А. Дудник
Эффект морковного пирога
Посвящается любимой маме, которая научила нас всегда радоваться.
ГЛАВА 1
Я бегу, чтобы сказать ему, что согласна быть с ним, даже если он скоро умрёт. Но разве так начинают историю? Или, может, я должна начать рассказ с одного холодного ноябрьского утра, когда первый снег падал на землю и превращался в лужи? Хотя нет, там ведь был гололёд и, наверное, мне стоит рассказать про циркуль. Но, так тоже будет не понятно. Ладно, я начну с того, что произошло пару месяцев назад.
Заканчивалось лето. Солнце палило весь день и только-только скрылось за горизонтом, отпуская наш город из липких лап. На смену жаре пришёл прохладный ветер и свежесть от вечернего полива.
Жители спешили вернуться домой, и переполненная магистраль, как артерия, соединявшая все части нашего города, медленно пропускала через себя сотни и сотни тысяч людей. Всех, кроме меня, ведь я всё еще наводила порядок в архитектурном бюро, собирая чертежи и прибираясь на столах.
Чуть больше года я трудилась ассистентом известного архитектора Бориса Когана. Можно сказать, что он наставлял меня с подросткового возраста, отправил на учебу в архитектурный, а потом взял на работу. Пока что в мои обязанности не входило ничего серьезного, кроме исполнения поручений, от мелких бессмысленных приказов до редких чертежей в AutoCAD.
Но, я была счастлива, ведь большие достижения состоят из маленьких шагов, верно? К тому же, моё упорство всегда приводило меня к цели: сначала учёба в институте, теперь бюро, а дальше карьера великого архитектора, такого, как Борис. Он был гениален, и я считала за честь учиться у него и выполнять даже самые мелкие поручения.
Поэтому, я с удовольствием расставляла по местам инструменты, сортировала документы, бегала в типографию, варила кофе, архивировала протоколы встреч и совсем без энтузиазма собирала грязные кружки в конце дня.
На самом деле, в бюро каждый сам убирал за собой кружки, но, один из наших сотрудников, Адам, словно специально не допивал кофе и расставлял грязную посуду по всему офису. Как-то так завелось, что их начала убирать я, а он, словно только этого и ждал.
Стоило мне сделать что-то ему не по нраву, как кружек становилось больше. Вредность Адама я воспринимала как своего рода обряд посвящения. Когда-то, он сам трудился на должности ассистента, пока спустя пару лет, его не повысили.
Я всё ждала момента, когда и мне доверят настоящее задание. И вот, в тот самый августовский вечер, этот день наконец настал.
Свет фар от машин рисовал линии в тёмной студии, когда я собиралась домой, и в бюро послышались шаги:
Анна, ты здесь? раздался голос Бориса.
Да, испугалась я, уже заканчиваю и собираюсь.
Хорошо. Мы поедем в центр, у нас новый клиент, я хочу, чтобы ты помогала мне с этим проектом. Возьмешь всё на себя, а я буду курировать. Можешь считать это мини-повышением, сказал он и облокотился на соседний стол. Год прошел, верно?
Правда? Борис! с восторгом запищала я и почти кинулась к нему на шею, но он жестом остановил меня. Не могу поверить.
Поверь, малышка. Собирайся и выходим. Брось эту чашку, пусть Адам сам её завтра помоет.
Я выключила последнюю лампу, и начальник пропустил меня вперед, к лифту. Уже давно я не испытывала дискомфорта, оставаясь рядом с ним наедине. Мы познакомились, когда мне было шестнадцать лет.
Дом моей матери находился посреди леса, кристально-чистого воздуха и возмутительного отдаления от центра города. Чтобы вовремя попасть на учебу, мне приходилось вставать слишком рано, в надежде поймать попутку или дойти до магистрали пешком, чтобы сесть на автобус.
В середине девятого класса, у поворота к моему дому, остановился Борис и с тех пор, почти каждый день, он подвозил меня до школы. Его маленький двухдверный джип забирал меня ровно в семь, на повороте. Мужчина с длинными седеющими волосами, молча вёз меня мимо спящего города за символическую плату, меньше стоимости моего обеда в столовой.
В его машине всегда пахло парфюмом и корицей, на заднем сидении были разбросаны тубусы с чертежами, а в динамиках, не умолкая, пел Фрэнк Синатра.
Первый раз мы заговорили, когда я везла огромные листы А3 с чертежами по черчению. Борис поинтересовался, нравится ли мне предмет, поспрашивал про то, как фигура будет выглядеть в разрезе и с другого ракурса. Я отвечала, он кивал, и мы снова ехали в тишине. Тогда мне было неловко в его присутствии.
На следующий день, он привез мне книгу по академическому рисунку, потом этюдник и папку для бумаги. Мы стали чаще говорить и, к концу учебного года, я уже решила, что пойду на архитектурный.
Мама была рада за меня, но в целом, как и всегда, больше «отсутствовала». «Да, дорогая! Это прекрасно, дорогая!», и её грустный взгляд снова говорил, что мысль унесла её прочь. Бедная мамочка.
Потом, Борис пригласил меня на экскурсию в свою контору, позже, договорился с мамой и отправил меня на подготовительные курсы в художественную школу. Мы редко говорили о пустяках, всегда либо архитектура, либо жизненный урок: «Мир людей не совершенен, Анна, архитекторы должны и могут сделать его совершеннее». И, никаких эмоций, в этом весь Борис.
За почти восемь лет я привыкла к нему. Он не стал мне отцом, но и романтических чувств к нему у меня не было. Это меня устраивало. Мне было с ним безопасно и я, как могла, заботилась о нём, чтобы отплатить за добро.
Старый джип давно сменил новый, а затем и другой; контора превратилась в бюро в современном здании, в окружении лужаек и охраны. В подземном паркинге Борис открыл для меня дверь и подал руку, чтобы я запрыгнула на переднее сидение.
Прикосновение к его руке, так же, уже давно не вызывало во мне дискомфорт. Более того, он был единственным мужчиной в моей жизни, которого я держала за руку и меня это устраивало.
Пристегнись, малышка, сказал он, и мы выехали на магистраль, оставляя тусклый свет в окнах бюро позади нас.
По дороге мы ехали молча, как всегда, минуя небоскребы и круглосуточную иллюминацию бизнес-центров. А потом, свернули на красивые улицы старого города и уже через пару минут, машина подъехала к шумному центру.
Борис высадил меня и велел найти Наташу, нашего юриста, которая должна была ждать нас в ресторане авторской кухни «Угол». Внедорожник скрылся в поисках парковки, а я направилась к летней террасе.
Жизнь била здесь ключом, словно сейчас не вторник, а разгар полночной субботы: влюбленные пары потягивают вино, компании подружек громко хохочут, друзья о чем-то весело спорят, пожилые мужчины ведут с усмешкой беседы. Я пробралась через гостей и обратилась к девушке, у стойки:
Здравствуйте, меня ожидают.
Метрдотель, на секунду, надула темно-бордовые пухлые губы, словно оценивая меня с ног до головы, и откинула назад идеально уложенный локон, а потом, резко, расплылась в улыбке.
Добрый вечер и добро пожаловать. На какое имя у вас бронь? Я поежилась и, незаметно, поправила плечом предательски-сползающую бретельку под футболкой.
Борис Коган.
А, прекрасно. Встреча будет в отдельном зале, но господин Хафур ещё не подошёл. Можете подождать у бара, я вас провожу. Девушка обогнула стойку и вытянув руку, пригласила меня в закуток, где, в отличие от улицы, вообще не было никого, кроме усатого бармена.
Метрдотель указала мне на высокий стол у стены, напротив бара и передала мне меню. Я проскользнула на диван и принялась разглядывать помещение: длинная барная стойка, позади, на стене, зеркало, стаканы и бутылки с алкоголем, старые обшарпанные стены, скорее винтажные и оригинальная лепнина на потолке.
Добро пожаловать, сказал бармен и поставил передо мной стакан с водой. Меня зовут Марк, буду рад помочь вам. Желаете сразу заказать что-то из напитков?
Нет, спасибо, Марк. Я ожидаю я замешкалась и чуть тише добавила, друзей.
Хорошо. Я подойду чуть позже. Хорошего вечера.
Спасибо.
С кухни, за стойку ворвался второй бармен, он поприветствовал меня, и мужчины принялись ловко выполнять заказы, подзывая официантов. Те, в спешке, забегали в закуток, хватали бокалы и убегали в зал с подносами.
Бар ожил с новой силой, когда в него зашел мужчина, не Борис, и бармены за стойкой радостно вскрикнули и поприветствовали гостя. В тот же момент у моего стола возникла Наташа:
А, вот ты где. Почему ты так оделась на встречу?
И тебе привет. Я ещё не была дома, Борис забрал меня из бюро, когда я собиралась помыть чашку Адама. Опять.
Господи, когда он уже перестанет расставлять всюду свои стаканы? Ещё одна группа парней шумно зашла в бар и Наташе пришлось их перекрикивать. Борису стоило переодеть свою куколку! Выглядишь престранно для такой важной встречи.
Очевидно, Наташа не совсем меня любила. Думаю, она была уверена, что между мной и Борисом что-то есть и не сильно уважала меня за это. Мне было всё равно. Эффектная, длинноволосая, даже в своем чопорном, чёрном костюме юриста она смотрелась сногсшибательно. И как она только ходит в нём в такую жару?
Мои шорты-бермуды и самая обычная однотонная футболка, в которой я потела весь день, бегая в типографию по жаре, никак не подходили для деловой встречи и делали из меня больше школьницу, чем женщину-профессионала.
Я окинула себя взглядом в зеркале за барной стойкой. Моя радость от первой встречи с клиентами совсем выбила из головы мой неподобающий вид. Впрочем, как и жара выбила пух из моих выпрямленных волос, и я выглядела точь-в-точь, как после бани.
Глядя в зеркало, я начала поправлять волосы, и, в попытке спасти хотя бы свою причёску, мои глаза встретились с озорным взглядом и ухмылкой мужчины у бара. Не может быть! Мгновенно, каждая моя клетка вздрогнула, от макушки до кончиков пальцев, словно по телу прошёл электрический разряд. Руки на голове застыли, а потом медленно сползли вниз.
Думаю, мой прищуренный, озадаченный взгляд смотрелся очень дико. Я всё ещё пыталась разглядеть в полумраке, он это или не он. Но, судя по ямочке на правой щеке, и тому, как парень продолжал смотреть на меня, словно смеясь, это точно был он.
Спрячу-ка я завтра ещё одну кружку Адама, Наташа вернула меня к реальности.
Что? Я отвернулась от парня.
Да, да! Спрячу его кружку. Пусть нервничает. Зачем он их всюду расставляет?
Ты знаешь зачем, взмолилась я, украдкой глядя на парня, он делает это, чтобы подчеркнуть, моё положение в офисе. Прошу, не делай этого, меньше чашек ещё больше чашек! Он принесёт в бюро новую.
А что, может правда, мне подарить ему новую чашку, скажем музыкальную?
Лучше уж с маячком, чтобы она орала «помой меня», каждый раз, когда он убирает с неё руки.
Кто убирает с кого руки? раздался голос, и от моего спокойствия не осталось ни следа. Точно, узнал меня.
Никто, буркнула в замешательстве я.
Здравствуй, Анна. Я уже думал не встречу тебя снова. Рад тебя видеть! Сто лет, верно? обратился он ко мне.
М-м-м? я неловко улыбнулась, всё ещё прибывая в растерянности. Если бы не Наташа, которая слышала, как он назвал меня по имени, я бы заверила его, что он обознался. Но, пока я собиралась с мыслями, парень продолжал.
Простите, как грубо с моей стороны вмешаться в вашу беседу и не представиться, он развернулся к Наташе и протянул ей руку, я Левон, старинный друг Анны.
Старинный друг? как глупая повторила я, но Наташа уже во всю влилась в беседу.
Очень приятно, Левон, встрепенулась она и откинула прядь чёрных, как смоль кудрей, распрямляясь и выпячивая декольте. Я Наташа.
Взаимно! сказал он, не отрывая взгляда от моей спутницы и пожимая её руку. Он продолжил мою пытку, конечно друг, мы вместе сломали Давиду нос, разве такое не скрепляет навечно?
Не думаю, тихонько сказала я, пока Наташа щебетала.
Сломали нос? О Боже, я должна знать подробности. Анна сломала кому-то нос? Почему же нос Адама всё ещё цел?
О, вы не поверите, Наташа, в тот день, она сломала два носа.
Два? Невероятно!
Так ты отдашь мне его? обратился ко мне собеседник.
Кого? Нос? не поняла я.
Нет, не нос. То, что обещала отдать при нашей следующей встрече. Господи, как он помнит это? Надеюсь, мне удастся изобразить равнодушие.
Я не понимаю, о чём ты.
Лео, ты идешь? позвал его один из парней у стойки. Мы ждём тебя.
Он всё ещё у тебя? Я краснею, вспоминая обстоятельства нашей последней встречи. Надо поскорее спровадить его.
Почему бы тебе не вернуться к своим «настоящим друзьям», подчеркнула я, немного осмелев, они тебя ждут.
Ещё минутку, дружище. Прошу прощения, дамы, мне нужно ответить. Левон отключил звук звонящего телефона, и вместо того, чтобы уйти, стоял и вглядывался в моё лицо.
Я развела руки, жестом спрашивая его «что ты хочешь?», на что парень улыбнулся ещё шире и вышел из закутка бара.
Анна, не молчи, жестокая, расскажи мне всё! Нос? Правда? И откуда ты знаешь этого тигра Льва Аполлоновича?
Наташа, прошу тебя. Ниоткуда. Где Борис?
Вспоминая нашу последнюю встречу с Левоном, мне захотелось поскорее уйти. В прошлый раз, наше общение не прошло мимо меня, а на данный момент у меня совсем нет времени на всякие глупости. Главное бюро, карьера. Борис! Я достала телефон и набрала его номер.
Анна, я жду патруль, чтобы они выписали мне штраф, скоро буду.
Ты ждешь? Зачем? Что случилось?
Не заметил знак. Ты нашла Наташу?
Да, мы обе тут. А клиенты нас не потеряют?
Нет, я им позвонил. Скоро буду. Он повесил трубку, как всегда. Меня это устраивало.
Его оштрафовали за парковку. Скоро будет.
А что на счёт носа?
Её вопрос прервал радостный клич мужчин. Левон вернулся в бар, и они, снова, громко поприветствовали его, поднимая вверх стопки. Парень улыбался и что-то отвечал, пока остальные хлопали его по плечу, а потом, украдкой смотрел на меня. Меня злило, что он видит, что я тоже смотрю. Его же это веселило.
Похоже твой друг популярный.
Он мне не друг, так, знакомый.
Наташа, Анна, и вы здесь? в бар забежала Лейла, одна из наших штатных дизайнеров интерьера.
Ростом она была ниже среднего, крохотная, а вот её веселый и звонкий голос, кажется, было слышно откуда угодно. Лейла, или Лили, как мы её называли, позволяла себе ходить в смешной обуви и детских комбинезонах. Её волосы были коротко подстрижены и обесцвечены и торчали ёжиком в разные стороны, а чёлку она скрепляла яркими заколками, которые меняла каждый день.
Я её обожала. Лейла олицетворяла всё творческое, что было где-то глубоко внутри меня. Очень глубоко.
Девочки, вы не представляете, что сегодня было. Помните нашу клиентку, которой мы делали дом за городом, с большой круглой лестницей в холле? Короче, мы с девчонками пошли на трансформационную игру Так, ерунда, смеха ради. И, что вы думаете? Там была она! Небеса! Так неловко! Мы не знали куда себя деть и все три часа просидели с каменными лицами. Она же клиент, а мы теперь знаем все подробности её личной жизни. С ума сойти.
Попахивает иском о вторжении в личную жизнь, начала было Наташа, но Лейла её перебила.
Так что будьте осторожны, дорогуши. Эти игры вам не шутки, сказала она, округлив глаза и делая большой глоток коктейля из соломинки. Как дела, Анна? Ты снова задержалась в бюро до самой ночи? Ты не переоделась.
Да, что в этом такого? Архитекторы иногда ночуют в бюро.
Я знаю, но ты же молодая, лето вот-вот закончится, а мы так и не сходили погулять с тобой. Кстати, почему вы здесь без меня? Я ревную, она надула нижнюю губу и покосилась на Наташу.
У нас встреча с Борисом и клиентами, ответила юрист.
Клиентами? Вот это я понимаю! Ну тогда я прощаю тебя, детка! Может пойдем гулять после встречи, раз уж ты здесь?
Лили, завтра на работу начала я.
И что? Архитекторы иногда ночуют в барах, поддразнила она меня.