В одном из исследований все участники сообщали, что столкновение с триггерами для них это стрессовое событие. Люди беспокоились как о триггерах мисофонии, так и о своей способности с ними справляться. О гиперфокусе на триггерах сообщили 98.1 % участников; воспринимаемая потеря контроля была замечена у 81 % участников, а 90 % сообщили о тяжелой или крайней беспомощности. Одновременно появились предвосхищающая тревога и озабоченность мисофоническими триггерами. Две разные шкалы показали, что от 86 до 91 % испытывали серьезную озабоченность (Jager et al., 2020).
О гиперфокусе также сообщалось и в другом исследовании, где 82 % мисофонов сообщили, что они понимают, что «слишком сосредоточены на шумах, которые должны быть на заднем плане, и не могут их игнорировать» (Edelstein et al., 2013).
На развитие гиперфокуса могут влиять несколько факторов, как внутренних (черты характера), так и внешних. К специфическим чертам личности, которые увеличивают шанс развития гиперфокуса, можно отнести клинический перфекционизм, который обнаруживается у 6697 % страдающих расстройством, а установка на высокие нормы черта обсессивно-компульсивного расстройства личности встречается у 2652 % мисофонов.
Внешние факторы, такие, как история человека и окружающая среда, также могут способствовать развитию гиперфокуса. История человека с мисофонией это нередко история, в которой определенные звуки были связаны с негативным опытом. Наконец, более непосредственно влияют на гиперфокус факторы окружающей среды. Когда люди с мисофонией испытывают стресс или устали, они испытывают бо́льшую гиперконцентрацию, чем когда они находятся в хорошем настроении (Jager et al., 2022). Доказано, что когнитивная терапия, нацеленная на работу с гиперфокусом, оказывает явное влияние на симптомы мисофонии.
Кратко:
подавляющее большинство людей с мисофонией сообщают о гиперфокусе на триггерах, когда им сложно отвлечься от звука или визуального стимула;
гиперфокус является одним из основных симптомов мисофонии;
гиперфокус может способствовать возникновению новых триггеров;
обеспокоенность триггерами беспокойство по поводу их возникновения в будущем или в определенной ситуации и потеря контроля является одним из основных дополнительных симптомов мисофонии;
на развитие гиперфокуса влияют внутренние и внешние факторы: черты характера, клинический перфекционизм, установка на высокие нормы, а также негативный опыт, связанный с триггером; стресс и усталость.
Копинг-стратегии и риски их использования
Люди с мисофонией часто стараются смягчить свои реакции на триггеры с помощью тактик, известных как копинг-стратегии. Например:
избегание или бегство от ситуаций, в которых они сталкиваются с триггерами;
стремление прекратить триггер;
имитация или воспроизведение триггеров (Swedo et al., 2022).
Самые частые механизмы преодоления прослушивание музыки или фонового шума, уход, избегание социальных ситуаций (например, походов в ресторан или работе в опен-спейсе), использование берушей/наушников и просьбы к источнику триггера остановиться (Enzler et al., 2021).
Так, сами мисофоны сообщали в одном из исследований, что чаще всего, чтобы совладать с реакцией на триггер, они включали музыку (99 %) и уходили (99 %). Стратегия шуметь или делать то же самое, что источник триггера, например жевать или печатать, также используется часто 86 % и 77 % соответственно. Наконец, 86 % сообщили об использовании берушей; большинство использовали их «на прошлой неделе» (73 %).
В целом участники исследования сообщали, что проводят много времени, активно избегая триггеров: 24 % от 0 до 1 часа каждый день, 24 % от 1 до 3 часов, 32 % от 3 до 8 часов и 9 % более 8 часов каждый день (Jager et al., 2020).
Риск постоянного использования копинг-стратегий
Учёные считают, что избегание триггерных звуков (например, когда мисофоны работают, путешествуют, спят или едят в одиночестве или используют беруши), использование маскирующих звуков (например, шумогенератор или музыки) или принудительное инструктирование по отношению к близким людям (например, когда мисофоны запрещают партнеру есть чипсы) это дезадаптивные стратегии, которые, в свою очередь, влияют на гиперфокусировку. Например, использование наушников с музыкой может парадоксальным образом привести к повышенной бдительности в отношении того, присутствует ли звук, и еще большему сосредоточению на триггере, несмотря на наложенную музыку. Это увеличивает гиперфокус (Jager et al., 2022) и, в свою очередь, может усилить мисофонию.
Копинг-стратегии позволяют снизить реакцию на триггер, но могут также сделать человека зависимым от наличия или отсутствия фонового шума, «скрывающего» триггерный звук, и вызвать «привыкание». В ситуациях, когда фоновый шум включить нельзя, человек может испытать панику. Таким образом, просто использование шума скорее является проявлением реакции «бей или беги» в данном случае это проявление «бегства» от негативной ситуации, и может в долгосрочной перспективе усугублять мисофонические симптомы. Кроме того, как и в случае с другими неконтролируемыми копинг-стратегиями, человек может усугублять свои симптомы, так как избегание усиливает само себя и «закручивает» спираль, как в случае с фобиями.
Во время использования копинг-стратегий люди с мисофонией могут вести негативный внутренний диалог (например, ругать источник звука). Такой диалог ведет к избеганию различных социальных ситуаций. Человек говорит себе, что ситуация неприятна и старается её сторониться. Продолжая избегать ситуацию, человек таким образом усиливает мысль о том, что она неприятна. Тревожный внутренний диалог ведет к избеганию, избегание порождает дальнейший тревожный внутренний диалог, и такой цикл продолжается по кругу:
Вместе с тем, в сочетании с другими видами терапии, например, когнитивной терапией, контролируемое применение таких копинг-стратегий может помочь снизить тяжесть мисофонии или снизить симптомы до уровня, когда применение когнитивной терапии становится возможным.
Кратко:
для того, чтобы снизить свою реакцию на триггер, люди с мисофонией используют копинг-стратегии;
самые распространенные копинг-стратегии прослушивание музыки или фонового шума, уход от триггерной ситуации, просьба к источнику триггера остановиться, избегание социальных ситуаций (например, походов в ресторан или работы в офисе); использование берушей; имитация или воспроизведение триггера (например, тоже начать есть яблоко);
копинг-стратегии не являются формой терапии и призваны снизить реакцию на триггер «в моменте»;
постоянное использование копинг-стратегий может усиливать расстройство;
цветной шум не является полноценной формой терапии не было проведено никаких клинических испытаний этого метода;
копинг-стратегии и цветной/фоновый шумы могут быть составной частью когнитивно-поведенческой терапии мисофонии и использоваться при проведении экспозиции[11].
Дело не в громкости: роль контекста в мисофонии
На силу реакции человека на триггер может влиять множество факторов, включая, помимо прочего:
контекст, в котором встречается триггер;
воспринимаемая степень контроля человека над источником триггера;
межличностные отношения между человеком с мисофонией и источником триггера.
Собственные звуки обычно не вызывают таких же неприятных реакций, как звуки, создаваемые другими людьми (Swedo et al., 2022).
Физические характеристики звуков например, интенсивность и частота лишь частично влияют на реакцию мисофонов на триггеры. Более важными являются психологический профиль мисофона, предыдущий опыт и контекст, в котором возникают триггеры. Столкновение с триггерам в ситуациях, из которых нельзя выйти например, полет на самолете усугубляет негативные реакции. Звуки еды и жевания меньше раздражают, если они исходят от младенцев или животных, поскольку они «не виноваты», если их издают (Enzler et al., 2021).
Интересно, что люди, страдающие мисофонией, также сообщают, что их больше или даже только «триггерят» звуки, издаваемые конкретными людьми, и меньше или вообще не вызывают звуки, издаваемые животными однако и в этом случае есть исключения (Edelstein et al., 2020). При этом, когда речь идёт о звуках, издаваемых животными, например, лае собак, то эмоции мисофона могут быть направлены не против самого животного, а против его хозяев. Вот как описывают это сами мисофоны: «Один из моих худших триггеров лай собак. Я живу в районе, где дома стоят очень близко друг к другу, и такое ощущение, что буквально у всех есть собаки, и все они позволяют им лаять всё время в течение дня. Ночью, слава богу, всё не так не плохо. Я люблю свой сад, но я не могу сидеть там и наслаждаться им из-за эгоистичных владельцев собак, которые не уважают своих соседей». [T.Р., участница одной из групп поддержки мисофонов в социальных сетях]
Интересное исследование, подтверждающее роль контекста в мисофонии, провели в Калифорнийском университете в 2020 году. Учёные доказали, что один и тот же звук может восприниматься как более или менее неприятный в зависимости от контекста и информации, представленной вместе с самим звуком. Особенное значение результаты этого исследования имеют, так как они обеспечивают основу для потенциальной когнитивной терапии (Edelstein et al., 2020).
Исследователи заметили, что многие пациенты сообщали, что звуки, издаваемые определёнными людьми (обычно членами семьи и друзьями), вызывают особое отвращение, в то время как звук того же типа, издаваемый другим человеком или незнакомцем, может вызывать меньшую негативную реакцию или вообще не вызывать её. Кроме того, как упоминалось выше, триггерные звуки, производимые самим собой, редко вызывают отвращение у мисофонов, а звуки животных или младенцев обычно не вызывают такого отвращения, как аналогичные по звучанию триггерные звуки, издаваемые взрослыми людьми. Учитывая, что мисофония часто локализуется вокруг конкретных людей, кажется, что ответ на триггер может зависеть от контекста. Хотя всегда есть исключения, кажется, что раздражающий триггер часто включает в себя очень тонкую взаимосвязь звука и контекста и что мисофонический триггер это больше, чем просто звук, а целостный образ признаков, который включает звук.
Участникам предложили принять участие в эксперименте, состоящем из трёх блоков. В каждом блоке участникам давали 36 клипов, каждый из которых относился к одной из трёх категорий:
1) звуки, которые издает при приёме пищи человек, например, звук жевания жвачки или откусывания яблока;
2) звуки, которые издают при приёме пищи животные, например, звуки, издаваемые котом, красной пандой или собакой, грызущей кость;
3) звуки, просто похожие на звуки приёма пищи, но которые на самом деле такими не являлись например, звук ходьбы в кроссовках по грязи, звук мытья волос или хруст снега.
Все записи были выбраны на основе критерия, что они либо были классическими мисофоническими триггерными звуками, либо очень напоминали их (большинство из них были хрустящими или «мокрыми» по своей природе). Были созданы аудио (только звук) и аудиовизуальная (звук + видео) версии каждого ролика. В одном из блоков к звуку прилагалось описание при этом половина описаний была верными, а вторая нет (например, к аудио с красной пандой могло быть описание, что это звук человека, жующего жвачку). Как и ожидали исследователи, мисофоны оценили:
1. как менее неприятные: звуки еды, которые на самом деле издавались человеком, но которые в описании значились как звуки животных или звуки, не связанные с едой;
2. как значительно более неприятные: звуки еды животных, которые в описании значились как звуки еды человека, со сравнению со звуками еды животных, которые на самом деле такими являлись.
Таким образом, выяснилось, что контекст играет роль в том, насколько неприятными мисофоны считают определенные звуки и показывает, что, хотя источник звука действительно является важным фактором в мисофонической реакции, одного восприятия источника звука человеком достаточно, чтобы повлиять на то, как он реагирует на этот звук. Исследование доказало, что человек может по-разному воспринимать один и тот же звук в зависимости от контекста. Таким образом, в мисофонии важна и роль контекста, и роль восприятия триггера человеком а это шаг к тому, чтобы сделать эффективным один из методов лечения когнитивную терапию (Edelstein et al., 2020).
Подобные результаты были получены в ходе исследования, проведённого в 2021 году во Франции. Участникам давали прослушать различные звуки без каких-то подсказок, позволяющих идентифицировать звук (например, описания или изображения). Некоторые триггеры нелегко идентифицировать только по звуку. Так, некоторые мисофоны упомянули звуки ногтей как триггеры. Однако в ходе эксперимента, где транслировался звук «ногти по доске» мисофоны оценили его не выше, чем в контрольной группе. Это может быть связано с тем, что звук не был распознан и, следовательно, не связан с визуальным или тактильным восприятием или с прошлым опытом (Enzler et al., 2021).
Похожие выводы были получены в 2023 году в исследовании с участием 61 человека, которых попросили прослушать аудиозаписи несколько типов звуков когда есть человек, когда есть животное и звуки, которые издаются в целом человеческим ртом. После перерыва те же аудиозаписи были представлены участникам в видеоформате. Ученые проверяли психофизиологические реакции на звуки. Участники исследования с мисофонией оценили все раздражители как более негативные и возбуждающие, чем представители контрольной группы. Звуки «еды человека» были оценены как более негативные и раздражающие, чем звуки «еды животных» или просто звуки, издаваемые человеческим ртом. Интересно, что так эти звуки характеризовали все участники исследования. Это доказывает, что контекст звуков рта влияет на реакцию у взрослых как с мисофонией, а также у участников без нее (Siepsiak et al., 2022).
«Меня совершенно не раздражает, когда мой муж работает над моделью своего деревянного корабля, используя свёрла и молоток, однако постоянный ремонт, даже негромкий, у соседей сводит меня с ума это удивительно, учитывая, что, в сущности, звук один и тот же», описывает этот эффект К. на одном из форумов о мисофонии.
Кратко:
степень негативной реакции на звук зависит от контекста, отношений мисофона с источником триггера и то, насколько он считает, что может контролировать источник триггера;
реакция на триггер это не реакция на звук, а реакция на целый образ, связанный с этим звуком;
звуки, издаваемые близкими людьми, могут вызывать более сильную негативную реакцию, чем звуки незнакомых людей;
собственные звуки, звуки младенцев и животных не вызывают такую же сильную негативную реакцию, как звуки, которые издаются взрослыми людьми;
одного восприятия звука достаточно, чтобы счесть звук неприятным.