Челнок остановился, и в его боковой стенке начала открываться наружу гермодверь. Как только она заняла крайнее положение и сверху загорелся зеленый свет, ожидающие снаружи люди стали в нее протискиваться. Попав внутрь со всеми, я поторопился занять кресло у окна. Конечно, окном его назвать нельзя, всего лишь небольшой иллюминатор, но все же мне было интересно посмотреть, что будет происходить снаружи.
Первый раз? услышал я вопрос соседа справа.
Мужчина лет тридцати пяти, все с теми же нашивками рабочих орбитальных верфей, устраивался по соседству, закидывая свою поклажу в ящик сверху.
Да. Впервые буду подниматься на орбиту таким способом.
Мужчина, наконец, завершил свои манипуляции и протянул мне руку:
Чарльз.
Михаил. Я пожал ему руку в ответ.
Тогда правильно сделал, что сел у окна. Стартуя вертикально, ты точно такого не увидишь.
Я улыбнулся, и в этот момент прозвучал короткий сигнал и загорелся индикатор «пристегнуть ремни». Выполнив требуемое, я осмотрел салон. В челноке установлены сто противоперегрузочных кресел, по паре в два ряда и все они были заняты людьми. По центру находился широкий проход, где могут поместиться четыре человека сразу. Отличное решение, чтобы не толкаться в невесомости.
Наконец время вышло, и такой импровизированный вагон тронулся с места и медленно покатил к противоположной стенке. Преодолев всю протяженность космопорта, он целиком вошел в тоннель и остановился.
Сейчас ворота шлюза закроют и потом откачают воздух, прокомментировал происходящее Чарльз.
Я лишь на мгновение повернулся к нему, но тут же снова уставился в иллюминатор. Тусклый свет тоннеля не позволял что-либо разглядеть, но я хорошо слышал работающие насосы, шум которых стихал по мере разряжения атмосферы.
Сейчас будет самое интересное, заверил меня сосед.
И в то же мгновение я понял, о чем он говорит. Меня резко вдавило в кресло, и челнок начал стремительно набирать скорость, а через мгновение выскочил на поверхность. Перегрузка не отпускала, по ощущениям до трех g, но это не мешало мне продолжать смотреть в иллюминатор, а посмотреть было на что. Пепельно-серая поверхность Луны была залита множеством огней прожекторов, и, куда дотягивался взгляд, всюду виднелись строения. Шпили ретрансляционных антенн, перерабатывающие и добывающие заводы, тысячи движущихся транспортных средств. Казалось, что я наблюдаю мегаполис, который раньше видел на Земле. Но, конечно, здесь, на поверхности, людей минимум, но это никак не принижает грандиозность и масштаб происходящего. Все это я наблюдал только с большой высоты, но чтобы вот так, находясь внутри этой агломерации, никогда.
Но самым впечатляющим объектом была, конечно, стройка пусковой петли, своего рода трамвай на орбиту. И хотя одна из опор, которую я сейчас видел, находилась в километрах тридцати от меня, но масштабы стройки были прекрасно видны. Вторая такая же опора строится в пятистах километрах от первой. Именно в этих опорах будут установлены мощные электромагнитные насосы, которые смогут разогнать жидкий металл до огромных скоростей. Который, в свою очередь, будет протекать в двужильном трубчатом сверхпроводнике. И за счет приобретенной кинетической энергии раскаленный металл сможет поднять пятисоткилометровое рельсовое полотно почти на высоту ста километров. Это позволит запускать челноки на орбиту, вообще не затрачивая топливо. Челнок просто движется сначала вверх по наклонной, а после, на ровном участке, совершит разгон за счет электрической энергии. Таким же образом они будут возвращаться обратно, но уже используя маневровые двигатели для посадки на петлю.
Впечатляет, да? Чарльз снова продемонстрировал свои навыки гида.
Еще как, с небольшим напряжением от перегрузки ответил ему и продолжил наблюдать.
Я читал в исторических хрониках, что подобную мегаструктуру придумал человек по имени Лавстром, еще в далеком 1981 году, и человечество уже тогда могло создать подобное на Земле, но, видимо, время для нее пришло только сейчас. На самом деле для Луны такая конструкция не нужна, достаточно разгонных магистралей на глубине или на поверхности. Далее запуск аппарата по очень длинной баллистической траектории и небольшой импульс двигателя в верхней точке для скругления орбиты. В принципе именно таким способом я сейчас и попаду на орбиту. Разница в затратах по сравнению с пусковой петлей минимальна из-за отсутствия атмосферы. Но научно-технический комитет Земной Федерации решил сперва опробовать технологию именно здесь, на Луне, перед тем как строить такую же пусковую петлю, но уже на Земле. Потому что именно на телах, у которых есть атмосфера, это очень действенный и дешевый способ поднять груз на орбиту. И еще потому, что на Земле сейчас очень туго с промышленностью, если не сказать никак. В случае успеха можно будет вновь колонизировать Землю.
Тем временем челнок достиг точки отрыва от полотна и, пройдя насквозь гору, стал резко набирать высоту. Перегрузка спала, и я смог оторвать спину от кресла и посмотреть в иллюминатор, что происходит внизу. Там тележка, на которой был закреплен челнок, продолжила свое движение по рельсу, но уже в режиме торможения, а дальше она развернется и по параллельной линии отправится в обратный путь.
Внезапно на спинке впереди стоящего кресла вспыхнул экран, на который транслировалась картинка с курсовой камеры. И теперь я смотрел на еще один мегаполис, но только в космосе.
Глава 3
Орбита Луны. Борт фрегата «Пересвет»
Влетев внутрь шлюзовой камеры фрегата, который поработает моим такси, я перевернулся и зацепился ногами за скобы. Встречал меня один из следящих, никого другого в шлюзе не было.
Майор Климов. Добро пожаловать на борт «Пересвета», протянул он мне руку.
Спасибо, майор, ответил я на рукопожатие.
Мой имплант срисовал лицо Климова и развернул краткое досье на этого человека. Беглый просмотр текста и мне стала доступна вся его жизнь, по крайней мере, записанная в базе данных. Уже начиная с учебки, майор работал в спецслужбах, переходя из одного ведомства в другое. Вступил в ряды следящих с момента их образования и долгое время возглавлял эту структуру на Плутоне.
Прошу за мной, я проведу вас в вашу каюту.
Майор ухватился за скобу и направил свое тело в сторону выхода из шлюза, и мне ничего не оставалось, как последовать за ним. В центральном коридоре фрегата, как обычно, царила суета. Мимо пролетали люди, пробегали технические пауки, перемещались грузы в общем, типичная подготовка к старту. На нас никто не обращал внимания, только встречные матросы и офицеры отдавали честь майору.
Я оглянулся и, убедившись, что мой багаж следует за мной, решил поравняться с Климовым и задать вопрос.
Команда в курсе? вполголоса спросил я.
Нет. Капитан знает, что подвозит важного пассажира, а зачем и почему считает не своим делом, ответил майор, после чего первым влетел в переходной тоннель вращающейся секции.
Спустившись по лестнице, Климов привел меня к типичной двухместной офицерской каюте. Уже внутри я посторонился, чтобы дать чемодану заехать в мое, на ближайшие полтора месяца, жилище. Каюта ничем не выделялась: две свободно вращающиеся койки, которые принимают свое положение в зависимости от вектора ускорения, встроенные шкафчики и санузел с душем. Осмотрев все, я повернулся к майору и с улыбкой сказал:
Условия спартанские, но мне подходит.
Климов кивнул и начал озвучивать инструкции:
Михаил Валерьевич, вас и так знает каждая собака, но с командой постарайтесь контактировать как можно меньше. Сами понимаете, секретность, развел он руки в стороны. Если все же будут интересоваться вашим пребыванием на борту, говорите, что транзитом следуете в систему Хадар. Фрегат встанет на разгон через четыре часа, а через час ужин с капитаном. Он закончил и повертел головой, после чего сказал: Ладно, вы тут обустраивайтесь, а я пойду. И уже на выходе обернулся и добавил: Ах да, если что-нибудь понадобится, вызывайте меня. Я обитаю здесь рядом, в соседней каюте.
Наконец он вышел, и дверь каюты с шелестом закрылась, оставив меня наедине с самим собой.
Ну вот, и снова я в консервной банке, пробормотал я себе под нос, принимаясь за распаковку чемодана.
Как и сказал Климов, за полчаса до назначенного срока фрегат отстыковался от станции и оставшиеся тридцать минут маневрировал на орбите, после чего присоединился к большой группе кораблей. Синхронный запуск маршевых двигателей всей группы ознаменовал начало разгона в сторону Сатурна. По этому же маршруту отправились тридцать две длинные гусеницы из грузовых контейнеров с буксирами на обоих концах. И одно пассажирское судно по сути, тот же военный фрегат, только с удлиненной вращающейся секцией и без вооружения. Все корабли разгонялись с комфортным ускорением в один g и находились друг от друга на расстоянии не более километра такой себе конвой во главе с «Пересветом».
Перелет к лунам Сатурна особо ничем не запомнился: восемь часов разгона, за которым следовал восьмичасовой перерыв, и снова разгон. Так продолжалось почти шесть суток, а затем столько же в режиме торможения. Как и просил меня Климов, я старался не разгуливать по кораблю. В перерывах между разгонами ходил в спортзал, ужинал и обедал в компании капитана и безопасника. А во время разгонов периодически подключался к обзорным телескопам фрегата и часами смотрел на конечную точку прибытия. В такие моменты я размышлял о судьбе моих созданий и приходил к выводу, что они не заслуживают смерти. По сути, я создал полноценную, самодостаточную полуразумную расу. Да, без земных технологий они не смогут путешествовать в космосе, но люди тоже тысячи лет бегали с палками. И когда я уже готов был допустить мысль проигнорировать приказ Нечаева, то всегда задавал себе вопрос: «Стоит ли оно того?» Их существование рано или поздно выдаст прямое участие людей в их судьбе, что ополчит против нас всех. И сам же отвечал себе: «Не стоит».
Поначалу красавец Сатурн выглядел в телескопах довольно размытым, но с каждым днем становился все четче и четче. На десятые сутки перелета я мог уже различить неровности на его спутниках и даже огоньки маршевых двигателей шахтерских кораблей, работающих в кольцах планеты гиганта.
На четырнадцатый день наш конвой прибыл к грузовому терминалу Сатурн-3. «Пересвет» и пассажирское судно состыковались с терминалом, а гусеницы грузовых контейнеров зависли неподалеку, где их принялась расстыковывать стая терминальных дронов и уже по отдельному контейнеру подтягивать к стыковочным портам станции или собирать из некоторых новый состав, который отправится еще куда-нибудь. В дальнейшем контейнеры, пристыкованные к станции, местные буксиры начнут растаскивать по орбитальным заводам и колониям на спутниках газового гиганта.
Таких действующих терминалов на орбите газового гиганта размещено шесть, и еще два строятся. Это сделано для удобства логистики, так как промежутки между прибывающими кораблями стали меньше суток, а иногда несколько часов, и один терминал не всегда оказывается в нужное время в нужной точке. А так практически с любого подлетного курса рядом оказывается один из терминалов.
Я наблюдал за суетой в космосе и на станции, которая не уступала по масштабам такой же суете на Луне, и удивлялся, на что способен человек, имея мотивацию и цель. Еще каких-то пять лет назад буквально каждый корабль был на счету, а теперь их сотни. Прав был Нечаев, когда говорил о передышке, которую я предоставил со своим выводком арахна. Иначе здесь бы происходило то же самое, что и во фронтире.
Долго наше пребывание у Сатурна не продлилось. «Пересвет» дозаправился и присоединился к другой группе кораблей, которые направлялись за пределы гравитационного пузыря, а точнее, к гиперпространственным воротам на границе этого пузыря. И снова потянулись дни с периодами разгона и свободного движения, а на четвертую неделю мы приблизились к створкам гиперпространственных врат, одиноко висящих в пустоте. Полчаса согласований с диспетчером врат и вот уже фрегат ныряет в развернувшуюся воронку.
Михаил Валерьевич, рад был с вами познакомиться. Климов вновь жал мне руку в шлюзе, как и тогда, при первой встрече. Удачи, произнес он напоследок, и нас отсекла закрывшаяся створка.
Не задерживаясь, я сноровисто влетел внутрь челнока, занял кресло пилота и запустил системы корабля.
Челнок, бортовой номер, я на мгновение замолк, чтобы взглянуть на идентификатор, три два семь три, запрашивает разрешение на отстыковку.
Челнок три два семь три, через пару секунд раздался голос диспетчера «Пересвета», отстыковку разрешаю. Счастливого пути.
По корпусу прошла небольшая вибрация, когда захваты отпустили мой корабль и челнок на автопилоте стал отлетать от фрегата. Отдалившись на безопасное расстояние, я отыскал через свой интерфейс нужный файл и произнес:
Автопилот, принять новые координаты.
Файл отправился по каналу связи.
Координаты приняты. Расчетное время полета двадцать три часа сорок три минуты, ответил бортовой компьютер.
Запуск.
Челнок пыхнул маневровыми двигателями, становясь на курс, а затем последовал минутный импульс маршевыми, и мы с «Пересветом» стали расходиться в разные стороны. И я снова остался один, в красно-черном мареве гиперпространства, продолжая размышлять о правильности принятого решения.
* * *
Где-то в межзвездном пространстве
Поступил запрос на идентификацию.
Голос бортового компьютера вывел меня из задумчивого состояния, и я поспешил отправить файл с кодом. Через мгновение пришел ответ:
Идентификатор принят. Ожидание команды.
Открыть ворота, произнес я, переходя на ручное управление.
Перед носом челнока в мареве гиперпространства уже привычно появилась искра, развернувшаяся в воронку. Я на короткое время запустил маршевый двигатель, и дальше челнок продолжил свое движение по инерции. А через несколько секунд мой корабль выскочил между створок врат в обычное пространство.
Отлетев на десяток километров, погасил скорость относительно врат и стал ждать. Рядом не было ни планет, ни астероидов, а до ближайшей звезды как минимум три световых года, и только громадина гиперпространственных врат перемигивалась габаритными огнями. В начале проекта «Улья» эти врата специально разместили в межзвездном пространстве, так как это практически исключает их обнаружение. Если даже блуждающие планеты размером с Юпитер обнаружить нелегко, то что говорить об объекте в миллионы раз меньше. Да и чтобы найти их через гипер, нужно точно знать, куда лететь. В общем, идеальный узел снабжения моей группировки.
Обычно грузовые корабли прибывают сюда в автоматическом режиме и ожидают, пока корабли улья заберут груз, после чего возвращаются обратно. Вот и я сейчас ожидаю, когда меня подберут, и почему-то задерживаются уже на час.
Не успел я додумать свою мысль, как рядом развернулась воронка, и из нее вышел типичный корабль улья. Да так вышел, что я чуть не наложил в штаны. Даже перестал дышать, когда огромный астероид пронесся прямо надо мной, что я даже успел разглядеть на его поверхности отдельные камешки.
Эй, там, на астероиде! Вы совсем охренели? возмутился я в канале связи. Восемьдесят три метра до столкновения!
Но на той стороне было лишь молчание, а на поверхности астероида раскрылись замаскированные капониры, и из них повылазили автоматические пушки ближнего радиуса действия. Их стволы тут же сориентировались в мою сторону. Глядя на это, я сквозь зубы набрал воздуха в легкие, но так и не успел испугаться, потому что все пушки мгновенно спрятались обратно, а в кабине челнока раздался сухой голос мозга улья: