Рист сел на землю, начертил руну поиска, закрыл глаза и сконцентрировался, держа пробочку в руке аккуратно, словно редчайшую драгоценность. В километре от него было несколько ниег и пара стай ковви, уже учуявших его, но человека или его следов не видно. Заглянув еще дальше, за город (какой же он все-таки огромный), Рист тоже не нашел ничего необычного. Зато узнал примерное расположение улиц и выходов за городские стены. Он быстро поднялся, положив пробку в нагрудный карман. Он поспешил к улице, примыкающей к площади справа от него, поставил там защитные чары и побежал в среднем темпе к воротам из города.
Отойдя на приличное расстояние от руин, Рист вновь решил применить руну поиска. Людей он все так же не нашел, вокруг все было пусто. Радостное возбуждение, возникшее от находки, стало стихать. Может быть того, кто обронил вещицу, просто уже сожрали? Но тут сердце подпрыгнуло, в паре километров от Риста что-то обнаружилось. Что именно, он не мог увидеть не хватало концентрации. Но он точно понял, что это какой-то магический предмет. Что за путешественник, заглянувший в мертвый мир, ходит и сорит вещами? Интуиция твердила, что юноша на верном пути, и ему стоит поторопиться.
Пока Рист направлялся к своей цели, его стали обуревать сомнения. Вдруг эта вещица неслучайно лежала там? Мало ли какими свойствами она обладала, и для чего ее там оставили. Может, она отпугивала кровожадных зверей от руин? Только зачем? Какой-нибудь сильный маг явился, чтобы опробовать свое изобретение для изгнания чудищ из Мира, а тут явился не запылился Рист и втихаря стащил нужный артефакт. Мысли лихорадочно, возбужденно метались в голове. Может, лучше вернуться, оставить пробочку и посмотреть, придет ли за ней кто? От монстров он уж как-нибудь отобьется, не привыкать. Но внутренний голос подсказывал, что возвращаться не нужно. Тут снова парень вспомнил про странный сон. Сейчас казалось, что пробочку он видел в сновидении, но не был полностью уверен в этом. Возможно, предмет, к которому он сейчас идет, закрывается его находкой? Тогда что-то должно произойти. Что?
Рист торопливо шел, едва удерживаясь от бега. Он пришел к высохшему устью реки, усеянному камнями разной величины. Юноша был уверен, что попал в нужное место. Он медленно двинулся меж камней и вдруг почувствовал что-то теплое в кармане. Рист достал пробочку. Она была немного теплее температуры тела и подрагивала в ладони. Он сделал еще пару шагов, вещица вдруг повернулась на руке, словно притягиваясь к чему-то. Парень медленно двигался туда, куда указывала его находка.
Меж камней он увидел флакончик из такого же металла, как и пробка. Рист поднял вещицу, уняв мелкую дрожь в руке. Флакончик занимал половину ладони. Он был овальной формы, без горлышка, но с углублением для пробки. Узор на синем фоне переливался и слегка светился. Пробочка же, чувствуя близость родного ей предмета, завибрировала сильнее, щекоча ладонь, желая притянуться к флакону. Может, не стоит ничего делать? Оставить все как есть и ждать? Нет, ждать он не сможет. Интуиция довольно мурлыкала под лихорадочные удары сердца. Рист поставил пробочку на место, повернул, чтобы узор полностью совпал. Раздался мягкий щелчок, который юноша почувствовал пальцами, но не услышал. В то же мгновение в глазах потемнело, земля ушла из-под ног.
Рист покинул Мертвую Пустошь.
3. Учитель и ученик
Головокружение закончилось так же внезапно, как и началось. Ноги стукнулись о землю, Рист с непривычки не удержал равновесие и повалился мешком на траву. Затейливый рисунок, покрывавший синий флакон с пробкой, исчез после телепортации. Но парень не обратил никакого внимания на вещицу в руке. Он сел, провел ладонью по ярко-зеленой траве и поднял голову. Он был в лесу. В настоящем лесу, наполненном звуками природы, запахами зелени и сочными красками живого мира. Частые кустарники, росшие между раскидистыми деревьями, были увешаны ягодами. Маленькие шустрые птички, щебеча, перелетали с куста на куст, выбирали ягодки поспелее. По стволу дерева деловито пробежала белка, помогая себе большим пушистым хвостом. Легкий ветер шелестел мягкой травой, скрывающей под собой теплую почву, усеянную орехами и кое-где шишками.
Рист поднял голову вверх и невольно зажмурился от яркого дневного света. Кусочки голубого неба виднелись через насыщенную солнцем листву, казавшуюся снизу полупрозрачной. Парень потер рукой глаза, слезящиеся то ли от света, заливающего лучами лес, то ли от нахлынувших чувств. Рист уже давно не надеялся увидеть живой мир, казавшийся в бесцветной пустыне чем-то нереальным. Он столько времени провел в пустом, вымершем, затхлом месте, что сейчас чувствовал малейшее колебание свежего воздуха, вдыхал его полной грудью и с наслаждением ощущал, как невесомые лесные запахи наполняют легкие. Как же хотелось надеяться, что это не очередной дразнящий сон, вызванный неизвестно-какими чарами или парами.
Вдруг резко зашуршал впереди кустарник, спугнув сидевших на нем птиц. Рист вскочил, вскинул копье. И проводил взглядом серо-коричневого зайца, который испугался человека и юркнул обратно в кусты. Слева раздался быстрый цокот когтей. Парень вскинулся и нет. Это тоже не тварь из серой пустыни. Всего лишь белка уселась на ветке дерева и грызет орех. Парень расслабился и даже усмехнулся про себя. Сколько же он будет шарахаться от птиц, белок и зайцев, воображая их смертоносными чудищами?
Тут боковым зрением юноша заметил объект, который смотрелся в лесной чаще не так гармонично, как белка на ветке. Повернувшись, он оказался лицом к лицу с дородной девицей с растрепанной косой и красными щеками. Крестьянка стояла с открытым ртом, пялясь на него выпученными глазами. О корзинке, висевший на руке, она, видно, забыла, и ягоды просыпались на землю.
Оба замерли на несколько секунд, тупо глядя друг на друга. Рист решил, что пора нарушить затянувшуюся паузу, но на ум ничего не шло. Он промямлил, показывая на корзинку:
У вас там падает
Его слова потонули в реве, который вдруг вырвался изо рта крестьянки, упавшей коленями на траву рядом и кинувшей корзинку.
О, пощади-и-и, великий дух леса и болота! Отпусти мать двоих детей, жену мужа-калеки! Пропадут без меня они-и-и!
Рист отшатнулся от голосящей бабы. Он попытался что-то сказать, успокоить ее, но все безуспешно. Вопли разносились по всему лесу, пугая зверьков и птиц. Только сейчас парень начал понимать, что выглядит он не то чтобы принцем на белом коне. Пакли на голове висели грязными сосульками. Одежда была не лучше засаленная и рваная. Лицо покрывал такой слой пыли, что даже цвет кожи не разглядеть. Вылезло такое чудо прямо посреди леса, да еще и палкой острой в разные стороны машет, на зайцев и белок кидается. Можно крестьянку понять.
Баба же все продолжала голосить, что она бедная мать, правда, уже десятерых детей; вдова, видимо, в воображении похоронившая мужа; да еще и сирота в придачу. Вопли стали более лиричными, а завывания протяжными похоже, дама стала входить во вкус.
«Пора прекращать этот спектакль», решил Рист и рявкнул:
А ну, тихо!
Крестьянка в ужасе отшатнулась и замолчала, продолжая, словно рыба, открывать и закрывать рот. Видимо, слова еще просились наружу, но «лесной дух» был слишком грозен, чтобы его ослушаться.
Из какой ты деревни? Далеко она? В какой стороне? спросил Рист, пытаясь сделать голос более мягким, и тут же пожалел, что вообще решил заговорить с ней.
Ой, пощади-и! снова завизжала деваха и продолжила изливать душу о своей несчастной судьбе вдовствующей матери.
Убедила, отпускаю! постарался перекричать ее Рист. Баба снова замолчала, уставившись на него. Ну, иди, иди отсюда! Я передумал тебя есть, сурово проговорил «болотный дух».
Третий раз повторять не пришлось. Крестьянка вскочила на ноги, схватила корзинку и, размахивая ей, понеслась прямо через кустарник.
«Уфф, еле вырвалась! думала она, пока бежала, цепляясь юбкой за кусты. Глазищи злющие! А клыки блестят! Вот-вот бы на куски разорвал. Чудище! Девкам расскажу не поверят. А посохом-то как размахивал! А маменька говорила, болотники маленькие. Вот я им всем расскажу. И Реньке тоже, пусть знает, какая у него невеста смелая! Ох, еле-еле убежала!».
Пока баба убегала, смакуя в уме, как будет рассказывать про лесное чудище, Рист решил, что разумнее будет идти в противоположную сторону. Если он выйдет следом за девкой, в деревне его наверняка встретят как нежить вилами и боевыми талисманами.
Поев ягоду, парень отправился по лесной тропинке, наслаждаясь легким ветерком, всевозможными оттенками зелени. Он шел уже достаточно долго, но еще ни капли не устал. Иногда останавливался, чтобы сорвать немного ягоды или орехов, казавшихся самой вкусной пищей, которую он когда-либо ел.
Лес поредел, позволяя солнечным лучам поливать теплом цветочные поляны. Каких только красок здесь не было! Желтые пятнышки одуванчиков перемешались с нежно-голубыми васильками и красными маками. Все цветы казались волшебным богатым ковром, устилающим землю и изливающим легкий аромат живой природы.
Рист не заметил, как его стал одолевать сон. Он наваливался волнами все сильнее и сильнее. От неожиданной усталости в глазах все расплывалось, но парень успел заметить темную фигуру, бегущую к нему, перед тем, как повалиться на мягкую траву и забыться сном.
***
Мэвел-Темпо тщательно толок в ступке сушеные травы, превращая их в порошок. Ступка была выбита из плотного камня, а затем обожжена. Подразумевалось, что она должна служить вечно. Однако ученик Мэвела каким-то образом умудрился отбить маленький кусочек края.
Тот мальчик попал к отшельнику случайно. Он потерялся, не смог внятно объяснить, где его дом, лишь мямлил что-то неразборчивое. На вид ему было около восьми человеческих лет. Мальчик был очень напуган, но это не скрыло его шустрости и сообразительности, и Мэвел оставил его у себя. Он начал учить мальчишку азам магии, рун, травничества, анатомии животных и многому другому, что должен был бы знать начинающий маг и ученик Темпо.
Пацан быстро улавливал суть учений, был усидчив, когда совершал над собой усилие, и очень амбициозен. Иногда он слишком спешил, это выходило боком. Покалеченная ступка, сломанная ветка герцерберы, взорванный погреб, не говоря о побитой посуде, испорченной мебели, порванной одежде все это было побочным эффектом обучения молодого дарования.
Мэвел старался не привязываться к ребенку, соблюдая субординацию, как полагает учителю с учеником. Однако мальчишка совершенно намертво засел в кусочке сердца отшельника. Никто из них никогда не говорил об этом, но отношение Темпо к ученику чувствовалось в искреннем ободрении, когда мальчик добивался успеха в чем-то, мягком упреке, когда что-то делал не так, и даже в сердитом ворчании, когда испепелялась или ломалась очередная мебель.
Около четырех лет Мэвел учил мальчишку. В чертах его фигуры появилась подростковая нескладность и угловатость, а в характере умение ждать, когда нужно, излишняя самостоятельность и упрямство. И вдобавок собственная точка зрения, лишенная иногда логики. Если у парнишки что-то не получалось, он впадал в крайность. То бросал все занятия, даже не пробуя заново, то, наоборот, изводил себя, пытаясь выполнить прием много часов подряд без отдыха, пока не падал от усталости.
За время жизни у отшельника мальчик многому научился и привязался к своему наставнику, которого не оставил бы и по сей день, если бы не инимы. Они пришли к Мэвелу, чтобы склонить его на свою сторону, хотя отшельник уже давным-давно отстоял свое право быть нейтральной стороной. Он жил сам по себе, иногда помогая приходившим к нему людям, эфорам и даже некоторым инимам далеко не все из них были воплощением жестокости и бессердечия. Но один из новых предводителей оказался излишне дерзким и недостаточно мудрым, он решил посягнуть на свободу отшельника.
Когда Мэвел понял, что идут незваные гости, он велел ученику убираться как можно дальше и дать слово, что тот не разболтает, у кого учился и вообще будет держать в секрете, что знаком с Темпо. Мальчишка несвоевременно стал упираться и храбриться, но, получив отрезвляющую затрещину, нехотя уступил и сбежал. Сам Мэвел увильнул тогда от инимов, а позже напомнил им о своем праве нейтральной стороны. С того момента отшельник больше не видел ученика и не знал, удалось ли мальчишке спрятаться и выжить. Долгое время Темпо жил с этим камнем на сердце. С тех пор прошло уже шестнадцать лет очень долгий и, вместе с тем, короткий срок.
Мэвел-Темпо задумчиво встряхнул ступку, прикидывая, достаточно ли получилось порошка. Решил, что достаточно. Он высыпал содержимое в котелок, добавил воду, какую-то эмульсию и поставил на огонь. Ингредиенты настойки, которая должна получиться, простые. Сложность приготовления заключалась в соблюдении температуры и времени кипения. В результате получается пара пузырьков «памятной эссенции Гербента Ци-Верта» прозрачно-золотистого цвета с легким травянистым ароматом. Пары глотков настойки достаточно, чтобы успокоить путающиеся мысли и оживить воспоминания. Такое лекарство давали людям, выжившим из ума, и они снова помнили себя и свою биографию, могли внятно отвечать на вопросы. Еще эссенция избавляла от галлюцинаций, ночных кошмаров и просто успокаивала, позволяя отчетливо вспомнить даже давние события.
Однажды мальчишка-ученик попытался сам приготовить такое зелье и, не спросив Мэвела, попробовал изрядную порцию собственного снадобья. Когда отшельник вошел в дом, сквозь дым от котла он увидел скорчившегося на полу мальчика. Он, подвывая, метался из стороны в сторону, одолеваемый кошмарами. Учителя он не узнавал. Лишь после того, как отшельник влил в рот ученику правильную эссенцию, тот успокоился и провалился в глубочайший сон. Мэвел ухаживал за ним несколько дней, прежде чем мальчик смог сам встать. Он лежал на кровати, то дрожа холода, то покрываясь потом, а отшельник приходил к нему каждые полчаса, проверяя дыхание.
И вот сейчас, спустя столько лет ученик Темпо лежал на той же самой кровати, восстанавливая силы, а учитель следил за его состоянием.
За шестнадцать лет их разлуки мальчик-подросток стал совершеннолетним юношей. Он был истощен. Бледно-серая кожа обтягивала кости и мышцы, удивительно развитые при такой худобе. Лицо вытянулось и очень отощало, глаза впали, нос заострился. Казалось, в этом теле не осталось ни капли жира, необходимого здоровому организму. Ловушка сильно прибила его, точнее усыпила. Мэвел перестарался немного с защитой своего жилья. Хотя Афра предупреждала накануне без объяснения причины, что стоит сбавить охранную магию. Но отшельник отложил это дело, а после слегка запамятовал. Что ж, и у мудрецов бывают осечки. А сейчас нужно ждать. И Мэвел терпеливо ждал.
***
В воздухе витал приятный запах травянистых масел и тихо горящих дров. Что-то мягкое и теплое укрывало Риста до груди. Некоторое время он просто лежал с закрытыми глазами, вдыхая приятный запах, наслаждаясь теплом и тихими звуками дома. Он не стал по привычке оценивать обстановку, ощупывая сознанием окружающее пространство. И так было ясно, что он в безопасности.