В отличие от государственных политиков «частные люди могут позволить себе говорить и писать свободно. Вот почему я считаю, что не совершил ошибки, в моей книге «Экономические последствия Версальского договора» делал выводы на основании буквального истолкования этого договора, не совершаю ее и теперь, исследуя результаты его применения. Я доказывал, что многие из его условий невыполнимы; но я не согласен с моими критиками, что именно поэтому договор будто бы безвреден.» [1, c. 68]
«В настоящее время существует два мнения; их различие якобы не в том, что одно является истинным, а другое ложным, как это было в прежнее время. Теперь их надо характеризовать как «внешнее» и «внутреннее». Первое исходит от публики, и представителями его служат политики и газеты, второе выражают взгляды тех же политиков, журналистов и всякого рода слуг общества всех степеней и рангов, а также тех, которые действуют невидимо для общества, примем мнение это высказывается лишь в тесном кругу.» [1, c. 69]
«Я думаю, что даже в 1919 году рядовой англичанин не верил серьезно в возможность контрибуции; он всегда относился к этому вопросу философски, с некоторой долей критики. В отношении тогдашних настроений вера в безграничную платежеспособность Германии хотя и включала в себе мало истины, но зато соответствовала более высоким чувствам [справедливого отмщения агрессору], чем противоположное убеждение.» [1, c. 70]
«Вот почему статьи Версальского договора, касающиеся возмещения убытков, теряют свое значение Я ставлю себе задачу предложений касательно мер, какие должны быть приняты Пора, наконец, перестать думать, будто тот, кто рассуждает здраво, говоря во всеуслышанье перед публикой, проявляет болтливость и нескромность.»
2.2. Пересмотр мирного договора и устройство Европы. [ Глава 7 книги 2 ]
«В Англии общественное мнение почти уже завершило свой круг, и премьер-министр [Ллойд Джордж] готовится выиграть победу на новых общий выборах на платформе: запрещение Германии платить, работа для каждого и более счастливая Европа для всех.»
«Оглядываясь в прошлое и перечитывая, что я написал два года назад, я вижу, что опасностей, которые тогда, казалось, нависли над Европой, ныне счастливо удалось избежать Два года назад договор, который бросил вызов справедливости, милосердию и мудрости, представлял тогдашнюю волю стран-победительниц. Тогда я спрашивал себя: народ, ставший жертвой договора, проявит ли терпение? Или лишения и отчаянье заставят его потрясти самые основы общественного порядка? Теперь у нас есть ответ. Да, жертва оказалась терпеливой.» [1, c. 71]
Кейнс подчеркивает, что ни одна часть мирного договора не была выполнена на деле, за исключением статей о границах и разоружении. Много несчастий, которые я предсказывал как следствие применения главы о репарациях, в действительности не постигли Европу именно потому, что никто серьезно не пытался выполнить предписания договора Несмотря на упадок торговли и расстройство денежной системы, Европа под внешней оболочкой теперь оказалась гораздо устойчивее и здоровее, нежели два года назад. Смятение в умах отчасти улеглось. Старый порядок, нарушенный войной, отчасти восстановлен; транспорт, за исключением Восточной Европы, в значительной мере налажен; повсюду, кроме России, жатва была обильна, и в сырье для промышленности нет недостатка.
«На этих новых путях все же остаются два препятствия. Во-первых, договор, хотя он и оставался без применения, еще не пересмотрен. Во-вторых, та часть хозяйственной системы, которая слагается из денежных систем, государственных финансов и заграничных курсов [валют], остается почти в таком же расстройстве, как прежде. В большинстве европейских стран все еще нет равновесия между расходами и доходами бюджета, и потому инфляция растет, а международные курсы их валют по-прежнему колеблются. Предложения, которые я высказываю ниже, посвящены главным образом этой проблеме.
Некоторые из предлагаемых ныне планов восстановления Европы содержат слишком большой элемент опеки и слишком сложны, а иногда они исходят из чересчур пессимистических предположений. Больной нуждается не сколько в лекарствах или операциях, сколько в здоровых и естественных окружающих условиях, благодаря которым заработают его собственные восстанавливающие силы. Вот почему надлежащий план должен носить по преимуществу «негативный» характер; он должен быть направлен на устранение различных препятствий, на упрощение положения, на уничтожение бессмысленных и несправедливых пут.» [1, c. 72]
«В главной части мои предложения не новы. Проект частичного или полного уничтожения междусоюзнического и репарационного долгов, ныне всем уже знакомый, по необходимости играет в них крупную роль.» [1, c. 73]
2.3. Пересмотр мирного договора [ 7.1 книги 2 ]
[Кейнс долго, в предыдущих 6 главах, которые отсутствуют в книге «Кейнс. Избранное» [1], анализировал договор и состояние экономик и в 7 главе представлены только его результирующее предложения.]
«Оставляя пока в стороне упразднение различных статей договора, которые и без того остаются только на бумаге, а также прекращения оккупации на условиях, изложенных ниже, я хотел бы закончить мой пересмотр договора одним взмахом пера. Пусть нынешняя оценка репараций в 138 млрд. золотых марок [если мы не перепутали курсы валют, то это составляет 6,9 млрд. фунтов] будет заменена суммой в 36 млрд. золотых марок [или 1,8 млрд. фунтов или 9 млрд золотых долларов]» (табл. 3) [1, c. 74]
[В первой книге своего анализа Кейнс давал возможные суммы репараций в британских фунтах. Курс составляет 20 золотых марок на 1 золотой фунт стерлингов.]
Табл. 3. Предлагаемые пропорции репараций
«Теоретически можно допустить предположение, что Германия окажется в состоянии уплатить 1 % прироста и 5 % погашения с этой суммы долга. Однако это может быть достигнуто только поощрением ее промышленности, работающей на вывоз, в такой степени, которая окажется невыгодной для Великобритании, и возложением на ее финансы трудной задачи, которая расстроит ее бюджет и ослабит правительство. Даже если подобный платеж теоретически возможен, я не считаю его практически осуществимым в течение периода в тридцать лет.
Предлагаю, чтобы Британская империя помимо пересмотра договора, о котором говорилось выше, целиком отказалась от своих требований, за исключением суммы в 1 млрд. золотых марок, предназначенных для особых целей, которые будут разъяснены дальше, и чтобы сверх того, Британия взялась удовлетворить претензии Италии и других менее крупных получателей тем, что простила бы им одолженные у нее суммы. Германии пришлось бы уплатить 18 млрд. Франции и 3 млрд. Бельгии, так как я предполагаю, что Соединенные Штаты тоже согласились бы простить безделицу, причитающуюся в их пользу. Эту достаточную сумму Германия должна была бы уплатить ежегодными взносами в размере 6 % годовых (считая 1 % прироста и 5 % погашения) в течение тридцатилетнего периода.» [1, c. 75]
[Описанная Кейнсом схема вообще-то предполагает 25-ти-летний период погашения при пропорциональном платеже за кредит. 30-ти-летняя схема платежей опирается на 1,33 % прироста и 4,67 % погашения.]
2.4. Удовлетворение нужд союзников [ 7.2 книги 2 ]
«Мое предложение предусматривает полное восстановление опустошенных провинций [Бельгии и Франции] согласно добросовестной оценке принесенных убытков, и в тоже время оно вычеркнет другие параллельные требования, стоящие на пути этому главному требованию». [1, c. 76]
2.5. Помощь новым государствам [ 7.3 книги 2 ]
«Из доли получений Великобритании я оставил в силе и при новой схеме сумму в 1 млрд. марок золотом; эти деньги предназначены не для нее самой, а для облегчения финансовых проблем двух новых государств, за которые на Англии лежит известная ответственность Австрия и Польша.
Жители Вены не созданы для трагедии; все мы сознаем, что желать зла городу Моцарта было бы слишком жестоко. Вена была столицей вырождающегося величия; но если она освободится от соблазнов империализма, она станет тем, чем она должна быть, а именно центром торговли и художеств для четвертой части Европы.» [1, c. 77]
Кейнс предлагает «сложить с нее ее долги иностранным правительствам, включая также и невыполнимое обязательство по репарациям», и «снабдить ее в Берлине кредитом в размере 300 млн. марок золотом [или 15 млн. британских фунтов], которым она могла бы пользоваться в течение пяти лет».
«Для прочих новых государств, за исключением Польши, было бы достаточно сложения с них долгов, а для Венгрии, кроме того, также обязательств по репарациям. Главная проблема Польши может быть решена только временем и возрождением соседних с нею государств. Я рассматриваю только неотложный вопрос реорганизации ее денежной системы и облегчения ее мирных отношений с Германией. Для этой цели я считал бы нужным предоставить ей остаток вышеупомянутого миллиарда, те. 700 млн. золотых марок» [или 35 млн. фунтов]. [1, c. 78]
«По существу изложенная схема весьма проста. Она удовлетворяет главному требованию: поставить перед каждым министром финансов Европы посильную проблему. Даже на бумаге, а еще более в действительности все континентальные страны Европы окажутся в выигрыше. На бумаге Соединенные Штаты и Соединенное Королевство оказываются в проигрыше.»
«В силу Лондонского соглашения Великобритания имеет право на 22 % поступлений от Германии, что составит от 780 до 1010 млн. марок золотом (от 39 млн. до 50,5 млн. фунтов золотом) [в год], смотря по тому, какую сумму предположительно составит германский экспорт.» [Если экспорт Германии составит 6 млрд. марок и если он достигнет 10 млрд.] [1, c. 73]
[Таким образом, курс валют в золоте составляет 20 марок за фунт.]
«Тем не менее под давлением обстоятельств мы не можем рассчитывать на помощь американцев и, если того требует необходимость, Англия должна обходиться без нее. Если Америка не выказывает готовности принять участие в конференции для пересмотра договора и восстановления Европы, то Великобритания должна согласиться на отказ от своих бумажных претензий независимо от поведения Соединенных Штатов.
Вся простота моего плана может быть ясно понята из краткого его резюме: 1) Великобритания и, если возможно, также Америка аннулируют все долги европейских правительств и отказываются от всякой доли в германских репарациях; 2) Германия уплачивает 1260 млн. золотых марок (63 млн. фунтов золотом) ежегодно в течение 30 лет и предоставляет сумму в 1000 млн. марок [50 млн. фунтов] в качестве помощи Польше и Австрии; 3) из ежегодного платежа Германии 1080 золотых марок получает Франция, а 180 млн. Бельгия.» [1, c. 80]
«Великобритания могла бы обеспечить своим товарам доступ в глубь Германии без уплаты пошлины Она могла бы добиваться частичного контроля над германской промышленностью.»
«Главный предметом спора является вопрос; можно ли удовольствоваться ежегодным платежом в 63 млн. фунтов золотом? Я допускаю, что Германия могла бы заплатить и несколько более крупную сумму. Однако я рекомендую именно эту цифру, так как, во-первых, она достаточна для восстановления разрушений, причиненных Франции, а во-вторых, она не столь тяжка, чтобы для ее взыскания нас надо было вторгаться в Германию каждую весну и осень. Платеж должен быть определен в такой сумме, которую Германия не могла бы считать несправедливой и которая настолько бы соответствовала бы ее силам, что, и уплачивая ее, она не теряла бы своей энергии в труде. Эти предложения, какими бы умеренными по сравнению с другими они ни казались, возлагают на Германию очень тяжкое бремя.» [1, c. 83]
Глава 3. Социальные последствия изменения стоимости денег
[Глава 1 книги 3]
[Главы 3-7 являются изложением и цитированием глав 1-5 глав книги 3
«Трактат о денежной реформе» (Кейнс, 1923)
[Прошло еще 2 года. Мир в конце 1920 пережил экономический кризис и почти весь 1921 наблюдалась депрессия и дефляция. Кейнс осознал, что дело не в частных просчетах отдельных министров финансов, а в ошибочности общих принципов экономической политики, рассчитанной на восстановление прежних довоенных уровней национальных валют. Он сформулировал программу глобальной корректировки денежной системы.]
«Мы доверяем дело сбережения частным лицам и побуждаем сберегающих помещать свои средства главным образом в денежные документы. Мы возлагает ответственность за производство на предпринимателя, побуждаемого преимущественно стремлением к получению прибыли, которую он пожинает в форме денег. Те, кто не является приверженцем коренных преобразований современного социального уклада, полагают, что указанные начала как отвечающие человеческой природе имеют большие преимущества. Но они не могут правильно функционировать, если то мерило, которое они предполагают устойчивым, деньги, является неустойчивым.» [1, c. 86]
«Часто полагают, что издержки производства сводятся к трем элементам: вознаграждению рабочей силы, предпринимателя и прибыли на капитал. Но существует еще и четвертый элемент риск; и вознаграждение за риск является самым тяжелым, но вместе с тем наиболее легко устранимым бременем для производства. Момент риска сказывается наиболее сильно при неустойчивости денежной единицы. Денежные реформы, которые привели бы здоровым принципам денежного обращения в Англии и во всем Мире, уменьшили бы элемент риска, от которого в настоящее время мы терпим непомерный ущерб.»
«Часто утверждают, что научное изучение вопросов денежного обращения невозможно. Чего нам не хватает, так это скорее ясного анализа реальных фактов, чем способности понять уже проведенный анализ. Если новые идеи, всплывающие в разных местах, здоровы и верны, то они рано или поздно пробьют себе дорогу.»
«Значение денег заключается в их покупательной способности. Изменение стоимости денежной единицы, влияющее единообразно и равномерно на все хозяйственные явления, не влечет за собой никаких последствий.» [1, c. 87]
«Отсюда следует, что изменение стоимости денег, или, что то же самое, изменение уровня цен, приобретает социальное значение лишь постольку, поскольку его влияние неодинаково Изменение стоимости денег, наблюдаемое с 1914 года, приняло такие размеры, что оно вместе со всеми своими последствиями является одним из самых примечательных феноменов хозяйственной истории современного мира.»
«Во время наполеоновских войн и в непосредственно следовавший за ним период наибольшее колебание цен в Англии в течение одного года равнялось 25 %, а наиболее высокий уровень цен в первой четверти XIX века которую мы привыкли считать самым длительным периодом в истории английского денежного обращения, был едва лишь вдвое выше прежнего уровня цен,» и этот подъем длился целых 13 лет. Сравним с этим невероятные колебания последних 9 лет.» (табл. 4)
Табл. 4. Индексы оптовых цен в процентах к 1913 [1, c. 88] [У Кейнса таблица погодовая, но общие тенденции хорошо проглядываются и при пропусках]
* Первое полугодие.