Светский тип святости героизм. И здесь те же законы: люди совершают героические поступки, пока помнят и видят примеры героизма рядом с собой. Как только общество теряет эти примеры, как только оно перестает быть способным на подвиг, на жизнь ради идеалов бо́льших, чем твои личные, такое общество умирает со временем.
Русская святость особенна еще тем, что с самого начала строилась на идее служения всему миру. Это уникальный выбор нашего монашества.
ПЕРВЫЙ РУССКИЙ МОНАСТЫРЬ
Киево-Печерская лавра это первый монастырь на территории Киевской Руси. Ее также называют Русским Афоном. Оттуда, со святой горы Афон, на горы близ Киева пришел в этом, XI веке монах Антоний. Его называют отцом русского монашества. Он поселился в подземной пещере. И вместе со своими последователями устроил в ней кельи. Эта обитель стала школой русского монашества будущей Киево-Печерской лаврой.
Монастыри прежде задумывались, чтобы убежать от мира, а не спасать его. А ученики Антония взяли за правило другое, тоже евангельское: быть не от мира, но в мире! Не уходить окончательно только в созерцание и молитву, но и служить миру.
Более всего эту идею служения проповедовал святой Феодосий Киево-Печерский из Курска, ученик Антония. Он учил:
«Твори милостыню не своим только по вере, но и чужеверным. Если увидишь нагого, или голодного, или в беду попавшего, будь то жид, или другой какой иноверец, или латинянин, ко всякому будь милосерд, избавь его от беды, как можешь, и не лишен будешь награды у Бога, ибо и Сам Бог в нынешнем веке изливает милости Свои не на христиан только, но и на неверных».
Он и жил так. Традиция св. Феодосия будет продолжаться всю дальнейшую нашу историю. Идея служения «каждый тем даром, какой получил» (1Пет. 4:10) станет содержанием и смыслом жизни нации на столетия.
При этом все поколение Киево-Печерских святых это неотмирный свет святости. Жизнь как чудо и как подвиг. Преподобный Никон, преподобный Моисей Угрин, преподобный Исаакий и преподобный Никита, святой Иоанн Многострадальный, преподобный Евстратий эти люди определили нашу культуру на десять веков вперед, они задавали ориентиры, они, не навязывая, дали программу стране о том, что «благочестие важнее благоденствия», что подвиг духа важнее подвига физической силы Без этого нас не понять.
Так у нас утверждалась идея христианства как практического образа жизни для каждого! Не только для отшельников.
Для сравнения отец движения монашества и отшельничества святой Антоний Великий, живший в Египетской пустыне в 251356 гг., вообще почти всегда был один! В уединении он и умер, будучи 105 лет. После Аммоний в соседней Нитрийской пустыне основал вместе со своими учениками коммуну. И тоже в основе уединение. А рядом была Скитская пустыня, подарившая миру слово «скит», то есть место жизни отшельников. Кельи они создавали в вырубленных в скалах нишах, в пещерах или складывали их из досок. Жили по 23 человека. Потом, в Х веке, монашество укрепилось на Афоне и почти сразу здесь появилась «обитель росов» монастырь Ксилургу. Антоний Киево-Печерский пришел на Русь из афонского монастыря Эсфигмен. Вырубленная здесь в скале келья-пещера святого Антония глядит на море.
Антоний и Феодосий Киево-Печерские не упразднили монашеского созерцательного строя жизни, но сумели совместить его с активным вовлечением в судьбу зарождающейся христианской державы.
Монахом Киево-Печерского монастыря был и преподобный Нестор-летописец, который заложил нравственную основу нашей истории и считается автором Повести временных лет первой нашей летописи. Именно монастыри и монахи, проживающие в них, становятся главными источниками распространения знаний, грамоты, культуры. Вспомните слова Александра Сергеевича Пушкина: «Монахам обязаны русские своей историей и просвещением». Вплоть до времен Петра I крупнейшие библиотеки находились в монастырях! Наиболее известные писатели и живописцы монахи: Епифаний Славинецкий, Симеон Полоцкий, Сильвестр Медведев, Симон Ушаков, св. Алипий иконописец и чудотворец.
Не поняв, что такое монастырь, трудно понять Россию.
Язык сохранил веру в то, что стяжание сверх меры не вписывалось в шкалу наших ценностей: «От трудов праведных не наживешь палат каменных». «Не хвались серебром, хвались добром». Удивительно при этом, что экономически Россия почти никогда сильно не отставала от мировых лидеров и всегда очень много вкладывала в оборону: «Сила Моя в немощи совершается» (2Кор. 12:9).
Христианство стало основой русской культуры. Как писал философ Иван Ильин, главной темой нашей культуры стало «созерцание сердцем» корни его в православном созерцательном мироощущении. «На духовном оке, на зрении сердца, на созерцании любви построена была Россия: и русское православие, и русская добродетель, и русское правосознание, и русское геройство, и русское искусство, и русский характер». Русское искусство научилось у религии говорить о самом глубинном. Почти каждая картина русской живописи это тихая молитва. В русских сказках внешнее послушно внутреннему: отсюда ковры-самолеты, шапки-невидимки, волшебные сундуки, магические кольца, перевоплощения.
Весь русский быт пропитывается православием. Жилые помещения повторяют храмовый принцип нарастания духовности, а календарь пронизывается православными праздниками, к которым привязываются сельскохозяйственные сезоны: Медовый, Яблочный, Ореховый Спасы.
Рождество Богородицы, Осенины, или Оспожинки, как еще называли этот праздник, было торжеством сбора урожая. На Воздвиженье отмечали праздник капусты в этот день рубили капусту для квашения на зиму. А на Троицу украшали жилища березовыми ветками, изображающими животворящую и обновляющую силу Святого Духа.
Семейные праздники, гулянья будут также связаны с днями памяти православного календаря и христианскими традициями. На Покров станут проводить свадьбы, в Екатеринин день катания на санях, на Вознесение печь пироги с зеленым луком, на Егорьев день выгонять скот, прясть с молитвами в Великий пост. Кажется, что это осталось теперь лишь в памяти да в шмелевском «Лете Господнем», но без этого нас тоже не понять. Не понять нашей сакральной связи с Небом и вечным призывом на него вернуться как главной программы жизни.
ЗАПАД
А в Европе уже положено начало Крестовым походам они окончательно закрепляют наше с Западом разделение. Убивать и захватывать под знаком креста это то, что православное мировоззрение никогда не примет. Хотя поначалу могло показаться, что у походов вполне благородная цель.
Первый крестовый поход для освобождения Святой земли провозгласил папа римский Урбан II во французском Клермоне в 1095 году. Очень скоро истинное лицо походов явит себя: прежде всего в том зверстве, которое будут учинять крестоносцы на захваченных землях.
Да, среди крестоносцев были благородные рыцари идеи, но были еще и авантюристы всех мастей. Все это в полном цвете проявится спустя век с небольшим, когда крестоносцы уничтожат православный Константинополь.
Но как вышло, что приверженцы одного из христианских направлений (католицизма) превратились во врагов православия? Как получилось, что они стали настолько другими «христианами»? Именно в Крестовых походах рождается все то, что спустя столетия будут вкладывать у нас в понятие «Запад».
Но понять это можно, лишь вглядевшись в различия двух уже отделенных друг от друга ветвей христианства. Вот они:
ПРАВОСЛАВИЕ И КАТОЛИЦИЗМ
Православная церковь никогда не имела светской власти. Да, могла быть близка к правителям, как советник, критик или окормитель, но никогда сама не правила. Католическая церковь, напротив, имела светскую власть. Вышло это из теории главенства Рима над всеми другими церквями. К VIII веку эта теория окончательно сложилась. Писанием она не обоснована, хотя католики строят ее на основании слов Спасителя апостолу Петру: «и Я говорю тебе: ты Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее» (Матф. 16:18). Но святые Отцы Церкви понимали этот отрывок так: не то, что Петр первый из апостолов, а то, что вера Петра, исповедовавшего Христа Богом, тверда как камень, и на этой вере, на этом камне и будет стоять Церковь! И будут счастливы люди, твердые такой же верой.
Теория главенства Рима выросла дальше в учение о том, что папа наместник Христа на Земле, и в догмат о папской непогрешимости. Православие же, напротив, открывает, что каждый человек грешен: и епископ, и патриарх. Этим же догматом о папской непогрешимости обоснована и светская власть римских пап: Ватикан и в наши дни является государством с посольствами по всему миру. А прежде это была огромная Папская область вполовину Апениннского полуострова.
Православие всегда взывало к свободному сердцу, католическая церковь к покорной воле.
Православие утверждает, что у каждого личная встреча с Богом, личные отношения со Христом. Католики между Богом и человеком ставят авторитет священника.
В католицизме любой священник дает обет безбрачия. В православии большинство батюшек семьянины.
Различия есть и в причастии главном таинстве церкви. У нас причащают, как заповедовал Христос, хлебом и вином. В католической церкви так причащают только клир, а пастве дают лишь хлеб. А младенцев на Западе вообще не принято причащать до семи лет.
Православие религия любви: с Богом не договоришься. Надо не просто формально делать добрые дела, а все сердце отдавать человеку и Богу. В католицизме отношения с Богом иногда походят на юридические: сделал добро пойдешь в рай. Отсюда догматы «о запасе добрых дел», отсюда продажи индульгенций, отсюда Крестовые походы и западная инквизиция, оправдывавшая огонь аутодафе тоже евангельскими словами. Этот юридизм Римско-католической церкви, возможно, во многом идет и от римского права, в близком влиянии которого она складывалась.
В православии Бога можно понять сердцем и верой. Запад настаивает на рациональном догматы веры обосновывают наукой. Опасного здесь нет, в конце концов истинная наука с Богом не спорит. Но путь к Богу без сердца невозможен.
В католицизме есть и целые догматы, которые не приемлет православие, вроде догмата о непорочном зачатии Девы Марии, о чистилище месте между адом и раем, о филиокве исхождении Святого Духа от Сына и т. п.
Кроме этого православие, что бы ни говорили, никогда и никуда не приходило насильно. Католицизм многократно прибегал к насилию в утверждении веры. Крестовые походы этого и будущих веков страшный пример.
НАШ ПЕРВЫЙ «НАЦИОНАЛЬНЫЙ МАНИФЕСТ»
В 1051-м, за три года до Великого раскола Церкви, Русская церковь получает залог крепости впервые митрополитом у нас становится наш соотечественник. До того ставили во главу церкви лишь греков. Ведь Русская церковь еще митрополия Константинопольского патриархата.
Первым митрополитом из русского духовенства стал Иларион, священник церкви Святых Апостолов в селе Берестове, загородной резиденции киевского князя Ярослава Мудрого. Это событие было отмечено в Повести временных лет:
«Поставил Ярослав Лариона митрополитом, русина, в святой Софии, собрав епископов».
Иларион был автором Слова о законе и благодати в нем дано первое осмысление грандиозной метаморфозы, произошедшей в стране:
«И подобало Благодати и Истине над новыми народами воссиять. Не сумевшие удержать тени Закона, столько раз поклонявшиеся идолам, как удержат учение истинной Благодати! И уже не капища сатанинские воздвигаем, но Христовы церкви созидаем».
Иларион видит в этом часть масштабного сценария, который Промысел сложил о судьбах мира:
«живу Я, говорит Господь, и предо Мною преклонится всякое колено, и всякий язык будет исповедовать Бога».
При этом Иларион поет хвалу не только Владимиру Крестителю. Но и языческим правителям Руси, которые, сами того не ведая, были инструментом в руках Промысла и вели страну к Богу:
«Похвалим же и мы, по силе нашей, малыми похвалами, великое и дивное сотворившего, нашего учителя и наставника, великого князя земли нашей Владимира, внука старого Игоря, сына же славного Святослава, которые во времена своего владычества мужеством и храбростью прослыли в странах многих и ныне победами и силою поминаются и прославляются. Ибо не в худой и неведомой земле владычество ваше, но в Русской, о которой знают и слышат во всех четырех концах земли.
Как же восхвалим тебя, о пречестный и славный среди земных владык, премужественный Василий! Как подивимся величию, крепости и силе (твоей), какую благодарность воздадим тебе за то, что чрез тебя познали Господа и ложь идольскую избыли, что твоим повелением по всей земле твоей славится Христос! Как назовем тебя, христолюбче? Друже правды, вместилище разума, гнездо милости! Как уверовал? Как возгорелся любовию Христовой? Как вселился в тебя разум выше разума земных мудрецов чтобы Невидимого возлюбить и к небесному устремиться?!»
В Слове о законе и благодати впервые появляется понятие «русский народ» вместо «русская земля». В нем осмысляется разница между жизнью по закону, как жили древние иудеи, как живут народы, еще не узнавшие Бога, и жизнью по благодати, которая теперь в таком избытке дарована и нам.
СКОЛКИ ЯЗЫЧЕСТВА
Время от времени и до, и особенно после Крещения Руси у нас случались восстания язычников. Князья подавляют выступления волхвов жрецов-прорицателей.
В Повести временных лет описывается, как в 1071 году (по данным некоторых авторов в 10661069 гг.) произошли выступления волхвов в Киеве, Новгороде и на Суздальской земле и как они были подавлены.
То есть насильственной христианизации Русь не знала, но выступления против крещения страны подавлялись. И продолжались эти восстания столетиями! Святые преподобные миссионеры, двигавшиеся вглубь языческой страны, шли как на заклание. Историями их подвигов полнится XI век, да и потом все это продолжалось. Вот история святого Арсения Коневского. Этот православный монах, живший на рубеже XIVXV веков, одиннадцать лет провел в монастыре на Афоне. Оттуда он привез икону Божьей Матери, которую сейчас называют Коневской, и с ней поселился на острове Коневец на Ладожском озере, на этом острове карелы приносили своим богам языческие жертвы у гранитного валуна Конь-камня. Арсений Коневский страдал от нападок язычников, но не боялся их. На языческом Конь-камне он построил часовню.
Правнук князя Владимира, полоцкий князь Всеслав при взятии Новгорода в 1067 году снял с Софийского собора колокола и отправил их вместе с иконами, церковными сосудами, паникадилами в Полоцк, мысля так лишить врага божественного заступления. Это языческое отношение к материальному на самом деле было свойственно и новым христианам, в которых вера закреплялась с остатками язычества: «тризны на кладбищах» и культ березы в Троицу; культ святой Параскевы Пятницы от языческого культа Пятницы. Разгульные дни святок достались нам от языческого празднования в честь перехода к новому сельскохозяйственному году, когда песнопениями и праздничными ритуалами пытались задобрить богов и вымолить щедрый урожай. Со всеми этими пережитками, гаданиями и гуляньями церковь боролась столетиями: их запрещали 61-е и 62-е правила Шестого Вселенского собора и даже действовавший в Российской империи закон запрещал «в навечерие Рождества Христова и в продолжение святок заводить, по старинным идолопоклонническим преданиям, игрища и, наряжаясь в кумирские одеяния, производить по улицам пляски и петь соблазнительные песни».