Настоятель храма сам лечил Ена. Используя целительные снадобья, полученные из цветов, листьев и корней растений и плодов деревьев, некоторых частей тела животных, он несколько раз в сутки, в определенные часы, вливал ему в рот специально приготовленную лекарственную смесь. Надежда на успех была призрачной, почти неосуществимой, но настоятель видел, чувствовал, знал жила жизни у мальчишки осталась целой. И это главное, хотя травма позвоночника была очень серьезной, а также не обошлось без переломов и разрывов тканей. От таких увечий обычно умирают на месте, но Ен был жив.
Благодаря удивительным природным средствам и усилиям настоятеля день за днем состояние Ен о Ена улучшалось. Вскоре он уже мог самостоятельно подниматься и упорно, хотя и с огромным трудом, поддерживаемый монахами, заново учился ходить. Шло время, и спустя несколько месяцев с тех пор, как юноша оказался в монастыре, к нему вернулись прежние силы и восстановились утерянные двигательные способности. За его живучесть и волю, проявленную в борьбе за выздоровление, настоятель дал ему второе имя «Отмеченный Небом».
Однажды совсем неожиданно для Ена настоятель пригласил его к себе. Ен о Ен только что вернулся вместе с другими монахами со сбора лекарственных трав. Растущие на разных горных высотах, среди деревьев, на травянистых пятачках в скальных массивах, на зеленых лугах, спрятавшихся в седловинах гор, они служили средством для приготовления тех чудодейственных снадобий, благодаря которым излечивались самые тяжелые человеческие недуги. Ен о Ен, влившись в монастырскую братию, стал потихоньку овладевать природными секретами. И вот сейчас, когда он подвешивал для сушки разложенные по разным мешочкам травы, ему сообщили, что настоятель хочет видеть его.
Войдя в помещение и поприветствовав учителя Ли, Ен почтительно склонился в ожидании дальнейших распоряжений.
Садись, Отмеченный Небом, услышал он мягкий голос, и Учитель жестом пригласил его занять место напротив себя за маленьким лакированным чайным столиком.
Это была большая честь для Ена, и он внутренне был взволнован оказанным приемом. В специально оборудованном для приготовления чая очаге булькала в позеленевшем от времени медном чайнике вода. Учитель разлил горячую жидкость по чашкам и поставил их на столик. Медленно помешивая специальной бамбуковой палочкой ароматный жасминовый чай, он проговорил:
В ночь накануне того дня, когда тебя еле живого принесли сюда, мне явился во сне бог Индра и сказал: «Отмеченный Небом уже на пути к вам». И на следующий день, словно в подтверждение этого необычного видения, тебя доставили в монастырь. Я знаю от моего учителя, а он от учителя его учителя, благословенной памяти мастера Вана, о том, что когда среди нас появится молодой монах, прозванный «Отмеченный Небом», то наступит время передачи знаний в мир. Я долго думал, тот ли ты, кто понесет наше учение дальше. Но вчера, во время ночного бодрствования и медитации, я снова увидел Индру, который вручал тебе боевую палицу.
Ен затаив дыхание слушал настоятеля, боясь шелохнуться или пропустить хоть слово. Ему многое было непонятно. Он не знал, что это за бог Индра и какое учение нужно нести в мир, но смутно чувствовал, как под взглядом старого учителя в самой глубине его существа зарождается что-то новое, необычное. Ли сделал паузу, и в воздухе повисла звенящая тишина. Его взгляд, казалось Ену, проник в самые отдаленные уголки его сознания, и юноша вдруг с изумлением заметил, что они с настоятелем прогуливаются, мирно беседуя, невдалеке от монастыря, там, где небольшой горный водопад образует маленькое озерцо с кристально чистой водой. Долго это длилось или нет, Ен не помнил, только когда он снова пришел в себя, учитель Ли пил маленькими глотками чай, наслаждаясь его вкусом и ароматом.
Тебя ждет предназначение Индры, поставив чашку, продолжил настоятель. Отныне и до конца жизни ты посланник Индры в миру. Тебе будут переданы все сокровенные знания школы и священные предметы. Ты должен стать воином и ученым, монахом и мирянином, учеником и Учителем. Твоя жизнь там, за стенами обители, но прежде ты много лет проведешь с нами, познавая себя и мир, обучаясь и самосовершенствуясь, очищая душу и наполняя сердце любовью, закаляя волю во имя великого служения человечеству. А теперь я спрошу у тебя, и взгляд настоятеля снова изучающе пробежал по Ену, согласен ли ты, Отмеченный Небом, принять из моих рук свою судьбу?
Что-то произошло с Еном в эти минуты: он почувствовал, как невидимые волны любви и доброты исходят от этого человека, и в то же время ощутил потоки его силы и энергии, заполнявшие все пространство; они вливались в юношу, и вот уже Ен в себе самом чувствовал такую же мощь и силу. И снова он увидел себя со стороны, уже зрелым мужчиной, мирно беседующим под раскидистыми кронами монастырских деревьев с совсем старым учителем, передающим ему какие-то древние свитки.
Я согласен, почтенный Учитель Ли, ответил Ен.
Только по прошествии долгих лет непрестанных занятий Ен о Ен овладеет сам потаенным искусством проникновения в другое пространство, в то четвёртое измерение, где сливаются прошлое, настоящее и будущее. Сейчас же только благодаря уникальным способностям великого мастера, воздействовавшего на психику юноши, ему удалось преодолеть сооруженные собственным сознанием барьеры и, освободившись от своего «я», на краткий миг заглянуть в далекое будущее.
До сорока пяти лет Ен о Ен неустанно обучался под руководством настоятеля, шаг за шагом овладевая тайным учением школы Тайфу. За это время он приобрел редкостные познания об окружающем мире и Космосе, о человеке и его душе. Ен стал искусным целителем, овладел всеми секретами рукопашного боя, постиг загадки человеческой психики и методы управления ею, и ему были открыты многие другие сокровенные Высшие Знании Переданные учителем Ли и глубоко впитанные мозгом и душой ученика, они затрагивали самую сущность вещей, и теоретическая подготовка и практические умения Ена превосходили возможности очень сильных, далеко продвинувшихся на этом пути мастеров. Теперь Ен о Ен фактически являлся единственным после настоятеля носителем учения школы оставалось только ждать торжественного ритуала передачи Знаний и священных предметов, олицетворяющих преемственность учения.
Но ему предстояло выдержать еще одно, последнее испытание: полное уединение от мира, самоумерщвление и самовозрождение. Ен еще не знал, что все, что он прошел до сих пор, было лишь подготовкой к главному экзамену в его жизни экзамену на саму жизнь.
Висящая в темном небе полная луна своим тусклым светом придавала окружающему фантастические очертания. Будто вышедшие в ночной дозор исполины-богатыри, высились расплывчатые силуэты горных вершин. Деревья казались вдруг ожившими сказочными существами, и полнившие лес таинственные звуки усиливали это впечатление. Изредка сквозь шорохи и шелест листвы доносился рык снежного барса, да иногда ухо улавливало отдаленный волчий вой.
Ен о Ен, получив задание, шел через ночной лес в Долину Смерти и Страха.
Это диковинное место на самом деле представляло собой узкое, глубокое, с отвесными острыми склонами ущелье. Солнце почти никогда не заглядывало сюда, и только в первой половине лета раз в день его лучи, прорвавшись через горные зубцы, пробегали по каменистой поверхности, создавая причудливую игру света и тени. Попасть в эту маленькую, закрытую нависающими со всех сторон неприступными скалами долину было нелегко, а выбраться обратно почти невозможно. Только в исключительных случаях не то что человек, но даже такие животные уходили отсюда живыми. Лишь грифы-стервятники чувствовали себя здесь уютно, по домашнему, ибо угодившие в горные тиски жертвы становились их пищей.
Видневшиеся человеческие скелеты свидетельствовали о том, что люди были здесь нередкие гости, однако как и зачем они проникали сюда, знали лишь посвященные: за исключением случайных путников, в долину шли те, кто сознательно подвергал себя испытанию жизнью и смертью. Путь к ней был неимоверно тяжел, кроме того, на подходе к долине какие-то необычные силы воздействовали на человеческую психику, создавая невидимую преграду из страха, воспаляя воображение чудовищными видениями. Даже преследующие свои жертвы волки и другие хищные звери, очутившись в этой местности, мгновенно утрачивали охотничий пыл и, поджав хвосты и прижав уши, убегали восвояси.
На седьмые сутки пути, миновав ночной лес и еще выше поднявшись в горы, Ен, ориентируясь по положению луны и звезд, подошел к месту, указанному Учителем для привала. Нависающий у входа козырек делал небольшую пещеру неприметной даже днем, и только благодаря великолепной астрономической подготовке и обостренному внутреннему чувству Ену удалось точно выйти к нужному месту.
Ровный лунный свет заливал огромные валуны и скальные выступы. Присев под нависающей кромкой у входа в пещеру, Ен сосредоточился и, глядя на луну, погрузился в медитацию.
Весь день Ен осторожно спускался в ущелье. Стараясь не оступиться на острых камнях, не потерять равновесие на узких отвесных выступах, он шаг за шагом приближался к цели. Сумрачный свет внизу, суровые скалы, окружавшие со всех сторон это место, валявшиеся тут и там черепа людей и животных все это создавало гнетущую картину.
Чем ниже он спускался, тем явственней ощущал дыхание смерти. Достигнув подножия каменных исполинов, Ен вдруг почувствовал, что оказался в мешке. С каждой минутой волнение нарастало, усиливалось еще и сгущающейся темнотой, и только голубое окошко вверху напоминало о том, что еще день.
Оказавшись в Долине Смерти, Ен, преодолевая сосущее беспокойство, решил оглядеться вокруг и выбрать место для исполнения того, что ему предназначено. Мертвую тишину ущелья нарушали лишь его шаги, отдававшиеся каким-то неестественным, многократно умноженным звуком, казалось, будто невидимая рать преследует Ена, куда бы он ни двинулся, в какую бы сторону ни повернул. Вдруг Ену послышались голоса, шорохи, тяжелыe вздохи и рыдания. Волосы у него на голове поднялись дыбом, лихорадочно забегали глаза, а тело затряслось мелкой дрожью.
Это же царство теней, царство мертвых, души которых не освободились и живут здесь. Да это же духи ущелья, неужели и я и меня ждет такой же печальный конец? Нет! Ен неимоверным усилием воли отогнал страшное наваждение. Я мастер школы Тайфу, я знаю, зачем сюда пришел, и я должен выйти из этих испытаний целым и невредимым, обогащенным новыми знаниями Дыхание, концентрация, воля, скомандовал он себе и стал выполнять дыхательно-медитативные упражнения.
Через несколько минут Ен полностью овладел собой и, спрятав в расщелинке скромный запас пищи на обратный путь, направился к лежащим невдалеке человеческим скелетам. Осмотрев небольшую ровную площадку рядом с ними, он опустился на землю и, приняв позу лотоса, соединил пальцы обеих рук так, чтобы замкнуть энергетический круг.
«Все во всем, все во мне, все вокруг меня» как приказ прошла через его сознание формула-установка. Затем Ен, развернув руки ладонями вверх, соединил указательные и большие пальцы, опустил запястья на колени и сосредоточился на дыхании. Медленный, очень медленный вдох и такой же выдох. Постепенно власть сознания ослабла, уступив функцию регулирования работы организма подкорковым центрам. Обращенный в никуда взор растворился в опустившейся на Долину Смерти тьме.
Со слов Учителя Ен знал, что он ни на доли секунды не должен порывать связь с сознанием. Освободив подсознательное, он все равно обязан остаться наблюдателем над теми процессами, которые будут происходить в нем и вовне его. «Лишь тончайшая нить связывает человека в такие минуты с самим собой и внешним миром. Смотри не порви ее, иначе ты никогда не вернешься обратно, говорил ему старый мастер. Это испытание только для самых сильных и приобщившихся к истинным знаниям учеников. То, что тебе придется выполнить, не просто нужно, используя перевоплощение психики, пройти весь жизненный цикл, до самой смерти, ощутить себя умершим и затем, так же медленно проходя всю цепочку роста, возродиться, снова проделав путь от рождения до того себя, каков ты есть сегодня. Удержишь нить жизни вернешься обновленным, не удержишь умрешь». Внезапно эти слова Учителя четко проявились в его памяти, и Ену даже показалось, что они питают его энергией.
Уже несколько раз сумеречный свет в ущелье сменял непроглядную черную тьму. Подходили к исходу третьи сутки пребывания Ена в Долине Смерти, а он по-прежнему, словно изваяние Будды, находился в позе лотоса. Его устремленный вдаль взгляд застыл, тело одеревенело, а в области груди и живота не было даже легчайших мышечных сокращений, которые бы свидетельствовали о том, что он дышит. Все внешние признаки жизни у Ена отсутствовали. И действительно, он все еще балансировал между двумя мирами, поскольку процесс внутренней трансформации не завершился. Ен был в себе и вне себя, он наблюдал за собой со стороны и видел себя изнутри. Видел все как тело умирало и разлагалось и как создавалось заново, Он тек вместе с кровью по сосудам, рос вместе с мышцами и костями, бился в сердце, медленно проходя путь от своего сотворения до взрослого состояния. И все это время он удерживал натянутую нить жизни, сохраняя связь с сознанием.
По мере того как обновленная энергия наполняла свежими силами члены и органы, растекаясь по Ену изнутри, в нем стала зарождаться слабая вибрация, взгляд потеплел, появилось легкое внешнее дыхание. Наконец Ен шевельнулся, задвигал плечами, подтянул к себе руки, медленно вдохнул и на выдохе послал их вперед, осуществляя первый цикл дыхательного упражнения. Еще около четверти часа понадобилось Ену, чтобы окончательно прийти в себя.
Он встал и уже с первых шагов обратил внимание на какую-то необыкновенную легкость во всем теле. Ноги как будто сами, без малейших усилий несли его вперед. Все органы чувств воспринимали окружающее с обостренной четкостью. Ен впервые в жизни ощутил сущность мира, ему стал понятен немой язык камней, разбросанных вокруг, гор, нависших над ним, ветра, залетевшего в ущелье, всей сотворенной Богом многообразной Природы.
Хотя уже приближалась ночь, Ен, забрав припрятанные в расщелине припасы, двинулся в обратный путь. Благодаря третьему глазу, открывшемуся Ену после испытания, он стал человеком, обладающим сверхспособностями.
Когда Ен вернулся в монастырь, Учитель Ли в торжественной обстановке передал ему священный камень и свитки учения Тайфу, назначив своим преемником.
Теперь ты Великий Учитель школы, носитель и хранитель древних сокровенных знаний, сказал настоятель монастыря. За всю историю ее существования лишь пять человек удостаивались такой чести. Ты шестой. Знай и помни на тебе нежит ответственность за всю школу. Миссия твоя только начинается. Придет время, и ты встретишь седьмого. Какой он будет написано в свитках, которые я тебе передал. Ты научишь его всему, чему научил тебя я. Грядущая битва будет выиграна Седьмым, но ему надлежит вынести те же испытания, через которые прошли все Учителя. Клан волков не остановится в преследовании школы до тех пор, пока не проиграет последнее сражение. Тысячи лет они стремились завладеть древними знаниями и соединить космическую мощь трех камней, чтобы обрести неограниченную власть и могущество, Ты и седьмой призваны для того, чтобы стать у них на пути. Ты выдержал много испытаний, вернулся из Долины Смерти, но знай, на этом они не закончились. Наступит еще более трудное время. Тебе предстоит много лет провести в миру. Но настанет час, когда ты снова вернешься в обитель, чтобы возродить ее к новой жизни.