Ричард Третий и Генрих Восьмой глазами Шекспира - Маринина Александра Борисовна 2 стр.

Но Ричарда никакими строгими указаниями не собьешь. Он делает невинные глазки:

 А что такого? Мы никаких опасных разговоров не ведем, вы, кстати, тоже можете присоединиться. Мы же обсуждаем мудрость короля, благородство королевы, расхваливаем ее характер. Про миссис Шор говорим, что она красавица и остроумная, и ноги у нее хороши. Про родственников королевы мы говорим, что их обожает весь двор. В чем тут измена-то? Вы что, можете опровергнуть хоть одно наше слово? Мы кого-то оболгали?

Такой поворот для Брекенбери чрезмерно сложен, поэтому он отвечает коротко и не по существу:

 До этого мне нет дела.

Типа «я не уполномочен». Так во все времена, включая и нынешние, отвечают те, кто поставлен «на страже», если вы пытаетесь им что-то объяснить.

Ричард еще делает потуги сально острить насчет миссис Шор, но Брекенбери непреклонен, демонстративно учтив и столь же демонстративно туп:

 Прошу меня извинить, милорд, но вам придется прекратить беседу с герцогом.

 Ну что ж поделать, раз такой приказ будем выполнять,  покорно соглашается Джордж.

Ричард тоже больше не возражает.

 Мы с тобой теперь в опале, так что придется быть послушными. Прощай, брат! Пойду к королю, попробую как-то исправить ситуацию. Надо будет даже сестрой назову королеву, если это поможет тебя освободить. Ты даже представить не можешь, как я за тебя переживаю! Все сделаю, чтобы тебя вытащить!

 Да ладно, всем нелегко,  вздыхает Кларенс.

 Потерпи, братишка, я уверен, что это ненадолго. Костьми лягу, но тебя освобожу,  обещает ему Ричард.

 Потерплю. Прощай.

Джордж уходит в сопровождении коменданта Тауэра и стражников, Ричард остается на улице один и удовлетворенно бормочет себе под нос:

 Мечтай-мечтай, доверчивый ты мой лох! Скоро я тебя на тот свет отправлю!

А тут откуда ни возьмись!  появляется Гастингс и весело приветствует Ричарда.

 Рад видеть вас на свободе!  воодушевленно откликается Ричард и спрашивает участливо:  Как оно в тюрьме-то? Тяжко было?

 Ничего, вытерпеть можно. Знаете ли, желание разобраться с теми, кто это провернул со мной, очень прибавляет сил и заставляет выживать.

 Тут вы правы. Кларенс точно так же попал. Подозреваю, что и вас, и его упекли в Тауэр одни и те же недоброжелатели.

 Обидно, что такие люди, как ваш брат, в тюрьме, а эти сволочи злобные на свободе и правят бал,  сетует Гастингс.

Разговор переходит на здоровье короля Эдуарда Четвертого, который, как выясняется, серьезно болен, и врачи опасаются за его жизнь. (На самом деле между смертью-убийством Генриха Шестого и смертельной болезнью короля Эдуарда Четвертого прошло почти 12 лет, но пьеса это не учебник, так что придираться смысла нет. У Шекспира вообще полно анахронизмов, что вполне естественно для художественного произведения.) Ричард сокрушается, дескать, король давно вел пагубную жизнь и подорвал здоровье пьянством и распущенностью. Гастингс уходит навестить лежащего в постели короля, Ричард собирается идти следом, но, оставшись в одиночестве, произносит заключительный в этой сцене монолог:

Ричард Третий в исполнении актера Фрэнка Бенсона (18581939)

 Надеюсь, он не выживет. Хорошо бы, чтобы он успел подписать Кларенсу смертный приговор, пока сам не помер. Надо будет сейчас подлить масла в огонь, добавить какой-нибудь компры на Джорджа, чтобы король уже ни в чем не сомневался и быстренько решил вопрос, прямо сегодня же. Кларенса казнят, потом, бог даст, и сам король отойдет в мир иной, и тогда я следующий в очереди к престолу! Надо еще для верности жениться на Анне, дочери Уорика. Правда, я убил ее отца, и мужа ее тоже убил Да ладно, фигня это, я ее уломаю. Любую девку можно уговорить на что угодно, если пообещать ей супружескую любовь и отцовскую заботу. Ну и что, что я ее не люблю? Мне она нужна для дела, а не для семейного счастья. Что-то я размечтался раньше времени Эдуард пока еще король, и Джордж Кларенс пока жив. Вот помрут оба тогда мой час и настанет.

Леди Анна, дочь графа Уорика

О чем речь в монологе? Придется снова отвлечься на исторические реалии, иначе смысл останется не понятым. Анна Невилл дочь Ричарда Невилла, графа Уорика, двоюродного брата короля Эдуарда.

Отец Ричарда Уорика, граф Солсбери, был главным сподвижником Ричарда Йоркского, отца короля, в его борьбе за власть при Генрихе Шестом.

Более того, Ричард Йоркский был женат на Сесилии Невилл, сестре графа Солсбери. Если совсем просто, то Сесилия Невилл мать короля (и его братьев заодно), Ричард Невилл, граф Уорик ее племянник, кузен короля, а дочь Уорика, Анна,  двоюродная племянница короля Эдуарда и его братьев, Джорджа и Ричарда. Сам же граф Уорик обладал колоссальным влиянием при дворе, был главным советником короля Эдуарда и его наставником, выдал свою старшую дочь, Изабеллу, за брата короля, Джорджа Кларенса, потом стал врагом, переметнулся на сторону Маргариты Анжуйской и организовал брак младшей дочери Анны с претендентом на престол со стороны Ланкастеров, то есть с Эдуардом Вестминстерским. Ричард Невилл, граф Уорик, погиб в битве при Барнете, сражаясь на стороне Маргариты Анжуйской против Йорков, и случилось это за три недели до битвы при Тьюксбери, в которой был убит Эдуард Вестминстерский; этим и объясняются слова Ричарда Глостера о том, что он убил отца Анны и ее мужа. Возможно, имеется в виду, что не своими руками убил, а просто участвовал в тех сражениях на стороне Йорков. Но вполне может быть, что по воле Шекспира именно Ричард собственноручно порешил и графа Уорика, и сына Генриха Шестого, юного принца Эдуарда. Так что молоденькая Анна теперь вдова. Всего за месяц с небольшим девушка потеряла отца (14 апреля 1471 года), мужа (4 мая) и свекра-короля (21 мая). Можно только догадываться, в каком тяжелом психологическом состоянии она пребывала в момент, обозначенный в пьесе.

И для чего же Ричарду так нужен этот брак? Для денег. Граф Уорик был весьма и весьма богат, и Анне причитается огромное наследство.

Сцена 2

Лондон. Другая улица

Вносят тело короля Генриха Шестого в гробу.

Дворяне с алебардами и леди Анна в трауре сопровождают гроб.

Анна убивается над телом свекра, просит опустить гроб и дать ей возможность еще какое-то время побыть с покойным Генрихом Шестым. Вообще-то это довольно странно: давно обезумевший и запертый под охраной Генрих вряд ли мог стать Анне близким человеком, они, скорее всего, вообще никогда в жизни не встречались. Анна утверждает, что Генрих был убит тем же человеком, который убил и ее мужа Эдуарда Вестминстерского.

То есть Анна считает (не без оснований), что короля Генриха Шестого убил все тот же Ричард Глостер. И папу, и мужа, и свекра всех он порешил, негодяйский негодяй. В пьесе «Генрих Шестой» Шекспир и в самом деле сделал Ричарда убийцей короля, но это исключительно для красивости и драматизма. На самом деле точно не установлено, кто именно лишил жизни безумного короля Генриха Шестого, версии высказываются самые разные: и Ричард, и Эдуард, и Джордж, и все трое разом, и парами, и вообще никто из них, а нанятые убийцы.

Обвинив убийцу мужа и свекра, Анна шлет в его адрес изощренные проклятия, желает ему всяческих ужасных бед, и пусть его ребенок родится безобразным и ужасным уродом, желательно недоношенным, и пусть его вдове придется оплакивать мужа еще горше, чем сама Анна сейчас плачет по своим утратам. Потом разрешает нести гроб дальше, но тут подходит Ричард Глостер и требует, чтоб гроб с телом Генриха Шестого снова поставили на землю. Анна негодует, что кто-то тут смеет распоряжаться, кроме нее, Ричард в грубой напористой форме настаивает на своем требовании, дворяне, держащие гроб, растеряны, но все-таки в итоге подчиняются герцогу и опускают свою скорбную ношу. Анна упрекает дворян за то, что они испугались и подчинились, но затем удрученно признает:

Анна и герцог Глостер у гроба Генриха Шестого

 Увы, не осуждаю вас: вы люди. А он порождение ада, дьявол, вы перед ним бессильны.

И тут Ричард приступает к осуществлению задуманного плана. Вместо того чтобы продолжать демонстрировать силу и власть, он вдруг произносит:

 Молю тебя, святая, не бранись.

Он явно рассчитывает на эффект «разрыва шаблона», но эффекта нет: леди Анна продолжает осыпать его бранью, обзывает «проклятым дьяволом», призывает небеса жесточайшим образом покарать убийцу.

Но Ричард не отступает, он предпринимает следующую попытку:

 Миледи,  говорит он,  в вас нет милосердия. А ведь милосердие призывает отвечать на зло добром.

Анна, наконец, отвлекается от потока проклятий и вступает в диалог.

 Милосердие это для людей, которые уважают человеческие и божьи законы. А ты эти законы попираешь, для тебя их нет, значит, и милосердия для тебя не будет. Даже лютый зверь может испытывать жалость, но ты нет.

Ричард проявляет изрядную находчивость и выкручивается:

 Раз во мне нет жалости, значит, я и не зверь.

Ну, логично в общем-то И даже Анна вынуждена это признать. Глостер чует, что рыбка попалась на крючок, и начинает развивать наступление. (А помните один из законов нейролингвистического программирования, который гласит, что партнера по переговорам нужно вынуждать произносить слово «да» и соглашаться по любому поводу? Вот это оно и есть. Оказывается, все модное на сегодняшний день уже давно придумано и широко использовалось).

 Хочу попытаться объяснить вам мои поступки и оправдаться,  говорит Ричард и начинает излагать свою продуманную версию событий.

Во-первых, мужа Анны, Эдуарда Вестминстерского, убил вовсе не он, а его брат Эдуард Четвертый. Анна не верит:

 Но Маргарита (Анжуйская) рассказывала мне, что видела у тебя в руках меч, еще теплый от крови моего мужа!

 Вранье,  убеждает ее Ричард.  Маргарита просто ненавидит меня и готова сама придумать то, чего не было, и поверить в это.

Типа «показания с чужих слов судом не принимаются», как в американских сериалах.

 Ну, допустим. А короля Генриха тоже не ты убил?

 Вот тут врать не стану, короля да, я.

Анна торжествует, но у Ричарда и здесь заготовлено оправдание. И это уже во-вторых. По мнению герцога Глостера, человеку, потерявшему рассудок и трон, лучше покинуть эту грешную землю, ему самое место на небесах, поближе к ангелам. Эти резоны не озвучиваются Ричардом, но они как бы имеются в виду. Пока. Потому что уже через несколько реплик прорисовывается совсем другая идея, которую коварный Глостер изо всех сил старается пропихнуть в сознание Анны: оказывается, причиной смерти Эдуарда Вестминстерского и его отца, короля Генриха Шестого, является красота молодой женщины. Проще говоря, Ричард влюблен и имеет полное право радоваться гибели соперника, а также поспособствовать умерщвлению заодно и свекра Анны, который мог бы препятствовать их счастью.

Эк завернул! Показателен еще один момент в их разговоре: Ричард позволяет себе пошлости, а реакция Анны, как ни странно, вполне адекватная. Скорбящая вдова острит в ответ, а не дает ему по морде.

Каково? Вести подобные разговоры прямо над телом покойника это как-то уж совсем не комильфо. Ну ладно Ричард, он и сам про себя говорил, что груб и не годится для светского обхождения. Но леди Анна Насчет того, что Анна острит,  это мне не показалось, Ричард ведь тоже так считает, потому что говорит:

 Миледи, оставим остроумья поединок и к разговору мирному вернемся.

И снова завел волынку насчет того, что причина смерти Эдуарда Вестминстерского и Генриха Шестого исключительно красота Анны, которая уж так сильно поразила его воображение, так будоражила ум герцога, что он готов был убить вообще всех людей на свете, лишь бы провести один час в ее объятиях. «Мне ваша красота вся радость Свет она и жизнь. <> Ты жизнь моя <>Нельзя мстить человеку, что тебя так любит» вот перечень аргументов Ричарда.

Однако ж Анна хоть и позволила втянуть себя в диалог, но пока не впечатлилась и в ответ на каждую реплику Ричарда говорит ему грубости, шлет проклятия и твердит о своем желании отомстить за смерть мужа. И вот тут Ричард, пожалуй, сплоховал, хотя Анна этого отчего-то не заметила. Он говорит:

 Тот, кто лишил тебя мужа, поможет тебе выйти замуж более удачно. Он тебя любит больше, чем покойный, и он тоже Плантагенет, но нравом покруче.

Анна вроде как не понимает, о ком идет речь, а когда догадывается, что Глостер имеет в виду самого себя, плюет на него (только у Шекспира не указано, плюет в лицо или на ботинок). Из слов Ричарда вытекает, что Эдуарда Вестминстерского убил все-таки именно он, а не его брат-король. И совершенно непонятно, зачем было сделано это признание, если всего пару минут назад Ричард горячо уверял, что юного принца убил не он и что Маргарита Анжуйская все наврала. Оплошность автора? Неточность перевода?

Смотрим в оригинал:

Да нет, все точно, как Шекспир написал так и перевели. Выходит, Ричард признался в убийстве. Для чего?

Анна, стало быть, плюнула на Ричарда (или в его сторону). А что же Ричард? Оскорбился? Разгневался? Да ничего подобного! Он прекрасно держит себя в руках и не выходит из образа «страстно влюбленного», он ласково (!) упрекает Анну, которая говорит:

 Тебя бы ядом оплевала я.

 Не место яду на губах столь нежных.

Если перевести с поэтического языка аллегорий на общепонятный бытовой русский, то получится примерно так: «Если б могла убила бы тебя»  «Не может быть, чтобы такая чудесная нежная девушка решилась на убийство». Анна упорствует в своей ненависти и старается посильнее оскорбить герцога:

 Но место яду на гнуснейшей жабе.

И далее в том же духе, выражая желание убить Ричарда. Ричард перехватывает инициативу и начинает пространные рассуждения о том, что страдания по леди Анне заставляют его плакать, хотя прежде он не плакал даже в самые тяжелые минуты своей жизни.

 Я не плакал, когда Клиффорд занес меч над Ретлендом и мальчик жалобно стонал; мой отец и мой брат Эдуард рыдали, а я сдержался. Я не плакал, когда твой отец в слезах рассказывал о смерти моего отца. Горе не заставило меня плакать, а вот любовь к тебе заставила. Я никогда никого не умолял и ни перед кем не унижался, но с тобой все иначе. Если не можешь меня простить вот тебе мой меч, давай, убей меня.

При чем тут какие-то Клиффорд и Ретленд? Ну, здесь все не сложно. Вы же помните, что один из братьев Йорков, семнадцатилетний Эдмунд, граф Ретленд, погиб в сражении с войсками Маргариты Анжуйской во время битвы при Уэйкфилде? В той же битве был схвачен и впоследствии казнен и его отец, Ричард Йоркский, граф Марч. Сперва юношу Эдмунда взяли в плен, а вот что случилось потом в точности неизвестно. То ли его при попытке к бегству убил Джон Клиффорд, то ли голову пареньку отрубили по приказу этого Клиффорда. Но одно установлено без сомнений: отсеченная голова, которая вместе с головами Ричарда Йоркского и Ричарда Невилла, графа Солсбери (деда Анны, между прочим) была увенчана бумажной короной и выставлена на воротах города Йорка. Этот реальный исторический эпизод запечатлен Шекспиром в пьесе «Генрих Шестой. Часть третья».

Похоже, в этом месте герцог Глостер «рвет на груди тельняшку». В буквальном смысле.