Полный отчаяния, я покидаю пределы психушки. Бедный А.В.! Мне его очень жаль, но что могу поделать? Так незаметно проходит целая неделя, а я все хожу как на иголках. Этот бешеный взгляд не могу забыть. Словно пребывая под гипнозом, вновь собираю вещи, вновь завожу машину, направляясь в сторону лечебницы. Сотников расцветает при виде меня, ехидно улыбаясь:
А! Здравствуйте, молодой человек! Чем обязан?
Я хочу увидеться с другом. я мешкаю, произнося это слово.
Он уже вам другом стал?
Да.
А его здесь больше нет.
Как? Что случилось? я ловлю испуг. В голову лезут мысли о чем угодно.
Не переживайте так. Тут радоваться надо. За вашего друга. Сотников делает акцент на последнем слове, явно посмеиваясь надо мной. После вашего визита он пошел на поправку, и мы его перевели в городскую больницу. И есть еще более радостные новости. Его коллеги из Лос-Анджелеса разыскивают юношу с внешностью как у вашего друга. Описание точно подходит.
Прекрасно. Я очень рад за него. без эмоций отвечаю я. Почему-то эта хорошая новость меня вовсе не радует. Внутри беспокойство. Что со мной? Я же должен быть счастлив! Эй? Денис! Ты обязан быть счастлив, что спасенный тобой человек поправился и что его кто-то ищет. Но что, если меня обманывают?
Это все, молодой человек? Меня пациенты ждут, работа. доктор Сотников вежливо ожидает, пока я переварю фразу, и когда до меня доходит-таки, я отвечаю:
Простите. Я пойду, да. Очень, очень рад! Спасибо за чудесные новости.
Это моя работа. вздыхая, произносит доктор, удаляясь в сторону палат.
У стойки администрации я спрашиваю у сотрудницы, что случилось с пациентом, который находился в 22-й палате, но та отвечает, что не знает. Я молю ее проводить меня на второй этаж. Нужно удостовериться, нужно увидеть самому, вдруг обманывают. Я хочу, чтобы меня сейчас обманывали. Да что же за скверные мысли? В палате и правда никого: дверь настежь, комната прибрана. Все? Удостоверился? А теперь вперед, к своей старой привычной жизни. Пора возвращаться в себя, Денис. Утопая в мыслях и разговаривая сам с собой, я замечаю, что на меня туманным взглядом смотрит какой-то псих. Пальцем он подзывает к себе. Вдруг сейчас этот полоумный набросится на меня? Вдруг его болезнь заразна? Да что же это я? Он ведь человек, а не зверь. Тихонечко подкрадываюсь к мужчине, и тот, покачиваясь, сначала ерзает губами, потом говорит, еле-еле выдавливая из себя слова:
Я знаю вас. Вы к парню из 22-й приходили. Я все здесь знаю.
Я отстраняюсь от психа, но он хватает меня за руку.
Парень в большой беде! Я точно знаю. Я все видел. Я видел, что вы пришли помочь ему. От Толика они ничего не скроют.
Толик. Куда его увезли, что с ним?
Не увозили. Его держат наверху. И оттуда уже не возвращаются.
Мужчина все время жует слова. Трудно понять его речь, но я ловлю каждый шорох, пытаясь услышать как можно больше.
Им всем чего-то от него надо. А я вижу его, я знаю, что он хороший. Он светится.
Меня колотит. Мурашки бегут по телу. Все это похоже на дурной сон. Неужели я сейчас буду верить какому-то психу? Что вообще здесь происходит?
Вчера я видел, как ему делали операцию на голову, ты должен поспешить, пока не стало поздно, пока он окончательно не потерял рассудок.
Спасибо за помощь, Анатолий! Спасибо.
Достаю из кармана шоколадную конфету, даю Толику она вызывает у него приступ детской радости. Вместе с оберткой мужчина пихает ее в рот и принимается жевать, причмокивая.
Эй, почему вы отстали? Не приближайтесь к пациентам! отчитывает меня строгая тетка, следящая за порядком на этаже, и я спешу удалиться.
Выхожу из лечебницы, понимая, что пришло время действовать.
Пятый аккорд. Спасение Александра.
За мою тихую и скромную жизнь я ни разу не крал людей. Да, ни разу. Вообще, многим ли приходилось рисковать собой, чтобы спасти человека, которого совсем не знаешь? У меня нет сомнений в том, что сегодня это должно произойти. Я ведь не разбираюсь в побегах. Посмотрев пару фильмов о том, как это делают профессионалы, прихожу к выводу, что все не так уж сложно. Главное это план. Есть ли он у меня? Что-то я придумал, но полагаться буду на госпожу удачу.
Для меня создали миф, что А.В. перевели, что его кто-то разыскивает. Но зачем? Чтобы избавиться от моей навязчивости. Стоило ли верить психу? Вообще, с чего я взял, что врачи солгали? Здесь дело не в том, кто прав: здравомыслящие люди или же дурной пациент. Здесь дело во мне, потому как я нутром чую меня обманули. И потому, собирая все необходимое для осуществления моего гениального плана, сажусь в машину. Чувство волнения опутывает тело. Спасатели, вперед! кричу я фразу из любимого детского мультика Чип и Дейл и нажимаю на педаль газа. Может, стоит поменять профессию?
Заранее купив халат врача и надев его под куртку, захожу в здание лечебницы. Семь утра. Врачи, в том числе и Сотников, приходят на работу к восьми, и внутри лишь охранники да оставшиеся на дежурство сотрудники. Скачет давление и потеют ладони. Сжимаю кожаную ручку портфеля и делаю шаг вперед. Сотрудница у турникета тормозит меня. Представление начинается.
Доброе утро. приветствует она. Простите, я не знаю, как вас зовут.
Я кашляю в руку, сосредотачиваясь.
Доктор Иванов. Антон. беглый взгляд на бейджик. А я вот вас запомнил, Танечка. Вы сегодня чудесно выглядите.
Что-то раньше я вас здесь не видела. подозрительная девушка хмурит брови. Почему вы без пропуска?
Я недавно приехал, всего три дня назад. я почти краснею от стыда, и тут мне на помощь приходит сама Татьяна. Кстати сказать, страшная как смерть.
Точно! Вы же из Лос-Анджелеса? Я совсем забыла про наших гостей, простите. Однако, вы очень хорошо говорите по-русски, да и имя не американское.
Я чувствую, как наступает облегчение, когда мне протягивают белую карточку, без которой преодолеть высокие стеклянные турникеты можно только хорошенько разбежавшись. Я думал, что все будет сложнее.
Когда-то давно я уехал учиться в Америку, да так там и остался. Предложили хорошие условия работы.
Там, наверно, достойно платят, не то, что у нас. Неблагодарная работа. Татьяна опускает ресницы.
Не делайте поспешных выводов, мисс. В каждой работе есть свои недостатки. Там, у себя, мы работаем на износ, с нас буквально три шкуры дерут за эти деньги.
У нас тут тоже не курорт. Да вы проходите, проходите.
Прикладываю карту к серой точке, двери открываются. Иду к лестнице.
Антон, куда вы? Это вчера лифт не работал, а сегодня уже починили. Направо и два шага прямо. Вы сейчас к самому буйному? От него другие ключи. она заливается смехом, когда я возвращаюсь к ней, красный как рак. Будьте осторожны, хорошо?
Я понимаю, что комплименты обезглавливают девушек. Но пара охранников за ее спиной, которые практически спали, в это время напряглись и пристально меня сканируют.
Надеюсь, самый буйный это про А.В., иначе будет цирк.
Антон, комната 86! кричит девушка.
Спасибо, я помню! Господи, я ругаю себя за то, что не научился за 27 лет красть людей из больницы! Тупица, идиот! Ну ничего. Наконец, есть шанс попрактиковаться.
Ощущение, что я попал в зоопарк, возникает еще до выхода из кабины лифта: стуки, стоны и крики диких животных. Раньше мне казалось, что человек не может так вопить, теперь думаю иначе. Сжимая в руках ключи, шарахаюсь от каждой двери, словно нахожусь в вольере с овчарками. Кто-то бьет по стене, и сердце уходит в пятки. Ужасы Петербурга собрались в прекрасной коллекции психиатрической лечебницы. Посетите, и вы не останетесь равнодушными. шутят мои мысли. Я замечаю, что комнаты не пронумерованы. Куда теперь? Тут скребут, здесь шаркают тапками, в этой плачут навзрыд. И только из одной не доносится ни звука. Робко подхожу к двери и прикладываю ключ-карту. Подходит.
Осторожно вхожу, готовый отразить атаку в любой момент. Но мой портфель выпадает из рук, со всех ног я бросаюсь к нему.
Боже, что же с тобой сделали?
Полуголый, он лежит на полу, свернувшись калачиком. Лицо и руки бледные, как снег. Холоден и не шевелится. Нет пульса не бьется сердце. Я уже хочу бежать за помощью, но его пальцы вдруг начинают дрожать, а потом появляется дыхание. Поднимаю друга, но мышцы слабенькие, видимо, от недостатка движения, и потому приходится брать инвалидное кресло, которое припарковано около кровати. Доставая из портфеля свитер с джинсами, надеваю их на беднягу, и мы выходим из комнаты. Вспоминая на ходу слова молитвы Отче наш, спускаюсь на грузовом лифте на первый. Татьяна, замечая меня, расцветает, но, опуская глаза на пациента, начинает верещать. Охранники куда-то вышли, рядом никого.
Антон! Нельзя! С этого этажа приказано вообще никого не выпускать! Вы инструктаж проходили?
Танечка, ему необходимо на свежий воздух! я сложил ладони и взмолился уже не Богу, но Татьяне. Он же бледный весь, задыхается там в палате. Вам его не жалко? Он человек, а не зверь. Пока никого нет из начальства, я обязан его вывезти. Он опасен? Да он пошевелиться не может! Его держат в палате без окон. Я прошу вас, Таня! Совсем немного.
Ладно. Я тоже за него переживаю. Он такой симпатичный. Жалко его. Татьяна глянула вокруг в поисках докторов, но пока не было ни души. Антон, только недолго! Пока не приехал доктор Сотников. Десять минут, и это максимум! Вы поняли?
Хорошо. Если возникнут проблемы, беру их на себя! А это вам. я протягиваю девушке шоколадку. Мы могли бы с вами вечером посидеть где-нибудь, если вы не против.
Ах, эти американцы. Какой вы галантный. Я не против.
Хорошо, спасибо, Танечка, вы мне очень помогли. шепчу я, делая ноги к выходу. Словно герой. Беспрепятственно, мимо тупоголовых охранников.
Сердце колотится словно отбойный молоток, но мы выкатываемся на дорожку, огибающую здание лечебницы. Дорожка расчищена, и по ней легко перемещаться. Всего один кружок, и потом сразу же к машине. Всего один кружок. Главное, никого не встретить.
Сотников!!! Меня словно подстрелили! Таня машет мне рукой, чтобы я немедленно возвращался, но не тут-то было. Прячась за сугробами, жду, когда главный врач пройдет внутрь. Он подходит к медсестре и раздраженно тычет пальцем в мою сторону. Танечка, только не говори, только не говори, пожалуйста. Только не Бегом!!! Поняв, что я краду пациента, Сотников срывается с места, быстро преодолевая расстояние между нами. Охранники бросаются на окружение. Срочно нужно что-то придумать. Чувствуя себя Гераклом, закидываю на плечо своего друга и буквально лечу к машине. Мне кажется, что мой псих должен быть потяжелее сейчас он легкий словно пушинка. Подбегая к авто, закидываю парня на место пассажира, сам прыгаю на водительское сидение. Я специально оставил двигатель включенным, и потому, нажимая педаль газа, срываюсь с места. Машину слегка заносит, но мы выравниваемся и мчимся прочь со скоростью ветра. Выезжая на шоссе, немного прихожу в себя и нервно смеюсь. Все хорошо!
У нас получилось!!! кричу я от радости. А.В. потихоньку оживает. Он слаб, у него осунувшееся лицо и руки, но он шевелится, устраиваясь поудобнее. Дотронулся до него весь холодный. Не сбавляя скорости, беру с заднего сиденья плед и укутываю товарища по самую шею. Пусть поспит. Через полчаса он резко открывает глаза. Кажется, его сейчас вырвет он подается вперед к лобовому стеклу и зажимает рот рукой. Я останавливаю машину, вытаскиваю его наружу. Его рвет с кровью. Помогаю ему держаться на неокрепших ногах. Даю попить воды и помыться после экзекуции. Потом усаживаю друга назад в машину. Он плачет. Я успокаиваю его.
Твоя семья пришла за тобой. Я пришел! Все хорошо. Теперь все хорошо.
Опуская голову, юноша рыдает, всхлипывая, словно ребенок. Я прижимаю А.В. к себе будто младшего брата.
Все позади, ну чего ты? Не расстраивайся.
Спасибо. произносит он в мыслях. Мы сидим, обнимаясь как старые друзья, которые не виделись лет десять, и мне так хорошо. Я замечаю, что на его шее под волосами все еще прикреплен тот странный прибор.
Что у тебя за хрень сзади?
Это уже давно надо вытащить. Сможешь?
Хм. Сейчас.
Беглый взгляд в зеркало заднего вида. Никого. Отковыриваю прибор, вижу, что проводки от него через маленькие переходники соединяются прямо с венами. Отсоединяю их, едва борясь с тошнотой. Нет, я не в силах вытерпеть. Выбегаю на улицу, прочищая желудок. Какая мерзость! Еще держу в руках эту дрянь с окровавленными проводами, думая, куда бы ее выбросить. Снова давлю рвотный рефлекс. Смотрю на шею друга раны нет. Она куда-то исчезла. Только что вот была. А сейчас на ее месте бархатистая белая кожа.
Ты киборг, блин, что ли?
Не совсем. Но эта штука здорово портила мне жизнь. взволнованный, порозовевший, полный энергии, абсолютно здоровый и сильный юноша, наконец, говорит со мной. Нет, это не он только что рыдал на моем плече, не справившись с чувствами. Нет, это не его я час назад вытащил из психушки. Это совсем другой человек, но все также излучающий свет, притягивающий к себе положительно-заряженными частицами. Улыбаясь произведенному эффекту, парень смотрит на меня, и чувство радости каким-то волшебным образом переходит ко мне.
Привет, Денис! Меня зовут Александр. свободно и легко произносит мой друг.
Прежде мне не приходилось слышать настолько красивого голоса. Словно в его речь вплелись нотки волшебного музыкального инструмента, где буквы это аккорды, а фразы мелодия. Словно так говорит со мной его душа.
Привет, Александр!
Мы оба улыбаемся. Я нажимаю на газ, и машина трогается с места, унося двух авантюристов как можно дальше от лечебницы.
Куда мы держим путь? Да кто его знает. С ним мое чувство самосохранения куда-то испарилось, и потому автомобиль мчится по трассе, оставляя позади все наши проблемы.
Шестой аккорд. Вместе.
Ты нарушил закон, Денис! Понимаешь всю серьезность? Саша укоризненно смотрит на меня. Я улыбаюсь.
Понимаю. Пошли бы они все к черту! Я как хотел, так и поступил.
Да, и теперь нас будут искать. Где мы спрячемся? У тебя есть какой-нибудь план?
Ну, в теории мы можем остановиться у меня на даче. Там есть дом с печным отоплением. Дрова есть, их достаточно. Закупиться едой на месяц и тихо посидеть, собирая информацию о тебе. Вместе легче.
Вместе? он рычит на повышенных тонах. Ты себя слышишь? Какое вместе? Отличная парочка: сбежавший псих и его сообщник. Беги от меня, пока не поздно.
Он старается глубоко дышать и потихоньку успокаивается.
Да, я твой должник. Благодарю тебя за спасение, но ты даже не представляешь, на что способны люди, которые препарировали мою голову. Они не пожалеют ни тебя, ни твоих родных. Мне очень жаль, что все так получилось, но я что-нибудь придумаю, и от вас отстанут. Вы им не нужны. Я разберусь с ними. Но тебе со мной нельзя. Останови машину добровольно, пожалуйста. я не останавливаюсь. Намек понял. Тогда ты узнаешь, на что еще способен твой загадочный пассажир.
Александр сверкает глазами от ярости, но я не торможу, а все двигаюсь вперед. Слышится скрежет колеса клинит, и они перестают крутиться, скользя по проезжей части. Это он. Он останавливает мою машину. И да, он прав. Но что-то мешает мне отпустить его. Я думаю.
Я же сказал! Остановись! Черт бы тебя побрал! Не смей перечить демону.
Демону? Что ты несешь? я как-то машинально бросаю эти слова. Внутри паника, я кричу. Ты говоришь, что в долгу передо мной. Так верни мне этот долг прямо сейчас.
Долг вернуть? И что ты хочешь?
Я сверлю зеркало заднего вида, чтобы вовремя заметить, если кто-то все-таки пустился в погоню, однако за нами нет вообще ни одной машины, и от этого еще больше напряжения. Почему они там затаились?