В меня летят ее кольца, сережки, браслеты. Все, что надарил за десять лет. Украшения падают на бежевый ковер спальни.
Мне ничего от тебя не нужно, кричит Мария. Не люблю тебя больше!
Возьми свои слова обратно! хриплю на выдохе.
Не возьму, говорит она и гордо вздергивает подбородок. После такого нашим отношениям конец.
Нет, ты возьмешь, говорю с нажимом. Я тебе докажу, что ты меня любишь! Мы не разведемся. Я вытрясу эти хреновые идеи из твоей башки!
С этими словами я снова бросаюсь к ней, сгребаю в охапку. Припечатываю ее к стене грудью и прижимаюсь к ней всем телом. Вдавливаюсь в нее.
Айк, отпусти! пищит она.
Но я даже не думаю слушать. Хватаю ее за футболку и выдираю ее из джинсов, запускаю руку под белую ткань, обхватываю ладонью грудь.
Я люблю тебя, рычу ей на ухо. Ты не можешь от меня уйти. Ты тоже меня любишь, я докажу тебе, что это все еще так
Айк, не надо! она уже кричит.
Потом вцепляется в мою руку ногтями, царапает. Но мне все равно, боли не чувствую. А вот сильнейшее желание да.
Я вдавливаюсь мужским достоинством ей в спину, она это чувствует.
Если сейчас не получу свое, я же, на хрен, взорвусь. Я хочу ее взять и возьму.
Тянусь правой рукой к застежке ее джинсов, пытаюсь расстегнуть.
И тут мне в уши врезается крик свояченицы:
Отстань от нее! А ну, отпустил, гад паршивый!
Дальше мне в спину врезается что-то тяжелое и падает на пол. Оглядываюсь и вижу, что это учебник по математике Давида.
Почему-то этот предмет из обычной жизни действует на меня как ушат холодной воды. Резко трезвею, в голове проясняется.
Замираю, соображая, что я только что чуть не сделал с матерью своих детей.
Разжимаю руки, и Мария спешит от меня отпрянуть.
Замечаю на щеках жены слезы, и меня колбасит по полной программе. Зачем я так с ней?
Ты мужик или кто? орет на меня Катерина. Дай ей собрать вещи, не веди себя как последний козел! Машка, ты нашла свидетельства?
Свидетельства, кивает она, утирая щеки.
Снова спешит к сейфу, достает оттуда документы, а потом выскакивает из спальни как ошпаренная.
Всеми силами удерживаю себя, чтобы не броситься следом.
Умом понимаю, что ничего хорошего из этого не выйдет, а нутро буквально выворачивает от желания догнать ее и притащить обратно в спальню. Запереться с ней тут и не выпускать ее. Мне уже даже секса не надо, хочу просто держать жену рядом и обнимать
Слышу шаги Марии и Катерины в коридоре. Что-то шуршит по паркету, наверняка это чемоданы на колесах.
Минута и все.
Я дома совершенно один.
Только теперь у меня нет надежды, что Мария и дети вот-вот вернутся.
Глава 13. Сбежавшие
Мария
Пристегнись, командует сестра с решительным видом.
Как только накидываю ремень безопасности, она стартует с места на полной скорости. Спешит увезти меня от проклятущего дома, который я еще недавно считала своим.
Мы сбежали оттуда, не собрав и половины вещей, которые я хотела. Просто не успели, но уже как есть
Мне и детям сменная одежда и обувь имеется, учебники, книги я забрала. Документы тоже.
Остальным пусть Айк заглотится!
Ишь ты, золотом он меня будет попрекать. Да пусть подавится своим золотом, индюк с короной!
Смотрю на дорогу, сцепив зубы.
Чувствую, как меня начинает колотить. Это как отходняк после того, как прыгнешь с высокого обрыва прямо в воду, и не потому, что хотела прыгать, а потому, что пришлось.
Очень скоро у меня начинают трястись руки, губы, в горле растет ком.
Что если бы Катя не забежала в спальню? Айк изнасиловал бы меня? Как же хорошо, что я не поехала туда одна.
До сих пор перед глазами стоит его искаженное гневом лицо.
Вспоминаю, как он проводил рукой по моему телу и рычал: «Мои губы, моя грудь, живот» Как схватил меня между ног.
Нашел, блин, контейнер для своих детей! Он будет бегать по своим секретаршам, а я ему третьего рожай. Ага, щас!
Я для него кто, бесчувственная свиноматка, что ли? Только и годна, чтобы рожать детей и ублажать его величество?
Он вообще во мне человека не видит. Я для него не личность, а собственность. По мнению Айка, я в принципе не могу иметь своих желаний и уж тем более не имею права от него уйти.
Он рассуждает так, будто я не человек вовсе, а дипломат или кресло, которое он купил. Неодушевленный предмет, в общем. Когда такое было, чтобы неодушевленный предмет хотел освободиться от хозяина? Непорядок.
Где тут любовь? Тут сплошное потребление. А ведь это все началось не сегодня. И даже не год назад. Как я могла допустить такое к себе отношение?
Еще и касался меня своими ручищами, после того как лапал Веру!
Фу-у-у
Смотрю на свою правую руку, чувствую, что под ногтями что-то есть. Очищаю один ноготь и понимаю это частицы кожи Айка, я ведь здорово полоснула его ногтями. Надо было еще! И по роже тоже.
Быстро лезу в сумку за влажной салфеткой, вытираю руку. Потом беру новую, тру левую щеку в том месте, где он касался меня пальцами. Потом задираю футболку, тру бок. Хочу стереть с себя его прикосновения, память о них. Пока делаю это, чувствую, как по щекам начинают катиться слезы.
Пытаюсь уговорить себя успокоиться и не могу.
Маа-аш, ты в порядке? сестра бросает на меня обеспокоенный взгляд.
В порядке, стараюсь задавить в себе всхлип, а он все равно вырывается наружу.
Прости меня, тянет Катя.
За что? поворачиваюсь к ней.
Сестра морщит губы и отвечает:
Мне надо было раньше к вам бежать, а я куклы Лианы пихала в сумку, боялась, вдруг он нас сразу выгонит. Она ж без них жить не может Дура я! Надо было тут же нестись к тебе, тогда бы он не стал на тебя накидываться. Или вообще надо было ехать туда с какой-нибудь охраной или полицией, а не самим вот так
Вспоминаю то ощущение абсолютного бессилия, когда Айк прижимал меня грудью к стене. На какие-то секунды я реально поверила в то, что он возьмет меня силой. Не знаю, сделал бы он это или все же одумался бы. Хочу верить в последнее, но в любом случае впечатлений я хапнула на всю оставшуюся жизнь. Меня впервые вот так прижали. Однако Катя тут точно ни при чем.
Ты не виновата, качаю головой. Спасибо тебе, что выручила и помогла с вещами.
П-ф-ф, за это точно не надо благодарить. Она машет рукой и сворачивает на нужную нам улицу. Но какой он Я никогда Айка таким не видела!
Мне сейчас кажется, я вообще его раньше не знала, говорю со вздохом.
Меня снова начинает колотить, как будто это вторая волна отходняков.
В довершение всего у меня в сумочке начинает вибрировать телефон.
Достаю, вижу на экране имя мужа.
Айк, обреченно вздыхаю.
Я бы на твоем месте не брала трубку, ничего хорошего ты не услышишь, фырчит сестра.
Знаю.
Сбрасываю его звонок. Авось дойдет, что я его слышать после всего не хочу.
Но нет, не доходит.
Айк звонит второй раз, третий, четвертый.
Я сбрасываю и сбрасываю, а он набирает меня опять. Когда он наконец понимает, что я не буду с ним разговаривать, начинает бомбардировать меня сообщениями:
«Немедленно вернись!»
«Если ты сейчас вернешься, я прощу тебе то, что ты сказала про наш брак».
Читаю эти сообщения сестре.
Не, ну он обнаглел вконец! ругается она. Простит он тебя! Совсем ошалел
А то пыхчу с обидой.
Но окончательно меня добивает именно следующее сообщение: «Ты понимаешь, что ты сейчас делаешь непоправимое?»
Читаю это сестре и просто взрываюсь от эмоций:
Он вообще берегов не видит! Ты посмотри, это я Я совершаю непоправимое! А вовсе не он! Это ж не он у нас делает детей на стороне, так? Не он чуть ли не оприходует секретаршу на дне рождения у собственной дочки. Вообще вины никакой за собой не чувствует, подонок. Хоть как-то попытался бы извиниться. Но куда там, не царское это дело перед челядью извиняться. Неужели он не понимает, как больно мне сделал? Катя, у меня от него волосы дыбом!
Айк все продолжает писать сообщения:
«Мария, будь разумна».
«Я не дам тебе развод. Только через мой труп!»
Сестра косится на меня, пока я читаю его художества.
Да заблокируй ты его! Чего он над тобой издевается? советует она.
Заблокировать его телефон я могу, вздыхаю с горечью. Но как я его заблокирую от собственных детей?
Прячу лицо в ладонях.
Четко понимаю, что наши сегодняшние разборки с Айком это только начало
Глава 14. Дипломат
Айк
Я паркую машину на стоянке возле школы.
Специально приехал пораньше, чтобы занять лучшую выжидательную позицию.
Полвосьмого, рановато, но я очень не хочу пропустить момент, когда Мария приведет Давида на занятия. Потом подловлю ее и заставлю меня выслушать.
До чего дошел
Я выслеживаю собственную жену, чтобы с ней поговорить!
А что еще делать, если дебил.
Перечитываю вчерашние сообщения, которые отправил ей, и от собственного идиотизма на затылке начинают шевелиться волосы. Ведь ни слова по делу не написал, никак не объяснил ситуацию с Верой, ребенком. А именно на это мне стоило сделать упор.
В эсэмэсках одни голые эмоции и крики души.
«Немедленно вернись!»
«Я тебя люблю».
«Ты не можешь меня бросить»
Последние сообщения она, к слову, даже не прочитала.
А еще я как последний придурок поперся к ней вчера ночью.
Стучал, звонил.
Мне не открыли.
Меня попросту не пустили в квартиру.
А ведь там моя жена и дети.
И ключей от квартиры тещи у меня больше нет, я ведь оставил их в прошлый визит там, на диване.
Смотрю на правую руку, точнее на багровые борозды царапин, которые Мария мне вчера оставила. Вспоминаю, как прижимал жену к стенке, и не понимаю, что кому хотел доказать, пытаясь взять ее, несмотря на явный протест.
Вот оно мне надо было вчера с наскока начинать на нее рычать?
Как услышал про развод, так кукушку и снесло. Напрочь.
Это для меня самый сильный триггер и самый страшный страх еще с тех времен, когда только начал встречаться с Марией.
Великолепно помню, как она целый гребаный год игнорировала меня в школе. Мне так безумно хотелось ее внимания, что я был готов на что угодно, лишь бы она со мной встречалась.
Когда Мария легла со мной в первый раз, я чуть не сделал ей предложение там же, на заднем сиденье машины. Я тогда получил с ней такое нереальное удовольствие, что по сравнению с этим все остальное в моей жизни меркло.
До сих пор, когда сплю с ней, чувствую тот же безумный кайф от контакта.
Понятия не имею, будет ли так же с кем-то еще и не хочу проверять.
К слову, в первые месяцы наших отношений мне почему-то казалось еще чуть-чуть, и она меня бросит. Я очень постарался, чтобы она этого не сделала.
Потом страх забылся, у меня с ней все стало шоколадно. И я почему-то решил, что так будет всегда. А оно вон как неправильно в итоге сложилось. Одна паршивая командировка, один несчастный секс, которого я даже не помню. И все, звездец отношениям всей моей жизни.
Нет, не позволю.
Я подробно и не таясь объясню Марии все про Веру. Она поймет, она же умная женщина.
Она должна простить меня и принять обратно.
Все продолжаю вглядываться в прохожих на улице и вдруг вижу Марию с Давидом.
Мои дорогие, любимые.
Одеты легко, но оно и неудивительно на дворе вторая половина мая, тепло и солнечно. Давид в черных брюках и белой рубашке. Мария в джинсах и кофточке.
Таю, пока смотрю, как они идут к школе.
У самых ворот Мария тянется к Давиду, обнимает его, и он уходит. Почти завидую сыну. Как бы мне хотелось, чтобы она вот так обняла и меня тоже или по крайней мере позволила мне прижать ее к себе.
Для меня наша размолвка худшее, что могло произойти.
Пропускаю момент, когда Мария поворачивается и идет обратно к остановке.
Эдак я ее упущу!
Завожу машину и подъезжаю к перекрестку, паркую джип у тротуара. Успеваю выскочить как раз в тот момент, когда Мария проходит мимо.
Стой, прошу ее. Давай поговорим, пожалуйста.
Мария округляет глаза, смотрит по сторонам, явно намереваясь от меня сбежать.
Не позволяю ей этого, в момент нагоняю, хватаю за руку.
Ты не сбежишь, качаю головой. Мы поговорим, хочешь ты того или нет
Отпусти, шипит она, при этом смотрит на меня испуганно.
Ничего плохого тебе не сделаю, обещаю, говорю примирительным тоном. Просто побеседуем. Пойдем в машину, пожалуйста! Потом я отвезу тебя домой.
Нет! визжит она и старается вырвать руку.
Да что ж такое! Что за упертое создание мне досталось в жены.
Мария, говорю строже. Ты прекрасно понимаешь, что нам нужен этот разговор. Можешь устроить истерику на людях, но ты со мной поговоришь!
Тут я лукавлю, конечно.
Мария не любит устраивать разборки при посторонних.
Подмечаю, как она оборачивается на прохожих, которые уже вовсю на нас косятся.
Ладно, говорит она, нахмурившись. Но в машину все равно не сяду. Согласна на разговор только в людном месте.
В людном так в людном, киваю ей.
Мне сейчас все сгодится.
Оглядываюсь по сторонам, почти сразу вижу круглосуточный ресторан неподалеку. Мы даже сидели с ней там как-то, приличное место.
Пойдем, тяну ее за собой.
Мария вырывает руку.
Сама, твердит упрямо.
Гордо вскидывает подбородок и делает шаг вперед.
Ишь ты какие мы, за руку с мужем пройтись ну никак.
Проглатываю и это, для меня сейчас главное настроить ее на мирный лад.
Мы молча проходим полквартала, заходим в ресторан.
Тут пусто, прямо как было во времена карантина. Большие столы застелены белыми скатертями, сервированы.
Словно из ниоткуда появляется официант и спешит к нам:
Здравствуйте, хотите позавтракать? У нас есть чудное меню для завтрака. Куда хотите присесть?
Я не буду завтракать, сообщает Мария недовольным голосом.
Шумно вздыхаю, киваю на дальнюю вип-кабинку, что находится в левом углу.
Мы сядем там, принесите нам два кофе и минеральную воду.
Достаю бумажник, вытаскиваю оттуда пятитысячную купюру и вручаю официанту.
Сдачи не надо. И не беспокоить нас.
О, конечно, конечно. Он спешит удалиться.
Мы с Марией усаживаемся за стол друг напротив друга.
Внимательно слежу за женой.
Она молчит, на меня даже не смотрит. Кажется, ей милее выкрашенные в светло-лиловый цвет стены, их и разглядывает, причем очень внимательно.
Кофе приносят быстро. Аромат тут же забирается в ноздри, обещает обласкать язык вкусом. Но ни я, ни Мария не тянемся к чашкам.
Ты привел меня сюда помолчать? она не выдерживает первой.
Нет, не помолчать, у меня для нее тысячи слов. Только как бы их сформулировать четче и понятнее? Чтобы наверняка дошло.