А может это грабитель, и он здесь сидит уже давно в засаде? Он спрятался в ванной или газовой плите, а когда я отвлёкся, он бесшумно вылез, и теперь хочет со мной «поиграть». Да-да. Точно! Он спрятался под Погоди Внизу кровати нет же проёма
Бадри не двигался, заострив внимание на типе, который нагло сидел на его подушке.
Пора менять эту жизнь, родной. Так больше не может продолжаться, промолвил незнакомец. Так больше не может.
Как ты сюда пробрался? взял Бадри страх под контроль (более-менее).
Я давно за тобой слежу.
Чего? Точно грабитель!
Хватит быть тряпкой и постоянно жаловаться на жизнь, продолжал тот гнуть свою линию. Как думаешь, где самые страшные волки, Бадри? Он говорил медленно и чётко.
Откуда знаешь меня? Кто ты? Чего тебе надо? охренел Бад ещё сильнее, когда услышал своё имя.
Кровать молча отпустила гостя, после того, как он поднялся с неё. Квартирант настороженно отступил назад, опасаясь незваного нравоучителя. Тот вышел на свет, встав боком в дверном проёме. Теперь Бадри видел его в полный рост: чёрный смокинг, красная рубашка, гладко выбритое лицо и зализанные назад волосы.
Стильно.
Гость-интеллигент плавно изрёк:
В голове, родной, в голове. Он повернулся лицом. Самые страшные волки только у нас в голове!
И Бадри снова разучился говорить, а его мурашки размножились до квадриллиона.
Этот «кто-то» был как он. Да это и есть он: глаза, нос, лицо
Лицо точная копия!
Это же я! Нет! Он похож на меня, но это не я! Но чёрт! Это моя копия! Что здесь *** происходит?! Мне снится?
Вот ирония: грабитель похож на меня. Да какой в жопу грабитель! Если он был бы грабителем, я давно уже получил бы своё. Да он вообще не похож на грабителя. Взгляни на его прикид, Бадри. Взгляни!
Двойник, как хорошо показалось Баду, щёлкнул выключателем. Лампочка на чёрном проводе вспыхнула. И тот кому показалось понял, что ему вовсе не показалось. Точнейшая копия, но в тот же момент не просто копия, а (своего рода) улучшенная версия Бадри: уверенная улыбка, чёткая дикция, проницательный взгляд и, что самое главное прям-таки веяло мужеством.
Кт К Ты
Вместе мы сила! И я явился, чтоб тебе это доказать. Фигура в смокинге подошла к оцепеневшему вплотную. Теперь нас ничто и никто не разлучит, родной.
Ты ты не настоящий. Т-ты не настоящий. Не настоящий, шептал Бад, как помешанный, зажмурив крепко напрочь глаза.
Копия принялась медленно ходить вокруг оригинала.
Я настоящий, как твоя неопределённость в жизни. Я настоящий, как твоё нытье. Я настоящий, как твоя любовь к женщинам
Бадри тем временем беспрерывно шептал.
я настоящий, как твоя трусость. Я настоящий, как твой ярлык «неудачника». Я настоящий, как твои мысли висельника. Я настоящий, как тот сэндвич в холодильнике, который ты собирался сегодня съесть перед сном. Я настоящий
В голове Бада эхом: Настоящий! Настоящий! Настоящий
Заткнись! крикнул Бадри, одновременно открыв глаза.
Никого?
Никого. Только он, и его съёмная лачуга. В комнате по-прежнему темно, а с прихожей всё ещё заглядывал тускловатый свет.
Причудилось? Но я же
Слышал тарабанящее сердце. В горле образовался ком, который он боялся заглатывать, опасаясь, что кто-нибудь услышит этот в тишине особенно грохочущий звук. Аналогично, и с телодвижениями: затаив дыхание, Бад не шевелился, за исключением головы, которой он аккуратно поворачивал, озираясь по сторонам.
нет, ну свет же отключен, правильно? А он его включил; а я его не выключал. Тогда почему свет отключен?
Перенапряжение, говорит доктор. Скорее всего так.
Настал долгожданный момент, и Бадри всё-таки решился на отважный поступок: он проглотил застрявший комище в горле, затем максимально плавно выдохнул. После чего отважился сдвинуться с места, и сесть полноценно на кровать. Подушка не была помятой. Выходит, никто на ней и не сидел; а значит, это ему действительно привиделось.
Смешанные чувства: облегчение и страх.
Ладно.
Нет, не ладно: у тебя глюки, идиот. Самые настоящие глюки!
Я не пони К-а-а Как такое возможно?!
Впечатление от встречи ещё не отпускало. Лёг на правый бочок, забыв про то, что надо скинуть с себя ветровку и потушить свет в прихожей.
Я не собираюсь спать. Не собираюсь. Сейчас вот немного полежу и
Глаза его медленно, но уверенно закрываются, однако он сопротивляется. Он лукавит. Он лжёт самому себе: он собирается всё-таки спать, сам того осознавая, и не осознавая.
Кажется, спячка вот-вот полностью поглотит, как сразу в левое ухо врезается чей-то шёпот такой громкий и чёткий:
Проснись! прозвучал голос таинственного двойника.
Бадри мгновенно открыл глаза. Уже утро
***
проснулся без будильника, поскольку забыл его установить. Невероятно, но пробудился ровно в шесть.
На одном из двух окон были не задёрнуты шторы, и сквозь запотевшее стекло било сентябрьское солнце, озаряя комнату своим бледным светом. Чувство недосыпа. Первая мысль, которая посетила после пробуждения, была про одежду: он уснул не раздевшись. После Бадри подумал о Берке, с которым они вчера тепло поболтали в китайском кафе, но услышали оба о том, что барабанщик всё-таки покидает рок-группу, и теперь Бадри больше не является участником их банды. Хоть он и ушёл по собственной воле, некая тоска всё-таки присутствовала, и грусть сразу окутала его. «Наверное, это обусловлено воспоминаниями», именно так парень старался успокоить себя. Всё временно. Правильно. Однако
Я больше не барабанщик. А кто же тогда? Что мне теперь делать? Какова моя цель в дальнейшем?
Минут восемь-десять старина Бад втыкал в потолок, то в запотевшее окно. Собравшись с мужеством, он уселся на кровати, оторвав тяжёлую голову от подушки. Внимание сразу забрала прихожая: горел свет. Тут-то Бадри и вспомнил кое-что, прервав напрочь осаждающую его хандру. Он вспомнил сон. Точнее, было ли это сном вообще или нет?
На телефоне шёл какой-то мультик про единорогов, от которого мозг точно не получал чего-то высокоинтеллектуального. Данный шедевр транслировался онлайн, пока Бадри лазил в трусах, проделывая утренние ритуалы: плескалась вода, гремел чайник, шипели огненные конфорки, в кастрюле варился рис, в туалете звучал слив. Утренняя рутина двигалась не спеша, ведь он встал рано, в придачу и без будильника.
Выйдя из ванной комнаты, Бадри подошёл к газовой плите, чтобы проверить рис. Он открыл кастрюлю содержимого и пар взмыл вверх, подобно вулканическим газам. Бад немного помешал крупу, затем закрыл обратно кастрюлю: готово. Выключил эту конфорку. Другую оставил пылать: чайник продолжал ещё закипать.
Хотелось срочно перекусить: здесь и сейчас.
Дверь небольшого белого холодильника тяжело отворилась. Холодок коснулся тела Бадри. Он проигнорировал сэндвич, достал с верхней полки латок оставшихся яиц, и поспешил закрыть хранителя еды. Едва похититель куриных детей успел отойти, как в глаза бросилось это: залепленный скотчем, на дверце холодильника висел тетрадный листок, в котором он прочёл следующее
«Самые страшные волки только у нас в голове»!
Мэттью
***
Утро другого дня.
Ещё с вечера Бадри оповестил по телефону Рэя, что не сможет выйти завтра (сегодня) на работу. На вопрос «почему?» подчинённый сослался на плохое самочувствие, и учитывая то, что почти месяц назад он разбил себе голову, заведующий без каких-либо проблем его отпустил. На самом же деле Бадри отправился в одно место, решать очень деликатный вопрос
***
В одиннадцать его приняли. Хотя Бад как всегда, со своей вечной боязнью опоздать прискакал часом раньше.
На вид мужчине было около пятидесяти: длинные волосы (собранные в добротный хвостик), седина в бороду, полное телосложение и высокий рост. Он плавно перебирал алую ручку в руках своими морщинистыми сардельками. Бадри сидел напротив него. Преградой между ними был лакированный офисный стол светло-шоколадного оттенка.
Вы хотите сказать, что это был сон, верно? не совсем понял специалист.
Да, ответил Бад, затем неловко улыбнулся. Нет. Это был не сон.
Мужчина озадаченно нахмурил густые брови.
То есть?.. Бадри, я вас не совсем понимаю.
На фоне работал кондиционер. Комната стояла в приятной прохладе.
Посетитель прочистил горло и решился:
Извините, просто Понимаете Снова прочистил горло Бадри. Это было похоже на реальность. То есть, да Понимаете я проснулся и подумал, будто мне это приснилось, но когда я увидел записку с его именем Здесь он замолк, уткнувшись перед собой задумчивым взглядом.
Каким именем? не выдержал специалист и сдержанно поинтересовался. Не стесняйтесь, Бадри. Говорите всё как есть. Ведь именно за этим вы сюда пришли, правильно?
Мэттью. Его звали Мэттью, промолвил посетитель спустя недолгую паузу.
Мэттью?
Парень с неким опасением посмотрел на бородатого мужчину.
А если я вам расскажу всё как есть, вы ведь потом не позвоните куда-нибудь в психушку?
Бородатый рассмеялся.
Нет. Можете быть спокойны. «Почему»? Сейчас объясню простым для вас языком. Во-первых, я дал клятву Гиппократу. Наверняка, вы слышали про эту клятву?
Бадри закивал.
Здорово, улыбнулся мужчина и слегка покашлял. Во-вторых, я частное лицо, а не государственное. Вы мне заплатили деньги, поэтому я просто обязан исполнить должным образом свои обязанности. Так?
Так.
Так. Но как я это сделаю, если вы молчите, Бадри? душевно хихикнул специалист. А в-третьих, я вас вижу впервые, и вообще на каком основании, я имею право звонить в психиатрическую больницу, если вы не сбежавший психопат-убийца? Он прищурился и заострил свой анализирующий взор. Вы же не психопат-убийца?
Нет-нет, интенсивно замотал головой посетитель.
Я рад, улыбнулся бородач напротив.
Просто я ни разу не посещал психиатров, чувствовал себя Бадри не в своей тарелке.
Да? А я даже и не заметил, выдал короткий смешок психиатр.
Бад почувствовал лёгкость и широко улыбнулся.
Значит, Бадри, сегодня утром у себя дома вы обнаружили записку от некоего Мэттью? Так? Я правильно понял?
Вчера.
Простите?
Вчера обнаружил «Самые страшные волки только у нас в голове».
Простите ещё раз?
Ну так было написано на листочке: «Самые страшные волки только у нас в голове».
Хм Звучит по-филосовски, я бы сказал. Глубоко, однако, размышлял вслух психиатр. А этот самый листочек у вас с собой?
Э-м-м Забыл куда положил.
Ладно Получается, вы не помните, что позавчера вечером было?
Нет, почему? Я помню. Позавчера мы с моим другом сидели в кафе, потом я поехал домой и
Образовалось молчанье.
И? Густые брови мужчины приподнялись.
и я встретил его.
Психиатр в этот раз переспрашивать не стал, а лишь молча выразил недоумение: по мимике было заметно.
Он сидел на кровати. Я обернулся и подумал, что это грабитель. Я испугался. Он ещё так говорил мудрёно; не помню, о чём конкретно. Помню, только, что он назвал моё имя. (Это меня ещё очень сильно удивило.) Потом, он встал в дверном проёме и включил свет Бац!.. И вот тогд-а-а-а Бадри сделал удивлённое выражение лица, выпучив глаза, я просто охренел.
Он увлёкся, и быстро извинился за «красноречие»; но психиатр махнул рукой, и велел ему, чтобы он не останавливался.
Он был вылитый я. Прям точь-в-точь! Представляете? Я вам клянусь. Зуб даю. Но, Бад задумался, он был не совсем как я. То есть, я, но круче чем я. Он побритый, в отличие от меня. Знаете, такой крутой чёрный костюм, красная рубашка и волосы Он на миг утих, потом воскликнул. Да!.. У него шикарные были волосы такие зализанные, прям как у дона Корлеоне! Да-да-да-да Помните же эти фильмы про мафию?
Специалист кивнул, внимательно слушая.
Бадри продолжил:
Вот. Точно такая же причёска была и у него, с неким восхищением молвил предполагаемый пациент. Я закрыл глаза. (Ну, понимаете, да? Увидеть себя это) Я испугался и закрыл глаза. Хотелось бы, конечно, вспомнить, что он говорил. Он говорил что-то про про мои неудачи, про то, что мне постоянно не везёт, про то, что он пришёл мне помочь Что-то в этом духе, короче. И, Бад вытащил палец, как мудрец востока, и завершил, он сказал то, что было написано на листочке.
«Самые страшные волки только у нас в голове».
Точно! хлопнул в ладоши Бадри, и тут же посчитал это неуместным, и скрыл сияющую улыбку за серьезным лицом, мгновенно прочистив горло. Как-то так это было, был он самой невозмутимостью. А когда, после того, как я ему велел заткнуться (психиатр вскинул брови), он сразу исчез. Я лёг тихонько на кровать. И всё. Я уснул. Посетитель с ухмылкой заметил: Даже одежду не снял, и свет в прихожей забыл вырубить. Ухмылка быстро исчезла. А затем проснулся утром, и увидел записку на холодильнике Знаете, Бадри задумался, глядя на искусственную пальму в углу, это было словно каким-то посланием.