Здравствуйте, робко ответила девушка. Меня зовут Валерия, я журналист из города, можно вам задать пару вопросов?
Старушка сначала растерялась, затем заволновалась, но вскоре, поглядев по сторонам, без лишних слов пригласила Леру к себе в дом. Женщина сразу догадалась, о чем пойдет речь, и как только Лера деликатно заговорила о том страшном событии, та, как на духу, ей все рассказала.
Я как сейчас помню ту страшную картину с белым автомобилем, сквозь слезы говорила женщина. До сих пор себя корю, что в полицию не пошла, думала, без таких как я, старых, разберутся. Боялась, что сочтут за сплетницу.
Вы же понимаете, Анастасия Аркадьевна, что вы единственный свидетель в этой истории.
Ой, старушка закрыла лицо руками. Понимаю, дочка. Что же теперь будет?
Не знаю, что будет, но нам нужно идти до конца, твердо сказала Лера и обнадеживающе погладила старушку по плечу.
***
С помощью своих рабочих связей в отделе криминалистики Лере удалось поднять архивы того грязного дела многолетней давности. Показания Анастасии Аркадьевны внесли большой вклад в следствие. Мужчину на белых жигулях с номером «два-ноль-три» удалось найти быстро. Его машина уже несколько лет ржавела в одном и частных секторов города, а сам преступник оказался заядлым безработным пьяницей. Следственный комитет сработал оперативно, профессионально, и, несмотря на отсутствие камер на перекрестке Центральной и Становой в две тысячи восьмом году, сумел доказать виновность мужчины. Лера увидела его мельком в суде, когда собирала материал для громкой криминальной статьи в свежую газету. Это был он, монстр из ее сна кареглазый, плотного телосложения, с искоркой злости во взгляде. С той несчастной девушкой у него были личные счеты, а мотив самый стандартный нераздельная любовь.
Лера, подождите! окликнула девушку мама потерпевшей после заседания. Вы не представляете, как мы вам благодарны. Никто кроме вас за столько лет не взялся за дело нашей дочери.
Не стоит меня благодарить, ответила Лера и обняла женщину, чтобы успокоить.
Как вам удалось этого добиться? спросил муж женщины. Вы же по годам моложе нашей дочери.
Работа у меня такая, устало улыбнулась Лера. Считайте, долг свой выполнила, и как журналист, и как человек.
Побольше бы таких журналистов в нашем городе, ответил мужчина, и людей.
В тот день Лера спускалась по ступенькам здания суда и твердо знала, чем будет заниматься дальше она расследует все нераскрытые криминальные дела и напишет об этом. Она больше не допустит несправедливости в своем городе.
Забытые
Машина плавно двигалась по шоссе вдоль пожелтевших полей и березовых посадок. Паутинки, символы бабьего лета, резко вздымали вверх и растворялись на фоне лазурно-синего неба. Сентябрьское солнце грело совсем не по-осеннему, будто последняя неделя месяца торжественное прощание лета с русской землей.
От Среднего Урала до черноморского побережья ехать почти сутки, не зная толком дороги. По расчетам Лены, если она остановится на ночь в одном из придорожных гостиниц, то прибудет в Туапсинский район после обеда следующего дня. А впереди лежал длинный путь российских федеральных трасс. Девушка сама себе удивлялась: и как только она решила в первый день отпуска рвануть в одиночку на море, на своей-то старенькой «Ладе»!
В машине тихо играло ретро радио, которому хотелось подпевать, а окно водительского сидения было приоткрыто, впуская в салон осенний воздух.
Увидев крутой поворот направо и дорогу, уходящую вглубь лесополосы, девушка остановилась на обочине и сосредоточенно взяла в руки карту. Внимательно изучив местность сначала на бумаге, а потом осмотрев пустынные окрестности, Лена вдруг поняла, что, свернув на эту самую узкую дорогу, она сможет значительно сократить путь и сэкономить время. Маршрут будет перестроен и ляжет через какую-то глухую деревню, которая не на всех картах-то обозначена. Девушке казалось, что облегчать себе задачи ее «конек», но она не представляла, насколько усложнила ход событий, и, пожалуй, всей жизни, свернув вправо, на ту самую узкую дорожку.
***
Сначала по обе стороны тянулись поля, затем дорога сужалась и уходила в заросли. Деревья становились все выше, а дорога извилистее. Приходилось постоянно выкручивать руль в разные стороны. «Ульевка» так гласило название деревни на выцветшей табличке в самом начале населенного пункта. Вдалеке среди зарослей сирени и амброзии показались домики с соломенными крышами. Вот-вот дорога ляжет вдоль деревенской улицы, где людская нога топчет землю, в воздухе стоит запах свежеприготовленной еды, и человек своими трудами и присутствием поддерживает дух цивилизации. Вот-вот появятся любопытные зеваки. С такими мыслями девушка выключила радио и стала прислушиваться к звукам извне.
На давно заасфальтированной и потрескавшейся дороге выступала щебень, и кое-где прорезалась трава. Дома, хоть и были еще далеко, но в одном из них Лена заметила заколоченные окна. Признаков обжитости не было, деревья и кустарники соединялись паутинами, а стенами некоторых домов овладела вьющаяся трава. Наверняка окраина этой деревни самый необитаемый в ней уголок, потому так все запущено. С этими словами Лена прибавила скорости, боясь признаться самой себе, что по спине уже пробежал холодок, и в сознании появились нотки сожаления о своем поступке слишком беспечно было, передвигаясь в одиночку, сворачивать на неизведанную дорожку. Деревня все больше казалась заброшенной.
Что-то отвлекло Лену в тот роковой момент, ослепило и заставило резко обернуться. Не уследив за дорогой и потеряв управление, девушка растерялась и не успела выкрутить руль вовремя. Машина соскочила с дороги на обочину, которая круто уходила вниз, и влетела в старую опору линии электропередачи. Лена ничего не успела понять и потеряла сознание. Удар был не сильный, но все же девушка отключилась.
А над Ульевкой стоял жаркий сентябрьский день, жужжали осы, собирая нектар с сентябрин, и в теплом воздухе летали паутинки.
***
Очнувшись, девушка не сразу вспомнила, что с ней произошло. Она пробыла без сознания несколько часов, голова гудела от глухого удара, а на лбу успела высохнуть и запечься темная струйка крови. «И зачем я вообще повернула сюда, в эту заброшенную, забытую Богом деревню?» досадно высказалась девушка, зная, что ее никто не услышит.
Она уже было решила ехать обратно, к федеральной трасе, как вдруг увидела старушку. Стояла она посреди улицы с пустыми ведрами и внимательно смотрела на Лену. Глаза ее были добрыми, студено-серого цвета, и легкая грустная улыбка на лице играла, словно лучики уходящего солнца, уходящего лета и тепла.
Простите, вы не подскажите, есть ли на другом конце деревни выезд? вежливо спросила Лена.
А как же! ответила старушка, конечно есть, а тебе зачем? Заблудилась что ли?
Срезать хотела.
Давненько к нам никто не заезжал, пожалуй, все лето тишина стояла, ни гула мотора, и шума колес.
Значит, это никакая не заброшенная деревня? радостно спросила Лена и вышла из машины.
Она огляделась по сторонам и увидела, что дом с заколоченными окнами в округе единственный, а остальные вполне себе жилые и добротные, правда старенькие, ветхие и не ухоженные.
Ты откуда путь держишь? улыбнулась старушка, и Лена отметила, что слишком давно, уже много лет не видела такой искренней бабушкиной улыбки. Настоящая русская добрая душа!
С Урала до Черного моря еду, гордо ответила она. Мне бы до гостиницы добраться к темноте. В ночное время ездить не люблю.
Да какие же тут гостиницы, в нашей-то округе? Дорога тут сплошная будет идти, одни только деревеньки, да хутора. Регион у нас не богатый на такие заведения, чтобы путника приютить на ночь.
Лена обреченно взглянула на солнце, что близилось к горизонту и розовело. Представить себя в ночной дороге было не сложно, но она очень боялась уснуть за рулем.
Неужели придется заночевать в машине? оглядела она свою «Ладу», в которой никогда ранее не ночевала.
Так зачем же в машине? поставила старушка ведра на землю, у меня дом большой, несколько комнат. Ну не оставлю же я человека, попавшего в неприятность, на улице?
Неудобно как-то, ответила Лена, чувствуя, как ее захлестывает волна смущения и легкого напряжения.
Пойдем, старушка снова подняла ведра и головой зазвала Лену за собой, меня Лидия Ивановна зовут, можно просто баба Лида.
А меня Лена, ответила девушка и, удивленная такой простотой деревенских людей, пошла за старушкой, не забыв запереть машину.
Баба Лида с удовольствием рассказывала про Ульевку, про свой быт и жизнь, а Лена только и успевала усваивать такой стремительный поток информации. Запомнилось только про колхоз, в который раньше ездили всем селом, про Мишку, сына, что в город умотал, и про соседей, дядю Ваню и Гришку кузнеца безрукого.
Во дворе у бабы Лиды было много советской атрибутики, начиная от железных подков, заканчивая старым летним умывальником, который Лене приходилось видеть только в старых русских фильмах. Больше всего поразило покрывало, которым была услана скамейка. Изделие ручной работы подчеркивало любовь и уважение к русскому фольклору соблюдалась вся цветовая гамма, присуща региону, а когда-то губернии.
Мишка, сын мой, не приезжает ко мне уже много лет, теперь баба Лида погрустнела и открыла дверь в дом.
Как же так? Почему не приезжает?
А кому мы теперь нужны? Мне ведь забор некому подремонтировать, завалился набок от снегов и ветров.
Лене искренне жаль стало старушку. Она и представить не могла, какого это, остаться в старости совершенно одинокой.
В доме скрипел дощатый пол, громко тикали настенные часы и пахло ветхостью. Из кухни доносился аромат подошедшего теста. Лена даже вытаращила глаза от переполнявших ее впечатлений. Настолько атмосферно было в доме со старинной скатертью на столе, ажурным тюлем и огромным святым уголком со множеством икон. Все образы были обрамлены золотыми цветами, сверху накинуты вышитые ручники. На стене висел шерстяной пестрый ковер, каких ни в одной комиссионке днем с огнем не сыщешь. А в самом верху Лена в этот момент закрыла рот рукой Внимание! Портрет самого Леонида Ильича Брежнева. «Да здесь застыл восемьдесят второй!» пронеслось в голове девушки. От статуэтки-бюста Ленина и вовсе мурашки пробежали по спине. Он, конечно, у многих до сих пор имеется, их даже продают на сайтах по баснословным ценам. Но чтобы с таким почетом и уважением выставить его на трюмо, в прихожей, на самом видном месте!
Проигрыватель! Подлинный граммофон выпуска шестидесятых! Пока баба Лида рассказывала о своей нелегкой жизни и выкладывала в миску горячие вареники, Лена с открытым ртом разглядывала настоящий советский деревенский интерьер. Сколько же было старых книг в шкафу, а сколько необычной посуды в серванте! Да ее же на аукционе скоро продавать начнут, как раритет, а она пылится в какой-то Ульевке!
Садись Лена, вечерять пора, позвала баба Лида Лену и оторвала от своих мыслей.
У вас здесь необычно так, не могу оторваться, призналась Лена, переводя дыхание.
Да что у нас может быть необычного, в глухой забытой всеми деревне?
А где вы берете продовольствие?
Хлеб сами печем, молочные продукты покупаем у тех, кто коров держит, куры почти у всех имеются в хозяйстве, огороды выращиваем, иногда машина ездит, конфеты продает, протараторила старушка, нарезая хлеб.
Мда протянула Лена, совершенно не представляя, как можно привыкнуть к такому быту, и налетела на вареники.
Они оказались такими вкусными, что девушка будет помнить их до конца жизни. Этот старинный рецепт так и останется в Ульевке, среди добрых местных старушек.
Вскоре девушку сморил сон. Она и сама не знала, насколько устала после дороги. Дала о себе знать ссадина на лбу, головная боль и предшествующая потеря сознания. Ей бы врачу показаться, но это потом, после отпуска.
***
Проснулась Лена от разговоров на улице, за окном. Сон ее был исцеляющим, спокойным, без всяких сновидений. Из приоткрытой форточки пахло медовыми яблоками и осенним садом. Баба Лида с кем-то разговаривала возле дома. Что ж, пора благодарить старушку за хлеб, соль и ночлег и двигаться дальше. Лене пришла в голову мысль дать ей денег, но потом она вспомнила, что тратить в Ульевке их попросту негде.
Как спалось на новом месте? обрадовалась старушка, увидев Лену на крылечке.
Отлично! Наши городские диваны не сравнятся с вашей периной.
Еще бы! покачала головой баба Лида и принялась тяпать в палисаднике.
А что вы делаете? поинтересовалась Лена.
Да вот, снова отвлеклась от работы старушка, сентябрины мои с годами разрослись, а трава вокруг них еще больше. Я все полю, полю, а трава никак не уходит, растет и растет. Ох, а как же я люблю сентябрины! Мои любимые цветы, осенние. Сын сам сажал, когда в последний раз приезжал на побывку.
Тут Лену охватил легкий ужас, а потом сердце остро пронзило сочувствие и жалость к старушке. Баба Лида ведь не понимает, что совсем не полет траву, а просто прибивает тупой стороной тяпки поднявшуюся амброзию. Лена поняла, что старушка, в силу своего возраста, скорее всего, немного сходит с ума от одиночества. Девушка решила, что надо будет помочь бабе Лиде, а только потом продолжать свой путь.
Сейчас будем завтракать, я блинчики испекла, кашу сварила, сказала баба Лида, отложив тяпку.
Лене снова стало неудобно, но она согласилась. Кухни у бабы Лиды как таковой не имелось. Была веранда, где старушка стряпала еду, и прихожая, где стоял обеденный стол, старый телевизор с рогатой антенной и забавный диван с зеркальцем на основании спинки. А бархатный ковер с оленями больше всего покорил сердце Лены. Этот уютный самобытный деревенский домик навсегда останется в ее памяти.
У вас невероятно вкусные блинчики, призналась Лена, и я не буду просить рецепт, ведь знаю, что все равно такие не получатся.
Ой, а что их там готовить, воодушевленно бросила на скамейку полотенце старушка. Слушай, стакан муки.
Она рассказывала рецепт блинов, а Лена потихоньку приходила к выводу, что Ульевка ничем не хуже Туапсе, разве что моря нет. А отдыхается тут как! Да люди с моря приезжают измученные ротавирусами и пьянством, а она с самой настоящей экологически чистой деревушки вернется на Урал, кишащий заводами. Без следов усталости, посвежевшая и помолодевшая, на зависть всем коллегам. И даже не расскажет им, где, в каких местах оздоровлялась. Это, конечно, были шуточные мысли в голове у Лены. Она пообещала бабе Лиде прополоть весь палисадник, и та охотно, но с едва скрываемыми, застывшими слезинками на глазах, согласилась.
А с кем вы утром разговаривали? полюбопытствовала Лена.
С соседом, Ванькой, он же рядом со мной, и кивнула в окно, указав на соседский ветхий дом.
***
Когда Лена выполнила обещание и прополола палисадник с сентябринами, солнце уже стояло в зените. Оно припекало еще сильнее, чем вчера, что выходило за рамки нормальной погоды средней полосы России.
Посмотри, какая хорошая, хвасталась баба Лида деду Ване, когда тот, прихрамывая, подошел к ее калитке.
Лена доброжелательно поздоровалась и продолжила складывать траву в мешок. Работа разморила ее, заставила проголодаться, а баба Лида обещала вкусный обед, раздразнив с веранды запахом борща с чесноком. Тут подошел и Гришка, другой сосед. Он был помоложе, на вид лет пятидесяти. Руки у него не было одной по локоть, и когда он сказал, что потерял ее на войне, Лена тут же стала предполагать, на какой же войне он мог воевать. Скорее, в Афгане, а может и в Чеченской. Эти войны возраст накидывают людям, с толку совсем сбивают.