Вечерняя молитва затянулась. Симеон бубнил дольше обычного, и с ним бубнела вся паства. Где-то посередине к Ксении подсел Плокин, смиренно опустивший голову, с наслаждением читающий молитву вместе с остальными. Ксения молчала, стеклянными глазами глядя в пол храма.
***
К тому моменту, когда Ксения пришла, Нора уже опустела. Столы сверкали чистотой, стулья были сложены друг на друга, а приглушённый свет способствовал игре воображения. Оно сразу же взялось дорисовывать плывучие силуэты по тем углам, где темнота уже успела загустеть настолько, что разглядеть в них что-либо, кроме воображаемых фигур, было почти невозможно. Старик, натирая стаканы, уставился в орущий телевизор. Из темноты нарисовался Никитка, встал рядом и стал наблюдать вместе с Ксенией за Егором Викторовичем.
Пап, тихо позвала Ксения, испытывая слух отца, но тот и ухом не повёл, Пап! сказала она уже громче, но не громче, чем орал телевизор.
Да он глухой уже давно, подсказал Никитка.
Ксения повернулась к мальчику и улыбнулась ему. Жилистый, темноволосый, кареглазый. Это он теперь помогает Егору Викторовичу с делами он носит еду посетителям, он моет полы и поднимает стулья, он бегает в кладовую за съестным, он же остаётся за главного, когда отца нет на месте.
Знаю я его, притворяется он. Ему просто досмотреть хочется, Ксения шутливо отмахнулась.
Одного её пристального взгляда хватило, чтобы Никита тут же расстаял. Щеки налились багровым румянцем, и парень как-то подзавис. Ему всего пятнадцать, но бушующие гормоны уже дают о себе знать. Ксения много раз замечала, как подросток заглядывается на неё. Она приподняла его подбородок и ласково погладила щеку большим пальцем.
Спасибо тебе, что отцу моему помогаешь, она подмигнула ему, зная, что после такого он точно всю ночь глаз сомкнуть не сможет.
Мальчик, растерявшись, застыл как статуя с открытым ртом.
Никита! Давай сюда! прогремел голос отца.
Мужской голос мигом расколдовал мальчишку. Никита криво улыбнулся и, довольный собой, понёс ведро, не решаясь ещё раз взглянуть на девушку.
Молодец, что пришла, но пацана мне не путай. Причащалась? На вот, компотику выпей, он поставил на стойку заранее подготовленный стакан.
Спасибо, не откажусь, Ксения села за стойку и вспомнила вдруг, что у неё в кармане остался пирожок, У меня и закусить есть.
Кто это тебя угостил? Пахнет здорово.
Юлина мать. Помнишь их? Лугины.
Егор прищурился, пытаясь вспомнить.
Юля погибла ребёнком, её медведь в лесу задрал.
А-а-а! Да, теперь вспомнил. Так что же, ты в гости заходила?
Пока служба шла. Не переживай, я оставила записку с благодарностью. Не смогла мимо пройти, так пахло!.. А внутри, знаешь, как будто умерло всё, в самом доме. Умерло как будто вместе с Юлей.
Так и есть, отец медленно покачал головой, Наташка так и не оправилась тогда полностью. Да и как тут оправишься? От такого нельзя оправиться, к этому не привыкнешь.
У Юли сегодня годовщина смерти или день рождения видимо. Там фотка её стояла со свечкой.
Вот оно как. Понятно, отец достал из-за стойки бутылку настойки, налил себе рюмку и выпил, Царствие ей Небесное.
Ксения оглянулась, убедившись, что в Норе точно никого нет.
Обалдел? Ты чего говоришь такое?
Отец только отмахнулся.
Чего ты руками машешь? возразила Ксения, Осторожнее с этим. Понял?
Отец поднял правую бровь, насупившись.
Всё-всё, я поняла, тут же сдалась Ксения, поднимая руки.
Доедай и наверх. Закроюсь и поднимусь к вам.
К нам? Ксения округлила глаза, Он очнулся?!
Нет ещё. Но он же там.
Капитан согласно кивнула и продолжила есть. Когда дело было сделано, она отправилась наверх, напоследок глянув в окно. Над лесом поднялась луна.
Чистое небо. Завтра, может, будет солнечно, сказала она отцу, но тот не ответил.
***
В комнате всё осталось так же, как и было утром. Даже Андрей, казалось, слился с интерьером и остался неподвижен. Теперь ей предстоял обстоятельный, длинный разговор. Ксения ещё в лесу решительно заявила себе, что не уйдёт, пока не получит ответы на все интересующие её вопросы, и отца не отпустит, пока он их не даст. Но теперь, когда она вернулась, пламя её уверенности немного поугасло. Этого упёртого старика не заставишь, если он сам не захочет.
Как день прошёл? А то я так и не спросил, поинтересовался отец, едва появившись в дверях.
В одной руке он нёс трёхлитровую банку с компотом, а в другой поднос, на котором стояло два стакана с чаем в серебряных подстаканниках. От чая вверх поднимались струйки пара. Кипяток.
Ну, утренние мои дела ты знаешь. После тебя пошла прогуляться назад, к лесу. Вместо службы в церкви.
Зачем? отец удивился.
Ну ты же мне на вопросы не ответил, вот и пришлось задницей рисковать.
Егор Викторович закряхтел, выдавив этакое "хе-хе-хе".
Если я не ответил на вопрос, это не значит, что нужно чем-то рисковать, спокойно ответил он, Это значит, что нужно подождать, когда придёт нужное время, он снова выдавил смешок.
Чего смешного?
Смеюсь над тем, как ты ловко закидываешь манипуляции. Мне кажется, даже не подозревая, что делаешь это. Дед научил? Много ты мужиков этим подлавливаешь?
Хватает.
Егор покачал головой, глядя на Ксению.
Потерянное поколение.
Ксения закатила глаза. Отец уселся за стол и жестом пригласил дочь присесть напротив.
Садись, чаю попей. Чай хороший, бодрит. На травах, он подул в стакан и шумно отпил немного, Так и что? Риск твой был оправдан?
Не знаю. Нет. Я ничего не понимаю.
Сейчас самое время задавать вопросы. На всё отвечу. Задавай.
Хорошо. Что это за грязь? Откуда она внутри машины и на деревьях? Как машина могла упасть с неба?! Её что, десантировали? Ерунда какая-то. И вот этот, она не глядя указала на Андрея, Это кто? Чего ты о нём печёшься? Ты никогда новоприбывших не держал у себя. Ты же не участвуешь во всём этом! Ты только нашим приезжим комнаты сдаёшь и тем, кого мы завозим. Да и то больше не ради денег, а так, ради поболтать, ради новостей из внешнего мира. Чего ты вдруг вмешался?
Слушая вопросы, Егор задумчиво помешивал чай. Когда Ксения замолчала, он отвернулся к окну и тяжело вздохнул.
Что? Что опять не так? раздражённо спросила Ксения.
Ничего. У меня есть ответы на все эти вопросы, и ответы очень простые. Хотя, придётся рассказать пару историй, причём достаточно длинных.
Так давай, я не тороплюсь. До полуночи время есть, девушка демонстративно заняла самое удобное ей положение.
А ты слушать будешь? Или опять, только охи и ахи? Ты же не веришь тому, что я говорю про Орден. Особенно про то, что касается твоего деда. Ведь если моя правда о нём действительно окажется правдой, тогда
Моё мировоззрение треснет по швам? Пускай. Я готова проверить свои убеждения на прочность. Давай.
Я так понимаю, Димку ты тоже донимала вопросами, отец хитро улыбнулся, Его слова.
Нет. Он просто пытался дать мне понять, что, якобы, если ты не отвечаешь на вопрос, значит, ещё не время для ответов.
Ну так всё правильно. Разве он не прав?
Да! Да, он оказался прав, неохотно признала Ксения, начиная нервничать.
Успокойся. Не заводись. Ещё будет время.
С вами успокоишься Ксения провела рукой по лицу, Начинай давай.
Обожди. Давно ты деда последний раз видела?
Пару дней назад. Может, дня три. Не так давно, в общем.
В каком он сейчас состоянии?
Ты о чём? Не поняла.
Ну не замечала за ним изменений? Странностей? Может, говорит по-другому, или ещё что? То, что непривычно за ним наблюдать. Например, что он заранее знает, что ты ему скажешь. Или знает то, что ты только что подумала. Бывало такое?
Да нет, вроде. Я за ним вообще такого не замечала никогда.
Хорошо. Тогда мы можем говорить спокойно.
Вообще мы лично мало общаемся, как семья. Больше как магистр и капитан. Я его понимаю, на нём слишком много ответственности. Держать такую легенду на плаву не просто, особенно для его возраста.
Легенда, старик криво улыбнулся, скорее испытывая отвращение к сказанному, чем если бы оно его веселило, Ты вот называешь это легендой, а сама в это веришь, а ведь это не легенда. И чтобы получить ответы на твои вопросы и остаться ими удовлетворённой, ты должна уже осознать это. Ты должна понимать своей головой, что всё то, что вокруг происходит, не сказка и не вымысел. Это всё по-настоящему, понимаешь?
А что происходит? Что происходит-то? Всю деревню опаивают наркотой, а потом всякую религиозную херню в головы льют? Это происходит? Я это понимаю. Мне это не то, чтобы нравится, но это факт, последние предложения Ксения произнесла тише, как будто сама в своих словах сомневается, Благословенные эти те, кто "навнушался" сам себе. Топятся во время от слишком ярких приходов. Чего только их всех к воде тянет?.. Может это какая-то общая особенность восприятия, чёрт её знает
Ничего ты не понимаешь. Точнее, понимаешь, но так, чтобы тебе жить удобно было. Не совестно. Торгуешься сама с собой, вот и выдумываешь себе оправдания. А ведь он не зря тебя взял в дружину, а не в наблюдатели, старик покачал головой, Так ты будешь на безопасном расстоянии от правды и получишь то, чего больше всего желаешь свои любовь и власть, а твоё нежелание искать правду оградит тебя от остального. Я это давно понял, но сейчас в очередной раз убедился. Закрываешь глаза даже на убийства ради своей власти. Так ведь? Что там происходит с теми, кто Как ты там говоришь? Навнушался?
Их топят, нехотя выдавила Ксения.
Вот. Во-о-от! он ткнул в неё пальцем, Вот оно. Если это всего лишь легенда, зачем топить людей?
Так ведь там Старшие присутствуют. Для них тоже должна быть легенда, пап. Ну ты-то должен понимать, что чем дальше, тем выше ставки. Так с любой ложью.
А тебе не кажется, что история с легендой существует только у тебя в голове? Ладно, спасибо, что хоть в этом ты хорошо разобралась в ставках. Даже оправдание для чужой смерти себе придумала.
Ксения смутилась. Она позволила подловить саму себя, и от этого ей стало неловко. Неловко и страшно от того, что отец может быть прав.
Хорошо-хорошо, остановила она отца, С этим мы разобрались. Я зависимая от чужого мнения и собственной власти лгунья. Дед глава апокалиптической секты, которая на самом деле не секта. Всё там по-настоящему. А ты у нас кто, выходит, невинный ангел?
Опять виноватишь? И я Ему служил. Если бы не ты, если бы не мать твоя, то и я бы не смог вовремя остановиться. Не смог бы вовремя понять, если бы ты не родилась. Теперь мой долг остановить тебя. А что до невинности он взглянул на Андрея, Это, наверное, к нему. Не зря он здесь появился в такой момент.
Какой момент? И кто он такой?
Обожди.
Ксения всплеснула руками.
Опять?!
Да, отец кивнул, Самое время для истории.
Я её не слышала раньше?
Нет, отец поёрзал в кресле, устраиваясь поудобнее, Раньше я не мог тебе это рассказать. Теперь всё иначе.
Почему?
Позже объясню. Сейчас я Я хочу рассказать тебе историю. Это будет тяжело, он кивнул, Тяжело и больно, ведь как бы мы друг к другу не относились, Виктор всё ещё мой отец, и я помню его таким, каким он был в моём детстве. Тогда он был самим собой. Он был обычным человеком. Когда-то, Егор выдержал паузу, а ведь когда-то он был неплохим учёным. Ты знала? Химиком. Но о славных деньках не сегодня. Сегодня я расскажу о том, как всё началось.
Что именно началось?
То, что ты считаешь сказкой, и то, что для меня является истиной. Этого не знает никто. Знала твоя мать, но Егор уставился в потолок, Дима тоже не знает. Вообще-то, я сильно рискую, рассказывая это. Если Он слышит меня сейчас, у меня могут быть проблемы.
Дедушка?
Нет. Ахнаир. Хотя, теперь уже какая разница?
Ксения прищурилась, сделав максимально серьёзный вид, хоть в душе и посмеялась над отцовским суеверием.
Когда мы с отцом приехали сюда, здесь был обычный посёлок. Кстати, раньше он назывался иначе. Я уже и не вспомню сейчас. На "К" как-то. На момент нашего приезда из других людей, с кем отец мог пообщаться на общие темы, был только врач. Ты знаешь, отец из тех людей, которые не могут говорить просто так, чтобы ни о чём. По этой же причине он с раннего возраста приучил меня читать. Постоянно. Не было такого промежутка времени, когда кто-нибудь мог задать мне вопрос "Какую книгу ты читаешь сейчас?", и чтоб я ответил "Никакую!". Хрен там. Пусть я не читал каждый день по несколько часов, но у меня всегда была начатая книга. Новую я получал только тогда, когда заканчивал старую.
Так вот оно откуда, значит, да? Ксения широко улыбнулась, хитро глядя на отца.
Что? То, что я тебя заставлял читать? Ну да. Я на своём примере знал, какую пользу это несёт, поэтому и заставлял. Так вот.
Ну тебе может и принесло, но я-то другой человек, возразила Ксения.
Какой другой? Такой же самый.
Пап! Ну я другой человек. У меня другие интересы, мне хочется другого.
Ой, доча, не неси чушь. Ты смотришь на меня, старика, и равняешь свои интересы своего возраста с моими нынешними. Чушь! Ты знала меня, когда мне было двадцать? Двадцать пять? Тридцать? Нет, не знала. И не узнаешь уже. Поэтому свои экспертные умозаключения можешь оставить при себе.
Ксения только вздохнула.
Отвлеклись немного, идём дальше. Я уже не помню, какой конкретно это был доктор, и даже не помню его имени, но самое главное я запомнил на всю жизнь: там, в больничном бараке, у него была секция для карантина. Дверь железная, на ней написано трафаретом "Карантин", и за ней несколько палат. Вроде бы четыре. По две с каждой стороны.
Это тот же барак, который сейчас под лазарет используется?
Не совсем. Его перестроили частично, пристройку к нему сделали, наладили здание, где-то изменили планировку. От старого мало что осталось. Старый барак был предназначен для двух-трёх больных одновременно. Деревня-то была маленькая на тот момент. Ну и карантин в придачу. Так вот, в этой секции, в одной из палат у него сидел местный старик. Никто уже не мог точно сказать, сколько ему лет, и имени, вроде как, доктор найти не смог. В деревне его называли кто юродивым, кто сумасшедшим, кто святым, кто как, в общем. Кто-то говорил, что он бесами одержим. Тем не менее, когда врач в деревне появился, местные попросили его закрыть. Может чтобы подлечить, а может просто избавиться уже от него. В целом он был не буйный, ни на кого не напал ни разу, но вот некоторые жаловались, что он посреди ночи оказывался у них на кровати. Жутковатая история, на самом деле. Просто рядом ложился и начинал бубнить свои молитвы. А иногда просто у кровати стоял. Как он в дома пробирался, Егор пожал плечами, Тоже никто понять не мог. Камер тогда не было. Сейчас-то можно было бы заснять, а тогда как? Никак. Кто-то говорил, что дверь забывали закрыть, кто-то форточку открытой оставлял. Ну он-то мог и в форточку пролезть. Худой был как спичка, мелкий, в плечах узкий. Мешок с костями. Как будто вообще без мяса. Руками и ногами, наверное, силой воли двигал, а не мышцами. Врач нам утверждал, что бабка, которая незадолго до нашего приезда отправилась на перегруппировку в Ад, рассказывала ему, что когда она девчонкой была, ещё при царе, он уже с ума сошёл и был точно старше её. И уже тогда никто не знал ни имени его, ни возраста. Такой вот любопытный персонаж.
При царе? Бабка эта ничего не перепутала? со смехом в голосе проговорила Ксения, Это если ему при царе лет двадцать было, то В каком году вы сюда приехали? Дак и какие двадцать-то? Старый это минимум три, а то и четыре десятка прожил. На те времена. Крестьяне быстро старели.
В пятьдесят седьмом, за тридцать лет до твоего рождения. Да, я тоже считал тогда. Ему было точно больше двадцати лет, судя по тому, как пересказывал слова старухи этот врач. В общем, тогда этому юродивому должно было быть минимум лет семьдесят где-то, а то и все восемьдесят. Неплохой возраст для форточника, а?