Существуют и альтернативные формы духовности. Многие люди обращаются к таким доктринам, как теософия, антропософия или учение Николая и Елены Рерихов. Другие группы возвращаются к почитанию богов дохристианской Руси или к шаманизму зачастую в той его разновидности, которой интересуется городская интеллигенция. Возобновляют свои практики и коренные языческие общины, в том числе марийцы и различные шаманские народы Сибири. В России шаманские и языческие традиции издавна существовали бок о бок с православием если не всегда мирно, то, по крайней мере, в условиях модуса вивенди, который русские называют двоеверием. На мой взгляд, такая форма взаимодействия открывает путь к позитивному будущему как в России, так и за ее пределами.
Я уже упоминал о том, как мифологические сюжеты управляют историей; возможно, в России это проявляется особенно ярко. Для обозначения такого повторяющегося сюжета есть полезный термин «мем», введенный британским биологом Ричардом Докинзом в книге «Эгоистичный ген», которая увидела свет в 1976 году. Первоначально слово «мем» использовалось в биологическом контексте; постепенно оно стало означать идею или понятие, которые распространяются в обществе, передаваясь посредством сообщений от человека к человеку или через средства массовой информации.
Есть феномен, который имеет некоторое сходство с мемом, но действует на более глубоком уровне. Он называется «эгрегор» (от греческого «бдящий») это коллективная мыслеформа на невидимом плане, созданная множеством людей, которые концентрируются на одних и тех же идеях и символах. Эгрегор может принимать любую из бесконечного разнообразия форм так можно назвать ангела или демона, бога или богиню, героя или героиню, объект особого почитания, священное место или интересное воззрение (например, уже упомянутый милленаризм). Концепция эгрегора в некоторой степени перекликается с понятием архетипа, унаследованного лейтмотива в коллективном бессознательном человечества; этот термин разработал психолог Карл Густав Юнг.
Исследуя мистические искания в России, мы увидим, как действуют различные мощные мемы, эгрегоры и архетипы. К их числу относится тема миллениума. Есть и другие, и здесь я их перечислю.
Святая Русь
Понятие Святой Руси тщательно исследуется Гэри Лахманом в его книге с одноименным названием. Это глубоко укоренившееся в русской коллективной душе убеждение в том, что у России есть особая духовная миссия. Отражение этого взгляда мы находим в мощной мистике православной церкви и концепции «Третьего Рима»; первым Римом был город на Тибре, вторым Константинополь, а третьим и последним будет Москва. Все это породило удивительно жизнеспособный эгрегор, благодаря которому православная религия вновь расцвела по окончании коммунистической эпохи.
Герой-воин
Ранним примером этого архетипа является полулегендарный Илья Муромец, который фигурирует в различных русских былинах, а также в фильмах, романах и изобразительном искусстве. Он считается одним из богатырей элитных рыцарей, подобных тем, что собирались при дворе короля Артура. По всей вероятности, Илья Муромец собирательный образ; в Х веке он представал как защитник Киевской Руси, а в более поздних воплощениях сражался с монголами и спас византийского императора от чудовища. В конце концов он стал святым Православной церкви. Кроме него, роль героя-воина исполняли некоторые реальные исторические личности, такие как князь Александр Невский, в XIII веке победивший тевтонских рыцарей, царь Петр Великий и даже Иосиф Сталин.
Несуществующие земли
Эта идея неоднократно всплывает в русской истории в различных формах и под разными названиями: Беловодье; Опонское государство, утопия из крестьянского фольклора; мифическая северная страна Гиперборея и другие. Как мы увидим в главе 2, этот эгрегор до сих пор живет и благоденствует. Считается, что в несуществующих землях процветают древние традиции мудрости, способные преобразить жизнь того человека, который получит доступ в такую землю.
Деревенский мудрец
Этот архетип воплощен в толстовском персонаже Платоне Каратаеве, мудром крестьянине, которого встречает в плену Пьер Безухов, один из героев романа «Война и мир». Сам Толстой в более поздние годы жизни принял этот образ.
Юродивый
Другие название «юродивый Христа ради»; так именуют людей, которые ведут явно безумный образ жизни, отмеченный строгой аскезой и крайним благочестием. К нему близок архетип старца, независимого, озаренного богом святого человека. Мой корреспондент Дана Макаридина указала мне на то, что кроме юродивых есть и другой вид святых безумцев блаженные. Различие между ними очень тонкое. Вторые характеризуются состоянием святого блаженства, в то время как первые привлекают внимание своим безумным видом и странным, антиобщественным поведением. Оба этих эгрегора ассоциируется со свободой, не скованной никакими социальными нормами, и с возможностью прямого общения с Богом. Дана Макаридина упоминает одного друга, которого еще в детстве прозвали Блаженным за его необычные, потусторонние манеры. Она пишет, что «теперь он экстравагантный рок-музыкант, создающий перформансы, в которых затрагиваются темы свободы и смерти».
Новый Мессия
Пророки и Мессии (в чем-то схожие со старцами и «юродивыми Христа ради») в изобилии встречаются в русской истории вплоть до наших дней. Типичный пример Сергей Анатольевич Тороп, художник и мастер на все руки, который в 1991 году провозгласил себя новым воплощением Иисуса Христа. Приняв имя Виссарион, он учредил общину под названием «Церковь Последнего Завета», собрал несколько тысяч последователей и основал в Сибири экодуховное поселение. На момент написания этой книги он находился в тюрьме по обвинению в вымогательстве денег у своих последователей и эмоциональном насилии.
Жена, облеченная в Солнце
Это название взято из отрывка главы 12 Откровения Иоанна Богослова. Процитирую Библию короля Иакова:
«И явилось на небе великое знамение: Жена, облеченная в Солнце; под ногами ее Луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд.
Она имела во чреве, и кричала от болей и мук рождения.
И другое знамение явилось на небе: вот, большой красный дракон с семью головами и десятью рогами, и на головах его семь диадим.
Хвост его увлек с неба третью часть звезд и поверг их на землю. Дракон сей стал перед женою, которой надлежало родить, дабы, когда она родит, пожрать ее младенца.
И родила она младенца мужеского пола, которому надлежит пасти все народы жезлом железным; и восхищено было дитя ее к Богу и престолу Его.
А Жена убежала в пустыню, где приготовлено было для нее место от Бога, чтобы питали ее там тысячу двести шестьдесят дней.
И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе.
И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и Сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним.
И услышал я громкий голос, говорящий на небе: ныне настало спасение и сила и царство Бога нашего и власть Христа Его, потому что низвержен клеветник братий наших, клеветавший на них пред Богом нашим день и ночь».
Этот образ Жены, облеченной в Солнце, в сочетании с тематикой милленаризма неоднократно встречается в русских пророческих писаниях.
Еще один ключевой фактор для понимания России, который западные комментаторы редко принимают во внимание, это русский язык. Мне посчастливилось изучать его в языковой школе Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке. Язык это не только средство общения, но и образ мышления, способ восприятия мира и потенциально волшебный инструмент. Каждый язык несет в себе собственную энергию, которая копится веками и весьма ощутимо воздействует на говорящего и слушающего. Например, низкие распевы, которые мы слышим во время православной литургии, не звучали бы с такой силой и глубиной, если бы исполнялись, скажем, на французском или итальянском языке. Структура языка придает ему также специфическую выразительность в поэзии или прозе. В главе, посвященной этой теме, я попытаюсь доступно продемонстрировать богатство русского языка для тех, кто им не владеет.
Здесь я затрону и художественный аспект мистической России литературу, живопись и театральное искусство. Эту область культуры я начал обсуждать в книге «За пределами северного ветра» и здесь исследую ее более подробно.
Необходимо подчеркнуть, что я учитываю и мрачные эпизоды русской религиозной и духовной истории в частности, периодические вспышки антисемитской и антимасонской истерии, а также махинации таких людей, как православный мистик Сергей Нилус (18621929), ответственный за распространение антисемитской фальшивки под названием «Протоколы Сионских мудрецов». Кроме того, я не пытаюсь отрицать, что в некоторых российских неоязыческих сообществах присутствуют элементы ксенофобии. Здесь я представлю портрет России без прикрас.
Несмотря на все изъяны, Россия обладает качеством духовной глубины, и его трудно не заметить. Это ощутил австрийский поэт Райнер Мария Рильке; он приезжал в Россию дважды, в 1899 и 1900 годах, и стал считать ее своей духовной родиной. Рильке описывал Россию как «обширную землю на востоке ту единственную, через которую Бог все еще связан с землей». При этом он не имел в виду конкретно православие, но столь же положительно отзывался о двоеверии смешении христианских верований с языческими. По его мнению, западные народы ведут расточительный образ жизни, в то время как русские «скапливают всю свою энергию, словно в амбарах, готовясь к какому-то еще не наступившему новому началу, когда обедневшие народы покинут свои родные земли с голодными сердцами»[5].
Мое собственное восприятие России проходило разные этапы. Помню, что я начал осознавать ее существование в 1953 году, когда однажды за завтраком мой отец взял газету и вслух прочитал о смерти Сталина. Мне было тогда девять лет. Возможно, я спросил, кто такой Сталин, и услышал в ответ, что он возглавлял могущественное восточное государство, которое было нашим союзником во Второй мировой войне. Позже я поверил пропаганде холодной войны: при мысли о России мне вспоминались подавление венгерского восстания и перебежчики с Запада, такие как Берджесс и Маклин; Хрущев, стучащий ботинком по столу на Генеральной Ассамблее ООН; Карибский кризис, конец Пражской весны и преследование диссидентов. Тем не менее я был настолько очарован Россией, что в девятнадцать лет начал изучать русский язык. Этот процесс я возобновил в пятьдесят с небольшим и к тому времени уже стал свидетелем прихода Горбачева и начала перестройки, за которыми вскоре последовали распад Советской империи и крах всей коммунистической системы. В 1991 году, в разгар этих бурных перемен, я впервые посетил Россию, присоединившись с помощью одного знакомого к туристической группе очень дружелюбных «рожденных свыше» христиан из Америки.
Наиболее ярким событием той поездки стало посещение православной семинарии под Санкт-Петербургом. Войдя в ее здание, я обнаружил, что перенесся в другой мир: перед иконами горели свечи, пахло ладаном и ощущалось тихое благоговение. В полутемных коридорах нам встречались священники и семинаристы, полные спокойного достоинства. Особенно мне запомнился один из них черноволосый юноша с торжественным выражением лица, в черной крестьянской тунике и черных брюках, заправленных в сапоги, поразительно похожий на пророка Распутина с безумным взором, известного мне по фотографиям. Нашей путешествующей группе показали часовню семинарии, где в тот момент проходила служба, и я начал понимать, почему мадам Блаватская, не будучи христианкой, всегда яростно защищала православную церковь.
Поразительной особенностью любого православного храма является иконостас высокая перегородка, состоящая из икон и скрывающая внутреннее святилище, в котором совершается таинство Евхаристии, невидимое для прихожан. Этот элемент сокрытия и таинственности, лежащий в основе православного богослужения, придает литургии ее огромную жизненность и силу. По всей церкви расставлено еще множество икон, перед которыми прихожане молятся и зажигают свечи. Считается, что сами иконы изображения Христа, Девы Марии, святых или сцен из Библии заряжены сверхъестественной энергией. Обычно иконы писали на деревянных досках; фон покрывали сусальным золотом, а фигуры на нем традиционно изображались плоскими, стилизованными, хотя в XVII веке была введена менее стилизованная и более реалистичная форма. Работа иконописца священный акт, к которому художник готовит себя молитвой и постом. Говорят, что некоторые иконы появились спонтанно, из благопожеланий святых подвижников, обладавших особыми способностями, или просто чудесным образом были ниспосланы с небес, и обычные люди находили их, иногда в периоды коллективной нужды. Такие иконы называются чудотворными и становятся объектами особого почитания.
Рис. I.1. Церковь Вознесения Марии в Астрахани; впереди виден иконостас, скрывающий внутреннее святилище от прихожан. (См. также цветную вкладку 1)
Wikimedia Commons, Фото Марка Ворендта
Православие появилось в России в 988 году, когда князь Владимир I, правитель Киевской Руси, перешел из язычества в византийское христианство и забрал свою страну с собой. У этой религии было много таких качеств, которые подходили русским. Она встречала отклик в их мистической и потусторонней душе, обладала необходимой этим людям теплотой и эмоциональной отзывчивостью и давала им возможность примириться со страданиями, которых было немало. К XVII веку она пронизывала уже каждый аспект их жизни. Роберт Масси в своей книге «Петр Великий: его жизнь и мир» пишет:
«Во времена Петра внешняя сторона поведения верующих в России подчинялась правилам настолько же сложным и суровым, насколько проста и глубока была их вера. Православный календарь переполняли обязательные для соблюдения дни памяти святых, бесчисленные требы и посты. <> Прежде чем лечь в постель с женщиной, православный снимал с ее шеи крест и занавешивал все иконы в комнате. <> Воры, перед тем как украсть, били поклоны перед иконами и просили прощения и святого покровительства»[6].
Эти люди, с их глубокой и консервативной религиозностью, испытали потрясение, когда в конце XVII века, после ожесточенных споров, в Церкви прошел ряд реформ. Одна из них заключалась в том, что отныне верующие должны были креститься уже не двумя пальцами (символизирующими двойственную природу Христа), а тремя (символизирующими Троицу). Современному светскому уму такие дискуссии кажутся тривиальными, но для российского верующего тех времен это был вопрос жизненной важности. Многие рассматривали церковные реформы как зло апокалиптического масштаба что неудивительно, поскольку одно из решение о них было принято в 1666 году а 666 известно как число Зверя Апокалипсиса. Противники реформ создали раскольническое движение, назвали себя «старообрядцами» и сопротивлялись всем попыткам вернуть их в лоно Церкви. Тысячи людей подверглись пыткам и умерли на костре, но не сдались, и еще тысячи бежали в глушь или за границу. Ничто не могло заставить их отречься от своих воззрений, и они до сих пор представляют собой силу, с которой приходится считаться.
В настоящее время, после краха коммунизма, православная религия вновь играет центральную роль в жизни нации. Но не все довольны нынешней ситуацией, и у некоторых первоначальный постперестроечный религиозный энтузиазм идет на убыль. Многие верующие выступают против того, что видится им как растущая тенденция к слиянию государства и Церкви, в то время как люди других убеждений не хотят, чтобы населению навязывалось православие.