Как скоро человек отринет от себя всякую видимую помощь и человеческую надежду и с верою и чистым сердцем пойдет вослед Богу, тотчас последует за ним благодать и открывает ему силу свою в различных вспоможениях. Сперва открывает в этом явном, касающемся до тела, и оказывает ему помощь промышлением о нем, чтобы в этом всего более мог он восчувствовать силу о нем Божия Промысла. И уразумением явного уверяется и в сокровенном, как и свойственно младенчеству его мыслей и житию его.
Ибо, как уготовляется потребное для него, когда о том и не заботился? Многие удары, приближающиеся к нему, часто исполненные опасностей, проходят мимо, когда человек о них и не помышлял; между тем благодать неощутимо и весьма чудесно отражает от него это и хранит его, как питающая чад своих птица, которая распростирает над ними крылья свои, чтобы не приблизился к ним от чего-либо вред. Благодать дает ему видеть очами своими, как близка была к нему погибель его и как остался он невредимым. Так обучает его и в рассуждении сокровенного, открывает пред ним хитросплетение мыслей и помыслов трудных, непостижимых. И легко сыскивается человеком значение их, взаимная между ними связь, и прелесть их, и к которому из сих помыслов прилеплен человек, как они рождаются один от другого и губят душу.
И благодать посрамляет пред очами его всю злокозненность демонов и убежище помыслов их, влагает в него смысл уразумевать будущее; в простоте его воссиявает сокровенный свет, чтобы вполне ощущать силу понятий в тонких помыслах, и как бы перстом указует ему, что потерпел бы он, если бы не дознал сего. И тогда рождается у него отсюда та мысль, что всякую вещь, малую и великую, должно ему в молитве испрашивать себе у Создателя своего. Когда Божественная благодать утвердит мысли его, чтобы во всем этом уповал он на Бога, тогда мало-помалу начинает он входить в искушения. И благодать попускает, чтобы насылаемы были на него искушения, соответственные его мере, чтобы понести человеку силу их. И в сих искушениях ощутительно приближается к нему помощь, чтобы благодушествовал он, пока обучится постепенно, и приобретет мудрость, и в уповании на Бога станет презирать врагов своих.
Ибо умудриться человеку в духовных бранях, познать своего Промыслителя, ощутить Бога своего и сокровенно утвердиться в вере в Него невозможно иначе, как только по силе выдержанного им испытания.
Преподобный Ефрем Сирин
Простота, взаимная любовь да будут непоколебимыми в братстве
Итак, поелику всем братиям, ведущим один образ жизни, предлежит одна, сказанная выше цель, то каждый да подвизается по мере сил, и да верует Богу, что при доброй тщательности и при упражнении в добродетели, достигнет он в совершенную меру христианского сыноположения. Простота же, искренность, взаимная любовь, радость и во всем смиренномудрие да будут всегда непоколебимыми в братстве, как основание, чтоб иначе превозносясь, или надмеваясь друг над другом, или предаваясь ропоту, не сделать нам труда своего напрасным. И тот, кто пребывает непрестанно в молитвах, да не превозносится над неспособным еще к такой постоянной молитве, чтоб дело его могло преспевать пред Богом и людьми. И тот, кто посвятил себя служению, или прохождению другого какого послушания, да не ропщет по внушению злобы, и да не клевещет на пребывающего в молитвах и постах, чтоб и ему приобрести благодать у Бога, и чтоб дело его стало благоприятно Богу.
Только бы были утверждены между братиями простота, любовь
Будучи членами друг друга, обязаны мы один другого покоить. Как телесные члены, управляемые одною душой, без зависти услуживают друг другу, так и мы, будучи членами друг друга, управляемы единым Духом и питаемы единым живым Словом истины, должны, ко взаимному друг друга упокоению, проводить себя в общее согласие любовью и простотою, добротою и радостью. Когда будет сохраняемо такое расположение взаимной друг с другом простоты, тогда избыток упражняющихся в молитвах восполнит недостатки в сем деле несущих послушания, и обратно, избыток от трудов несущих послушания, восполнит недостатки сего в пребывающих в молитвах, яко да будет, по слову Апостола, равенство (2Кор.8:14). Только бы были утверждены между братиями простота, любовь, смиренномудрие и независтливость.
Тогда в какой мере кто верует, любит и трудится, в такой же мере ежедневно преуспевая, сподобится царствия. Вот подлинно Ангельская жизнь! Сие-то и значит: да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли, когда соединяемся друг с другом независтливостью простотою, любовью, миром и радостью, преуспеяние ближнего почитая собственным своим приобретением, а равно немощи, или недостатки и скорби, признавая собственным ущербом, как сказано: не своих си смотряюще, но и дружних кийждо (Фил.2:4). Таким образом, сострадая друг о друге, и особенно сильные о слабых, и крепкие о немощных, в состоянии будем исполнить закон Христов, как указал св. Павел (Гал.6:2).
Преподобный Иоанн Кронштадский
Любовь проста, любовь никогда не ошибется
Люби без размышления: любовь проста. Любовь никогда не ошибется. Также без размышления веруй и уповай, ибо вера и упование также просты, или лучше: Бог, в Которого веруем и на Которого уповаем, есть простое Существо, так же как Он есть и простая любовь.
Радуйся всякому случаю оказать ласку ближнему, как истинный христианин, усиливающийся стяжать как можно более добрых дел, особенно сокровищ любви. Не радуйся, когда тебе оказывают ласку и любовь, считая себя, по справедливости, недостойным того, но радуйся, когда тебе предстоит случай оказать любовь. Оказывай любовь просто, без всякого уклонения в помышления лукавства, без мелочных житейских корыстных расчетов, памятуя, что любовь есть Сам Бог, Существо препростое. Помни, что Он все пути твои назирает, видит все помышления и движения сердца твоего.
В молитве и во всяком деле своей жизни избегай мнительности и сомнения и дьявольской мечтательности. Да будет око твое душевное просто, чтоб было все тело твоей молитвы, твоих дел и твоей жизни светло.
Преподобный Иоанн Лествичник
Кто не имеет простоты, тот не может когда-либо увидеть смирение
Простота есть утвердившийся навык души, которая сделалась чуждою всякого различия и неспособною к лукавству. Лукавство есть искусство, или, лучше сказать, безобразие бесовское, которое потеряло истину и думает утаить это от многих.
Первое свойство детского возраста есть безразличная простота, и доколе Адам имел ее, дотоле не видел наготы души своей и ничего постыдного в наготе плоти своей. Похвальна и блаженна и та простота, которая бывает в некоторых от природы, но не так, как претворенная из лукавства через многие поты и труды, ибо первая покрывает нас от многоразличия и страстей, а вторая бывает причиною высочайшего смиренномудрия и кротости, почему и награда первой невелика, а последней преславна.
Все, хотящие привлечь к себе Господа, приступим к Нему, как ученики к Учителю, с простотою, без притворства, без двоедушия и лукавства, без пытливости. Он, будучи прост и незлобен, хочет, чтобы и души, приходящие к Нему, были просты и незлобивы, ибо кто не имеет простоты, тот не может когда-либо увидеть смирение.
Видел я таких людей, которые прежде были праводушны, а потом у лукавых научились лукавить. Я удивился, как могли они так скоро потерять свое природное свойство и преимущество. Но сколь удобно праводушным людям измениться в лукавых, столь трудно лукавым переродиться в простосердечных.
Если разум надмевает многих, то, напротив, невежество и неученость, некоторым образом, умеренно смиряют.
Неудобь богатый внидут в Царствие Небесное (Мф.19:23), неудобно и мудрецы, и безумные мира сего войдут в простоту.
спасение и правость о Христе Иисусе, Господе нашем.
Тихая душа вместит слова премудрости, ибо сказано: Господь наставит кроткия на суд (Пс.24:9), паче же на рассуждение.
Душа правая сожительница смирения, лукавая же раба гордости.
Святитель Игнатий (Брянчанинов)
Отечник
Благоухание святой простоты и истинного служения Богу
Внимательное чтение этих изречений и повестей навевает на читателя как из рая из первых веков христианства благоухание святой простоты и истинного служения Богу, осененных обильно Божественною благодатью. Оно может направлять деятельность монаха на истинный путь Богоугождения, доставляя на эту деятельность самые верные взгляды, оно может приносить утешение в разнообразных скорбях, восстающих в душе монаха, устремляющихся на него извне, им может питаться и поддерживаться мирное и молитвенное настроение монаха, как елеем питается и поддерживается горение светильника. Кто усвоит себе учение Отцов, тот, находясь и среди общества человеческого, стяжет сердечное безмолвие. Кто же останется чуждым этого учения, тот и в уединеннейшей пустыне, и в неисходном затворе будет возмущен молвою помыслов и живописью мечтаний, будет проводить жизнь мирскую.
Истинное смирение соделывает человека обителью Бога
Приводится сердце в безмолвие душевным деланием, соединенным с болезнованием или плачем сердца. Постараемся привести сердце в безмолвие: в этом сущность монашеского подвига. От сердечного безмолвия рождается истинное смирение: истинное смирение соделывает человека обителью Бога. Наставят на такой подвиг изречения Отцов, примеры точного исполнения евангельских заповедей, составляющего отличительную черту их деятельности. Кратки и просты изречения, деятельность Отцов деятельность младенцев о Господе, но и изречения и деятельность их имеют глубокий смысл и глубокое значение. Они драгоценны, как плоды святого опыта, как точное, непорочное выражение воли Божией. К некоторым изречениям и повестям присовокуплены объяснения: потому что смирение Отцов, нравственные правила и учения их не всегда ясны для незнакомых с духовною монашескою жизнью. Братия, читайте и перечитывайте учение! Вскоре вы усмотрите в нем чудное свойство: оно преисполнено жизни и силы, оно присно-юно: оно читается каждый раз, как бы читалось в первый раз, изливая в душу читателя обильные струи духовного разума и благодатных ощущений.
Не труд и не ученость спасают, а смирение и простота
Самое главное для спасения воздержание, внимание к себе, молчание. Хуже всего суета, рассеянность, разговоры. Для спасения не надо быть ученым: не труд и не ученость спасают, а смирение и простота. В простоте является Бог.
Святитель Феофан Затворник
Простота есть неразлучная черта смирения
Спрашиваете, что значат слова св. Лествичника: «невозможно лишенному простоты увидеть когда-либо смирение». Смысл этого можно было бы определить лучше, если бы знать, где это изречение находится и прочитать все в связи.
Скажу, однако ж, что простота есть неразлучная черта смирения, почему, когда нет простоты, нет и смирения. Простота не лукава, не подозрительна, не обидчива, не видит себя, никакого себе значения не придает, не мудрствует и проч. Все сие смирение означает. Вы сознаете, что бываете смиренноречивы, но смирения не имеете. Так позаботьтесь возыметь.
Главная черта смирения чувствовать, что я ничто и если есть что, все то Божие.
Святитель Дмитрий Ростовский
Житие преподобного отца нашего Павла Препростого
Память 4 октября
Сей Павел был земледельцем в одном селении. Человек он был неученый, душою же был весьма прост и незлобив. Он вступил в брак с женщиною, красивой лицом, но дурной по своей душе и поведению, долгое время она тайно от мужа вела прелюбодейную жизнь. Однажды, возвратившись с работы домой, Павел застал жену свою с другим. Тогда, немного усмехнувшись, сказал он прелюбодею:
Хорошо, хорошо! Я совсем не обращаю на это внимания. Призываю во свидетельство Иисуса Христа, что я не желаю более жить с нею. Вот ты обладаешь ею, посему и детей корми, а я уйду и стану монахом.
И тотчас же, оставив все, Павел ушел из дома, никому он при сем ничего не сказал, и порочную свою жену нисколько не укорил, но молча пошел в пустыню. Там он пришел к преподобному Антонию Великому, и постучал в двери его келии. Антоний спросил его:
Чего ты хочешь?
Павел отвечал:
Хочу быть иноком.
Антоний, увидев, что он уже стар, сказал ему:
Тебе, старец, уже около 60 лет, не можешь ты быть иноком, возвратись опять в село и исполняй свою работу, благодаря Бога, а пустыннический труд нести и искушений терпеть ты не сможешь.
Но Павел отвечал:
Отец! Я готов исполнять все то, что ты повелишь.
Антоний же, не внимая ему, говорил:
Я сказал тебе, что ты стар и уже не можешь быть монахом. Отойди отсюда. А если хочешь быть монахом, то иди в монастырь, где живет много братии, могущей переносить твои немощи, а я живу здесь один и по пяти дней ничего не вкушаю, посему не можешь ты жить со мною.
Сказав сие, Антоний затворил двери и три дня не выходил из своей келии. Но старец все это время оставался около келии, никуда не уходя. На четвертый день Антоний отворил дверь и опять увидел Павла и, чтобы заставить удалиться его, сказал:
Уйди отсюда, старец. Зачем ты досаждаешь мне? Я сказал тебе, что ты не можешь остаться здесь.
Умру тут, а не уйду, ответил старец.
Антоний, видя, что у старца нет ни хлеба, ни воды, и что он уже четвертый день остается без пищи, подумал про себя: «старец сей, не привыкший так долго поститься, может умереть от голода, и на моей душе будет за него грех». Посему он согласился оставить его у себя и сказал:
Ты можешь спастись, если будешь послушен и сделаешь то, что я повелю тебе.
Павел ответил:
Отче, я готов исполнять все то, что ты скажешь мне.
Антоний же, испытывая его, сказал:
Стой и молись на сем месте до тех пор, пока я не приду и не принесу тебе того, над чем ты должен трудиться.
Оставив Павла, Антоний вошел в пещеру.
Целую неделю он не выходил к нему, но тайно через окно наблюдал за ним и видел его все то время неподвижно стоящим день и ночь на одном месте.
Тогда, выйдя из келии, Антоний принес старцу финиковые ветви и, омочив их в воде, сказал ему:
Плети, старец, веревку так же, как я плету.
И плел Павел веревку до девятого часа и с большим трудом сплел пятнадцать лактей. Антоний же, посмотрев работу, сказал:
Нехорошо ты сплел, расплети и плети снова.
А был уже седьмой день, как он не давал ему ничего есть. Все же сие делал Антоний для того, чтобы удалить Павла от себя, ибо он думал, что тот уйдет от него, не выдержав испытания. Но Павел продолжал с большим трудом расплетать веревку и снова сплетать ее, и как он не был голоден, однако, нисколько не огорчился и не возроптал. Тогда Антоний сжалился над ним, и вот, когда уже солнце заходило, он сказал Павлу:
Старец, не хочешь ли немного вкусить хлеба?
Как ты хочешь, отче, отвечал Павел.
Антоний пришел в умиление от сих слов Павла, который, и, страдая от голода, не спешил, однако, к утолению его хлебом, но отдавался на волю Антония.
Они вкусили немного хлеба с водою и, вставши из-за стола, возблагодарили Господа.
Испытывал святой Антоний Павла и в молитвах, по целым ночам не ложась спать и поя псалмы со многими поклонами, но и в сем Павел оказался терпеливым и бодрым.
Раз, когда они вкушали пищу, Антоний велел Павлу вкусить более того, чем сколько вкушал сам, ибо он жалел его, как еще непривыкшего к строгому посту.