А если выпороть, по-казачьему? спросил внезапно Волков.
Можно решить по-казачьему выпороть провинившихся. Но у меня пока таких полномочий нет и, надеюсь, что не будет. Вы знаете, что у казаков решает это атаман и нужно утверждение совета стариков. Я пока не атаман. Меня никто не выбирал и не уполномочивал на такие наказания.
Так мы же здесь в военной обстановке, а вы у нас походный атаман. А в походе решает походный атаман без утверждения советом стариков!
Нет, я не походный атаман! Я пока просто назначенный атаманом Кубанского казачьего войска командир, а мы пока воинская часть, хотя и специфическая, но воинская часть! усмехнулся Кузьма.
Так будем же?
Надеюсь! Хотелось бы послушать самих провинившихся, что они думают по поводу произошедшего!
Четверо провинившихся стояли, опустив головы.
Мы сами не рады, что так получилось! Мы кровью искупим свою вину! опустив голову, тихим голосом произнес бывший старшина Рыбалко, не выгоняйте нас, лучше выпорите, пожалуйста, и мы знаем, что это за дело! Никто слова не скажет. Так я говорю, хлопцы? спросил он, подняв голову.
Никто не скажет! угрюмо сказал высокий детина Меркурьев с спустившимся на лицо светлым чубом, а кто против пусть катится на все четыре стороны. Тому я руки не подам. За это дело нужно выпороть нас. А не выпорите, так мы кровью искупим свою провинность!
Надо вину искупать не своей кровью, а кровью врагов! назидательным голосом произнес Осипович, подняв голову и с некоторой усмешкой на лице что-то разглядывая на потолке.
Ладно, проехали! Мне кажется, что вы все осознали, что можно вас простить! Но предупреждаю, что второго подобного случая не будет ни для вас, ни для кого другого! Кузьма сделал серьезное лицо, мне вас доверили ваши родители и любимые, и я хочу всех вас вернуть им в целости и сохранности. Понимаю, что это очень сложно! Но я буду стараться! Прощаю вас потому, что нам очень дорог каждый подготовленный человек! Я знаю, что некоторые наши бойцы втихую нарушают наши требования. Как вы будете вести себя там, где от действий каждого будет зависеть жизни ваших товарищей и успех нашего задания это большой вопрос? Но за вас заступились все присутствующие здесь, и я думаю. Я утверждаю их мнение.
Больше не подведем! пересохшими губами произнес Рыбалко, подняв свою русую голову.
У вас будет новый командир отделения. Люлька встаньте!
Поднялся с табуретки морпех среднего роста с погонами старшины 1 статьи.
Есть быть командиром бывшего штрафного третьего отделения! Я думаю, что мы оправдаемся и сможем изменить ваше мнение о нас. Надеюсь, что хлопцы не подведут!
Будем надеяться! проворчал Кузьма, теперь по поводу курения! Если здесь я мирился, то там мириться не буду! Как и с пьянкой! Вторых, третьих китайских предупреждений больше не будет! Это все, что я смог сделать. Нарушителям будет самое строгое наказание вплоть до отчисления из отряда. Доведите мое приказание до всех бойцов!
Кузьма встал, прошел по комнате и потом, еще раз осмотрев всех присутствующих, сказал:
Теперь приятное! Командиром боевой роты назначен опытный капитан Семенов, к нему заместителем и помощником назначается старшина 1 статьи Ковпак Николай Иванович, связистом роты назначается бывший матрос Рыбалко Виктор Михайлович. Я вас забираю из отделения! В таком составе пойдем к месту нашего назначения. И еще приятное! Дополнительным членом нашего отряда, бойцом, назначается в саперное отделение взвода разведки пес по кличке Есаул. Прошу любить и жаловать нового члена нашего отряда!
Мирошенко заулыбался.
Все, я закончил! А теперь прошу довести мои приказания до своих подчиненных. Послезавтра прощание. Николай Николаевич! Ритуал продуман?
Так точно! Ритуал прощания отработан и согласован с полковником Науменко.
Тогда у меня все! Идем проводить смотр всех механизированных и конных частей.
Раздался стук стульев. В дверях образовалась пробка.
Кузьма заметил, как Мирошенко стукнул ладонью по голове Рыбалко.
Смотри, не подведи нас всех! Мы тебе поверили и поручились!
Рыбалко ничего не ответил. У него в глазах стояли слезы.
Весь следующий день провели в подготовке к встрече командования, приведению в порядок формы и вооружения. Отец Михаил приготовил свою парадную рясу с серебряным облачением.
Драились берцы и короткие сапоги, гладилась форма, получалось со складов дополнительное вооружение, новое обмундирование и снаряжение. Приводились в порядок казармы, столовая и вся прилегающая территория.
Вы уйдете! говорил Кузьме Усков, а у нас приказ принять через два дня уже новый батальон, видимо, такой же, как ваш!
Носов доложил, что со складов дополучены восемь НАТОвских комплектов формы, которые носят боевики, и несколько автоматов типа «Борз», изготовлявшихся в Чечне.
Наедине он сказал Кузьме, что если засылать к боевикам группу, то надо засылать по-умному.
Я этого, вон отобрал, с моей точки зрения, наиболее подходящих бойцов! Это, прежде всего, знающего чеченский язык Алешечкина, во-вторых, Канокова и Мирошенко, прекрасно знающих кавказские языки и лично знакомых с Шамилем Басаевым и его ребятами, в-третьих, старшего лейтенанта Осиповича, Ковпака Николая, связиста Колю Воронко, Васю Вороненко и Мишу Червоного под видом украинских националистов, воевавших в Грозном. Все они хорошо знают украинский язык. Это как раз то, что надо для проникновения в отряд боевиков. Наша задача выйти на руководство чеченского сопротивления, базы крупных отрядов. И, прежде всего, на их разведку, которая работает у нас в тылу.
А не получится так, что мы лучших бойцов потеряем на первом скачке? засомневался Кузьма.
Постараемся все продумать. Я поработаю с каждым из них персонально. Будем подбирать группу, не исключено, что в Чечне в группу будут дополнительно включены и сотрудники из нашей конторы. Это надо будет сделать обязательно, мне уже об этом звонили.
Добро! согласился Кузьма, разрабатывай операцию! Но никому ничего конкретного пока не говори. Знаем только я, Осипович и ты. Все и никому! Уже в Моздоке начнем обговаривать подробности.
В назначенный для официальных проводов день моросил легкий дождик и изредка в просветах низко идущих на север облаков проглядывало солнышко. Тем не менее, по приказу Кузьмы, отряд построился в новой полевой форме перед штабом отряда, ожидая начальство.
Миронов выгнал из ангаров все машины и поставил их напротив линии построения отряда. Осипович привел конную группу разведчиков, оставив на лугу с запасными конями проводников Хорошихина и Алешечкина.
Кузьма вышел из штаба и ему доложил о построении отряда Носов.
Командирам подразделений доложить, кто не прибыл из увольнения!
Командиры подразделений по очереди подходили к Кузьме и докладывали. Прибыли, к огромному удивлению Кузьмы, все своевременно.
Усков своим батальоном замкнул каре.
Первым приехал автобус со стариками. К своему изумлению Кузьма увидел приехавшего отца с отцом Аленки в казачьей форме. Оба они были с орденами и медалями на груди. Затем увидел Пашу Зленко в парадной форме. Старики, большинство которых были в кубанской казачьей форме с боевыми наградами, газырями на груди, сразу подошли к строю и стали о чем-то расспрашивать бойцов.
Отец и Гнат Буняченко потом подошли к Кузьме и поздоровались за руку с ним. Передали привет от матери и от Аленки.
Затем приехала «Волга» Владыки, из которой вышел сам Владыка и сопровождавшие его два священника явно высокого ранга. К ним сразу пошел отец Михаил, поцеловал руку Владыки, потом Владыка его обнял и трижды поцеловал.
Следующим пришел автобус с членами атаманского правления, которые сразу смешались со стариками.
Приехал старый знакомый Кузьмы по Краснодару Павло Дмитрич. Он подозвал Кузьму и Николая Николаевича к членам атаманского правления и всем его представил.
Наконец, разведчики от КПП дали сигнал о приближении машины Верховного атамана. Старики встали в строй, Кузьма скомандовал подтянутся и подровняться своим подразделениям.
Широкий «Мерседес-600» прошел шлагбаум и затормозил перед строем бойцов и стариков, стоявших посредине каре.
Равняйсь, смирно! скомандовал Кузьма и, печатая шаг, направился к вылезшему из машины немного грузному атаману в кубанской казачьей форме с погонами генерала. Подойдя на три шага, Кузьма остановился и четко, по-армейски, доложил:
Товарищ верховный атаман Кубанского казачьего войска! Отряд специального назначения «Тамань» по случаю вашего прибытия построен!
За спиной атамана также в казачьей форме с газырями и ярко красным башлыком за спиной стоял полковник Науменко.
Здорово дневали братья казаки? громко крикнул Верховный атаман, приложив руку к белой папахе.
Слава Богу! дружно ответили казаки.
Ну что, Кузьма Степанович! Дружно ответили и выглядят на первый взгляд ничего! А это твоя хваленая конная группа?
Да. Вот они стоят с конями! Кузьма показал на строй разведчиков, их возглавляет старший лейтенант Осипович. Сами понимаете, наверное, наша основная деятельность будет в горах, а там на БТРах не везде можно пройти. А конь он везде конь. Он везде пройдет! Специально отбирали горных лошадок и тренировали их.
Сзади, поддерживающе, зашумели старики и члены правления. На ухо Никите Прокофьевичу что-то зашептал подошедший Науменко.
Ну, а ездить на конях они могут? Или так? спросил атаман.
Могут и неплохо, тренировались! Во всяком случае, школу прошли хорошую! ответил Кузьма.
А вот через тот шлагбаум перепрыгнуть смогут? Никита Прокофьевич показал на въездной шлагбаум, всем не надо! Пусть вон те трое с хитрыми рожами! и он показал на стоявших последними отделение саперов Мирошенко.
Мирошенко, сможете перепрыгнуть на конях через тот шлагбаум? спросил с волнением Кузьма, видимо, беспокоясь за их уровень подготовки.
Так точно, сможем, товарищ войсковой старшина! ответил за всех Мирошенко.
И далее, уже никого не слушая, приказал своим:
Вперед марш, марш!
Тройка коней дружно с места перешла в галоп. За ними ринулся пес Есаул. Первым на шлагбаум вышел Мирошенко и легко взял его, за ним Николаев. Было видно, как радиостанция на его спине немного подпрыгнула, легко взял шлагбаум и Каноков, а за ними перепрыгнул шлагбаум и пес Есаул. Все старики дружно засмеялись.
О це добрий казак, так казак! пошутил, улыбаясь, Никита Прокофьевич.
Разведчики же, развернувшись на дороге, также легко взяли шлагбаум повторно. Есаул снова прыгнул вслед за ними. Подскакав к строю, они заняли место в строю. Есаул с гордым видом тоже уселся рядом со строем разведчиков.
Раздались возгласы поощрения из толпы стариков.
А барбос прыгнул лучше всех, как его кличка? раздавались радостные голоса.
Есаул! ответил, улыбаясь, Кузьма.
Казачий пес! Это хорошо!
Молодцы, настоящие казаки! Порадовали старика! С каких станиц эти трое? спросил строго Никита Прокофьевич.
С Зеленчукских из Черкесии.
Понятно! Наши коренные кубанские.
Трижды, по-казачьи, Никита Прокофьевич облобызал Кузьму. За ним сразу двинулись все старики и члены правления обнимать и поздравлять с готовностью отряда.
Когда удалось восстановить порядок, вышел вперед Владыка Кубанский и Черноморский.
Помолимся, братья! и, увидев в строю Лизу Хоханько в форме, добавил, и сестры!
И начал громко вслух читать молитву.
Бойцы, старики и члены атаманского правления сняли кубанки и головные уборы и стали повторять слова молитвы. После слов «Аминь» Владыка широко перекрестился.
Кройсь! раздалась команда Волкова.
Владыка посмотрел на верховного атамана и сказал, что местные золотошвеи сшили знамя для казачьего отряда.
По команде верховного атамана сотник в казачьей форме и сопровождающие его два здоровых урядника в кубанской казачьей форме внесли белый стяг с синим широким Андреевским крестом и короткой надписью «Тамань» и двуглавым золотым орлом.
Верховный атаман принял флаг.
Казаки! Теперь это ваше знамя, не опозорьте его!
Владыка вместе с прислуживающим ему отцом Михаилом и сопровождавшими его священниками совершил обряд освещения знамени.
Принимай знамя, капитан 2-го ранга! приказал Верховный атаман после обряда освящения.
Кузьма смутился и показал на свой погон.
Я капитан 3-го ранга! Это равняется в армии званию майора!
Капитан 2-го ранга уже! Я привез приказ о присвоении тебе нового звания приказом Министра обороны! шепнул Кузьме на ухо Никита Прокофьевич.
Встав на колено, Кузьма поцеловал уголок знамени, принял в руки и высокого поднял над головой.
Братья, товарищи! Теперь это знамя нашего отряда «Тамань»! Докажем делами, что мы достойны его. Не опозорим наше знамя!
Ура! Ура! Ура! раздалось дружное приветствие казаков.
Волков принял знамя у Кузьмы и рядом с ним сразу встали два бойца с шашками наизготовку.
Кузьма недоуменно посмотрел на Николая Николаевича.
Тот улыбнулся, развел руки и пожал плечами.
Когда церемония закончилась, Владыка опять прочитал молитву и прежде, чем закончить, сказал:
Благословляю вас, братья казаки, на воинский подвиг, а вашего священника отца Михаила, обращаясь уже к нему, на воинское служение!
Затем вышел один из членов правления с полковничьими погонами и громко зачитал приказ Верховного атамана Кубанского казачьего войска о присвоении казачьих званий офицерам. Осиповичу присвоили звание подъесаула, Семенову звание есаула, Носову и Гусаченко звания войскового старшины, Лихошерсту звание подъесаула, Плахову, Сыркину, Варганову звания сотников, Миронову присвоено звание есаула.
Атаман отвернулся и принял из рук Павло Дмитриевича казачью шашку и преподнес ее Кузьме. Кузьма хотел что-то возразить, но его одернул за руку Науменко и толкнул его навстречу атаману.
Кузьма подошел и, приняв шашку, вынул из ножен и поцеловал. Потом повесил через плечо на длинном ремне.
Внезапно старшина Совета Стариков Павел Дмитриевич Церешко громко крикнул, чтобы казаки вставали в круг.
Круг, круг! раздались крики офицеров и старшин.
Казаки, разорвав строй, встали в круг, даже конные разведчики, привязав коней к специально сделанной для этого коновязи, встали в строй вместе с остальными. Усков громко скомандовал своему батальону «Направо» и повел свой батальон в казармы.
Дальше начинались казачьи дела.
Внутри круга образовалась свободная площадка, на которую два бородатых казака в казачьей форме, приехавшие вместе с членами правления, принесли широкую скамью. Смешались казаки, старики и члены правления. В круге остались Никита Прокофьевич, Науменко, Павло Дмитриевич, Николай Николаевич и Кузьма. Старики, священники и Верховный атаман стояли в первых шеренгах, куда их пропустили казаки отряда.
Ты, Кузьма Степанович Гусаченко, назначен атаманом для наших детей! Так это? хитро начал Павло Митриевич.
Кузьма кивнул головой, не понимая, к чему клонит Павел Дмитриевич, но понимая, что будет что-то интересное и имеющие глубокие исторические корни.
Теперь хочу спросить вас, братья казаки! Кто имеет что против того, чтобы Кузьма Гусаченко стал походным атаманом вашей походной станицы? Выходи вперед!
Все казаки промолчали, никто вперед не вышел, только среди стариков раздался шепот: