Эй, Марио, Луиджи позвал охранника, тот неспешно подошёл к стойке. Твоё дежурство выпадало на вечернее или ночное время?
Да, синьор, я как раз дежурил в одну из ночей, когда к Фараджу приходили трое.
Ну и, Луиджи нетерпеливо крутанул кистью руки, как бы подгоняя неторопливого секьюрити.
Я обходил периметр и видел их с улицы через стекло парадного входа, по большей части со спины. Охрана Фараджа встретила трёх человек в маскарадных костюмах у стойки и сразу увела наверх. Один в маске Баута, плаще и треуголке, невысокий, не выше метр шестьдесят или шестьдесят пять, кажется, плотный, судя по походке. Двое других повыше, в костюмах Арлекина и Джокера, с палками в руках. Эти двое вели себя как охрана первого, и выглядели по-спортивному, по крайней мере, мне так показалось. Подплыли они на арендованной гондоле со стороны Рио-ди-Сан-Джобе. Гондольеро я вряд ли узна́ю. Он уже отплывал, когда я увидел посетителей.
Когда это было?
Во вторник, 27 февраля в 23-40.
У тебя отличная память!
Такая служба, старший офицер.
Ладно, спасибо. Как освободишься сядь и опиши всё, что тебе показалось странным во время пребывании Фараджа.
Хорошо, старший офицер.
В этот момент в холл отеля влетел, а точнее, вкатился, невысокий круглый лысый человечек с аккуратными усиками, подстриженными на манер итальянских мафиози середины прошлого века. Мгновенно оценив ситуацию, усатый колобок ринулся к Аркадию, двумя руками схватил его за кисть и энергично затряс.
Ciao, sono Matteo Contini, direttore esecutivo.
От такой стремительности Аркадий слегка опешил, но тут же взял себя в руки:
Синьор Контини, я старший следователь Аркадий Калашников, а это офицер Луиджи Траволо. Вам будет удобнее обращаться к нему. Он главный в нашей группе.
О, простите, синьор Калашников, Контини немедленно переключился на Траволо. Я готов сотрудничать, никаких проблем, пройдёмте в мой офис. Эй, Мариано, сделай нам кофе, кофе. Вы какой предпочитаете, синьор Траволо, у нас прекрасный кофе! Специальная поставка из Гватемалы, специальная обжарка, уникальный помол. А может по бокалу Просекко, Просекко? Пора, пора, уже обед, обед. Желаете чего-нибудь перекусить?..
Слова лились из Контини сплошным потоком, обволакивали, гипнотизировали, вводили в транс. Но на Аркадия эта музыка не подействовала.
Синьор Контини, заткнул словесный фонтан Калашников, как только все трое вошли в небольшой кабинет, расположенный за стойкой ресепшен, почему у вас уволились сразу две горничные?
Ну почему же сразу две, две? После едва заметной паузы зажурчал Контини. Они уволились с разницей в неделю. Элизе поступило заманчивое предложение, и она, насколько я понимаю, его сразу приняла, приняла, да. А насчёт Альберты могу сказать, что мы и сами давно хотели предложить ей оставить нас, оставить. Так что, её увольнение можно считать счастьем для всех, для всех нас.
Синьор Контини, вы обладаете какой-нибудь конфиденциальной информацией о пребывании шейха Фараджа в вашем отеле? Луиджи смотрел на управляющего в упор, но поймать его взгляд было непросто.
В дверь постучали. Это портье принёс кофе, бутылку Просекко и бокалы.
Старший офицер, повернулся он к Луиджи, как только поставил всё на приставной столик, я распечатал анкеты и адреса горничных Альберты Росса, Элизы Тосси и консьержки Тересы Бароне вот они.
Спасибо.
Луиджи взял с подноса бумаги, но просмотреть не успел сработал его смарт.
Allô, oui oui, monsieur Quoi?! Услышал Калашников начало разговора, когда и его рабочий планшет просигналил запрос связи по спецканалу.
«Слава богу, кажется, беседа с полицией сегодня отменяется. Этим двум копам явно не до меня», подумал Контини, наблюдая, как вытягиваются лица Аркадия и Луиджи от полученной информации.
Управляющий был смышлёным малым. Разумеется, он обладал некоторой конфиденциальной информацией. Например, о том, что девушки, заявленные, как дочери синьора Фараджа, на самом деле исполняли совсем другую роль. По крайней мере, одна из них Но делиться этой информацией с копами, хотя бы и представляющими Европол, отмашки не было. А без отмашки из организации, контролирующей контакты лиц такого уровня, как шейх Фарадж, Контини ничего не делал. Он слишком дорожил расположением покровителей, которое гарантировало ему безбедное существование.
***
Значит так, Аркадий. Я вкратце, начал Торец, как только Калашников спешно покинул кабинет управляющего, притулился в углу лобби отеля и подключился к видеосвязи с Питером. Только что на нас вышли французы. Они нашли левую ногу. Точно левую, не перебивай! ДНК та же, что на двух предыдущих. Состояние фрагмента не ахти какое. Нога обнаружилась в горе мусора, скопившейся после забастовки парижских мусорщиков, которая идёт уже две недели. Товарищи требуют отмены пенсионной реформы, и вроде только сейчас начали о чём-то договариваться со своим правительством. Соответственно, первым шагом стали вывозить мусор, а его, на минуточку, в городе скопилось десять тонн, по самым скромным оценкам. Так вот, вчера на мусоросжигательный завод в Исси-Ле-Мулино приехала новая партия. При перегрузке на транспортёр обнаружился пакет с полуразложившимся фрагментом тела. В частности, из разгрызенного крысами пакета вывалилась женская нога. Левая. Загляни потом в медиафайлы. Самое приятное в находке то, что отлично сохранилась роспись хной. Хну уже отправили на анализ. Обещают завтра к утру определить место производства. Теперь дальше. Парижские коллеги говорят, что на этот завод свозят мусор с левого берега Сены: из пятого, шестого, седьмого и пятнадцатого округа. Ну и та-дамм, бонус. Муса Фарадж конечный бенефициар одного из бизнес-центров на набережной д'Орсе в седьмом округе. Кстати, наш пострел ещё в Париже. Прибыл тем же неизменным составом. Под паранджу французские коллеги заглянуть, как и мы, не удосужились.