Уже давно умерли все, кто здесь когда-то писал картины, музицировал, спорил, читал стихи и прозу, участвовал в домашних спектаклях: художники, скульпторы, музыканты, писатели, историки. Их нет среди нас, но мы водим своих детей и внуков по залам Третьяковки: «Смотрите это Врубель, Коровин, Серов, Васнецов, Репин, Поленов, Суриков, Левитан, Крамской» и в каждом из них частица души Саввы Ивановича, неустанно повторявшего: «Мало знать, надо чувствовать привлекательность родной красоты! Надо во всей глубине переживать и показывать в картинах поэзию родной жизни и родных людей».
Во время литургии пронизывает странное ощущение: невозможно оторваться от иконостаса храма, от взгляда с иконы Спаса Нерукотворного, написанной И. Е. Репиным, и невозможно смотреть долго. Почему-то жутковато становится на душе, будто и сам в чем-то виноват перед Саввой Ивановичем. Наверное, это ощущение Памяти и Совести. На службу поминовения собрались ближайшие родственники, сотрудники музея и те, кто помнит и чтит Савву Ивановича. Богослужение совершается по полному чину.
После чая мне предложили оказию до Мытищ, но почему-то захотелось задержаться в Абрамцеве. Остаюсь. Знакомлюсь с работниками музея, которые, кстати, добрым словом вспоминают талантливого художника Евгения Андреевича Кольченко[1], работавшего некоторое время здесь, а позднее в Мытищах. Его работы в эти дни были выставлены в Мытищинском историко-художественном музее в годовщину его безвременной кончины. Последние пятнадцать лет жизни Евгений Андреевич вместе с супругой (Людмила Федоровна Кольченко в эти годы была директором музея, она искусствовед) работал над расширением и реформированием небольшого Мытищинского краеведческого музея, превратив его в историко-художественный один из интереснейших музеев[1] Подмосковья.
Неторопливо, по третьему разу, обхожу территорию Абрамцевской усадьбы и каждый раз задерживаюсь у таблички с надписью: «Дуб черешчатый, возраст более 300 лет». Этот дуб стоит в центре усадьбы и высоко несет свою крону над всей территорией музея, напоминая образ Саввы Ивановича, всегда возвышавшегося над суетностью жизни.
На прощание снова останавливаюсь перед усдебным храмом во имя Спаса Нерукотворного, который построен в Абрамцеве в 1882 году. С тех пор смотрит на нас и наши деяния репинский Спас.
Грустно расставаться с Абрамцевом, хочется сюда вернуться. Последний взгляд с холма на реку Ворю. Вспоминаются слова: «Мы все еще в неоплатном долгу перед С. И. Мамонтовым». Долг не оплачен и по сей день.
Невольно приходит мысль о том, что необходимо создать фонд «В защиту наследия С. И. Мамонтова», учредить именные стипендии в технических и художественных учебных заведениях, помочь музею в Абрамцеве в его проблемах. Тогда и Память будет благословенна, и Совесть чище.
22 мая 1998 года в конференцзале Третьяковской галереи состоялся вечер памяти С. И. Мамонтова. Девизом вечера были слова К. С. Станиславского: «Всем, что делал Савва Иванович, тайно руководило искусство».
Организаторы вечера Государственная Третьяковская галерея и Международный союз музыкальных деятелей. На вечер были приглашены многочисленные потомки Саввы Ивановича, сотрудники музея Абрамцево и Мытищинского историко-художественного музея. Искусствовед Надежда Дуданова сделала сообщение о значении художественного наследия С. И. Мамонтова для России, которое закончила известным посланием Художественного театра к юбилею Саввы Ивановича: «Пока Россия имеет таких сынов, как Вы, она сильна!»
С докладом о промышленной деятельности С. И. Мамонтова выступил его правнук Николай Александрович Щельцын. В художественном отделении вечера приняли участие учащиеся и педагоги Московской детской школы искусств 2 имени С. И. Мамонтова, Заслуженные артисты России Лев Евграфов и Татьяна Дронова.
Эти памятные мероприятия помогли глубже осмыслить масштабность личности Саввы Ивановича и его заслуги перед отечеством как крупного промышленника, строителя железных дорог и мецената, известного деятеля в области театра и музыки[2].
Литература о Савве Ивановиче Мамонтове, его предках и потомках продолжает пополняться, однако довольно сложно охватить весь объем информации, уже изученной и еще изучаемой исследователями. Интересные сведения по истории рода Мамонтовых, начиная с 1730 г., содержатся в книгах потомственного купца П. Бурышкина, товарища городского Головы Москвы М. В. Челнокова (19141917 гг.), «Москва купеческая» (Нью-Йорк, 1954).
Вот уже 35 лет в Москве, в Бабушкинском районе (Ярославское шоссе, дом 65) работает детская школа искусств 2 имени С. И. Мамонтова. Руководит этой школой Виктор Иванович Шелудько президент Российского благотворительного общественного фонда содействия сохранению и развитию русской культуры имени С. И. Мамонтова.
Государственный музей-заповедник «Абрамцево» продолжает научный поиск художественного наследия Саввы Ивановича, в Мытищинском историко-художественном музее пополняются фонды по материалам поисковых исследований родословной его потомков.
А мы, дорогие читатели, обратимся к давно минувшим дням, чтобы напомнить о том, как начиналось строительство железных дорог в России в начале-середине XIX века и какими событиями богата наша история того времени. Запасемся терпением, чтобы отследить цепочку этих событий и людей, имевших причастность к их развитию. Ведь и «Москва не сразу строилась».
Связующая нить начнется с князей Щербатовых и барона Андрея Дельвига и выведет нас к Ивану Федоровичу Мамонтову, от него к сыну, Савве Ивановичу одному из главных героев повествования.
Неизвестные страницы истории строительства ярославской железной дороги
Окончилась Отечественная война 1812 года. 25 декабря в день Рождества Христова император Александр I подписал манифест, гласивший: «В ознаменование благодарности Нашей и Промыслу Божию, спасшему Россию от грозившей ей гибели, вознамерились Мы в первопрестольном граде Москве создать церковь во имя Спасителя Христа». В 1815 г. был объявлен конкурс на создание проекта будущего храма. 12 октября 1817 года Александр I заложил камень в его основание. Торжество происходило в присутствии 400 тысяч зрителей на Воробьевых горах, где сегодня смотровая площадка МГУ. Но начавшееся строительство затянулось на долгие годы. Грунт в этом месте вот уже много веков постоянно оползает к Москве-реке, да и подрядчики оказались не совсем честными, начались тяжбы, и через десять лет решено было перенести строительство в центр Москвы.
10 сентября 1839 года уже Николай I принял на себя верховное попечительство над строительством храма Христа Спасителя и заложил первый камень на новом месте. Началось строительство. Глубина заложения фундамента достигла 13, 5 метров. Толщина наружных стен составляла 3, 2 метра, по проекту требовалось не менее 40 миллионов кирпичей.
В 1843 году градоначальником Москвы был назначен князь Алексей Григорьевич Щербатов[3], он лично составлял сметы расходов и следил за их исполнением. Строительством руководил архитектор Константин Андреевич Тон.
А. Г. Щербатов скончался в 1848 году. В семье было пятеро детей (две дочери и три сына). Григорий, Владимир и Александр были в дружественных отношениях с Андреем Ивановичем Дельвигом, который был их частым гостем. Барон А. И. Дельвиг[4] один из первых директоров Мытищинского водопровода, а позднее главный инспектор частных железных дорог России и первый председатель ИРТО[2]. Он имел звание генерал-лейтенанта Инженерного корпуса. На дружеских обедах обсуждались многие важные государственные задачи, в частности, проблемы строительства железных дорог в России. Князья Щербатовы избирались в исполнительный орган городского самоуправления, так называемую Шестигласную Думу, а позднее в Московскую Всесословную Думу. 10 апреля 1863 года Александр Алексеевич Щербатов был избран Городским головой Москвы. Так что Щербатовы пользовались большим влиянием в правительственных кругах Москвы. По вопросам строительства железных дорог они советовались с А. И. Дельвигом.
Первая железная дорога в России (Санкт-Петербург Павловск Царское Село) была построена в 1838 г., вторая Варшавско-Венская в 1848 г. третья Санкт-Петербург Москва (Николаевская) в 1851 г. В 1856 году было образовано «Русское общество капиталистов» для постройки следующей дороги до Саратова; а вслед за тем в 1857 году правительство передало постройку дорог «Главному обществу российских железных дорог». «Общество Московско-Ярославской железной дороги» было образовано в 1858 году.
Главное общество российских железных дорог было учреждено для строительства железнодорожных линий протяженностью 4 тысячи верст, которые соединили бы хлебородные районы России с Петербургом, Москвой, Варшавой, а также с побережьями Балтийского и Черного морей. При создании Общества ему была передана в собственность дорога Петербург Варшава, строительство которой было уже начато казной. Среди учредителей Общества были иностранные банкиры: парижские братья Перейра, лондонские старые кредиторы русского правительства братья Беринг, парижский банкир Готтингер, голландский Гопе, берлинский Мендельсон, петербурский Штиглиц и варшавский Френкель. С самого начала Общество не смогло собрать и половины определенного его уставом капитала.
Вскоре выяснилось, что, несмотря на правительственную гарантию 5 %-ной прибыли, Общество не справлялось со строительством намеченных линий. По существу, это была спекулятивная затея иностранных банкиров, не желавших вкладывать в дело собственные капиталы.
Тем не менее, правительство оказало покровительство Обществу, освобождая его от ряда обязательств по новому уставу 1861 года, выдавая пособия, покупая проекты начатых строительством, но заброшенных линий и т. д. В 1868 году правительство передало Обществу во временное владение Николаевскую дорогу (Петербург Москва), предоставило безвозвратную ссуду на ее переустройство. В 1894 году дороги, построенные Обществом (Петербургско-Варшавская и Московско-Нижегородская), были выкуплены казной, и Общество прекратило свое существование. (См. комментарии к Избранным воспоминаниям, С. Ю. Витте. М., 1991).
В первой трети XIX в. Москва находилась на перекрестке важнейших водных и сухопутных путей. О масштабах гужевых перевозок того времени можно судить хотя бы по статистике Ярославской дороги, самой оживленной: в течение года перевозки по ней осуществляли свыше 4 тысяч подвод местных жителей, 35 тысяч лошадей в дилижансах, 15 тысяч почтовых и 200 ямских троек.
Как пишет К. Филимонов (Сергиев Посад. Страницы истории. М.: 2002):
«Дилижанс между Москвой и Сергиевским Посадом открылся 20 июня 1825 г. Организатором выступило «состоящее под покровительством почтового начальства Общество учреждения по тракту между столиц дилижансов». Из Москвы дилижанс отправлялся по четным дням недели в 9 часов утра, а из Посада по нечетным в 14 часов. В Москве места можно было заказать заранее на Мясницкой улице, а в Посаде в здании лаврской гостиницы. Проезд стоил 810 рублей ассигнациями или серебром по местному курсу. Экипажи были на мягких рессорах, и каждый сопровождался надзирателем. Согласно «Почтовому дорожнику» за 1852 год, регулярное сообщение между Первопрестольной и Сергиевским Посадом сохранялось.
Были и почтово-пассажирские экипажи, которые прибывали в Посад четыре раза в неделю. Скорость движения в разное время года составляла 812 верст в час. Стоимость проезда экипажем оставалась довольно высокой: без оплаты багажа 2, 54 коп. серебром за версту, в зависимости от места. Сверх этого полагалось дать ямщику 6 коп. на водку.
Наиболее дешевым видом транспорта были обыкновенные крестьянские телеги. Когда приток богомольцев в лавру был особенно велик, только ленивый крестьянин из окрестностей Посада не мог заработать извозом. В телегу помещалось 46 человек; проезд от Москвы до Лавры стоил 4050 коп. серебром с человека.
Пеший путь из Москвы в Лавру занимал 24 дня. Большинство простого народа ходило в Лавру пешком. Именно так, по примеру простых людей, летом 1830 года совершил паломничество в Троицкую обитель 16-летний М. Ю. Лермонтов. Яркие впечатления о путешествии из Москвы в Лавру через село Большие Мытищи составили основу повести «Богомолье» И. С. Шмелева». Все это предстояло заменить железнодорожным транспортом[5].
В своих воспоминаниях[3] А. И. Дельвиг писал, что из тех, кому можно было бы доверить строительство железной дороги до Ярославля, наиболее подходящей кандидатурой по деловым качествам являлся Василий Александрович Кокорев[6] (18171889).
О В. Кокореве говорили, что ему бы «не питьевыми конторами заведовать, а всей Россией. Но больно уж ершист». Василий Александрович слыл златоустом московского купечества. К нему прислушивались в литературных салонах, где он весьма любопытно излагал свои идеи: «Российская промышленность не сможет развиваться без свободных рабочих рук. Нужно выкупить крестьян из помещичьей кабалы совокупным купеческим капиталом».
Да и сегодня не грех прислушаться к его мыслям, изложенным в книге воспоминаний «Экономические провалы» (1887): «Пора государственной мысли перестать блуждать вне своей земли, пора прекратить поиски экономических основ за пределами России и засорять насильственными присадками родную почву; пора, давно пора возвратиться домой и познать в своих людях свою силу, без искреннего родства с которой никогда не будет согласования экономических мероприятий с потребностями народной жизни; пора твердо убедиться в том, что только это спасет Россию от экономических провалов.»
Другом и партнером В. А. Кокорева по откупному винному делу был И. Ф. Мамонтов. Доходы Василия Александровича были более солидными, чем у Ивана Федоровича более 8 млн. рублей в год. Но вкладывать деньги в строительство железных дорог Кокорев наотрез отказывался.
Из других немногочисленных кандидатур на возможное строительство железной дороги до Ярославля князья Щербатовы и А. Д. Дельвиг остановили свой выбор на И. Ф. Мамонтове[7]. Как пишет В. А. Бахревский (Савва Мамонтов, ЖЗЛ. М.: 2000): «Иван Федорович <> искал счастья в провинции. Торговал вином в Мосальске, в Шадринске, где записался в купеческую гильдию, в Ялуторовске, Чистополе, Орле, Пскове. Наконец прибрал к рукам винную торговлю в Московской губернии и переехал в Москву. Это было в самом конце 1840-х годов». Доходы Ивана Федоровича были около 3 млн. рублей. Но не так просто было уговорить его взяться за незнакомое дело, заманчивое и весьма сомнительное. И все-таки близкие друзья семьи Мамонтовых, Михаил Петрович Погодин и Федор Васильевич Чижов[8], убедили Ивана Федоровича в целесообразности строительства дороги. Иван Федорович решился на этот серьезный шаг, став не только одним из первых учредителей акционерного общества, но и самым крупным вкладчиком! Правительство определило, что первым должен быть построен участок дороги от Москвы до Сергиева Посада[4]. А Савве Мамонтову в ту пору едва исполнилось семнадцать лет, он родился еще в Сибири, когда семья жила в Ялуторовске.
Первые учредители Общества по строительству железной дороги на этом участке составили договор и подписали первый акт о начале изыскательских работ 27 июня 1858 года. (Архивные материалы предоставлены музеем Московской железной дороги).
Подписанный акт начинается с общепринятой фразы: «Мы, нижеподписавшиеся, <> согласились составить Общество на акциях для устройства железной дороги от Москвы до Троице-Сергиева Посада и условились внести для первоначальных издержек, долженствующих простираться, имея в виду подробную карту Московской губернии и нивелировку по Ярославскому шоссе, до пятнадцати тысяч рублей серебром[5], из коих на каждого причитается по три тысячи рублей.