Но я села в дедушкин Фольксваген и уехала с ним.
Может я, конечно, придумываю, и они ждали кого-то другого
Всё это очень странно, конечно, особенно то, что в гонке участвовал Сам-сам. Ему-то зачем меня поджидать? Я прекрасно видела, как он прошел мимо меня с массажисточкой, чуть ли не под ручку. А она ещё так зыркнула на меня, будто хотела ударить по голове своим чемоданчиком.
Я думала, что он уехал вместе с ней из офиса, и чуть-чуть задержалась, потому что дедушка обещал меня забрать.
Тишина. Где-то жужжит принтер.
И кофе не просит босс. Неужели не слышал, что я пришла?
Погромче стучу предметами и покашливаю. Ноль реакции.
Делаю кофе, хотя меня никто не просил об этом, и несу боссу.
Мне не нравится, что он уже целых сорок минут меня игнорирует.
Стучу в дверь.
Робко заглядываю внутрь, боясь увидеть какое-нибудь непотребство, а может наоборот внутренне жажду этого.
Макар Романович сидит, откинувшись на спинку кресла, и страдальчески морщится.
Макар Романович, у вас все в порядке?
Уйди, предательница, отвечает он.
Что? Да почему предательница-то?
Он не отвечает на мой вопрос, но морщиться перестает. Выражение лица сменяется на зверское, будто бы он собирается зарычать.
У него что, сильные боли?
Вам принести обезболивающие?
Шура, уйди, кому говорят!
Обижаюсь на Шуру и, оставив кофе на столе, выхожу из его кабинета.
Да, пожалуйста!
Зарываюсь с головой в бумаги. Осталось совсем немного, чтобы пересмотреть все договора. Интересно, какую работенку он мне ещё подкинет?
Раздается звонок по внутренней связи. Беру трубку и слышу доверительный голос босса:
Только минет меня спасет.
Рада за вас, брякаю от неожиданности и чуть не роняю трубку.
Зайдешь?
Могу поискать номер Томы. А пока спасти вас обезболами.
Тытака макака, отвечает он и отключается.
На японский оскорбительный перешел, гад! Прячется за ним, как за ширмой. А просить меня сделать ему минет это не оскорбительно?!
Значит, вчера я была Годзилла, а сегодня уже макака? Штош, вывод можно сделать только один я хорошею!
А босс пусть идет нафиг!
Бесит, блин. Понятно, почему он ведёт себя, как грубый развратный солдафон, потому что считает, что я уже была с ним.
Может быть, когда-нибудь я расскажу ему правду о 8 марта, которое было не два, а полтора года назад, но только не сейчас. И вовсе не то, что он "запомнил".
***
Сашка-какашка.
Детский ад, блин. Но ничего другого на ум не идёт. Мало того, что бортанула меня вчера, уехав с каким-то мужиком, так сегодня не желает спасать мою жизнь.
Боли невыносимые, обезболы уже не спасают. Минет тоже вряд ли спасет, но хотя бы отвлечет.
Всё, подыхай, никому ты нахрен не нужен, Самарин. Злая мегера из приемной плевать на тебя хотела.
Замечаю краем глаза чашку кофе. Хм а я не просил, она сама принесла. Мож не так уж ей и похер на начальника?
Встаю с кресла и сгибаюсь пополам от резкой боли, возникшей в результате смены положения. Пережидаю вспышку и выхожу из кабинета.
Давай свои таблы, говорю Шу.
Обиженная Шурочка копается в своей микроскопической дамской сумочке и достает блистер с таблами. Чтобы она успокоилась, говорю:
Тытака макака это означает, что ты красивая девушка.
Ага, конечно, фыркает недоверчиво.
Вытягивает руку, и я хватаю ее пальцы:
Ну хоть подрочи.
Макар Романыч, закатывает глаза. Я не буду этого делать.
Почему? Я умею быть благодарным, перебираю ее длинные хрупкие пальчики.
Здорово, тогда поблагодарите Тому. Кажется, она вчера доставила вам несравненное удовольствие.
Ревнует, бля буду, Шу ревнует! Охохо.
Думает, что я занимался сексом с Томкой вчера, а на деле выл сучкой от боли. Спутала, моя хорошая, такие похожие звуки. Поэтому и уехала с работы с левым мужиком? Мне назло?
Я то думал, что Сергуня единственный мой конкурент, но нет, есть ещё какой-то хер на Фольксвагене. Рассмотреть его не удалось, здоровый мужик всё, что успел заметить.
Вчера был только массаж, зачем-то оправдываюсь перед ней.
Ради минета, только ради него родимого! Может угомонится насчёт Томы и снизойдёт до моего члена.
Рада за вас, бросает, глядя не на меня, а на экран компьютера.
Не будет минета? спрашиваю разочаровано.
Неа, отрицательно качает головой.
Злая ты! Очень злая женщина, Шурочка. И нет в тебе ни капли сочувствия.
Взаимно, Макарий Романович, не остаётся в долгу эта стервоза.
Хватаю таблетки и иду к себе. Выпиваю сразу две и жду облегчения. Вскоре оно приходит, и я уже в состоянии решать рабочие вопросы и гонять Шу за кофе.
Завалил ее работой по самое горлышко. А ведь могла бы отсосать разочек и балдеть остаток дня, но нет, лёгких путей мы не ищем, мы хотим трудностей. Что ж, получай!
Ни за что ей не скажу, что вчера хотел сводить ее в японский ресторан. Хренушки. Раз уж мы с мужиками какими-то катаемся, обойдётся без рестика.
А я обойдусь без минета по ходу.
Печаль, тоска
Глава 10
Макар Романович, как вы? Боль утихла?
Босс лежит на кушетке и не двигается.
Боже, он хоть живой?!
Подхожу ближе, чтобы взглянуть на него и послушать сердце. Глаза закрыты, дыхание едва слышно. Спит или в обмороке?
Подношу ухо к его грудной клетке и взвизгиваю. Потому что босс хватает меня и забрасывает на себя.
Притворялся, негодяй!
Он такой огромный и твердый. Барахтаюсь на нем, как жук в луже.
Сердце гулко колотится. Не только у меня, но и у него.
Вот ты и попалась, Шу, говорит он, крепче сжимая мою талию.
Соскользнуть с него и сбежать не получается. Лучше замереть и не двигаться, чтобы ненароком не отдавить ему яйца. Он не простит мне яишенку. А так, наиграется и отпустит.
Упираюсь обеими руками в его мощную грудную клетку. А наглый босс проводит ручищами по моей попе. Шумно дышит, а в паху шевелится его удав.
Прекратите немедленно, стараюсь говорить как можно строже.
Чё прекратить-то? Я ничего не делаю.
Вы меня положили на себя.
Предоставил тебе уютное спальное место. Ведь удобно же на мне лежать?
Вы как Старый твердый матрас, выпаливаю.
Чиво? переспрашивает оскорблено. Я старый матрас? А не охренела ли ты, девочка?
Отпустите меня.
Уже минуту как не держу. Что, понравилась лежанка? Можешь сегодня ночью поспать на ней.
Обнаруживаю, что Макар Романович и вправду убрал свои лапищи, и съезжаю с него, заехав таки ему локтем по яйцам. Босс шипит и злится.
Сегодня остаёшься на сверхурочную работу, отчеканивает он металлическим голосом. Не забудь предупредить своего хера на Фольце.
Какого хера?
А, дедушку!
Вот же ненормальный
Вся красная сбегаю в спасительную приемную. Вслед мне доносится:
Не такой уж я и старый, коза!
Ну да, я сказала дурость, не подумав, а он смертельно обиделся. Старый матрас не самый лучший комплимент красивому мужику. Но и он тоже хорош то Годзиллой назовет, то сукой, то макакой. Сколько можно это терпеть?!
Через полчаса мимо меня с важным видом дефилирует Томочка массажист.
Ну, ясно-о. Со мной обломался интим, и он вызвал свою ручную обезьянку. Сейчас и косточки ему разомнет, и удава приголубит.
Хватаю сумочку и ухожу на обед.
У меня нет никакого желания слушать сегодня рев этого бизона!
В столовой кладу на поднос еду и ищу глазами свободное место. Взгляд останавливается на знакомом лице. Сергей из Нунчаков приветливо машет мне рукой. Подсесть к нему?
А, все равно больше некуда все забито.
Привет!
Приветствую тебя, Алекса. Приятного аппетита.
Спасибо, и тебе.
Мое пожелание уже не в кассу, Сергей пьет кофе, а рядом пустует испачканная посуда.
Как тебе работа на Сам-сама? Не сильно тиранит?
Сильно.
Вспоминаю, как лежала на Самарине полчаса назад, и меня бросает в дрожь.
Думала, что чувства к нему давно угасли, но тело всё помнит.
Да, Макар такой. Помощницы разбегаются от него, как тараканы от дихлофоса.
Приятного аппетита, кривлюсь, и моя ложка замирает на полпути ко рту.
Оу, извини. Давай о приятном? Что делаешь сегодня вечером?
С дедушкой в нарды играю. Если он не срулит никуда.
Это же скучно.
Есть предложения повеселее?
Нет, я не хочу с ним никуда идти. Просто злюсь, что Самарин с этой мадам Волшебные ручки закрылся, и меня накрывает. Приставал ведь ко мне, а оргазм получит от другой.
В моей дурной голове грелась мысль, что он хочет именно меня, но нет ему все равно, кого шпилить! Лишь бы кончить.
И да, я не верю, что у них просто массаж.
Наверное, дым коромыслом в кабинете уже стоит. Хорошо, что я ушла оттуда.
Да, есть, отвечает Сергей. Поехали в клуб? Наши ребята его охраняют. Там все безопасно.
Клуб? Была там два раза, с девочками. Но что там делать с мальчиком?
Не, спасибо.
Сам-сам тоже там будет. Сегодня День рождения у Рахманова Стаса. Он всех собирает в "Мехико".
Сердечко подскочило к горлу. Я не должна туда идти, не должна Алекса, не смей. Проведи пятничный вечер с дедом, как и договаривались!
Хорошо, я пойду.
Кто-то внутри меня закатил глаза и приложил руку к лицу.
А что такого, если я пойду в клуб? Вообще не обязательно попадаться боссу на глаза. И потом, после того, как я его обозвала, он вряд ли полезет ко мне. Утешился Томочкой своей.
Надеюсь, ему хватило тридцати минут, чтобы кончить? Или я слишком лестного мнения о нем, и ему хватает две минуты?
Этого я не знаю наверняка, потому что секса с Макарием у меня точно не было никогда.
Возвращаюсь в офис вместе с Сергеем. По пути он развлекает меня забавными историями из жизни охранников. И меня отпускает потихоньку. Возвращаюсь на рабочее место в приподнятом настроении.
Ну, и где мы были? раздаётся над ухом властный голос, от которого волоски на коже встают дыбом.
Мы ходили на обед, мой язык сам отвечает ему язвительно.
А сообщить не бывает? Я думал, ты сбежала с концами.
Ага, испугался! Меня не хочет потерять или помощницу, которая лихо разгребает его завалы? Сто пудов второе!
Он стоит позади меня, не слишком близко, но этого достаточно, чтобы моя спина похолодела.
Вы были заняты.
Тебе не впервой видеть меня с голой жопой, ржет босс и огибает мой стол. Могла бы и сунуть свой любопытный нос в кабинет.
Не хочу, чтобы это стало тенденцией.
Щас на японский перейду, умница, угрожает.
Вы с него и не сходили, как мне кажется. Устала уже переводить.
Комутокони, комутопони. Вот тебе ещё переводи.
В дверном проеме мелькает роскошный зад Макара Романовича.
Каждому свое вы сказали, говорю ему вслед и слышу громкий хмык.
Фух, до чего же сложно даются пикировки с ним!
А взгляд! Его властный, пробирающий до костей взгляд не просто выдержать. Такое чувство, будто он знает обо мне все.
Теперь жалею, что согласилась пойти в клуб на день рождения одного из самураев. Если Сергей пригласил меня, значит и другие парни будут с девушками. А вдруг Сам-сам придет туда не один?
Глава 11
Хорошечно!
Сижу, жужжу. То есть это музыка жужжит мне в ухо. В клубах нынче весело, оказывается. Может, потому что я уже накатил текилы?
Ну, давай, Стасон, с днюхой! поднимаю очередной стопарик. Чтобы деньги были, и хер стоял!
Выпиваю, занюхиваю солью. Хорошо сидим.
Кто-то из парней нахлобучил мне на голову сомбреро. Так что я сегодня не японский самурай, а мексиканский мачомен. Пьяный в стельку.
Стреляю глазами в зал в поисках стройных женских фигурок. Мм, есть из кого выбрать, если вдруг приспичит.
Боли ушли, и я воспрял духом. Можно и сексом закончить сегодняшний вечер, нет даже нужно! Обязательно кого-нибудь трахнуть.
Хватит с меня голодовки. Шурочка не даёт. Томку больше не хочу она интересует меня только в качестве профессионального массажиста.
Что делать? Искать новую жертву. А то в яйцах уже застой, не дело это.
Внезапно перед глазами возникает знакомая фигурка в красном платье.
Какого хрена она тут забыла?
Да ещё и с кем пришла! С Сергунком.
Сучка крашеная. Вместо завитушек прямые волосы себе сделала.
Готовилась, марафетилась.
Член тоже привстал посмотреть на Шурочку. Пришлось без палева перекладывать его на другую сторону.
Ну, дратути, перекрикиваю музыку. Накатитка суке саке!
Парни ржут, они уже выучили японский разговорный досконально. А вот Шу покраснела.
Я сказал: угостите даму, беру чистую стопку и бахаю в нее текилу.
Вставляю стакан в Шурочкины пальцы и говорю:
Штрафной. За опоздание.
Но вы сами меня оставили на сверхурочную работу! шипит змеюка, сверкая подкрашенными глазищами. Стрелки навела как у египетской царицы.
Подношу ее руку к ее же рту и заставляю выпить напиток. После того, как она глотает, сую ей между губ дольку лайма.
Ай, молодца! Ща танцевать пойдем.
Я не танцую.
А я тебя не спрашиваю.
Макар Романович, Алекса пришла со мной, встревает Сергуня.
Хто? Алекса? угараю. Не знаю таких. Это ж моя Шурочка, приобнимаю ее за плечи.
Шу морозится. Неприятны ей мои приставания или обиделась за сверхурочную? Так сама виновата, нехер было обзывать меня старым матрасом! Это я ещё по-человечески с ней обошёлся. Мог бы вообще снять трусы и отшлепать ремнем по голой заднице, чтобы сидеть было больно.
Так, бля, танцы пока отменяются. У меня стояк!
Из баб за нашим столом только бухгалтер Полина и соответственно моя помощница-обломщица. Полину трогать нельзя, она замужем за именничком. Значит, остается Шу