно выдающихся магов слегка вздрогнули. Где-то осыпалась штукатурка, с дорожек мягким облаком поднялся гравий.
Сработало! довольно выдохнула я и вспомнила, что опять не поставила контур на кладбище. Поспешно, дабы ограничить магию в ее распространении, крикнула. Закрытикуспериметрус!
Очертания кладбища вспыхнули фиолетовым светом.
Отлично. Теперь можно расслабиться и попробовать снова поднять зомбиков. По своему собственному вкусу сказать заклинание. Сыпнуть травку в котелок, заварить то, что хочу я, а не какой-нибудь там кот, магистр или учебник некромантии.
От понимания этого я почувствовала прилив сил. Вот теперь мне никто не сможет помешать. Вот теперь я точно сделаю так, как мне нравится.
Внимание, упокоенные! Слушай мою команду! я потянулась за новой скляночкой и шепнула в нее: «Ранызакрытус», а потом активировала ее заклинанием «Быструсдвингус» и вылила всё в котелок. Тот вспыхнул оранжевым светом значит, зелья соединились. Вставай и по команде стро-о-о-йся!
И жахнула что было силы в середину кладбища. Оттуда радиус захвата получается больше.
Зелье активировалось. Котелок разорвался на мелкие кусочки. Жаль, конечно. Но ради благого дела съезжу и куплю новый. Или попрошу зомбиков принести тот, что забыла внизу на склепе.
Зелье из котелка моментально расплылось в разные стороны. Хорошо, что периметр не забыла, поставила. А Чеш еще считает меня безнадежной! Вон, как здорово получилось!
Кладбище ожило.
Задергалась, задрожало. Камень задвигался, выпуская из недр земли спешащую к своей хозяйке нечисть. Каменные двери склепов задрожали от глухих ударов. Даже за моей спиной, внизу, в мэрском склепе, пришло всё в движение.
Кладбище скрежетало. Кладбище двигалось и жило новой магической жизнью. Мне было радостно понимать, что я смогла, сделала это!
Надеюсь, мэр не в обиде, что я потревожила его родственников?.. Впрочем, переживет! отмахнулась я и, сев на корточки, принялась собирать разбросанные флакончики и засовывать их обратно в саквояж. Сейчас они построятся, сейчас я им прикажу, что надо делать Хи-хи!.. Настоящие ручные зомбаки. И у меня это получилось! Ха-ха!.. где-то внизу слышались шаги. Наверное, восставшие разминают свои кости. И магистр Формблю обалдеет, когда увидит, на что я способна, бормотала себе под нос я, в красках представляя эту картину.
Я и удивленный магистр некромантии. Жаль, художника нельзя позвать, чтобы он запечатлел этот знаменательный момент. А может, среди восставших есть один? Надо бы спросить.
Уже обалдел, Гелла, раздалось невозмутимое за моей спиной. И я испуганно замерла, глядя прямо перед собой на стену склепика. Поворачивать голову и смотреть в сторону развороченного проема было страшно.
Вот же ж. Это у меня слуховые галлюцинации или новые неприятности?
Ну, что застыла, как надгробие моей бабушки? с легкой издевкой спросил магистр, и я с горечью поняла: «Не послышалось. Он пришел. Чёрт. Вот же, чёрт!.. Я ничего не успела!»
Глава 6
Медленно я повернула голову и попробовала не ужаснуться. Не показать своей слабости. Дело было в том, что магистр Формблю всем и каждому внушал панический ужас одним своим присутствием. Его высокая накачанная мускулами фигура была выше среднестатистического мужчины. И крепче. Поэтому по Академии Гладостей ходили легенды, что в предках магистра затесались великаны.
И хотя великанов уже давным-давно никто не видел, в том числе и моя покойная бабушка, легенда жила и передавалась студентами из курса в курс.
А длинные черные волосы, доходящие о всевышний! до лопаток вызывали еще больше пересудов. Никто из знакомых мужчин не отращивал волосы. И уж точно не выкрашивал прядку в серебристо-белоснежный цвет.
Конечно, среди сторонников идеи «человечечности» магистра, коих было немного за все эти годы, и, если уж быть справедливой, то большая часть сторонников были сторонницами и тайными воздыхателями, так вот среди этих малахольных имелись свои объяснения его необычной прически: якобы много лет назад, когда магистр Формблю был совсем крохой, его хотела увести с собой богиня Смерти. Но уже тогда магистр отличался противным и вредным характером, из-за чего богиня не сумела завершить задуманное и поцеловала мальчика. И этот поцелуй метка остался с ним навсегда. Он как бы показывает богине, кто не послушался ее, а потом и вовсе связался с некромантией и стал противостоять ей.
В общем, не было в нем никакой человечности. Истинный монстр. А влюбленные дурочки, считающие, что его каменное сердце способно любить, как всегда обламывались. Говорили, что у магистра никогда не было возлюбленных. А если и были, то среди мертвяков и горгулий.
И вот здесь начинались новые легенды: кто-то утверждал, что магистр любил прошвырнуться по кладбищам в поисках подходящей красотки. И чем старше было захоронение, тем большего интереса удостаивался объект магистерской страсти.
Его видели с лопатами, с гробами, летающими в воздухе, кстати, зачем тогда магистру самому орудовать лопатой? в этом мне виделся явный прокол рассказчика, с сомнительными простынями в руках и даже с женским платьем. Свидетельницы утверждали, что это было черное пышное платье с дорогой серебряной вышивкой. И вот откуда, спрашивается, они могли оценить качество этой вышивки? Трогали руками, стояли рядом и держали сверток?
Ма-ма-ма-гистр Формблю! запоздало поздоровалась я, застывая в крайне неудобной позе вывернув шею и упав на колени.
Что поделать. Одно появление магистра способно сбить с ног.
Хм-м-м ответил тот, сложив руки на груди.
Его черный, без единого узора очень простой костюм показался мне знамением моей смерти.
Ну вот скажите, кто из преподавателей еще одевается так просто и безыскусно? Никаких рубашек с манишками, никаких заколок на манжеты. Магистр предпочитал добротные хлопковые рубашки с минимальным количеством карманов и такие же крепкие черные брюки, больше подходящие рабочему или кладовщику. Как всегда, на нем были черные ботинки из грубо выделанной драконьей кожи. Не знающие сносу, но очень простые. И только такие привереды как я знали, что стоили эти ботинки, как половина обуви всего первого курса.
Конечно, бабушка никогда не скупилась на мою обувь. И те сапожки, что носила в данный момент я, стоили еще больше кожа была тонкая, но прочная. И за красоту отделки пришлось изрядно доплатить.
Но вот теперь, стоя на коленях перед магистром, я вспомнила еще кое-что
Еще одну легенду.
Говорили, что магистр очень любил наказания и пытки. Его подвальчик, в котором проходили наши занятия некромантией, простирался под всей академией и имел много ходов и выходов. И всех всегда волновал вопрос: зачем столько? Студенты считали, что так магистр незаметно приводит и уводит из Академии своих жертв. А жертвой мог стать каждый. И человек, не так посмотревший на Формблю не с тем правильным выражением почтительности и покорности, и зарвавшийся студент, разговаривающий на его занятиях так лет семь назад пропал один парень, Адольф. Исчез из Академии, и всё. Его долго искали родственники, приезжала комиссия с гоблинами и эльфами, но ничего не нашли. Даже костей или праха. Подозревали в злом умысле магистра Формблю, ведь он последним видел паренька и общался с ним на занятии. И как раз в тот день магистр при всех сделал замечание Адольфу на лабораторной работе он посмел спросить у соседа, сколько укропа дать скелету для затравки. А ведь в условиях задачи был написан вовсе не укроп, а петрушка! Вот магистр и озверел, что студенты на втором курсе даже учебник под партой нормально прочитать не могут.
Списывать не умеют! ехидно цедил он, вытаскивая магией Адольфа из-за стола и подвешивая за одну ногу в воздухе. Ни ума, ни фантазии.
И, разумеется, не было ни единой улики, что Адольфа закопал именно он. Комиссия ходила вокруг да около подвалов, опрашивала всех студентов и преподавателей. Узнала много нового, но отбыла ни с чем.
И вот теперь, глядя на черные идеально вычищенные ботинки Формблю, мне на ум пришла эта история. Что, если я тоже вот так незаметно пропаду? Сгину в подвалах жестокого магистра. Никто не знает, что я пошла на кладбище. Никто не будет искать меня здесь ведь я должна быть на уроке.
По-по-по-щадите! выдохнула я и сложила ладони, призывая магистра к милосердию. Я хорошая ведьма. Я не сделала ничего плохого. Не надо меня убивать! Проявите понимание пожалуйста!
Формблю едва заметно поморщился.
То есть, восставшее кладбище со вздернутыми в вечном голоде зомби ты считаешь благим делом? Хорошая ведьма. Действительно!.. И что ты собралась с ними делать? Воспитывать, обучать приличным манерам? Подвязывать салфетку у рта прежде, чем они сожрут жителей ближайшей деревеньки? Или ты всерьез считаешь, что поставленный тобой сла-а-абенький контур способен кого-то удержать? Воробья, к примеру?
А он не способен? дернулась было я, но, заметив зазмеившуюся по тонким губам магистра улыбку, снова повинно склонила голову. Я жахнула не туда. Надо было усилить периметр.
Надо было, послушно кивнул магистр, и от этого его согласия я еще сильнее вжала голову в плечи грозное предзнаменование, очень грозное! Они уже перелезают через забор. Бодро так Силы ты в них вогнала много.
Много! эхом повторила я.
В мое сердце ядовитой змейкой заполз страх.
Всё! Он меня уничтожит. Даже не потащит в суд, к стражам или ректору. Он испепелит меня на месте, развеяв мой прах над потревоженными могилами, ведь родственников живых у меня нет. А дух бабули, иногда прилетающий в академию по старой преподавательской привычке, уже не сможет ничего предъявить или сделать магистру.
Никто не сможет отомстить за меня!
Отчего-то эта мысль вызвала щипание во внутренних уголках моих глаз. Резкое такое, будто я корень мандрагоры без перчаток резала.
Ты что делаешь, Гелла? подозрительно поинтересовался магистр. Проклинаешь? Это зря. На меня не действуют проклятия. Я некромант в шестом поколении. На мне родовая защита.
Не проклинаю! резко выдохнула я, испугавшись нового обвинения.
За проклятия, посланные ведьмой без диплома, полагались страшные наказания! Если проклятие слабенькое, насланное неинициированной и не принятой в обучение ведьмой, то можно было отделаться огромным штрафом. Заплатила денежки, отдала все фамильные драгоценности и зелья и свободна!
С ведьмами без диплома, но обучающимися в ведьмовском круге или в Академии магии и знающими, как нехорошо просто так кидаться проклятиями а чего, спрашивается, проклинать-то? жизнь у студенточек молодая и веселая, так что нечего смолоду грешить, вот этим ведьмам полагалось как наказание тюрьмой, так и наказание с лишением силы. А уж если молодая неопытная ведьмочка вдруг посмела посягнуть на какое-нибудь важное и ценное в королевстве лицо, к коим обычно относили любого аристократа, то ей полагалась смерть. Ибо нечего насылать порчу на кого ни попадя.
Глаза защипало еще сильнее.
Мамочки мои, мамочки, глупые и претемные! Что же со мной происходит?
Вы аристократ, магистр Формблю? еле слышно спрашиваю я.
Ты в этом сомневаешься? вздернул смоляную бровь магистр.
Я нервно вздохнула и под его немигающим взглядом поднялась на ноги. Принимать смерть, так стоя! С достоинством.
Но почему он вообще хочет моей смерти и вешает на меня такие страшные обвинения? Неужели не видит, что я чиста и невинна?!