Именно Илья посоветовал мне нанять швею себе в помощь и вплотную заняться продвижением бренда. Я развивала социальные сети, обучалась маркетингу, ночами делала эскизы, а утром искала моделей, чтобы отснять отшитую коллекцию. Работала сутками.
Так, за три года, мы стали качественным и довольно известным брендом, с большим собственным производством и десятком магазинов.
Только вот боль это не заглушило. Успех не вскружил голову, а сделал меня уверенней. Я работала. Много. Без отдыха, чтобы не думать ни о чем, кроме создания очередного сезонного дропа.
Илья поддерживал и всегда был рядом. Мы перестали говорить о детях. Перестали даже думать об этом. А ведь в самом начале я была серьезно настроена найти суррогатную мать или взять ребенка из детского дома. Антипов был против, его наша жизнь устраивала и такой. Ну а я Я, наверное, слишком сильно его любила и со временем начала разделять его позицию. Полностью.
Он рос как адвокат, его клиенты становились богаче, влиятельнее. Его имя стало довольно популярным в нашем городе.
Мы много путешествовали, объездили почти весь земной шарик. Любили друг друга страстно и горячо, в самых непредсказуемых и экстремальных местах.
Мы жили друг другом. Надышаться не могли.
Со стороны, боже, да все вокруг только и твердили, как мы красивы, молоды, свободны и успешны.
Но что было внутри? Молчание. Обиды? Боль
До сегодняшней ночи я даже представить не могла, что у него может быть любовница. Какая она? Моложе? Хотя я и сама молода. Мне двадцать восемь. У меня отличная фигура, хорошая кожа. Я красивая. У меня есть характер, есть свои деньги. Я не завишу от мужа, не заглядываю ему в рот. У нас равные отношения. Мы опора и поддержка друг для друга всегда так было. Ну либо мне просто казалось.
Вытаскиваю из шкафчика в ванной свою дорожную косметичку и сгребаю в нее все уходовые средства, что стоят на полке. Что-то не попадает в цель и звонко бьется о плитку. Игнорирую и застегиваю молнию.
В спальне начисто потрошу шкафы, раскладываю вещи по чемоданам. Осматриваюсь на предмет что могла забыть.
Вроде все необходимое собрала.
Еще час трачу на то, чтобы выпить кофе, привести себя в порядок. Слишком много я плакала этой ночью. Под глазами мешки, да и в целом лицо какое-то серое. Бесцветное.
Пока допиваю моккачино, звоню своей помощнице и предупреждаю, что в офис сегодня не приеду.
Мне нужно снять номер в отеле, отвезти туда вещи и еще подать заявление на развод.
У меня нет времени плакать. Нет времени жалеть себя.
Надеваю джинсы, топ, пиджак, в карман которого кладу телефон. В прихожей с огромной болью на сердце оглядываюсь. Неужели это конец? Поверить страшно. Вдруг сон?
Та нежная, уязвимая часть меня готова душу продать, лишь бы все это было неправдой. Она жалобно скулит и просит остаться. Подумать.
Наверное, поэтому и медлю. Борюсь сама с собой. Каждый последующий шаг дается с трудом. Обхватываю дверную ручку, открываю защелку, толкаю дверь, но она не поддается.
Пробую снова, но все впустую. А потом понимаю, Антипов закрыл дверь на второй замок. Обыскиваю все шкафы и полки в поисках ключа, но его нет. Мы вообще на эту личину никогда дверь не закрывали.
Как назло, еще кто-то названивать начинает. Вытаскиваю смартфон. Сглатываю.
Муж.
Подношу телефон к уху.
Ты еще дома? интересуется будничным тоном, так, словно ночного разговора не было.
Где ключи?
Я подумал, что тебе сегодня лучше побыть дома. Отдохнуть, Свет. Ты нервная и можешь натворить глупостей.
Ты больной! Выпустим меня отсюда!
И в горе, и в радости, любимая. Я не хочу, чтобы ты совершила ошибку. Выпей чаю, поспи, я вернусь вечером, и мы снова все обсудим.
Ты сошел с ума? Ты удерживаешь меня насильно.
Я случайно забрал обе пары ключей. Такое бывает. Не нервничай.
Ты ненормальный.
Нет, Свет, я просто тебя люблю и ни за что не потеряю.
Ты уже меня потерял! кричу в трубку.
Это мы еще посмотрим.
Глава
4
Ненавижу. Как же я тебя ненавижу! бормочу, сползая по стене к полу.
Я жила с чудовищем. Как он мог опуститься до такого?
После всего, что у нас было
Это же какое-то моральное унижение. Чего он этим добивается? Думает, что я сейчас здесь посижу одна, успокоюсь, а когда он вернется, на шею к нему брошусь и в любви поклянусь?
Единственное, с чем я сейчас хочу на него кинуться, так это с ножом, чтобы отрезать все причиндалы.
Можно вызвать слесаря, это займет минут десять, но вместо этого, я почему-то отталкиваюсь от пола и поднимаюсь на ноги. Слегка пошатывает, но до лоджии добираюсь.
Заглядываю вниз через перила. Седьмой этаж. Не спрыгнешь.
Может быть, покричать? Кто-нибудь меня услышит и придет спасать принцессу из башни.
Можно орать «пожар», например. Так точно найдутся неравнодушные. А я поплачу у кого-нибудь на плече и расскажу, какая сволочь мой муж.
Хохочу сама с себя. Нервы на пределе.
В детстве, да и когда я выросла, мама всегда говорила мне, что сор из избы выносить нельзя. Что все наши с мужем проблемы должны оставаться за закрытыми дверьми. И не важно, какой ад у вас творится. Главное молчать, ведь ссоры можно пережить, а вот общественное порицание останется с тобой навечно.
Ее главное наставление перед нашей свадьбой звучало так: «Будь хорошей, покладистой женой, Светочка. Илья у тебя далеко пойдет, ты за него держись. Будь ему поддержкой и опорой».
В мой праздник она желала мне быть придатком своего супруга, не больше.
Может быть, поэтому у меня никогда и не было с ней близких отношений? Сколько себя помню, никогда не делилась с ней никакими секретами.
Даже после аварии так и не смогла сказать, что детей у меня быть не может. Мне тогда казалось, что я для нее сразу стану какой-то недоженщиной
Даже интересно, что бы она сейчас делала, окажись в моей ситуации?
Хотя, думаю, простила бы. Притворилась, что ничего не произошло, потому что семья важнее. Семья дороже всего.
Только кому нужна вот такая семья, что была у меня? Муж кобель, а жена то есть я, полная дура, если не замечала его похождений.
Захлопываю окно и возвращаюсь в квартиру.
Сажусь на диван. Нужно позвонить, нужно высвободить себя из клетки, но так сильно болит голова, думать больно. Каждое телодвижение удар молотка по затылку.
Прикрываю глаза, когда понимаю что плачу. Я столько слез уже выплакала. За что он так со мной?
Неужели я не заслужила хотя бы каплю уважения?
Это дико, но сейчас мне кажется, что я жила с кем-то другим. Видела перед собой кого-то другого. Образ, свои фантазии, не знаю. Но мой муж и человек, который находился со мной в этом доме этой ночью, разные люди.
Подтягиваю колени к груди. Глаза снова печет. Опять плачу. Вроде и не хочу, недостоин он, но все равно реву.
Больно. Слишком больно и противно. Меня на куски разрывает, сдохнуть хочется.
Как мне теперь жить? В груди все ноет. Слишком большая рана. Он мне дырку в сердце сделал. Навылет.
Я же, кроме как с ним, ни с кем и никогда. Всегда только Илья. Мне было семнадцать, когда мы встречаться начали. Я школу закончила, в универ поступила, мы тогда еще в области жили. Он ко мне сюда каждые выходные приезжал, а как закончил техникум, снял здесь квартиру, перевез меня из общаги.
Я училась на дизайнера, он тогда в полиции работал и параллельно вышку заканчивал. Мы с ним дипломы в один год получили, а потом умотали на неделю в Питер смотреть на белые ночи.
Как сейчас все это помню. И квартиру нашу съемную. Маленькую, крохотную совсем и вечную нехватку денег. Но при всем этом мы жить друг без друга не могли. Часов в сутках не хватало, чтобы вместе быть. Всегда мало. На телефоне двадцать четыре на семь. То эсэмэски, то звонки. Ночью страсть, днем нежность.
А теперь? Теперь у него будет ребенок от другой женщины.
Теперь мы живем в огромной квартире и не нуждаемся в деньгах. Теперь он считает, что изменять жене это нормально.
Телефон разрывается от звонков, но я всех игнорирую. Выключаю звук. Не хочу никого слышать. Не хочу врать о том, как у меня все хорошо, и правду говорить тоже не собираюсь.
Понимание, что дверь закрыта на замок, от которого у меня нет ключа, душит. Стены и потолки давят. Дышать трудно. Сердце ускорилось, а в ушах шумит.
Квартира, в которую я душу вложила, теперь ненавистна. А что, если он ее сюда приводил? Любовницу свою?
Что, если она была тут? Ходила по комнатам, трогала мои вещи
Эта мысль как сорняк. Отмахиваюсь от нее, пытаюсь с корнями выдрать, но она лезет на поверхность снова.
Сталкиваю со стеклянного столика, стоящего у дивана, вазу. Она падает на пол, но не разбивается, а мне так хочется, чтобы весь этот дом превратился в щепки.
Резко выпрямляюсь и толкаю торшер, за ним с полок летят книги. Аудиосистема, плазма, стулья, тарелки, зеркала, крушу все, до чего дотягивается взгляд и руки.
Адреналин зашкаливает. В спальне летают перья из разодранной в клочья подушки, а я лежу на кровати, раскинув руки-ноги в стороны, и улыбаюсь.
Грудь ходуном ходит от рвущегося изнутри смеха.
Не знаю, сколько я так лежу, но в какой-то момент слышу, как в двери проворачивается ключ и, как Илья заходит в квартиру.
Боже, я не успела сбежать. Хотела же вызвать слесаря, хотела же исчезнуть
Отрываю голову от кровати, но вставать не спешу. Сдуваю перышко с ладони и со смешком заваливаюсь обратно.
Звук шагов становится ближе. Судя по хрусту стекла, Илья не снимал ботинок.
Ты принес мне ключи? подаю голос, потому что чувствую, он уже в комнате.
Нет, высекает холодно. Что произошло? Ваза с полки упала?
Ага, сажусь, упираясь ладонями в матрас позади себя. Жаль, что не на твою голову, выдавливаю улыбку, но губы дрожат.
Стоило на него посмотреть, и запал железной леди себя тут же изжил.
Ты будешь держать меня здесь вечно? смотрю ему в глаза, а сердце екает. Предательски сжимается и вот-вот из груди выпрыгнет.
Оно же перед собой видит любимое лицо. Красивое, с небольшой мимической морщиной между бровей. Губы эти, руки сильные, надежные. Плечи широкие.
Я голос его слышу и умираю. Он же прежний. Ласковый. Родной.
Как внушить сердцу, что этот человек нам теперь чужой? Как?
Илья садится на кровать рядом со мной. Касается руки. Гладит мои пальцы, чуть выше. Кожа мурашками сразу покрывается.
Закрываю глаза, до боли прикусывая внутреннюю сторону щеки.
Я сильная. Я справлюсь. Выживу. Выплыву. Обязательно!
Дергаюсь, чтобы высвободить руку. В глаза его предательские намеренно больше не смотрю.
Я все равно уйду.
Свет, родная, это было ошибкой. Илья опускает голову на мои колени, целует, стискивает ладонями. Прости, слышишь? Я не знаю, как так вышло. Был пьян, после тенниса с мужиками зашли в бар. Ты тогда в Питер коллекцию возила. Прости, слышишь? Что мне сделать? Я для тебя все что хочешь сделаю. Ты же Мы же с тобой всегда вместе. Помнишь? Мой Свет, Илья резко выпрямляется и обхватывает мое лицо.
Не успеваю сориентироваться, а он уже целует мои губы, щеки, шею. Резко толкает на кровать, подминая меня под себя.
Внутри настоящая агония. Все его прикосновения остались прежними. Жадными и родными. Но реальность изменилась. Нас в ней больше нет.
Включаюсь, когда Илья задирает мою рубашку, оголяя живот.
Впиваюсь ногтями ему в лицо, оставляя на щеке три кровящих полосы.
Антипов матерится и тут же отстраняется.
Не смей меня больше трогать. Никогда.
Сползаю с кровати и, гордо выпрямив спину, иду в прихожую. Илья кидается следом.
Хватает за руку, снова тянет на себя, а потом впечатывает в стену. Напирает. Лишает путей отхода. Смотрит на меня сверху вниз.
Я чувствую запах крови. Кажется, я расцарапала его рожу гораздо сильнее, чем мне показалась сначала.
Я же сказал, что не отпущу! шипит мне в губы. Поговори со мной! встряхивает меня как куклу. Скажи, что мы можем это решить. Можем это пережить, потому что иначе я без тебя сдохну. Слышишь?
Раньше надо было думать.
Молчи, затыкает мой рот рукой. Молчи. Светка, ты же для меня все. Все это только для тебя, оглядывает квартиру. Мое сердце твое сердце, помнишь?
Помню!
Наша клятва. Ночь, море, переплетенные пальцы и эти слова.
Мое сердце твое сердце.
Только теперь, нет у меня никакого сердца. Он его безжалостно выдрал из моей груди.
Любовницу ты тоже ради меня завел? давлюсь смешком.
Я же мог тебе соврать, прижимается к моему лбу своим. Но я с тобой честен. Да, так вышло. Да, я козел. Ты думаешь я не знаю? Мне жить тошно с понимание того, что я натворил, Света.
Глава
5
Мне тебя теперь в лобик поцеловать? Бедный мальчик, такая травма. На всю жизнь, да? смотрю ему в глаза и, честно, не жалею, что не сбежала.
Я хочу поставить точку здесь и сейчас. Дать ему раз и навсегда понять что нас больше нет. И, кажется, никогда не было.
Илья кладет ладонь мне на шею. Обхватывает.
От него пахнет мятной жвачкой и табачным «Томом Фордом». Мой подарок на День всех влюбленных.
Я уже сказала, что подам на развод, перехожу на шепот, и решение свое не изменю, Илья. Никогда.
Антипов дергает меня к себе. Я влетаю ему в грудь. Но мое тело настолько ватное сейчас, что никакого дискомфорта я не чувствую. Просто поддаюсь на его манипуляции и запрокидываю голову.
Илья нависает надо мной коршуном. В глазах огонь. Он-то нас и сжигает дотла. Скоро подует ветер, и от пепла не останется и следа. Ровно так же, как от наших некогда отношений. От нашей семьи
Она ничего для меня не значит. Я просто ей помогаю. Деньгами.
Все, хватит.
Я не знал, как тебе сказать. Как?
Как и обещал когда-то: честно и прямо, Илья.
Это была одна ночь. Помутнение. Один раз.
А потом еще один и еще.
Антипов раздражается. Отшатывается в сторону, и со всей силы бьет кулаком по стене.
Замираю. Даже дышать страшно становится. Мы никогда не скандалили, чтобы вот так Мне страшно. Пошевелиться не могу.
Илья снова матерится, снова трогает мои плечи. Снова просит прощения.
Никого кроме тебя и того случая. Она пришла два месяца назад. Понятия не имею, как меня нашла, притащила этот тест, сказала, что, если я не обеспечу будущее ей и ребенку, она все расскажет тебе. Я растерялся, Илья ухмыляется и отводит взгляд, первый раз в жизни. Мне стало так страшно, что тебя потеряю, Света. Так страшно.
Его слова как острые иглы. Он загоняет мне их в сердце. Одну за одной. Каждым звуком, каждой буквой.
У меня сил нет на ногах держаться, колени подкашиваются. Медленно сползаю к полу. Илья со мной. Встаёт на колени. Вытирает мои слезы.
Ночью я Не знаю, что на меня нашло. Вел себя с тобой как Я просто очень боюсь тебя потерять и сделаю все что угодно, чтобы ты осталась. Я без тебя не выживу. Я не знаю, как это, Света, жить без тебя.
Всхлипываю. Слезы душат. За что он так со мной? Почему?
Зачем все это говорит? Больно ему? А мне? Мне не больно?
Я был на кураже. Мне казалось, что я должен сказать хоть что-то
Ты предложил мне воспитывать чужого ребенка, Илья. Ребенка какой-то непонятной девки, с которой ты провел ночь. Ты болен, заглядываю ему в глаза.
Света, дай мне шанс. Давай забудем, давай попробуем, я клянусь тебе
Пробирает на смех. Я и смеюсь. Хохочу на всю квартиру.
Клянется он. Снова.
Я хочу уйти. Видеть тебя не могу. Слышать не хочу.
Хорошо, вновь обхватывает мои щеки ладонями.
Противно. Каждое его прикосновение как ожог от кислоты. Яд уже проникает под кожу и медленно распространяется по крови.
Хорошо. Я отвезу тебя. Куда?
Я справлюсь сама. Больше мне ничего от тебя не надо.
Хорошо. Тебе нужно подумать, остыть. Я понимаю, что тебе нужно время, родная.
Отлепляю от себя его руки и поднимаюсь. Выпрямляю спину, а на плечи потолок давит. Квартира с присутствием Ильи будто меньше стала.
Вытаскиваю из сумки ключи и кладу их на полку. Антипов наблюдает за всем этим молча. Больше не останавливает. Не уговаривает.