Сидя на ветке и рассматривая окрестности, Толик увидел, как у школьного сарая сначала остановилась троица из пятого «А»: Градова, Дубов и Огурцов. Потом человек десять из этого же класса привели девчонку в очках. Толик понял, что начинается разбираловка, потому что вся школа знала, что эти трое верховодили среди своих одноклашек и частенько приводили к сараю для вразумления не согласных с их первенством. Даже если кто-то из наказанных оказывался потом с синяками, троих заводил никто не ругал. Все знали, что родители у этих троих пятиклашек были какие-то большие шишки, поэтому их детишкам многое прощалось.
Вообще это местечко у сарая уединённое и тихое было местом разнообразных разборок не только среди малышни, старшеклассники тоже выясняли здесь отношения друг с другом. На переменках сюда прибегали девчонки из младших классов посекретничать или старшеклассники покурить.
Толику стало интересно, потому что «воспитательные» силовые воздействия направлялись, как правило, на строптивых мальчишек, девочек бить было не принято.
Когда Градова двинула девчонке в очках по физиономии, Толик приготовился поржать над редким зрелищем девчоночьей драки. Ведь девчонки по определению драться не умеют, и настоящего махача не будет, скорее всего, обойдётся выдиранием волос и воплями. Но оказалось, что Кристина не собиралась получать ответку, а тихо слилась, спровоцировав свою гоп-компанию на избиение девочки. Толик решил, что следует вмешаться, потому что одно дело, когда устанавливают превосходство один на один, и совсем другое, когда десять на одного. Нечестно это, не по-пацански. Подросток начал торопливо спускаться по веткам, но едва спрыгнул на землю, его чуть не сбил с ног табун пятиклашек, убегающих от Зёмы, воинственно размахивающего школьным рюкзаком и мычащего, как бык на корриде.
Зёму тоже знала вся школа. Вероятно, Толя Зайцев был одним из немногих, кто к нему относился с уважением. Остальные поначалу смеялись, или старались как-то задеть необычного молчаливого увальня. Но после того, как в прошлом году один из старшеклассников упал от Зёминого удара и сломал ногу, а потом целый месяц лежал в больнице, желающих задевать молчуна, поубавилось. За каждое злое слово обидчик тут же получал кулаком в нос. Зёме было всё равно сильный перед ним противник или слабый. Обидел получи, не хочешь быть битым молчи. Насмешки молчун научился не замечать. А насмехаться над человеком, который не обращает внимания на дразнилки, не интересно. Поэтому Зёму не трогали. Делали вид, что его нет. Так поступали не только школьники, но и учителя.
Толик, молча, показал Зёме большой палец в знак одобрения, и пошёл в школу. Скользнул взглядом по сжавшейся в комок плачущей девчушке, но не остановился. Не умел он сопли вытирать. Зёма защитил, пускай он и утешает, а Толику на уроки пора.
***
В музыкальную школу Аня не пошла. Мало того, что опоздала на урок, так ещё лицо опухло от слёз, на переносице царапина, а по щеке растёкся синяк от удара портфелем.
Она была благодарна Андрею за то, что он разогнал одноклассников и что проводил до дома. Беседа не очень получилась, потому что мальчик так и не проронил ни слова. Он хмурился, плотно сжимал губы и мотал головой или отмахивался, когда она в сотый раз говорила «спасибо». Только у дверей подъезда мальчик с трудом проговорил: «Н-н-не б-б-ойс-ся. Д-д-д-держ-жись м-м-мен-н-ня», и почему-то покраснел.
Только теперь Аня поняла причину его упорного молчания. И сразу решила, что попросит папу помочь мальчику научиться говорить нормально. Странно, конечно, что его родители не обратились к логопеду. Аня точно знала, что есть такие педагоги, которые учат говорить даже глухих, а у Андрея со слухом явно всё было в порядке.
Что касается Кристины и двух мальчишек её прихвостней, то Ане даже в голову не пришло просить о помощи родителей. Разобраться с одноклассниками надо самой, иначе нормальных отношений в классе не будет. Конечно, думала Аня, простыми разговорами делу не поможешь, потому что слушать её вряд ли кто-то будет. Постоянно прятаться за спину Андрея тоже не дело. Может, он и сможет защитить её от нового избиения, и то не везде. Не пойдёт же он вместе с ней в туалет, например. А вот от насмешек и мелких пакостей, на которые способны девочки, действующие всегда исподтишка, мальчик не убережёт. Поэтому надо, чтобы Кристина с прихлебателями извинились публично. Тогда победа будет полной и безоговорочной, и с одноклассниками больше никогда никаких проблем не возникнет.
Ещё во время разговора за школой, когда Костик пригрозил устроить ей жизнь, похожую на кошмар, и даже жуткого героя фильма ужасов припомнил, у Ани мелькнула мысль о том, как ей следует поступить.
На вопросы мамы, как прошёл первый день в новой школе и почему лицо исцарапано, Аня ответила, что в школьном дворе ей в лицо нечаянно прилетел баскетбольный мяч. Отсюда и царапина, и синяк, и очки разбитые. И на сольфеджио не пошла по той же причине. Вероника внимательно посмотрела на неё, сказала: «Хорошо, расскажешь, когда захочешь», и больше ни о чём не спрашивала. Про синяки на спине и на руках Аня говорить не стала. Ничего, сами исчезнут.
Зато за ужином Аня очень подробно рассказала про знакомство с Андреем.
Сильно заикается? спросила Вероника.
Ага, очень. Ни одного слова сказать не может. Как ты думаешь, его можно вылечить?
Ника пожала плечами.
Я не специалист в области логопедии, а вот у твоего папы была уникальная методика лечения заикания гипнозом. Иногда ему было достаточно двух или трёх сеансов для полного избавления от заикания.Вероника поднялась из-за стола.
Чур, ты моешь посуду, сказала она дочери.
Аня неожиданно легко согласилась и принялась за дело. Ника встала рядом, посмотрела сбоку на личико дочери, вздохнула. Отёк от удара спал, остатки синяка к утру должны совсем исчезнуть, но царапины так быстро не заживут, понадобится несколько дней.
Так и не хочешь рассказать, что случилось на самом деле?Невинный взгляд чёрных глаз, пожатие плечами.
Мам, я уже сказала. Баскетбольный мяч. Очки слетели, упали, разбились. Оправа поцарапала нос и щёку. Что ещё рассказывать?
Мне кажется, что было несколько иначе. Думаю, ты не хочешь рассказать о каком-то конфликте. Я могла бы помочь разобраться.
Нет никакого конфликта. Просто случайность.Ника махнула рукой.
Хорошо. Не буду настаивать, не хочешь не говори. Но если понадобится помощь, я всегда рядом, договорились?
Ага, Аня вытерла руки, чмокнула мамину щёку. Пойду, уроки доделаю и немножко кино перед сном посмотрю, можно?Ника кивнула.
Конечно, детка.У себя в комнате, Аня доделала уроки, сложила учебники и тетради в портфель для завтрашнего похода в школу. Забралась на кровать, установила перед собой планшет, и, надев на голову наушники, включила «Кошмар на улице вязов».Вероника, переделав все вечерние дела, наполнила два стакана кефиром и направилась в комнату к дочери. Деликатно постучав в дверь, заглянула.
Ты уже кино смотришь? Можно с тобой? Я не с пустыми руками, Ника продемонстрировала стаканы с кефиром. Если хочешь, я ещё печенье принесу.Аня сняла наушники, улыбнулась.
Кефирчик очень кстати. Конечно, заходи, только я ужастик смотрю.Ника устроилась рядом на кровати, взглянула в экран.
О, старый добрый Крюгер. Давненько я его не видела. Посмотрю с удовольствием. Только чего это ты перед сном страшилки решила смотреть?
Решила немного в памяти освежить, ответила Аня чистую правду. Она действительно хотела внимательно рассмотреть главного плохиша, уточнить, как именно он пугал героев, и в каких декорациях.
Включай, я с удовольствием присоединюсь.Они сидели рядом, прихлёбывали кефир, смотрели в экран планшета и думали вовсе не о фильме.Аня старательно запоминала подробности, а Ника с грустью размышляла о том, что дочка растёт и постепенно отдаляется. Вот уж и какие-то секреты появились. Как вернуть душевную близость и полное доверие дочки, что были до недавнего времени? Понятно, что фильм Аня смотрит с какой-то целью, а с какой спрашивать бесполезно, ни слова не вытянуть, пока сама не захочет поделиться.
Глава 3
Серый УАЗик с яркой синей полосой на боках и белой надписью «полиция», кряхтя и подпрыгивая на очередной колдобине, торопился доставить дежурную группу к месту происшествия. В темноте, куда он погрузился сразу после съезда с основной дороги, как хулиганы в подворотне, поджидали неожиданные препятствия: свет фар выхватывал углы строений, нагло вылезших на дорогу, ветки кустарников хлестали по бокам кузов и норовили зацепиться за открытые окна, а то дорогу вдруг перекрыла металлическая сетка.
Чтоб этим любителям заборов пусто было! с чувством высказался старший сержант Блинов, в очередной раз резко выворачивая руль полицейской «буханки». На кой фиг было со всех сторон проезд перегораживать? От отдела до школы ходу три минуты, если по прямой, а мы уже пятнадцать кружим, заборы объезжаем!
Для безопасности, чтоб посторонние по территории не шарились, предположил Дима Степанов и схватился за свисающую с потолка ременную петлю, чтобы не свалиться с сидения на пол на крутом вираже. Он смачно чавкнул жвачкой и с громким хлюпаньем втянул слюну. Невысокий, коренастый, со слегка выпирающим животиком, гордо именуемым накачанным прессом, Дима был очень доволен собой. В отдел его зачислили всего неделю как, но это не мешало парню ощущать себя «крутым Уокером». Дима гордился такими же выцветшими на солнце соломенными волосами и почти техасским загаром. Подражая киношному эталону, Степанов не вылезал из кроссовок, затёртых джинсов и рубашек цвета хаки. На этом сходство с героем Чака Норриса заканчивалось. Слабая физподготовка молодого оперативника не печалила. Минимум для зачёта имелся, к работе допущен что ещё надо? Дима впервые выезжал на труп, и любопытство изжогой выедало нутро. Произошедшая трагедия оставалась чем-то далёким, как сообщение из новостей: лично не касается, значит фигня.
Безопасность на лицо труп ребёнка в сарае, не скрывая сарказма, пробурчал грузный пожилой криминалист. Он разительно отличался от остальных членов выездной группы не только возрастом, а было ему около пятидесяти, но и внешним шиком. Одет эксперт был так, будто не на происшествие собрался, а в театр: бежевый костюм-тройка явно шит на заказ, тёмно-зелёная рубашка с галстуком в тон идеально гармонировали с оттенком костюма, густые на зависть всем волосы, когда-то черные, а теперь цвета соли с перцем из-за седины, лежали над высоким лбом аккуратной волной. За очками в модной круглой оправе глаза казались больше, чем были на самом деле. Несомненным украшением являлись лихие мушкетёрские усы, под которыми скрывались тонкие, как бумажник нищего, губы. Он сидел около окна и упирался подошвами весьма изящных, надо отметить, форменных туфель в ножку специально вмонтированного столика, на который водрузил и придерживал короткопалыми руками свой профессиональный чемоданчик, и потому не опасался падения. За многолетнюю службу подобные выезды стали обыденностью. На месте происшествия Михаила Даниловича Соловца интересовали только следы, которые необходимо обнаружить и тщательно зафиксировать. Чувства и переживания при производстве осмотра остались в далёком прошлом.Возглавлял группу старший оперуполномоченный Владислав Кунгуров черноволосый, черноглазый, смуглый до черноты тощий и длинный, как поднятый шлагбаум, одетый просто и удобно в джинсы, клетчатую рубашку с короткими рукавами и лёгкие кроссовки. Около двери напротив криминалиста сидела невысокая девушка-кинолог в полевом тёмно-сером обмундировании, у ног хозяйки, вывалив розовый язык, безмятежно развалилась поджарая немецкая овчарка. Собака совсем не обращала внимания на подпрыгивания машины.
А медик со следаком подъедет? Без медика же никак? Я правильно понимаю? озаботился Дима. И ещё вот интересно мне, как в темноте осмотр делать будем? Михал Данилыч, в твоём чемоданчике фонарики для нас найдутся? Или как?
Димон, не тарахти, беззлобно прервал поток вопросов Влад. И кончай чмокать, достал уже чавканьем. Фонарик свой надо иметь.
А чего ты мне не сказал? возмутился Дима. Я откуда знал?
От верблюда! Блин! Влад хотел ещё что-то добавить для вправления мозгов «мальку», но машина, взвизгнув, внезапно остановилась, и все пассажиры дружно качнулись вперёд.
Всё, приехали. Вытряхивайтесь, Блинов с оглушительным скрежетом дёрнул ручной тормоз. Вот он ваш сарай, цените, пока я живой: через долбанную спортплощадку моя ласточка, как настоящая птичка перемахнула, хоть и на ладан дышит. Для освещения фары выключать не буду, только вы не очень там рассусоливайте, а то аккумулятор дохленький, если сядет, то кирдык.
Не дрейфь, Санёк, Влад снисходительно похлопал по плечу водителя. Комитетские не дадут пропасть, от них «прикуришь», если что.
А где же стажёр, который нам этот выезд организовал? ни к кому не обращаясь, спросил Михаил Данилович. Он успел надеть чёрный рабочий халат поверх костюма, приспособить на голову налобный фонарик и теперь аккуратно спускался с подножки автомобиля.
Может за угол отлить отошёл? предположил неугомонный Дима, спрыгивая следом.
Разберёмся, откликнулся Кунгуров.
К двери сарая, куда упёрся свет фар, прислонился зелёный школьный рюкзак, украшенный весёлой мордочкой Микки-Мауса. Данилыч, ты давай сразу к сараю, замочек посмотри, портфель тоже, следы сними, если найдутся пригодные, ну и дальше по плану подготовь всё к приезду медика, сам знаешь, не мне тебя учить. А ты, обратился он к Блинову, беги в школу, собери всех, кого найдёшь, желательно где-нибудь кабинетик организовать, чтоб с гражданами беседовать не в темноте, отбиваясь от комаров, а в уюте и комфорте.Со словами: «Понял, сделаю», Дима рысцой двинулся исполнять поставленную задачу.
Ларочка, вы с Аксаем к Михал Данилычу, девушка кивнула без лишних слов.
Ну, а я, пока вокруг огляжусь, может и стажёр к этому времени появится.
Кунгуров посмотрел, как криминалист перед дверью сарая раскрывает на складном стульчике свой чемодан, включил карманный фонарь, заранее прихваченный из машины, и направился к правому углу строения, где заросли сирени не чернели сплошной стеной, как слева. И сразу же головы всех прибывших повернулись туда же от его рёва: «Ети-итьДанилыч, нашатырь давай!»В естественной беседке, созданной ветвями сирени, уткнувшись макушкой и лицом в корни кустарника лежал без движения стажёр Алексей Перов, правая рука вытянута вперёд, локоть левой торчит вбок, неловко подвёрнутая под живот. В свете фонаря кровь на светлых волосах и воротнике голубой форменной рубашки выглядела неестественно алой. Она ещё не успела свернуться, очевидно удар нанесён, если не только что, то совсем недавно.
Лара! гаркнул Кунгуров, нащупав биение жилки на шее Перова жив, слава богу, Аксая сюда, может, догоним урода! Данилыч, стажёр на тебе!Криминалист, оставив возню с замком, поспешил на зов. Кинолог вместе с овчаркой успели раньше, и через мгновенье чуткий собачий нос уже обнюхивал неподвижно лежащего юношу.