Он князь?!
Хм Ну, я знаю об этом только с его слов. Вроде бы фамилия у него княжеская.
Ты таскаешь сапоги, сделанные восточным сатрапом, Сэм! прыснул Джонни, Боже, что за страна!
Однако, озабоченно произнес Джон Саттер, пора ужинать. Где же наш милый Крамер? Луиза! крикнул он, Луиза!
В дверях вновь появилась маленькая индианка.
Луиза, будь добра, поторопи мистера Крамера и пригласи к нам миссис и мисс Саттер!
Слушаюсь, мистер Саттер, тихо отозвалась служанка и скрылась за дверью.
Джентльмены, пора за стол! объявил Джон, Прошу вас!
Загремели отодвигаемые стулья.
Сюда прошу, мистер Кроули. Джеймс, прошу сюда, на почетное место
Оставь, Джон!
Никаких возражений! Сюда, только сюда!
Как будто смеркается, джентльмены.
Да, сумрачно становится.
Джон, не прикажете ли
Конечно, конечно! Керук! Где этот индеец Керук!
Я здесь, мастер Джон.
Керук, будь любезен, зажги свечи.
С каких пор Керук стал у вас дворецким, Джон?
С сегодняшнего дня.
А где же наш славный Бредли?
Сбежал, джентльмены! Мой славный Пол Бредли сбежал в горы. Жаль, но надо отдать ему должное, он поставил меня в известность относительно своих планов.
Открылась боковая дверь и в проеме появился благоухающий Крамер. На нем была белая сорочка, черный смокинг и соответствующие штаны, которые несколько не вязались с его кожаными сапогами, а кроме того, были коротковаты, но учитывая обстоятельства, это было простительно.
Вот и наш дорогой Филипп! воскликнул Саттер, Как вы себя чувствуете, мой друг?
Прекрасно, мистер Саттер, прекрасно! Я вам крайне признателен! с чувством ответил Крамер.
Полно, друг мой! Зовите меня просто Джон.
В таком случае зовите меня просто Филипп, сыронизировал Крамер
Ахаха! развеселился Саттер, ты славный малый, Фил! Я это сразу понял. Жаль, что у нас не было случая сблизиться раньше.
Да уж, сегодняшний случай что надо!
Распахнулась главная пара дверей, и в зал стремительно вошла пожилая дама, за которой семенила девица на выданье. Это были миссис и мисс Саттер. Мужчины встали, каждый учтиво поклонился.
Анна Саттер, происходила из древнего австрийского рода, и в девичестве носила фамилию Дюбельд. Эта была сухощавая женщина с желтой нездоровой кожей, и печатью легкого безумия на лице.
Она вскинула лорнет и уставилась на общество колючими глазками, в которых ерзали тревога и недоверие.
Джон Саттер вышел навстречу и протянул руки.
Добро пожаловать, мои дорогие, мягко проговорил он, прошу вас присоединиться к нашей дружеской компании.
Где Бредли, Джон? нервно произнесла в ответ миссис Саттер скрипучим голосом, Где мой милый, добрый Бредли? Без него этот дом обречен на запустение и хаос!
Она гневно топнула ногой, по ее обширным одеждам пробежала волна, а черный чепец, венчавший голову, сдвинулся на полдюйма вперед и выпустил две пряди седеющих волос. Она поправила головной убор и, не дожидаясь ответа, проследовала к столу. Крючковатый нос, острые скулы, тонкие бесцветные губы черты Анны Саттер не оставляли шансов утверждать, что ее лицо хранило следы увядшей красоты: увы, она никогда не была красива.
Джон подхватил ее под руку и сопроводил к столу.
Позволь представить тебе дорогая: шериф Филипп Крамер из СанФранциско. Сегодня он проявил себя настоящим героем, как и наш давний друг мистер Хопкинс.
Крамер склонил голову в учтивом поклоне, миссис Саттер уставилась на него сквозь линзы, в ее глазах обозначились признаки любопытства.
Фил, позволь представить тебе мою жену Анну и дочь Анну Элизу Саттер!
Очень рад познакомиться, леди, ответил Крамер учтиво, надеюсь, мы не слишком обеспокоили вас своим присутствием.
Ну что вы, что вы, проскрипела Анна Саттер, разглядывая Крамера с тем любопытством, какое вызывает у придирчивого покупателя породистый жеребец, Мы всегда очень рады гостям, особенно таким героям. Анна Элиза, погляди какого красавца привела в наш дом судьба.
Анна Элиза залилась густым румянцем и присела в реверансе. Дочери Джона Саттера едва минуло семнадцать, и, пожалуй, во всей Калифорнии не сыскалось бы еще одной столь непривлекательной девицы. Широкая в кости, прямая и плоская, она была напрочь лишена какоголибо изящества. Первое, что обращало на себя внимание при первом знакомстве с Анной Элизой, были ее широко расставленные глаза. Они как будто тянули половинки ее лица в разные стороны и делали его еще шире, чем задумала природа.
Она была одета в зеленое платье оттенка хаки с огромным кринолином из китового уса, увенчанного бантом в кружевных рюшах. В ее ушах висели огромные золотые серьги, украшенные изумрудами, а пальцы были унизаны кольцами и перстнями самых причудливых форм.
Дамы заняли места за столом.
Так, значительно произнесла Анна Саттер, ну, значит Да! Где Пол Бредли?
Он ушел от нас, дорогая. Я говорил тебе об этом утром перед тем, как уехать на пастбище, скорбно сообщил Саттер.
Придется мне взять на себя его обязанности, проворчала жена.
Она встала и откинула крышку фарфоровой кастрюльки, из которой немедленно повалил пар, распространявший умопомрачительный запах бобового супа с копченой грудинкой. Миссис Саттер взяла в руки серебряный половник.
Передавайте тарелки, джентльмены, не бегать же мне вокруг стола, обслуживая вас! сказала она и внезапно глупо хихикнула.
Зазвенела посуда, гости передавали и принимали тарелки, а Джон Саттер ходил вокруг стола и разливал напитки в бокалы.
Да, джентльмены, с уходом Бредли у меня осталось четыре самых верных и преданных человека. Остальные разбежались по лесам и горам. Даже Кел! Мой верный маленький Кел оставил меня в столь тяжелое время!
Что за Кел? с удивлением спросил Кроули, я не знал такого
Маленький мерзавец! каркнула миссис Саттер, которая разлив суп по тарелкам, снова села на стул и стала похожа на черную нахохлившуюся ворону.
Кел это индейский мальчик, пояснил Джон, его родители погибли, и я приютил сироту. Он был очень расторопен и смышлен! Но вот уже э неделю как сбежал.
Неделю? Да уж месяц прошел, если не полтора! пылко возразила миссис Саттер.
Действительно? удивился тот, Я совершенно потерял счет времени Да Четверо. Между тем, я плачу им по десять долларов в день! А повару все пятьдесят
Ты платишь повару пятьдесят долларов в день? подал голос Джон Саттер Младший, Полторы тысячи в месяц?!
Да! злобно рявкнул Саттеротец, Надеюсь, этот восхитительный суп не станет тебе поперек горла, когда ты узнал, чего он мне стоит.
Зато остался без пастухов, продолжал наседать Джонни, и теперь любой проходимец может резать твоих быков. Я уж не говорю о том, что некому выгонять скотину на выпас, но при этом ты платишь повару пятьдесят баксов за бобовый суп с грудинкой?!
Не могу же я платить по двадцать долларов в день пастухам! взорвался Джон Саттер, Это безумие, нелепость, дешевый фарс!
Не такой уж дешевый, ответил сын, тебе давно следовало бы
Что?! Что мне следовало бы? Пустить всех животных на мясо? Разрушить все, что я создавал десять лет?
Гости молча поедали поданное кушанье, не вмешиваясь в перепалку отца и сына. Все, кроме, пожалуй, Крамера знали о давней их размолвке на почве несовпадения взглядов на перспективы семейного бизнеса.
Многие приписывают честь основания города Сакраменто именно Джону Саттеру Младшему, хотя это не совсем так. Он не был основателем города, но очень верно оценил потенциал этого места и с началом Золотой лихорадки все силы направил на строительство и расширение маленького поселка. Однако, он не располагал достаточным количеством оборотных средств и вынужденно прибегал к помощи новоявленного богача Бреннона, а стало быть, делил с ним барыши.
Прости, отец, но ты осел! выпалил он и бросил ложку, Твоих быков скупают приезжие фермеры по двадцать долларов и тут же отправляют на скотобойню. Каждая туша приносит им пятьдесят долларов оборота, то есть тридцать долларов чистой прибыли. Какого черта ты трясешься над своими быками, овцами, свиньями? Их всех надо пустить на мясо, а деньги вложить в недвижимость! Меня просто бесит твое тупое упрямство.
Идиот! потерял терпение Саттеротец, Кому я продам такое количество мяса? Кто его съест?
А кто сейчас его ест? парировал сын, Спроси у мистера Крамера, сколько людей сейчас живет в СанФранциско! Посмотри сколько провизии завозится каждый день в Сакраменто! Деньги уходят какимто прохиндеям, а ты чахнешь над своей империей Император! бросил он презрительно, встал из-за стола и отошел к окну.
В самом деле, Джон, робко сказал Крамер, я не могу давать тебе советы, поскольку далек от бизнеса, однако сейчас в Сан Франциско живет около двадцати тысяч человек, и каждый день количество жителей увеличивается. Чтобы прокормить такую прорву людей, нужно много мяса.
Ну вот еще Не встревай, Фил. Ты не понимаешь, продолжал кипятиться Саттер, Единственное, что есть ценного у скота это шкура на выделку и сало для производства свечей, а у овец еще шерсть. Мясо всегда было побочным продуктом и убивать животное ради мяса это чушь! Нонсенс!
Мугу промычал Джонни издалека, раскуривая трубку, Эта чушь принесет кучу денег тому, кто угонит твоих быков, а у меня нет сомнений, что их рано или поздно так и будет. И ты в конце концов лишишься всего, что нажил. Ты знаешь, почем теперь продают мясо лавочники? Еще в прошлом году оно стоило не дороже двадцати центов, а теперь за него берут по два доллара за фунт! Ежедневно к нам перегоняют целые стада быков из Мексики и Орегона. Ты совершенно утратил связь с реальностью, отец.
Тут внезапно подала голос Анна Элиза.
Как вы относитесь к законопроекту, освобождающему Калифорнию от рабства, мистер Крамер? выпалила она заученную фразу тонким, чуть визгливым голосом и покраснела.
Крамер поперхнулся бобами, Саттер с укором посмотрел на жену, Кроули усмехнулся в бороду, Джонни и Сэм откровенно заржали, Хопкинс и Барнетт никак не отреагировали на этот пассаж.
Филипп прокашлялся и ответил вопросом на вопрос:
Вас действительно интересует мое мнение по этому вопросу мисс Саттер?
Анна Элиза смутилась и с тревогой уставилась на мать.
Если девушка спрашивает, так уж, наверное, интересует, желчно проговорила Анна Саттер.
Рабство! Только рабство спасет экономику Калифорнии от разорения и краха! вдруг горячо провозгласил Кроули.
О! Еще один потерпевший! весело воскликнул Джонни.
Ваши рабочие тоже покинули вас, мистер Кроули? спросил Барнетт.
Ушла первая бригада в полном составе, ответил бородач и стал раскуривать сигару, Во второй брожение и разговоры. Чего еще им надо, не понимаю.
Сколько вы им платили?
По двадцать долларов в день при условии выполнения плана выработки и премиальные. Это чертово золото совершенно сводит людей с ума.
Это объясняется просто, мистер Кроули. Каждый день они добывают вам золота на две тысячи долларов, а в качестве оплаты получают сотню на всех. Отдайте им хотя бы половину добытого, и они перестанут «бродить». Я тоже плачу рабочим на стройке по двадцать долларов в день, и они довольны, только потому, что не видели золота своими глазами. Если бы они работали на приисках, мне пришлось бы платить им куда больше. Конечно, случается всякое. Наслушавшись рассказов про золотые копи, ктото срывается и уходит, но это редкость. Впрочем, пожал плечами Сэм Бреннон, люди вольны поступать, как им вздумается.
Ты еще молод, Сэм, ответил Саттер, и много тебе еще предстоит пережить и понять. Ты думаешь, этот сброд, что едет сюда за золотом, способен создать что-то значимое? Нет, мой юный друг! Дай им волю, он сверкнул глазами в сторону сына, они разрушат все, что было создано старшим поколением! Только жесткие законы, удержат плебеев в рамках и обеспечат процветание республики. Самостоятельно они не способны к чемуто большему, чем неорганизованный грабеж!
Тебе, конечно, более по сердцу организованный грабеж по методу мистера Кроули, съязвил Бреннон, Признайся, Джон: ты просто не способен вписаться в новые реалии. Перед тобой открылись потрясающие возможности, но ты упорно держишься за старые привычки, и поэтому обречен. Почему ты не платил своим сотрудникам достаточно, чтобы они не сбегали?
Потому что это разорило бы меня! воскликнул Саттер.
Черта с два! Если бы они продолжали работать, их труд принес бы тебе куда больше пользы и денег!
Больше пользы мне принесет окончательная легализация рабства, чтобы я мог на законных основаниях вернуть их и привлечь к созидательному труду!
Каким образом, любопытно? Полгода назад к тебе приезжал полковник Мейсон. С ним было тридцать солдат республиканской гвардии. А сколько уехало с ним обратно в Монтерей? Четверо! И те не сбежали только потому, что были поставлены в караул и постоянно были на виду. Кто будет ловить твоих беглых рабов, если даже солдаты дезертируют со службы?
Вы в чем-то правы, Сэмюель, задумчиво произнес Барнетт, В ваших словах есть толика истины. Однако, замечу, что правда все же на стороне Саттера и Кроули. Свобода не каждому по карману и не каждый способен ею распоряжаться на благо себя и общества.
Золотые слова, Питер! подхватил Саттер, Рабство дает твердую опору не только рабовладельцу, но и рабу. Вот, например, Боги, Саттер сделал широкий жест рукой в сторону холла, где гостей принимал старый негр, Этот немощный старик ни на что не годен, разве только стоять у дверей и развлекать посетителей. Но я забочусь о нем! Я благодарен ему за верность и, клянусь всем, что есть у меня святого, не брошу моего Боги на произвол судьбы. Свой конец он встретит достойно, окруженный заботой любящих людей. А что получают безумцы, пустившиеся во все тяжкие? Они голодают, болеют, убивают друг друга и кончают жизнь в страшных муках. Успеха добиваются пятеро из сотни, и не потому что намыли много золота, а потому что смогли выгодно пустить в дело то, что добыли! И все равно они продолжают погоню за призраками, за миражами! Только страх ужасного, неотвратимого наказания остановит их от саморазрушения!
Хопкинс почувствовал, как Крамер толкнул его ногой под столом. Джеймс вопросительно посмотрел на Фила, внезапно понял, о чем тот думает и шепнул: «Чщ! Потом обсудим!».
Больше свободы больше хаоса, продолжил свою мысль Барнетт, Разве справедливо то, что происходит сейчас в хозяйстве Джона? Десять лет он строил свою империю, и что? Все может быть разрушено только потому, что один пьяный плотник не удержал язык за зубами.
Для политика вы удивительно недальновидны, Барнетт, серьезно сказал Джонни и пустил каскадом красивые кольца табачного дыма, Что такое золото? Это всего лишь повод, предлог. Сэм Бреннон не вытащил из земли ни единого самородка, зато один только склад в этом форте приносит оборот Сколько тебе приносит склад, Сэм?
Около ста пятидесяти тысяч в месяц.
А сколько ты платишь за его аренду?
Безумные деньги, Джонни. Я рыдаю каждый раз, когда отправляю твоему отцу чек на пятьсот долларов.
Причиной вашего краха, джентльмены, могло стать что угодно! Любая новая идея, которая захватила бы умы жителей Калифорнии. Кстати, Сэм, внезапно сменил тему Саттер Младший, а что твои единоверцы мормоны? Ты ведь должен отчислять десять процентов своих доходов на церковь, не так ли?
Должен, да не обязан, ответил Бреннон и презрительно скривил рот, Эти святоши имели наглость прислать мне требование об уплате ста тысяч долларов во имя Господа.