Квартира подарок отчима.
Моя мама его первая и единственная на всю жизнь любовь. Такая же, как у меня. Ещё в тринадцать лет, когда Виктор Андреевич нашел меня в стенах детского дома и предложил забрать, мы с Тёмой договорились, что будем любить друг друга вечно.
Ночью, после отбоя кровью поклялись.
Потом не виделись шесть лет. После выпуска Тёма ушел в армию, а как только демобилизовался, приехал ко мне. Отчим взял его к себе, личным водителем и охранником. Ведь хорошему адвокату всегда нужен охранник. Если только у тебя самого нет таких бидонов на руках, как у Долинского.
Мысли снова скатываются к мужчине в белой рубашке и строгих брюках. Даже кофе пить не стал А я, между прочим, на него четыреста двадцать рублей потратила. Своих.
Деньги у отчима давным-давно не беру. Стыдно как-то в двадцать четыре года побирушничать. Да и работа у меня есть. Правда, от нее придется отказаться на время.
Ой-ой, какие мы нетерпеливые, смеюсь, когда открываю дверь и попадаю в кольцо из своих любимых питомцев.
У меня их три.
Рыжая кошка Тася, миниатюрная дворняжка Арнольд и старая, уже больная овчарка Гертруда. Первым делом скидываю ненавистную шелковую рубашку с юбкой. Отыскиваю в ворохе из вещей топ с шортами. Мурлыкая песенку под нос, кормлю и иду выгуливать собак.
Моя жизнь меня полностью устраивала до тех пор, пока отчим не обратился со странной просьбой. Теперь я все время чувствую себя неуютно, потому что врать я не умею. И подводить близких тоже.
Мучительный диссонанс не дает жить спокойно.
До ночи штудирую содержимое красной папки. Неправду говорила учитель математики, нормальные у меня мозги. Программу юридического колледжа за вечер одолела.
Устанавливаю на телефон мобильные приложения с Конституцией и Кодексами Российской Федерации. Как ни крути, их мне даже за год не вызубрить.
В ванной комнате скидываю одежду и пристально изучаю свое тело в зеркале. Темно-русые волосы распускаю по плечам. Провожу кончиками пальцев по нежному кружеву на груди.
Красиво
Любой мужик бы впечатлился. А этот даже носом не повёл.
Кожа в теплом свете лампочек, встроенных в потолок, сияет и переливается. У меня безупречная наследственность. Моя мамочка была красавицей Жаль, что я почти её не помню.
Отбрасываю лифчик на тумбу и прикрываю упругие холмики ладонями. Разворачиваюсь, соблазнительно изогнув спину. Задница у меня тоже что надо. Идеальные окружности без единого намека на целлюлит.
Интересно, какие женщины нравятся Арсению Рудольфовичу, если на меня он внимания не обратил? Может, вообще любит блондинок или полненьких?!
В любом случае это не мое дело.
Устало вздыхаю, стягиваю стринги и прохожу в душ. Теплая вода согревает и разгоняет кровь, рассеивает волнение в груди.
Спустя полчаса в тишине спальни пытаюсь не думать о том, что завтра мне снова нужно будет исполнять роль. Отыскиваю в соцсети страницу Долинского, фотографии скрыты, но можно просмотреть отметки
Глава 3. Арина.
Ариша, я на обед, сообщает Лариса Леонидовна, секретарь Дракулы и по совместительству очень милая женщина. Тебе принести что-нибудь?
Нет,ничего не нужно, вяло улыбаюсь и смачно чихаю.
Будь здорова.
Спасибо.
Я работаю здесь четвертый день.
Четвертый день я занимаюсь тем, что разбираю папки, стряхиваю пыль с документов и сортирую старые запросы в различные службы.
Арсений Рудольфович со мной практически не общается, каждый раз проезжается недовольным взглядом по моим ногам и длине очередной юбки, а потом отворачивается и уходит в свой кабинет, который про себя называю Преисподней.
Особое наслаждение доставляет в этот момент, демонстрировать язык и строить гримасы широкой спине, запечатанной в очередную накрахмаленную белоснежную рубашку.
Долинский абсолютно точно не человек. Он робот. Никогда не обедает. Не улыбается. Даже музыку в кабинете не слушает.
Пока отсутствует моя соседка, решаю сбросить ненавистные шпильки и включить небольшой радиоприемник, который я приметила в офисном шкафу.
Босиком прохожу к свободной розетке в другом конце приемной. Поймав любимую волну, двигаю бедрами и неторопливо задираю руки.
Спина от монотонной работы затекла, поэтому плавно выгибаюсь и, прикрывая глаза, отдаюсь приятной мелодии и танцу.
Боже. Как я скучаю по своей работе. Нормальной. Без формуляров и светло-синих ледяных глаз.
Ну почему? Почему я не умею отказывать людям?
Пока размышляю о насущном, музыка в радиоприемнике сменяется и становится ритмичной. Выписываю бедрами привычные восьмерки и рассматриваю картину на стене.
Кто додумался в офис повесить эту безвкусицу?
Спина холодеет, когда сзади слышится недовольное покашливание.
Черт.
Одергивая и без того короткую юбку, разворачиваюсь.
На пороге собственной персоной мой босс, а за ним симпатичный темноволосый мужчина, который иронично улыбается и начинает аплодировать.
Браво, скандирует. Добрый день.
Добрый день, отвечаю сипло и поспешно вырубаю музыку.
В глаза Арсению не смотрю, потому что предчувствую его гнев, который мурашками оседает на моей коже.
Босые пятки полыхают, когда подбегаю к столу и напяливаю замшевые туфельки на шпильке.
Простите, пожалуйста, опускаю голову.
Да за что? удивляется наш гость. Я рад, что твои сотрудники не такие скучные, как ты, Арсений. И симпатичные.
Руслан Тимурович, зловеще выговаривает Долинский. Не будем задерживаться.
Подняв глаза, вижу перед собой загорелую ладонь, которой Арсений провожает в кабинет своего гостя. Практически заходит за ним, но разворачивается.
На его лице такое бешенство, что хочется закрыться в туалете до конца дня.
Где Лариса? спрашивает тихо. Ноздри раздуваются от злости, скулы чуть побагровели.
На обеде, отвечаю, опуская голову. Делаю это не зря, потому что обнаруживаю, как блузка от интенсивных движений расстегнулась и цвет атласного белья для моего мучителя теперь не секрет.
Приведите себя в порядок согласно должностной инструкции.
Простите, повторяю.
Стриптиз-клуб за углом.
Мои щеки вспыхивают огнем. Он что думает я стриптизерша?!
И сделайте нам кофе, раз Лариса покинула рабочее место.
Арс. пытаюсь хоть слово сказать.
Светло-синие глаза снова сверкают.
Арсений Рудольфович, вы не сказали, какой кофе предпочитаете?
Американо двойной без молока и сахара, раздраженно бросает и прикрывает дверь.
Фух. Валюсь на стул.
Почему я все время попадаю в дурацкие ситуации?! Так было всегда. Начиная с детского дома Все мои шалости достояние общественности.
Вспомнив о кофе, подхватываюсь и бегу к автомату.
Попутно стараюсь привести себя в порядок. Укладываю волосы на одно плечо, застегиваю пуговицы и, взяв поднос, направляюсь к Преисподней.
Можно? спрашиваю негромко.
Войдите, Арина, слышу суровый голос.
Прохожу в кабинет и стараюсь не волноваться, когда выставляю чашки с кофе. Руки дрожат.
Не совсем понимаю, что от меня требуется, Руслан? Ты хочешь изъять у нее ребенка?
Об этом речи не идет, произносит гость и вежливо обращается ко мне. Спасибо, Арина.
Одариваю его лучшей улыбкой и обхожу широкий стол.
В ушах звенит, когда вторгаюсь в личное пространство блондина. В нос проникает аромат морской воды. Вдобавок ко всему его пальцы задевают мою руку, которую тут же отдергиваю, будто притронулась к раскаленной плите.
Спасибо, тихо выговаривает Арсений Рудольфович. Можете идти.
Нервно киваю и круто разворачиваюсь на шпильках. Вылетаю за дверь. Тут же прислоняюсь к ней, вытирая влажный лоб.
Возвращаюсь к своим бумажкам и продолжаю работу. Кому вообще это может нравиться?! Какая дура добровольно будет заниматься самоуничтожением?!
Спустя полчаса слышу приближающиеся голоса.
Я позвоню матери ребенка, как твой доверитель, и сообщу о наших намерениях. Дальше будем смотреть по ситуации.
Хорошо, соглашается брюнет. Только не перегибай.
С этим проблем не возникнет.
Мужчины обмениваются рукопожатиями и, сухо кивнув мне на прощание, посетитель оставляет нас наедине.
Глазею на закрывающуюся дверь. Просто, чтобы продлить спокойствие внутри.
Там без вариантов, холодно цедит Арсений. Можешь не улыбаться.
Да как вы с возмущением смотрю на своего руководителя, который, закинув руки в карманы узких брюк, возвращается к кабинету.
Хочется рявкнуть, что у меня, вообще-то, есть парень, но решаю оставить эту информацию при себе. Мало ли начнет выяснять и разведает, что мой Тема личный водитель основного конкурента Долинского.
Поэтому просто, как обычно, показываю широкой спине язык и отчаянно строю гримасы.
Долинский вдруг останавливается, медленно разворачивается и вздыхает так, будто "этот мир ему абсолютно понятен, и он просто просит покоя".
Арина
Что? откликаюсь раздраженно.
Со злостью выправляю юбку и уставляюсь на его самодовольное лицо.
Тут практически зеркало, с легкой улыбкой стучит костяшками по стеклянной перегородке Арсений. Я все вижу.
Победно смотрит на мой открытый рот и скрывается в своем кабинете.
Глава 4. Арина.
Привет, голуба моя, быстро произносит в трубку отчим. На работу собираешься?
Да, дядь Вить. Здрасьте, отвечаю, замирая на кухне.
Ну, как у тебя дела продвигаются?
Пока также, досадно тру узор на кружке с кофе.
Плохо, девочка. Скоро придёт Шацкая. Супруга моего доверителя. Мне надо, чтобы ты была в курсе телодвижений Сени.
Раздраженно закатываю глаза, но в трубку спокойно произношу:
Дядь Вить, ну, усадил он меня за бумажки. Сижу целыми днями, дырокол гоняю. Как я узнаю про эту Шавскую?
Шацкую, зло поправляет отчим. Придумай что-нибудь. Ты же артистка. Талией покрути. Спой ему песенку, чтобы он, как кобра под твою дудочку плясал, грязно смеется.
Вы что предлагаете мне его соблазнить? повышаю голос.
Успокойся, Аринка, тут же осаживает. Я просто сказал быть к нему повнимательнее. Тем более, он мужик видный. Не чета твоему водиле.
Всё, ладно. Я на работу опаздываю. Как здоровье-то? спрашиваю обеспокоенно, вспомнив, что на днях дядя Витя должен был съездить в клинику.
Плохо моя девочка, вздыхает трудно. Лечиться будем пробовать, но врачи ничего не обещают.
Ахаю, чувствуя, как в груди становится тесно.
Мама, теперь отчим?
Ты давай не опаздывай. И придумай, как быть к Доле ближе.
Ладно, киваю. Не болейте, пожалуйста. Я очень переживаю.
Убираю телефон и бегу искать что-то приличное для сегодняшнего дня.
Радуюсь, как ребенок, когда выуживаю из недр огромного шкафа синее платье на тонких бретельках. И оно не короткое. Длина миди. Наконец-то мистер Зануда не посмотрит на мои ноги косо.
Натягиваю облегающую ткань и разглаживаю невидимые складки, глядя в зеркало.
Очень даже ничего.
Укладываю волосы хаотичными волнами и наношу макияж, чтобы быть поярче.
Перед выходом глаза скашиваются в сторону привычных кед, но я берусь за ненавистные шпильки. Без каблуков рядом с Долинским я буду как маленькая собачонка. Он очень высокий мужчина.
На работу приезжаю даже раньше обычного. Первым делом открываю окно, чтобы проветрить приемную. Наполняю конфетами вазочку для посетителей и укладываю заранее приготовленные журналы.
А потом, следуя порыву снимаю ненавистную картину со стены. Какая-то дурацкая абстракция, яркая размазня, только вид портит.
Усаживаюсь за свой рабочий стол и включаю компьютер.
Доброе утро, Арина, слышу низкий тягучий голос над головой.
Здравствуйте, отвечаю, глазея в экран монитора.
Проходит где-то полминуты, прежде чем я слышу вопрос:
Это что?
Поднимаю глаза. Арсений, кивком указывает на столик в зоне для клиентов.
Конфеты, пожимаю плечами и тут же чувствую, как ключицу колет светло-синий мороз. Хотите?!
Нет, спасибо, поджимает губы.
Арсений как-то по-новому разглядывает кабинет. Замечает кактус, который я притащила из дома. Фарфоровую фигурку собачки на моем столе. Последним делом осматривает стену.
А картина где? спрашивает, переминаясь с ноги на ногу.
Иногда мне кажется, что на Дракулу работает целый рубашечный завод. Потому что его рубашки всегда белые и неизменно выглядят как новые.
Я её сняла, вновь веду плечами и опять подвергаюсь обстрелу светло-синих ледяных снарядов.
Очень интересно, зачем? спрашивает так, будто ему и вправду любопытно. Проходит к диванчику и вальяжно усаживается, складывая руки на широкой груди.
Выглядит как Боженька, конечно. Что уж.
Это не картина. Безвкусица какая-то, проговариваю, засекая, как в его глазах вспыхивает дьявольский огонек.
Повесь на место, говорит Арсений так, будто ему стало скучно. Она стоит десять тысяч долларов и оценить ее может только истинный эстет.
Десять тысяч долларов? округляю глаза. Вот за это?
Рассматриваю картину, которую так по-плебейски определила на пол между шкафом и стеной. Это же можно целый приют для бездомных собак выстроить.
Надеюсь, это подарок? произношу, снова вонзаясь взглядом в холеное гладковыбритое лицо. Ну, или вы были нетрезвы, когда ее покупали.
Потому что человек в здравом уме не приобретёт такую фигню.
Слышу хриплый смех, который тут же отдается в районе груди.
Повесьте картину, Арина. Это презент.
Ладно, тяжело вздыхаю и встаю с места.
Легко подхватываю этот красочный «бриллиант». Прохожу к стене и пытаюсь водрузить рамку обратно на стену.
Получается не с первого раза. Но получается.
Резко разворачиваюсь и застаю Арсения Рудольфовича с поличным. Рассматривал мою задницу.
Лицо заливается румянцем. Не знаю куда деть руки, поэтому складываю их на груди, тут же привлекая внимание к этой части тела.
Я смотрю, сегодня ткани побольше подвезли, кивает на ноги, обтянутые тонкой материей.
Непроизвольно усмехаюсь.
А на плечи не хватило? спрашивает немного хрипло.
Молча опускаю голову. Невозможный человек. Ему все не нравится.
Красивое платье, Арина, говорит Арсений, поднимаясь с дивана. Но для офиса подберите что-то более нейтральное. Нас посещают доверители, многие из которых женаты и они могут неправильно расценить то, что вы транслируете миру.
Хорошо, послушно киваю.
А потом, замечая, как босс уходит к двери своего кабинета, осознаю. Вот он мой шанс.
Арсений Рудольфович!
Что-то еще?
Когда я начну работать по-настоящему?
В смысле? хмурит брови.
Я устала перекладывать бумажки. Это бесполезный труд. А мне хочется быть вам полезной.
Пфф выдает, разглядывая мой рабочий стол. Почему тогда не пришли устраиваться стажером? Вы не собираетесь получать высшее юридическое образование?
Еще не решила, закусываю нижнюю губу, проклиная про себя свой язык.
Чувствую, как по моему телу словно вешний ручеек распространяется вибрация от очередного изучающего взгляда.
Да что со мной такое?! Я могу с Темой целую ночь спать обнажённая, и ни одна мышца на теле не вздрогнет.
Хорошо, Арина. После обеда у меня встреча с клиентом. Поедете со мной, сообщает Арсений Рудольфович и медленно закатывает глаза, когда я смачно шиплю "Йес" и хлопаю в ладоши.
Спасибо. Спасибо вам, Арсений Рудольфович. Вы точно не пожалеете, потираю ладоши.
Боюсь это не так, замечает Дракула невесело, закрывая дверь кабинета.
Глава 5. Арина.
Во время разговора не отсвечивай, дает мне указание босс. Если вычудишь что-нибудь, это будет твоя последняя встреча с доверителями.
Поправляет золотые часы на руке.
Невольно любуюсь его запястьями. Всё-таки мужские ладони и руль автомобиля это отдельный вид искусства, но ловлю себя на противной мысли вновь Тёмины руки я не разглядывала ни разу.