Ты, мать твою, сейчас издеваешься надо мной? Отец поднял левую бровь и посмотрел на парня так, словно он был дерьмом, в которое случайно ступил его ботинок. Виктор отчаянно затряс головой. Завтра утром ты доложишь мне об успешной операции. Ты меня понял? Не разочаровывай меня.
Даже мне стало не по себе. Я понимала, что отец сейчас заставляет беса делать грязную работу. Это плохие вещи. Виктор не был святым, он был преступником. Ему было плевать на человека, которого они собирались подставить, вопрос был только в степени рискованности этого мероприятия. И, тем не менее, я ему сочувствовала. Потому что сама не раз бывала в ситуации, когда папа давил на меня, заставлял поступать так, как надо ему.
Охранники, слышавшие это, притихли.
Я все для вас сделаю, вы же знаете, что можете на меня положиться.
Надеюсь на это, сменил гнев на милость отец. Его тон стал куда мягче. А теперь иди, мне надо поговорить с дочерью.
Да, конечно, Виктор сложил документы со стола в стопку, взяв ее с собой, а затем, отойдя на шаг, щегольски поклонился. Искренняя улыбка на некрасивом худом лице на миг преобразила его, сделав почти незаметными недостатки. Даже крылья за спиной, которые под пиджаком казались похожими на горб, не так бросались в глаза. Граф, леди. Всего доброго.
Я подождала, пока он дойдет до выхода, намереваясь сесть, когда бес уйдет, как краем глаза заметила небрежный жест отца он крутанул в воздухе пальцем и указал вниз.
В этот же момент один из охранников, тот самый, что признал меня дочерью Вяземского, нарочно толкнул Виктора.
Бумаги вылетели из его рук.
Что-то уронил, моль? Руки отсохли?
Я повернулась к отцу, думая, что сейчас он осадит наглого типа, но увидела, что тот улыбался. Его происходящее только лишь забавляло.
Виктор, метнувший взгляд на начальника, тоже заметил это выражение и моментально скопировал его.
Что-то я сегодня рассеянный, он попытался перевести все в шутку, торопливо собирая бумаги.
Давай лети уже отсюда, моль.
Он не может, у него ж крылья только для, так сказать, красоты, хохотнул второй бугай.
Слушайте, парни, по-моему, вы перебарщиваете, а это подал голос новенький, тот самый, что не хотел меня впускать сначала.
Виктор тем временем уже поднялся.
Спасибо, Макс, но не стоит. Я сам могу за себя постоять, небрежно бросил он своему заступнику и покинул зал.
Отец кивнул на стул напротив.
Тебе не кажется, что ты слишком распустил свою охрану?
Виктор отличный помощник. Сейчас он фактически моя правая рука. Но он не идеален. У него куча недостатков. Не знал бы точно, какой у него дар, решил бы, что он провидец, слишком уж много времени занят бесконечными расчетами. Смеет давать мне непрошеные советы, сомневаться в моих приказах. А он должен знать свое место. Все должны знать свое место. И сейчас я бы хотел поговорить о твоем, он произнес это так, что сразу стало ясно: разговор обо всем, кроме наших с ним вопросов, окончен. Слышал, ты наконец порвала с этим парнем? Как его Задан?
Златон.
Угу. Похвально
Я с трудом отмахнулась от навязчивых воспоминаний и, сухо кашлянув, добавила:
Слишком мало времени прошло. Виктор себе обед дольше выбирает.
Хм. Занимательный, однако, субъект
Говорить о бесе не хотелось ни мне, ни Златону, и какое-то время мы молчали, каждый думая о своем. Злат несколько раз касался висков, словно массируя их.
Что такое? заволновалась я.
Да ничего особенного. Голова разболелась от всей этой придури. Не обращай внимания.
У меня тоже ощутимо ныл затылок, но, скорее, от общего перенапряжения и суматошного длинного дня. Мы оба устали. Ничего удивительного.
Вынырнув из мыслей, я попыталась всмотреться в мелькающие за окном дома.
Подожди, а куда мы едем?
Мы промчались по скоростной выделенной трассе мимо старинных зданий, современных высоток, проехали практически весь центр, а потом свернули в один из элитных районов, совсем недалеко от центральных улиц и крупнейших торговых комплексов столицы.
Я-то жила в небогатом маленьком пригороде, за сотню километров от столицы, среди бетонных однотипных домов и нескольких торговых центров. В совершенно неприметном месте, недалеко от съезда с шоссе. До меня ехать часа три с пересадками, на электричке, автобусе и метро!
Как куда? удивился Златон. И вообще, не едем, а почти уже приехали.
Мы притормозили перед многоэтажкой, обнесенной кованым забором, ворота тут же автоматически открылись, и машина въехала на закрытую территорию.
Ты же сказал, что домой
Ну да, домой, твоего же адреса я не знаю. Поэтому привез к себе, он уверенно припарковал свою огромную тачку, занимающую, кажется, сразу два парковочных места.
Глубокий вдох. Выдох. Так. Сама виновата, со всеми переживаниями совсем перестала контролировать ситуацию.
«Это Златон так плохо на меня влияет!» мысленно нашла я оправдание собственному проколу. Орк тем временем успел обойти машину и галантно открыл мне дверь.
Нет, если ты, конечно, хочешь, можем заночевать в машине. Вспомним бурную молодость, романтика, все дела, подмигнул он мне, заставляя покраснеть от нахлынувших воспоминаний.
Когда мы только-только начали встречаться, то действительно очень много времени проводили в машине Златона. Я жила с отцом и приводить домой никого не могла, у Злата тогда вроде бы квартира уже была, но он жил вместе с еще одним своим братом забыла его имя.
Мне завтра с утра нужно на смену. Ты сам слышал. Я работаю в областной клинике, туда часа три добираться. Это вообще другой город!
Тшшш Злат прижал указательный палец к моим губам. До утра еще куча времени, и если ты хочешь, чтобы я и дальше продолжал быть твоим «законным супругом», который прикрывает тебя от «сводного братца», то тебе придется делать то, что говорю я.
Я скрипнула зубами, чтобы не ответить чем-нибудь колким. В конце концов, он прав. Это я ему позвонила спустя восемь лет молчания. Я попросила его о помощи, потому что не к кому больше было обратиться. И он в своем праве называть сейчас любую цену.
Сводный братец. Какое точное определение получилось. Виктор действительно был для моего отца куда больше сыном, чем я дочерью.
На территории кондоминиума было весьма ухоженно. Вымощенные дорожки, беседки, детская площадка, похожая на сказочный замок. Я в принципе помнила этот район. Тут несколько хороших школ, детских садиков, большой парк с прудами, в которых летом плавают лебеди
Пока мы поднимались на лифте на последний этаж, не могла выбросить мысль из головы, что это отличное место, чтобы жить большой дружной семьей. И от этих мыслей отчего-то становилось очень грустно. Может быть, Златон и покупал квартиру здесь, собираясь обзавестись маленькими зелеными монстриками Он говорил, что после меня женился еще дважды.
У тебя есть дети? неожиданно для себя спросила я.
Нет. Злат пожал плечами.
И зачем я это спросила? Какое мне вообще дело, есть у него дети или нет?
Наверное, я просто легко могла представить его в окружении целой оравы ребятишек самого разного возраста. Кажется, из него получился бы хороший отец.
Муж ужасный, да. Но, наверное, своих детей он бы любил Мы с ним когда-то мечтали завести собственных. В далеком-далеком будущем, которого не случилось.
Пришлось потрясти головой, чтобы избавиться от этих мыслей. Я в любом случае не собираюсь возобновлять отношения с этим орком. Мы это однажды уже проходили, и повторять не хотелось.
Дверь лифта открылась, из нее мы попали в маленький квадратный тамбур с единственной дверью.
У вас тут даже общий коридор на замке?
Детка, ну о чем ты? ухмыльнулся мужчина. Весь этаж мой.
Ну да, разве могло быть иначе. Это я прошедшие годы отдала учебе и работе там, где зарплаты оставляют желать лучшего. Златон же родился с золотой ложкой во рту, и пусть с отцом у него были напряженные отношения, как я слышала, сейчас он возглавлял самую крупную и прибыльную из частей бизнеса Серпа Адрона, что-то связанное с добычей полезных ископаемых.
И нет, я вовсе не следила за его жизнью все эти восемь лет.
Просто имя Златона Адрона было на слуху.
Квартира оказалась шикарной. В такой, пожалуй, можно было заблудиться. Двенадцать комнат, большая терраса с видом на город, лестница, ведущая на чердак. Современный дизайн, стекло и металл.
Мы прошли в комнату, которую он назвал «серая гостиная», судя по названию, гостиные других цветов также имелись.
Здесь был огромный диван, кажется, способный вместить сразу несколько орков в боевой форме, плазма во всю стену, постеры с каким-то абстракциями.
Он нажал на кнопку, стена с плазмой отъехала в сторону, открывая вид на огромный бар.
Будешь что-нибудь? Он откупорил стеклянную бутылку, плеснув в бокал коричневой жидкости.
Просто воды. Я сама не знаю почему, но начинала нервничать. Да и в квартире было довольно прохладно. Словно тут и не жил никто вовсе. Слишком чисто, слишком неуютно. Вся красота дизайна словно бы безликая. Ты не часто здесь бываешь?
Почему так решила? Златон подал мне стакан.
Ты не с первого раза понял, в каком из графинов вода.
Орк усмехнулся и плюхнулся на диван. Тот жалобно скрипнул, но выдержал. Мужчина кивнул на место рядом с собой.
Не бойся, я не буду приставать, пока сама не попросишь. Он склонил голову, обворожительно прикусив нижнюю губу, когда-то такой простой жест сводил меня с ума. Сейчас что ж, нужно было признать, что орк по-прежнему оставался чертовски привлекательным типом. Но мне всё это было не нужно.
Закатив глаза, присела на краешек дивана.
Злат, давай без всего этого. Что ты хочешь за помощь с Виктором? Назови свою цену.
Мужчина недолго помолчал, словно сам был не уверен в том, что его решение правильное. Я не торопила, позволяла нам обоим отдышаться от постоянных пикировок.
Ты должна спасти моего брата, наконец сказал он. Платона.
Точно, вот как его звали!
А что с ним? У него какая-то болячка выскочила, или что? засомневалась я. Я, конечно, хороший уролог, но если что-то экстренное, лучше обратиться в стационар или к практикующему хирургу. Скинуть номера телефонов?
Диана, моё полное имя из уст Златона звучало пугающе; с его лица стерлась ухмылка, губы исказило в муке. Мне плевать на твою профессию. Мне нужно, чтобы ты влезла в его голову.
Я застыла на месте, сжала стакан так сильно, что ещё немного, и он рассыпался бы осколками в пальцах.
Что случилось? севшим голосом спросила я.
Сложно объяснить в двух словах, я завтра же попрошу отправить тебе результаты осмотров и всю информацию по случившемуся. Недавно Платон попал под действие темного ритуала, он едва не погиб. Его сознание сильно повреждено. Дитрих сохранил его душу, но он не приходит в себя, валяется в коме уже черт знает сколько времени!
[1]
Я последняя надежда
Вот же
Это было ещё одной моей тайной, о которой не расскажешь хорошему знакомому, разве что очень дорогому человеку. Когда-то Златон Адрон был именно таким, самым дорогим человеком, поэтому он всё знал.
Слышали про кота Баюна? Да-да, про милого котика-людоеда из фольклора, который усыпляет своими разговорами путников, а затем либо жестоко убивает их, либо исцеляет болячки своими сказками.
Так вот. Баюны существуют на самом деле. Мой папа был баюном, и моя бабушка способности передавались одному из наследников рода, а всего баюнов по стране насчитывались единицы. Да и те прятались, не стремясь рассказать о своих умениях.
Папу не зря называли пауком. Он умело расставлял сети, пользовался своим даром, заговаривая самых неподатливых конкурентов.
Конечно, в кошку я превращаться не умею, да и к поеданию людей отношусь с отвращением. Но у меня есть редкий дар: я могу заговорить человека, через сон проникнуть в его разум и поковыряться там.
Когда-то Злат смеялся, что из меня вышел бы неплохой психотерапевт. Убаюкал пациента, покопался в его мозгах, все проблемы излечил он проснулся свеженький и восхищенный.
Но я не хотела использовать свои силы таким образом. Мне не нравилось зависеть от них. Я собиралась всего добиться сама.
Да и, признаться, использовать их в принципе не нравилось. Копаться в чужом сознании хуже, чем кровь и моча на хирургичке после операции. После этого достаточно переодеться и принять душ, а ты попробуй отмой душу.
Поэтому и специальность выбрала максимально далекую от головного мозга. В моем деле сказками не поможешь.
Да и потенциальных ухажеров легко отпугивала фраза вроде: После неудачного расставания с бывшим решила стать урологом, чтобы отрезать мужикам как, вы говорите, вас зовут?
Теперь вот получилась сложная ситуация: и не откажешься, и соглашаться страшно. Придется переступить через себя. Но вдруг попросту не получится? Вдруг разрушу ту самую последнюю надежду?
Какой ужас. Мне очень жаль, что всё так вышло, я сглотнула. Но с чего ты взял, что я сумею помочь? Я много лет не практиковалась.
Ты единственная, кто способен войти в его голову и заставить шестеренки крутиться в нужном направлении. Если ты не справишься никто не поможет. Послушай, его ладонь накрыла моё плечо. Это взаимовыгодное сотрудничество. Я помогу тебе разобраться с Виктором, ты вытащишь моего брата. И мы разойдемся по разным углам. Клянусь, ничего другого. Ты нужна мне только для того, чтобы спасти Платона.
Хорошо. Я согласна, вздохнула, отставив стакан; тяжесть руки Злата была успокаивающей. Давай сразу договоримся: между нами ничего нет и не будет. Никаких подколов, никаких подкатов и попыток уложить меня в постель.
Ди, солнышко, уж в этом точно не сомневайся. Я тебя никогда не прощу за сделанное.
Златон даже не улыбался, напротив, его глаза ожесточились, взгляд стал холодным. Зато мои щеки загорелись жаром.
Не простит, значит?!
Разве не он сам изменил мне едва ли не сразу же после свадьбы?! Этим своим поступком он разрушил не только наш брак, но и мою веру в мужчин. Я ведь так никого и не нашла, никому не смогла довериться, потому что стоило представить будущее с каким-нибудь парнем, как перед глазами вставала сцена из давнего прошлого номер в отеле и обнаженная девица, лежащая на шелковых простынях плеск воды в душе Златон в одном полотенце, повязанном на бедрах, которое он скидывает легким движением
Я хотела было сказать ему обо всем, что думаю, но остановила саму себя. Незачем копаться в прошлом, колупать старые раны, покрывшиеся плотной коркой. Кому будет легче, если мы сейчас разругаемся?
Это взаимно. Я тоже никогда тебя не прощу, скинула руку с плеча, убрала стакан. Поэтому давай просто работать вместе, без предвзятого отношения друг к другу.
Златон хмуро кивнул. Наверное, ему тоже хотелось высказать что-то ещё, но он смог удержаться и не перевести разговор во взаимные обвинения.
Спасибо и на этом.
Глупо через восемь лет с пеной у рта доказывать свою правоту. Что было, то прошло. Нас уже ничто не связывает, а потому незачем лелеять внутри себя обиду.
Принято.
Ты отвезешь меня завтра на работу? Я отсюда своим ходом не уеду.
Отвезу, ответил он, не смотря в мою сторону.
Спасибо. Тогда, с твоего позволения, я лягу спать. День был тяжелый.
Глава 3
Мне не спалось. В огромной квартире Злата не чувствовалось уюта и домашнего тепла. Словно приходилось ночевать в элитном, но совершенно пустом отеле. Я лежала на гигантской кровати, слушала тишину и тупо пялилась в потолок. Понимала, что завтра предстоит долгий тяжелый день (а смены никогда не бывают легкими), но не могла заставить себя уснуть. Глаза не смыкались, точно на пружинках раз, и открывались обратно.
Давал знать тот фактор, что Златон безмятежно дрых в соседней комнате (а я уверена, что его-то здоровому сну ничто не мешало). Он был далеко, но непозволительно близко. За тонкими стенами. Рядом со мной.