Старейшина стоял рядом с нашим полковником и также, обречённо помалкивал. Внезапно из глубины одного из домов, раздались крики и шум борьбы. Громыхнул выстрел. За ним последовал звон стекла. Двое солдат выскочили из того дома и бросились к его задней части, на ходу вскидывая винтовки. Толпа на улице заволновалась. Мы приготовились. Навели оружие на местных. Прозвучало ещё несколько выстрелов и повисла тишина. Я увидел, как те двое солдат волокут за руки молодого мужчину. Его рубашка была в крови. В толпе поднялся ропот, но тот старик, выдававший себя за главного, что-то прокричал на неизвестном мне языке и гомон стих.
Солдаты подтащили раненого к полковнику и офицерам и что-то показали им, какие-то бумаги. Я ухмыльнулся. Всё понятно «Сопротивление», мы нашли, что искали.
Этот человек был единственным? спрашиваю я. В том городе.
Куда там! У него имелись дружки. Их выдал старейшина, после того, как полковник пригрозил убивать по одному человеку каждые двадцать секунд. Сработало моментально. Подняв костлявую руку, он указал ещё на троих молодцов. Их вытащили из толпы и поставили к стене ближайшего дома, а с ними бросили и того парня, подстреленного нашими ранее. Он был жив, хоть и без сознания.
И они не пытались защищаться, уговаривать или оправдываться?
Удивительно, но нет. Эти молчуны безразлично слушали короткий приговор, который зачитал офицер, так же безразлично смотрели, как расстрельная команда поднимает оружие и даже не зажмурились после слова «Огонь».
Что стало с остальными жителями города?
Мы составили списки, перевернули всю округу вверх дном, в поисках тайников с оружием, правда ничего не нашли и утром двинули дальше. Военная полиция и вспомогательные части должны были разбираться с ними. Меня они больше не интересовали.
Много на вашем пути было таких городов? спрашиваю я.
Достаточно. Мы продвигались быстро.
Встречали сопротивление?
Иногда. Но сто второй не церемонился.
Что было дальше?
Дальше начались проблемы. Города и посёлки пустели. Жители в панике убегали от нас. Основная их масса двинулась на запад. Но многие прятались в лесах. А потом на планету посыпались корабли с десантом. Союзные колонии, так же как и Метрополия, решили, что ценность Нового Пекина слишком высока, чтобы отдавать его противнику. И началось веселье
Сепаратисты на западном полушарии, мы на восточном. Между нами мечется местное население. Признаюсь было жарко. Всё что мы видели или представляли себе раньше, померкло перед войной на Новом Пекине. Это была мать всех войн! Звучит громко, но это так. Мясорубка. В воздухе, на земле, под землёй было и такое, мы вгрызались друг другу в глотки, не чувствуя боли и не обращая внимания на такую мелочь, как собственная смерть. Главное забрать с собой побольше тех ублюдков, сидящих в окопе, в ста метрах от тебя. Десятки тысяч бросались в безнадёжные атаки и откатывались на прежние позиции, усеивая поля телами своих товарищей. В небе носились истребители и корректировщики, загорались, падали объятые пламенем, или устраивали захватывающие воздушные поединки, на радость грязным пехотинцам, следящим за ними. Города пылали. Потери с обеих сторон были огромными.
Отбивая очередной населённый пункт, мы больше не искали членов «Сопротивления». Стреляли во всех, кто попадался нам на глаза, во всех, кто не носил ту же форму что и мы. Никакого милосердия.
Правда, через три месяца нас отвели с передовой. Пришло пополнение. Нас сменили. Дали короткий отдых и поставили новую задачу. Проклятые партизаны стали доставлять много хлопот тыловым подразделениям, люди гибли, не доехав до линии фронта. Колонны пропадали. Нарушалась логистика. С ними нужно было что-то делать.
Это были местные жители?
Многие. Но не все. Повстанцы забрасывали за линию фронта маленькие группы добровольцев, в основном состоящие из ярых членов Сопротивления, фанатиков. Те с помощью местных организовывали такие отряды и координировали их деятельность. С ними было много хлопот. В основном молодые мужчины, иногда женщины. Даже бывалые солдаты удивлялись, а потом и побаивались их. На войне ты должен если не убить, то, по крайней мере, напугать врага. А когда видишь перед собой безумца-фанатика, который спрятал свой животный, человеческий инстинкт самосохранения где-то в глубине себя и вместо него излучает лишь ярость и ненависть, если ты видишь, что ему неведом страх по неволе по телу пойдут мурашки.
Сто второй должен был покончить с такими фанатиками и их пособниками в нашем тылу.
Ли Во Джонг
Главная причина наших неудач нехватка людей. Мы не могли поспеть всюду. Конфликт разрастался и работать становилось всё тяжелее. Настроение правительства менялось. Ястребы в его составе требовали решительных действий. Они не желали мириться с тем утверждением, что колонии заслуживают шанса. В их представлении любая форма диалога строится на простой истине. Либо вы поддерживаете восставших, либо ясно и уверенно обозначаете свою покорность метрополии. Двоякое поведение, размышления и задержки раздражали этих людей. Вместе с деньгами, потраченными на войну, упадком экономики, нехваткой рабочих рук и военными неудачами, они теряли терпение, выступая всё жёстче и жёстче. Многие граждане прислушивались к ним и поддерживали. Пока война шла далеко, пока её отголоски не докатывались до внутренних миров, они пребывали в состоянии покоя и спокойствия. Но когда атаковали Марс парадную дверь их дома, настроения стали меняться.
Это уже из области психологии. Возьмите сытого и довольного своей жизнью человека, его мышление укладывается в простую и понятную картину я заслужил, то что имею. Почему? Да потому что я гражданин великого государства! Я плачу налоги, работаю, воспитываю детей. Могу пользоваться благами цивилизации, построенной моими предками. Всё это доступно мне по праву рождения. Я презираю или в крайнем случае не замечаю жителей далёких колониальных миров. Это неотёсанные деревенщины, чьи предки по собственной воле оставили дом и поселились на окраинах цивилизованного, прогрессивного мира. Они остались людьми, но людьми второго сорта. И когда такой напыщенный, от собственной исключительности человек, слышит как посторонний, слабо развитый и чуждый ему индивид, вдруг с оружием в руках ломится в его дверь, он протестует и возмущается. Удивляется наглости, на которую посмел этот тип и требует от государства наказать смутьяна, нарушающего основы основ уникальность жителя метрополии.
Простите меня за это отступление, я лишь пытаюсь объяснить вам, как сложно работать с людьми, какие барьеры они выстроили перед собой и что за предрассудки властвовали над ними. Можно подумать, я обвиняю только жителей внутренних миров, но это не так. С той стороны существовали свои заблуждения и надуманные причины, побудившие тех людей, начать войну. Глупость противников примерно равна.
Но люди, работающие с вами в те годы, не были такими, говорю я.
К счастью, они были другими. Но нас было слишком мало. Испытания, что выпали всем нам, в очередной раз оголили человеческую сущность индивидуализм, во всех его проявлениях. Плохое и хорошее смешалось в нас. Или всегда присутствовало, но было скрыто под покрывалом цивилизованных людей. Гордость вот первопричина той войны. В этом я уверен. Как и в том, что деление на МЫ и ОНИ, всегда приводит к конфликту.
Наш комитет, продолжает он. В условиях всеобщей войны стал отодвигаться на второй план. Военное руководство не желало слушать о дипломатии. Им претило вести диалог с противником. Чем яростнее сопротивлялись колонии, тем несговорчивее становились военные. Приходилось договариваться с ними. Выпрашивать и настаивать. Сложная задача убедить врага сесть за стол переговоров. В двойне сложная, если перед этим ты должен уговорить своё руководство дать на это время и ресурсы.
Я уверен, вы спасли много жизней.
Не так много, как хотелось бы Особенно на Новом Пекине, вздыхает мистер Джонг. С началом войны на свет стали вылезать вопиющие эпизоды коррупции и халатности наших чиновников. Государственный аппарат громоздкий и неповоротливый оставлял большие возможности для разворовывания денег и незаконных махинаций с государственной собственностью. Раздутая армия всевозможных управленцев и руководителей, всех мастей, тратили бюджетные средства, словно они были неисчерпаемы. Кумовство, взятки, лоббирование интересов, фальшивые отчёты о проделанной работе. Всего хватало. В мирное время на это не обращали внимания, а потом ужаснулись масштабам. Но было поздно
Когда выяснилось, что не задолго до войны мы поставили в одну из колоний элементы лучевого оружия многие не могли в это поверить. Как такое случилось? Кто виновен? Посыпались вопросы, подкреплённые праведным гневом. Оно лежало в закромах с самого своего создания, никто и никогда не рассчитывал им воспользоваться, даже представить такую возможность было нелепо слишком большая мощь, избыточная для любого вероятного конфликта. А тут его достали, попросту украли и передали нашим теперешним врагам. Нужна была жертва, виновник, причастные. Одни размахивали верёвкой и мылом в её поиске, другие упорно молчали, осознавая свою вину. Но виноваты были все.
Мой начальник вызвал меня к себе в кабинет. Он только что получил документы, отчёт предварительного расследования о деятельности департамента обеспечения колоний. Я прочёл.
«Что ты на это скажешь?» спросил он, когда я закончил.
«Мы выпустили джинна из бутылки», ответил я.
«Да Бросай все дела, ими займутся другие. Бери столько людей, сколько потребуется. Я даю тебе карт-бланш на любые решения Только найди это оружие!» сказал он.
Я собрал команду и начал действовать. Мы получили копии всех документов из архива ДОК, за несколько последних лет и показания арестованных по этому делу людей. Нас не интересовало КТО? с этим всё уже было ясно, нас интересовало КУДА? В документах указывался Ерон, но колония, первая открыто восставшая против Метрополии, к тому моменту была под нашим контролем. Восстание подавлено, планета оккупирована. Оружия там нет. Любой, кто способен сложить дважды два, придёт к выводу, что оттуда его передали дальше. Иначе оно бы уже всплыло. Тут мы заходили в тупик. На Ероне семь месяцев шли бои, военное положение, разруха, голод, болезни. Гражданское население живёт в карантинных зонах, под надзором оккупационного корпуса. Старое правительство, властная верхушка уничтожена или пропала без вести. Все сдавшиеся руководители уже приговорены и казнены за измену. Чёрная дыра.
Рядом с Ероном стояла фамилия Альери. Чиновник средней руки, с одной стороны, и король теневого рынка оружия, с другой. Пропал перед самой войной. Растворился. Про него мы знали всё. Но понятия не имели, где он находится. Теперь только Альери мог сказать, в чьи руки попал предмет наших поисков. И он был нам нужен.
Почему это поручили вам, я имею в виду комитету? спрашиваю я.
Наверху понимали, что эта задача не для службы внешней разведки они утратили доверие, проморгав восстание, и не для военного ведомства они не умеют договариваться с людьми, слишком настырны и прямолинейны. Мы подходили для этого больше остальных. Мы умели разбираться в людях. Не делили их на наших и чужих. А чтобы найти пропавшее оружие, необходимо для начала, разыскать нужных людей.
За что вам удалось зацепиться?
Я был уверен, что Маркус Альери покинул Землю. Он, как и все люди подобного сорта, обладал способностью видеть на пару ходов вперёд. И имел несколько запасных вариантов. Наверняка он улетел по поддельному паспорту. Скорее всего, изменил внешность. Мы начали с клиник пластической хирургии. Полиция Земли по нашей просьбе, искала людей, занимающихся незаконным документооборотом. Всё тщетно. Никаких следов, впрочем, не удивительно. Человек столько лет проворачивающий такие махинации не мог допустить ошибку. Иначе он бы не был тем, кем был. Снова тупик Всё равно что искать иголку в стоге сена, как говорили раньше. Он мог быть где угодно, скрываться под любой фамилией и иметь любую внешность. Никаких зацепок.
Помните изречение древних маленький камень способен вызвать лавину? Они были правы. Поступок одного человека может повлиять на многих. Сразу или по прошествии времени, но рано или поздно он приведёт к большим последствиям. Или изменениям. Вот и у нас оказался такой «камень».
Среди сотен сотрудников комитета была одна женщина Лаура Рэнье. Помощник начальника информационного отдела. Молодая, скромная, на хорошем счету. Упорный и усидчивый офисный работник. Она попала в больницу. Двое грабителей, напали на неё, когда она вечером возвращалась домой. Обычная уличная шпана, которым нужны были деньги на наркотики. Она получила удар по голове. Ничего серьёзного, небольшое сотрясение и ссадины. Через пару дней врачи отпустили её домой. Полиция начала расследование. Нападавших нашли. Но дело не в этом. Согласно нашим внутренним инструкциям, работникам запрещались контакты с посторонними людьми. Круг общения тщательно отслеживался службой безопасности. Письма, звонки, личная жизнь, семьи всё было под надзором. Сами понимаете почему.
Оказалось, в тот вечер она была не одна, с ней был мужчина. При нападении он получил пулевое ранение, довольно серьёзное. Также попал в больницу Она получила неприятности и выговор, а мы нашли наш камушек.
Пострадавший мужчина потерял много крови, ему делали переливание. Для этого провели полную биометрию тела. (улыбается). Можно взять чужое имя, изменить внешность, подделать документы, поменять привычки, но индивидуальные особенности организма скрыть невозможно.
Янис Анил
Глядя, как в иллюминаторе челнока, уменьшается в размерах моя планета, я чувствовал себя свободным. Прожитые годы казались закономерной прелюдией, к длинному и полному смысла приключению, которое я, будучи старым, назову своей жизнью. Что может быть волнительнее, чем ожидание больших перемен, в коих ты примешь непосредственное участие? Мир перерождался у нас на глазах. Осыпался в труху старый порядок, где несправедливость стала нормой, где угнетение воспринималось как стабильность, а покорность считалась добродетелью. Тот мир должен сгореть в огне сопротивления. Уступить место новому порядку. А несогласные и противящиеся этому исчезнуть. Миллионы свободных, очнувшихся ото сна, людей вскоре скажут «хватит», тем, кто поставил себя выше остальных, кто в своей подлости и алчности узаконил новое рабство и возомнил себя центром вселенной.
И я буду одним из них. «Сопротивление», эта организация, выросшая на благодатной почве человеческих страданий и боли, укажет нам дорогу к единству и благополучию. Даст нам всё что нужно. Позаботится и направит накопленную энергию на строительство свободного, счастливого и прогрессивного мира, где не будет места старым устоям. Для общего блага.
Мы направлялись на Кои. С челнока пересели на обычный гражданский лайнер, предоставленный союзными колониями. Нас сопровождали офицеры «Сопротивления». В красивой, новенькой форме. Подтянутые, с гордостью носившие красные береты с изображением орла символа «Сопротивления». Они хлопали нас по плечам, широко улыбались и поздравляли. Охотно отвечали на наши вопросы и рассказывали о себе. Это было похоже на церемонию вступления в новую семью. Семью, где тебе рады, где помогут и позаботятся, выслушают и дадут совет. Вид этих людей, их энергия и чуткое, добросердечное отношение к нам, вселяло уверенность. Я читал это на лицах, сидящих рядом со мной молодых людей. Моих единомышленников.