Тихо, тихо, говорит она хоть и понимает, что это бесполезно. Хорошая собачка.
Химера в ответ оскаливается и идет в ее сторону. Тилли испуганно пятится назад, но чем больше делает шагов, тем быстрее движутся по полу мощные лапы. Не выдержав напряжения, она швыряет в собаку огненным шаром, вполне отдавая себе отчет в том, что химеры невосприимчивы к магии тем более к такой слабой. Это провоцирует волшебное животное перейти на бег. Тилли приходится сделать тоже самое. Она несется по коридорам как никогда быстро, отталкиваясь от стен на поворотах. В ее сознании четко возрастает понимание того, что химера вышла из того же коридора, что и Тилли и теперь гонит ее куда-то вперед, где наверняка ждет тупик. Так и есть, так и есть, со слезами на глазах шепчет она, но не знает, что делать. Нужно создать оружие и сражаться, но на это нет времени. И вот уже он конец коридора перекрытый глухой каменной стеной. Тилли забивается в угол отчаянно атакуя всеми запасенными заклинаниями, удивительно мощными для начинающего мага и ничего не стоящими в реальном бою. Режущие потоки воздуха и слабые молнии делают химеру только злее. Тилли не может оторвать взгляда от сверкающей острыми клыками неизбежно надвигающейся на нее огромной пасти. Но оказавшись прямо перед ее лицом она замирает. Химера почему-то смотрит на свою загнанную добычу испуганно всеми шестью глазами. Не веря в происходящее Тилли завороженно наблюдает, как какая-то неведомая сила тащит огромную собаку назад, пока ее взгляду не открывается стоящий позади черный скелет и все становится понятно. Схватив химеру за мощный хвост Ричард швыряет ее об стену словно, она ничего не весит, и та жалобно скуля убегает прочь. Тилли смотрит на него, измученно улыбаясь:
В первый раз я действительно рада тебя видеть.
Однажды, когда Миралисса, как обычно осторожно вошла в кабинет мага, она заметила его странную позу. Диеш сидел за столом вполоборота, так что левую сторону его туловища полностью скрывала куча книг. Было тихо. Все также потрескивали дрова в камине и скрипело перо по бумаге. Но что-то было не так. На дрожащих от тревоги ногах она медленно, предчувствуя что-то ужасное подошла ближе, и все равно книги мешали ей увидеть, что он пытался скрыть. В это время маг словно не замечал еë, продолжая писать, не поднимая головы. Не в силах сопротивляться тревожному желанию убедиться в том, что на самом деле все в порядке, Миралисса, заглядывая поверх книжной кучи, со вздернутым подбородком кралась вокруг стола и как обычно не справилась со своей неуклюжестью. Еë рука лишь слегка коснулась книг, но этого оказалось достаточно для того чтобы они со страшным грохотом полетели вниз. Даже не пытаясь их поймать, Диеш поднял на неё осуждающий взгляд. Но теперь, когда ничего не мешало обзору, ей было прекрасно видно, что у него нет левой руки практически от самого плеча.
Эта картина показалась ей еще более нереальной, чем вся магия, что предстала перед ней после роковой встречи с невероятно большим черным скелетом. Не понимая, что делает Миралисса испуганно закрыла лицо руками и спряталась от мага за столом. Диеш подождал немного, когда она выйдет из своего укрытия, но этого не происходило.
Ты испугалась? спросил он.
Нет, соврала Миралисса, но дрожащий голос выдал ее с головой. Немножко.
Я могу узнать, что именно тебя напугало? Диеш и правда не мог понять, хоть и предугадал такую реакцию. И почему ты прячешься? Разве тебе что-то угрожает?
А что случилось? спросила она, продолжая сидеть на полу за столом, и обнимая колени, прижимать к себе пышные юбки платья. Что-то ведь случилось? Где? Я хочу сказать, почему у тебя одна рука? Так ведь не должно быть правда?
Ясно, ее бессвязный бред так и не пролил свет на причину такого поведения, и он решил больше не спрашивать. Она отрастет обратно. Понадобится время, но тело мага поддерживают энергетические потоки. Есть только два пути нанести непоправимый вред.
Понимая, что урок можно было считать начатым, Миралисса, немного успокоившись, поднялась на ноги и села на стул. Как и всегда Диеш любую ситуацию использовал, как повод для лекции.
Первый, естественно магический, продолжал он взмахом руки возвращая разбросанные по полу книги на место, одновременно работая над рукописью и посвящая еë в вещи, которые, по его мнению, ей необходимо было усвоить. Если заклинатель сильнее заклинаемого, то есть если энергетические потоки, вкладываемые в заклинание значительно, превышают потоки силы у объекта, на который оно направлено, то и повреждения могут быть критичными вплоть до смерти. Допустим если бы мою руку достаточно мощным заклинанием уничтожил мастер сильнее меня, велика вероятность, что она никогда не отрастёт. Второй, если маг сам осознанно, не случайно, а приняв такое решение нанесет себе увечья. Это связано с пространственными энергетическими линиями и слишком сложно для понимания начинающих магов, поэтому углубляться не буду. Но запомни, что сознание и самоопределение неотъемлемая часть магии и это может оказаться решающим фактором. Во всех остальных случаях магов можно считать бессмертными. Если бы я приложил отрубленную конечность она немедленно приросла, так как связана с остальным телом энергетическими каналами, вырастить новую значительно сложнее.
Он на мгновение поднял голову, чтобы убедиться, что ей все понятно. Миралисса кусала подушечку большого пальца, ей ужасно не нравилась вся эта чертовщина, она словно противоречила самому существованию еë мира в котором она жила до сих пор. В тихой и мирной деревне точно не могло происходить ничего подобного.
Где она? тихо спросила девочка.
Использовал для зелья, безразлично ответил маг, заставив еë снова вздрогнуть, не переживай, рубил Ричард, так что отрастет новая. Неделю другую....
Это больно? эта неприятная тема словно ползала у нее по коже мурашками не желая покидать еë.
На этот раз Диеш был действительно озадачен. Он отложил перо в сторону и глубоко задумался. Ему было понятно, о чем она спрашивает, просто в его жизни никогда не вставал такой вопрос, никто не интересовался и это казалось неважным. Теперь чтоб ответить черному магу пришлось немного порассуждать. Что значит больно? Кому? Ему? Ну наверняка отрубание конечности действие болезненное, но насколько? Существует множество вещей, причиняющих боль. Они безусловно разнятся по степени тяжести. Больно? Такой странный вопрос никогда не пришел бы ему в голову. Правильно, разумно, необходимо вот о чем думал Диеш. Больно ли ему роли не играло, а значит и думать об этом было не зачем. Но вероятнее всего это имело большое значение для испуганной девочки. Что больно, а что нет? Он убрал из своих размышлений все лишнее и оставил главную мысль:
Здесь тебе никто не причинит вред.
Тилли учится играть на музыкальном инструменте. Этого нет в списке того, что необходимо уметь магу, но это то, чего ей хочется. Развлечься, сменить привычный порядок, впечатлить своего учителя. Ее пальцы дергают струны, заставляя их петь, закрывает глаза и представляет, как меняется его лицо, как на нем появляется легкое удивление, как смягчаются его черты, как взгляд теплеет. Но так не будет. Рука замирает. Звук обрывается.
Очень плохо, голос все также холоден, взгляд все также прикован к заваленной томными трудами поверхности стола. Я бы даже сказал отвратительно.
Не нравится? робкий шепот, Тилли одергивает себя и дальше ее голос звучит твердо и уверенно, даже немного с вызовом: Я так плохо играю?
Плохо то, что ты играешь, Диеш не смотрит на нее, но и сосредоточиться на работе не может, когда нужно заниматься.
Делаю, что захочу, она отталкивает от себя книгу, которую ей принес маг, специально для этого оторвавшись от своей работы и встав из-за стола. Мое право. Я что в рабстве?
Да, Диеш выхватывает у нее из рук инструмент, он непривычно зол.
Тилли странно видеть его таким, она пугается, тоже вскакивает и пытается уйти. Ее хватают сильные руки, в которых она всегда ощущала защиту и поддержку, прижимают к одному из стеллажей. Пальцы больно сдавливают ее тонкие предплечья. С одной стороны, суровый взгляд мага, с другой в поясницу и лопатки впиваются доски книжных полок.
Нет, она все еще храбрится, но голос дрожит, в глазах слезы.
Бестолковая, он тоже растерян, но не отпускает еë. Не понимаешь, что тебе нужно очень много учиться. А если на тебя кто-нибудь нападет?
О чем ты? у нее спирает дыхание. Кто же на меня нападет, если здесь ты?
А если нападу я? Диеш зол не на нее. Кто тебя защитит? Кто может спасти тебя кроме тебя самой? Тебе нужно стараться больше.
Ты говорил, слезы катятся по ее щекам, что меня здесь никто не тронет.
Нельзя же быть такой наивной, маг не повышает голос, он почти шепчет, но его слова оглушают ее. Ты совершенно беспомощна, и я могу сделать с тобой, что угодно. Что противопоставишь мне? Красивую мелодию?
Она задыхается. Доверяет и боится. Испугана, но не верит. Смешно. Невозможно чтобы маг причинил ей вред. Кто угодно, только не он. Диеш сжимает свои и без того тонкие губы, в его глазах та же смесь чувств, что и в ее душе: смятение, тревога, отчаяние, вера. Он отступает назад почти за мгновение перед тем, как в комнату без стука входит скелет.
Ну что? Ричард переминается с ноги на ногу, гремя доспехами.
Ответ тот же, голос Диеша звучит ровно, словно он не позволил себе сорваться минуту назад, словно, заданный вопрос его мало волнует. Скелет же напротив выглядит встревоженным:
Ты же понимаешь, что это не шутки. Он придет и....
Тихо! он пытается заткнуть его, но слишком поздно.
Кто придет? вырывается из оцепенения Тилли.
Очень сильный маг из Великих, Диеш снова за столом над своими бумажками, у него хватает дел кроме пустых разговоров. Он определенно убьет меня и как ты тогда защитишься от него? Неуч.
Не убьет, слишком много потрясений и слез, а в душе она избалованный ребенок. Зачем ты так говоришь?
Убьет, ее учитель как всегда безжалостен в выборе слов. Он во много раз сильнее. У меня нет и шанса против него.
Так не бывает, Тилли возражает все так же капризно и безапелляционно. Чтоб сильнее тебя.
Как мило, Диеш смеется, что бывает очень редко. По-твоему я сильнее всех во всем мире?
Да, бездумно срывается с ее губ.
Ну что ж, значит так оно и есть, он так спокоен, будто только что не говорил о собственной смерти. Тогда и не о чем переживать. Правда Ричард?
Скелет угрюмо кивает.
Передай сообщение: мое решение не изменится, пусть приходит если хочет, я его не боюсь ведь я сильнее всех на свете. А ты, Тилли вздрагивает, когда он снова обращается к ней, когда выполнишь все задания на сегодня можешь играть сколько захочешь.
Не надо, она просит, и сама не знает, о чем, странный сумбурный день, неожиданный и страшный, что ей делать, кроме как плакать. Пожалуйста.
Дверь поскрипывает, закрываясь за скелетом, голос мага становится мягким:
Успокойся, просит Диеш. Прости, что напугал. Будь послушной, ладно?
Ладно, рвано вздыхает Тилли у нее на душе снова становится спокойно, ее руки открывают книгу, она снова ничего не боится, ей ничего не угрожает её маг самый сильный во всем мире.
Когда бежишь чувствуешь себя свободной. Никого нет. Только ты и эхо твоих шагов. Убаюкивающий свет факелов, ритмично пробегающих мимо, собственное тяжелое дыхание. Состояние похожее на транс. Идеально чтобы погружаться в собственные мысли, словно в бездонный колодец. И никто не узнает, что у тебя твориться на душе.
В этот раз Тилли бежит довольно долго, но ей не встречаются никакие ловушки. На ее пути нет препятствий. Неизвестно откуда не выскакивают странные животные. Внезапно не атакуют опасные заклинания. Предчувствуя недоброе, она поворачивает направо и оказывается в тупике. Ничего необычного. Так часто случается просто очередная глухая стена. Тилли разворачивается, чтобы вернуться на ближайшую развилку и просто выбрать другую дорогу и понимает, что это невозможно. Путь назад отрезан. На месте поворота в очередной безликий коридор, каких тут было тысячи, если не больше, точно такая же гладкая серая стена. Теперь она заключена в каменную коробку метр на метр не больше.
Ее ладони скользят по холодной поверхности камня. Это не иллюзия. Парадоксальный страх растекается по ее венам, заставляя дрожать. Перед ней оказывались и более опасные ловушки. Тогда почему ужас охватывает именно сейчас. Она делает глубокие вдохи чтобы успокоиться. У нее нет права впадать в панику по любому поводу. Но что делать? Не одно заготовленное заклинание не годится. И пусть. Чего бояться? Ричард скоро придет и вызволит ее. Чего стоит просто подождать. Но она не может. Сердце в груди оглушительно бьётся. Кажется, не хватает воздуха. В неконтролируемой истерике Тилли лупит кулаками по стене, которой здесь не должно быть, разбивая руки в кровь. Ведь можно было выучить заклинание силы, чтобы разбить эту преграду, нелепую, смешную для полноценного мага. Она могла был сотворить заклинание сейчас если бы знала его. Но слишком поздно сожалеть.
Держи свои эмоции в узде, шепчет Тилли. Не плачь, не кричи. Думай.
Закрывая глаза, она погружается в собственные мысли. Есть одна магия. Диеш не учил ее этому, но она подсмотрела и запомнила. Таким удивительным это ей показалось и настолько сильным, что до последнего момента Тилли опасалась использовать это. Но похоже время настало. Диеш почти не учил ее рунной магии, ссылаясь на то, что ей нужно сделать упор на заклинательную, пока тело не закончило свои метаморфозы. В ее арсенале хранилось лишь несколько основных рун и одна особая. Блокирующая магию. Отменяющая заклинания. У Тилли были сомнения хватит ли у нее сил ей воспользоваться. Но сейчас был не тот момент чтобы колебаться. Используя собственную кровь вместо чернил, дрожащими пальцами она судорожно чертит по памяти угловатую фигуру.
Нарисованная ей руна начинает блестеть как стекло. Словно жидкое серебро растекается вокруг неумолимо покрывая все поверхности. Созданная заклинанием стена исчезает, но все прочие, а вместе с ними пол под ней и потолок над головой обращаются в зеркала. Гаснут факелы, но свет идет откуда-то из бесконечно глубоких отражений, из которых на нее смотрит ее бледное растерянное лицо. Почему не горит зачарованное пламя? Тилли пытается использовать заклинания, которые побоялась активировать в замкнутом пространстве, но они не работают.
Магия покидает Черный замок. Где-то в глубине его замирает трехметровый черный скелет, гаснут огоньки-глаза и руны на его доспехах перестают светиться красным. Понимая, что случилось что-то нехорошее Диеш не сдержавшись сжимает стеклянный сосуд в руке так сильно, что он крошится, стеклянными осколками оставляя на его ладони глубокие порезы. Он спешно покидает свою лабораторию, хоть и не знает куда идти: все магические чувства, к которым так привык его разум, спутаны и сдавлены, словно кто-то перекрыл все энергетические каналы в мире. Но несмотря ни на что, как бы там ни было Диеш должен найти ее, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.
Тилли бежит через Преддверье к нему навстречу. Потому что во всем мире есть только один человек с которым она чувствует себя в безопасности, единственный на кого всегда можно положиться, по иронии судьбы тот же самый кто держит ее здесь, и от кого она постоянно пытается сбежать. Они встречаются в кабинете, но он ведет ее в коридор, где все стены не заставлены рядами пестрых книжных корешков, и подводит к зеркалу.