Мои пальцы уже обхватывают его ладонь в надежде убрать её. Опять эта странная реакция. Бесит она меня.
Как и этот взгляд, вызывающий дрожь.
И его губы, шепчущие:
Вчерашняя девчонка была скучная. И покладистая. Сразу легла ко мне в койку.
Что?.. выдыхаю.
Да быть того не может! Вчера на смене была Настя.
По ней не скажешь, что она готова
Но нет! Не это сейчас важно!
Вы что, в этой палате?.. голос на мгновение обрывается. Мало того, что он сделал это в неподходящем месте, так ещё и с какой-то девушкой.
Ревность пестрит, распускаясь, прямо как павлиний хвост.
Вы мерзкий человек, выдаю, не стесняясь.
А он, резко нахмурившись, отворачивает меня от себя. Делает шаг вперёд, вжимая меня в стену животом. Пальцами впивается в запястья, несильно заламывает мои руки и, впечатав в стену, касается губами уха.
И опять тело реагирует неправильно. Натягивается как тетива, готовая к любой манипуляции мужчины.
Горячий воздух летит на кожу вместе со словами:
Не беспокойся. Она меня не вставила. Слишком быстро согласилась.
В животе что-то лопается.
Облегчение? Да ну!
Плечи опускаются вниз, а я на мгновение успокаиваюсь.
Снова напрягаюсь, когда понимаю, что что-то мокрое растекается в районе пупка.
Да нет Не может быть.
Дёргаю руками, а они крепко сцеплены за спиной.
Не прошу меня отпустить. На адреналине наступаю ему на ногу, толкаюсь бёдрами и вырываюсь, когда хватка слабеет от удивления. Как можно быстрее отдаляюсь от него.
Испугано тянусь ладонью к карману. Рубашка влажная
Смотрю вниз по форме растекается небольшое пятно. А в кармане хрустят осколки ампул
Какого чёрта они разбились?! От какого-то толчка в стену?
Спасибо, выпаливаю в защитной реакции. Поднимаю гневный взгляд на равнодушного мужчину.
Опять у меня из-за него проблемы. Вчера, теперь сегодня. И чувствую, если не объясню начальнику, что это случайность, то мне капец.
Сжимаю ладони в кулаки и, оставив поднос в помещении, выбегаю из палаты с бурлящей яростью и несусь от Бодрова как можно дальше.
***
Грёбаный день. Он когда-нибудь закончится?
Кажется, сегодня всё идёт против меня. Разбила ампулы. А теперь не могу найти их. Выложила, дура, из кармана, положила на маленький металлический поднос. И пока переодевалась он куда-то пропал.
Я начинаю сходить с ума.
Я же достала осколки, да? А не закинула их вместе с рубашкой в стиральную машинку, заболтавшись с заведующей прачечной?
Запускаю пальцы в волосы. Совсем поплыла Устала, заработалась, ещё и Бодров добивает.
А буквально через час моих поисков меня на ковёр вызывает Иванов.
Как на иголках дохожу до его кабинета.
Плохое предчувствие подкралось незаметно и стойко засело в груди.
Я уже знаю, что сейчас будет.
Ярина, опасно начинает, щурясь так, что напоминает мне хитрого лиса, у тебя сегодня ничего не пропадало?
Уже узнал
Отчётность вечером будет в полном порядке?
Вжимаю голову в плечи.
Я сейчас всё объясню.
А мне не надо объяснений! вдруг начинает орать, возвышаясь надо мной. Хочется машинально превратиться в букашку. На меня так отец орёт при каждой встрече. Почему я узнаю о пропаже препарата от Насти, и она же приносит мне пустые ампулы от него, а?!
Значит, Настя. Овца, блин, вечно завидующая.
Это вышло случайно, говорю через силу. Вещество пролилось. Никто ничего не украл, в чужие руки не попало. А стекло разбилось. Я не представляю как. Я немного ударилась. Вы же сами знаете, какие они хрупкие
Случайно ты мозги дома забыла! опять начинает с наездом. Прячу ладони за спиной и чуть ли не выламываю себе пальцы.
Ненавижу, когда на меня кричат Но уже так привыкла, что стойко вывожу это, впиваясь в плоть ногтями.
Молчу. Ничего не говорю.
Толку? Он всё равно не услышит.
Блядь, и вот что ты молчишь? хватает меня одной рукой за грудки. Меня передёргивает, от испуга вышибает воздух из лёгких. Думаешь, это шутки? Ты, дура с золотой ложкой во рту, уволившись, побежишь к папочке за деньгами, а нам что делать?! Ты проблемы не себе создаёшь, а нам!
В один момент я так абстрагируюсь, лишь бы не реагировать на его крик, что не замечаю, как он вдруг поднимает руку и замахивается.
Смотрю на это всё огромными глазами и непонимающе хлопаю ресницами.
Зажмуриваюсь и не могу открыть глаза даже тогда, когда дверь ординаторской чуть скрипит, а Иванов рядом вздрагивает. Его ладонь вдруг настигает моего плеча. Спокойно ложится, не ударяя.
И в одну секунду, услышав знакомый голос, я всё же открываю глаза, заметив серые беснующиеся омуты. И эти манящие греховные губы, чётко проговаривающие:
Низко вымещать злость на девушке. Вашу хрень разбил я.
Глава 6
Мирон Дмитриевич, мы понимаем, что Ярина на данный момент ближе всех к вам, но это не повод её защищать
Я не защищаю, мужчина наклоняет голову набок, всё ещё вызывая во мне удивление. Оцепенела, даже пошевелиться не могу. Их разбил я, когда пытался трахнуть вашу медсестру. Вам так понятнее?
Глаза на лоб лезут.
Он вообще знает, что такими вещами не делятся с посторонними?
Иванов, кажется, тоже в шоке.
Понятно, но
Ясно, сухо и недовольно летит от него. Вонзает взгляд в меня. Выйди. И принеси мне поесть в палату.
Я не сразу понимаю, что он обращается ко мне.
Ну, чего встала? повторяет мне с наездом.
Я не знаю, зачем и для чего он это делает, но от какого-то испуга и неизвестности семеню на выход.
Выбегаю в коридор, закрываю за собой дверь ординаторской. И решаю не подслушивать, а сделать так, как он говорит. Отношу ему в палату уже приготовленный обед. Застилаю постель, чтобы успокоить нервы, и не знаю, что ему потом сказать.
Вопросов у меня много. Как и эмоций.
Дверь с еле слышным шорохом открывается. Его услышать тяжело, но сейчас я на нервах.
Наблюдаю за вошедшим в палату Бодровым. Только сейчас понимаю, почему он такой живой и активный после аварии. Фамилии соответствует.
Скучала? отчего-то улыбается. Впервые вижу именно улыбку, а не усмешку. И это очень красиво. Настолько, что я теряюсь. И если хотела до этой секунды бурно напасть на него с вопросами и претензиями, что могу и сама со всем справиться, то сейчас всё идёт по одному месту.
И вместо ярких эмоций тихо, чувствуя неловкость, выдаю:
Зачем вы это сделали?
Хмыкает.
Неделя пребывания в этом месте сведёт меня с ума. Если тебя уволят будет прискорбно.
Так вам весело
Я знала это и до нашего разговора. Так почему становится так плохо?
Мирон делает шаг вперёд, надвигаясь на меня. Останавливается рядом, позволяя ощутить запах его тела и шампуня. Прекрасный аромат настоящего мужчины
Поднимет ладонь, касается пальцами тёмной пряди, выбившейся из хвоста.
Отчасти.
Не шевелюсь, задержав дыхание.
Нужно убрать его пальцы, но не могу.
Зато тебя не уволят.
Здесь он прав. Но не хочется мне после этого оставаться под кураторством Иванова. Он похож на моего отца, когда кричит. А я его не перевариваю.
Поэтому увольнение было бы наилучшим исходом.
Но я рада, что останусь здесь и продолжу быть девочкой на побегушках
Спасибо, искренне выдыхаю.
Его серо-карие глаза блестят в дневном свете.
Мужчина наклоняется вперёд. А я, не мигая, врезаюсь в него взглядом. У нас будто идёт борьба. Кто первый отведёт взгляд проиграет.
И это делаю я, когда его губы уже почти достигают моих.
Жар от его тела отрезвляет.
И я делаю стремительный шаг вправо и убегаю, на выходе кидая смущённое:
Приятного аппетита.
Выбегаю из палаты, хватаюсь за сердце. Не от того, что мне плохо. Хотя
Мне хреново. От его стука. От агонии, в которой оно бьётся.
Грудную клетку сдавливает так, будто я сейчас умру.
Кислорода не хватает, и я пытаюсь прийти в себя.
Жуть. Какая-то жуть
Это что, разочарование? От того, что не позволила себя поцеловать?
Возможно
Но ты ведь хотела этого, Ярина? Хотела
Жутко хотела и теперь чувствую себя погано. Я никак не отблагодарила его, ещё и обломала себя. Или спасла?
У меня никогда не было случайных связей. Да, был секс, но Для меня это странно. Вот так, с первым встречным Но тянет меня к нему как магнитом.
Через полчаса я уже хочу вернуться к нему в палату.
Но меня останавливает Иванов. Не даёт вернуться, сделать ошибку. А я почти собралась. Но начальник ошарашивает. Просит прощения за инцидент. И бросив несколько слов, обиженный, уходит.
Его гордость задета.
И в этом постарался Бодров?
Опять становится тепло.
Необычное чувство Меня никто и никогда не защищал. Отец, наоборот, спускал всех псов на меня, даже если я никак не фигурировала в истории. И в этом случае он встал бы на сторону начальника, обгадив меня с головы до ног.
Так уже было.
Когда сын его партнёра стал моим первым мужчиной, и мы разошлись В этом тоже оказалась виновата я. Раз не смогла удержать такого мужика. Бесполезная, никчёмная. Ещё и девственность потеряла. Цена на меня сразу стала ниже в глазах отца.
А тут
Опять становится плохо. За рёбрами творится что-то неописуемое. А в животе Бабочки одна за одной поднимаются и порхают.
Витаю в облаках до самого вечера. И буквально сгораю, будто меня накачали несколькими литрами возбудительного. Пульс весь день выше нормы, а щёки горят как ненормальные.
Бью себя по щекам перед его палатой. Уверенно захожу, оставляя ужин на столике. Мужчина снова стоит у окна, будто выискивая там что-то интересное. Не смотрит на меня. Но такое ощущение, что на коротко стриженном затылке всё равно присутствуют опасные, сводящие с ума глаза.
Ужин принесла.
Оставь.
Так холодно, что пробирает до дрожи.
Больше ничего не говорит. Но и я не ухожу.
Собираю силы в кулак.
Спасибо вам. За то, что заступились.
Оборачивается. Ни один мускул на лице не дрогнул.
Не за что.
И всё? Не будет колких шуток? Приставаний? Ничего?
У вас что-то случилось? срывается молниеносно с губ.
Нет.
Опять разговор не удался. Атмосфера в воздухе меняется и, кажется, становится чужой. А мне всё хуже. Опять не по себе. И если весь день я мучилась от того, что испытываю влечение к нему, то теперь меня кроет от его отчуждённости.
И я, как дурочка, делаю шаг вперёд.
Ещё один.
Мужчина не отводит взгляда, будто выжидая, что я выкину.
Поднимаю ладони, обхватывая его лицо. И подаюсь вперёд, вставая на носочки и целуя его прямо в манящие губы.
Думала, что оттолкнёт. Или будет ждать дальше, но
Он словно нажимает на курок. Выстреливает.
Ощущение, что всё это время он ждал моих действий, а сейчас голодно и жадно набрасывается на мои губы. Властно, как ещё не делал никто и никогда, притягивает к себе. И сокрушает меня одним безумным дикарским поцелуем.
И я улетаю. Позволяю себе немного расслабиться в руках мужчины. Страсть, больничная койка и дико загадочный мужчина с серыми глазами, который бесцеремонно истязает моё тело. Даже несмотря на сломанные рёбра.
А я позволяю пользоваться собой. Сгорать, кончать, вгонять в себя его орган.
Ни о чём не жалею. Делаю, что хочу сейчас.
Мы ведь и так вскоре разойдёмся
Но я не думала, что «вскоре» насупит так быстро. Сразу на следующий день. И уходя с работы домой, я слышу от главного врача жестокие слова:
Можешь больше сюда не приходить. Ты уволена.
Глава 7
Мирон
Девчонки нет. Вместо неё эта пигалица. Поманишь рукой живо запрыгнет в койку.
Ярина тоже это сделала, что ожидаемо. Но по-другому.
После неё нет отвращения. И я сам хотел, чтобы она сдалась.
Где Ярина? смакую её имя на языке. Необычное, красивое.
Медсестра строит глазки, подходит к моей постели.
Она уволилась сегодня утром, поёт как соловей.
Разочарование. Меня настигает это сраное разочарование.
Уволилась после того, как я трахнул её?
Выглядит так, будто это она воспользовалась мной и ушла.
Усмехаюсь, проводя большим пальцем по губам.
Удивила она меня вчера. Сама сделала шаг навстречу. Поцеловала. Отдалась.
Хорошо было. Боли не чувствовал. Ни в голове, ни в рёбрах.
А как она пыталась не стонать Всё до сих пор зудит. А грудь раздувает от удовольствия. Недолго. До этого момента.
Она ушла, и рёбра заболели. Особенно слева.
А разве они сломаны там?
Хрень. Она обычная, ничем не примечательная.
Да, помогла отвлечься. Да, понравилась. Да, зажгла необычный огонь во мне.
Впрочем, захочу найду. Но этим заниматься не собираюсь.
Будем делать перевязочку, м?
Я игнорирую флирт этой девицы. Встаю с кровати и иду к шкафу, доставая свои вещи. Лера, моя помощница, привезла их вовремя. Думал, что задержусь здесь до конца недели, но смысла теперь нет.
Снимаю белую больничную рубашку. Расстёгиваю пуговицу за пуговицей. Пальцы делают, а сам я проваливаюсь в волшебный вчерашний вечер. От него по тонкой паутине к нашей первой встрече.
В день после аварии. Очнулся и в то же время провалился. В карие светлые глаза.
Есть в ней что-то цепляющее. Взгляд, поведение, острый язык, смелость. Хоть и молоденькая, но уверенная.
Вы куда? жужжит над ухом надоедливая медсестра.
Так как всего вышеперечисленного я уже не увижу здесь я ухожу.
Переодеваюсь, не отвечая на вопрос. Заказываю такси, по пути звоню брату. Только с утра сказал ему, что буду через неделю, но планы кардинально поменялись. Я возвращаюсь домой.
Спустя несколько дней
Рады знать, что с вами всё в порядке. Мы все были шокированы тем, что вы попали в больницу.
Ничего не отвечаю на слова этого жополиза. Делаю глоток кофе, посматриваю на своего юриста.
Долго ещё? выкатываю претензию. Надоело ждать. Рёбра болят. Обезболивающие пью, но ни черта они не помогают. Хочу просто раствориться. Уйти отсюда, побыть одному. Даже домой не хочется. Там мой брат и почти что приёмная дочь. Будем считать так.
Я решил не портить никому жизнь. Пусть. Отрицательный тест на отцовство так отрицательный.
Я искал свою кровь, Ульяну, несколько месяцев. Искал своего ребёнка. Корил себя за то, что оставил её тогда, после смерти матери. Отсылал денег, забивал на неё. До одного момента.
Помню как сейчас.
Я стою, курю возле тачки, пока водитель побежал в магазин. Дождь льёт как из ведра. А мне плевать. Рассматриваю проезжающие мимо машины, затягиваюсь, гублю лёгкие.
Мамашка с сыном перебегают через дорогу.
И прямо на моих глазах капот машины сталкивается с женской фигуркой на пешеходном пешеходе. Ублюдок уезжает, не остановившись. А тело отлетает, как мешок с костями, и с хрустом падает на мокрый асфальт.
Сигарета падает из рук. Срываюсь с места, подбегаю к женщине. Проверяю пульс уже не дышит. Умерла от удара.
А её сын смотрит на меня так что я сам едва не подыхаю на месте. В этих маленьких голубых глазах проносится всё. От отчаяния до гнева. От страха до опустошённости.
Он умер там, вместе с ней, заплакал, упав рядом.
Помню, как оттащил его от тела матери, пытался сделать так, чтобы не травил себе душу. Успокаивал, разговаривал. Что абсолютно не в моём стиле.
А когда всё закончилось, узнал, что и отца у него не было. Никого. Остался совсем один. Маленький, не способный выжить. Лишённый родительской любви.
А потом я вспомнил, что после интрижки с деревенской девчонкой, которая рано умерла, у меня осталась дочь. Которую я кинул. Оставил. И хоть у неё были бабушка с дедушкой терзало это изнутри. Чувствовал себя ублюдком. Хотел помочь, дать всё.
Помог тому мальчику, устроил в хорошую семью. За то время, что мы были вместе, и я решал дела с усыновлением, он открыл мне глаза. Показал, каково это быть родителем.
И я захотел своего ребёнка.
И сразу, как выдалась возможность, я нашёл Ульяну. Свою кровь. Думал, буду отличным родителем. А дочь оказалась не моя.
Это расстроило. Разочаровало.
Но я понял одно. Ещё не поздно стать отцом. Подержать на руках своего ребёнка. Увидеть, как он сделает первые шаги. Как заговорит. Пойдёт в школу. В армию, если родится пацан.