«Это машина». Затем дайте ему уверенность в этом. Заставьте его пощупать ее, повертеть ее, потолкать ее. Вы говорите: «Это машина». Вы удивитесь, как много времени это может занять, но вы также удивитесь и тому, как будет расти его уверенность. Из всех сложных вещей, которые ему придется изучить, чтобы управлять механизмом, сначала он должен знать ОДНО ДАННОЕ. Не важно даже КАКОЕ данное он сначала хорошо изучит, не считая того, что лучше обучить его ПРОСТОМУ ОСНОВНОМУ ДАННОМУ. Вы можете показать ему, что она делает, можете объяснить ему конечный продукт, можете разъяснить ему, почему именно ОН был выбран для управления этой машиной. НО вы ДОЛЖНЫ сделать для него ясным одно основное данное, иначе он потеряется в замешательстве.
Замешательство это неуверенность. Замешательство это глупость. Замешательство это небезопасность. Когда вы думаете о неуверенности, глупости и небезопасности, подумайте о замешательстве, и вы будете во всеоружии.
Тогда что такое уверенность? Отсутствие замешательства. Что такое интеллект? Способность справляться с замешательством. Что такое безопасность? Способность пройти через замешательство, обойти его или внести в него порядок. Уверенность, интеллект и безопасность это отсутствие замешательства или способность справиться с ним.
Какое отношение к замешательству имеет удача? Удача это надежда, что какая-то неуправляемая случайность выведет вас из замешательства. Полагаться на удачу значит отказываться от управления. Это апатия.
Бывает ХОРОШЕЕ управление и ПЛОХОЕ управление. Различие между ними уверенность и неуверенность. Хорошее управление это уверенность, точность, предсказуемость. Плохое управление это неуверенность, переменчивость и непредсказуемость. При хорошем управлении человек может испытывать уверенность, при плохом управлении он никогда не бывает уверен. Бригадир, который сегодня применяет правило, а завтра забывает о нем, требователен к Джорджу и нетребователен к Джеймсу, осуществляет плохое управление; за такими периодами возбуждения бригадира будут тянуться неуверенность и отсутствие уверенности в завтрашнем дне, какими бы ни были его личные качества.
Поскольку мы слишком много сталкиваемся с неуверенным, глупым управлением, некоторые из нас начинают верить, что любое управление плохое. Но это очень далеко от истины. Управление необходимо, чтобы внести какой-то порядок в замешательство. Человек должен быть способен управлять вещами, своим телом, своими мыслями, по крайней мере в некоторой степени, чтобы хоть что-то сделать.
Замешательство можно назвать НЕУПРАВЛЯЕМОЙ НЕУПОРЯДОЧЕННОСТЬЮ8. Только те, кто могут осуществлять некоторое управление этой неупорядоченностью, могут справиться с замешательством. Те, кто не может осуществлять управление, на самом деле порождают замешательство.
Таким образом, различие между хорошим управлением и плохим управлением становится более очевидным. В данном случае, различие между хорошим и плохим это КАЧЕСТВО. Полноценное, точное управление предсказуемо для других. Следовательно, это хорошее управление. Неточное, небрежное управление невозможно предугадать; следовательно, это плохое управление. Намерение тоже имеет некоторое отношение к управлению. Управление может использоваться для конструктивных или деструктивных целей; но вы увидите, что когда деструктивные цели являются НАМЕРЕННЫМИ, используется плохое управление.
Таким образом, весь предмет ЗАМЕШАТЕЛЬСТВА достаточно обширен. Может показаться странным, что самому замешательству мы уделяем столько внимания. Но вы увидите, что это прекрасный общий знаменатель для всего, что мы считаем злом в жизни. И если человек становится специалистом в замешательствах, его внимание освобождается для конструктивной деятельности. Пока замешательство сбивает его с толку, он может думать только о деструктивных вещах больше всего он хочет разрушить замешательство.
Поэтому давайте сначала научимся разрушать замешательства. И это, как оказывается, довольно просто. Когда кажется, что ВСЕ частицы находятся в движении, остановите одну и посмотрите, как другие движутся относительно нее, и тогда вы обнаружите, что уже присутствует меньше замешательства. Когда одна частица принята за СТАБИЛЬНОЕ ДАННОЕ, остальные можно привести в порядок. Так можно рассмотреть и понять аварию, машину, работу и саму жизнь и быть свободным.
Посмотрим, как это работает. В первой главе мы перечислили ряд факторов, которые могут влиять на получение, сохранение и налаживание работы. Всю эту проблему можно урегулировать, как очень часто делают люди, введя в проблему одно лишь данное: «Я могу получить и сохранить работу». Если человек ухватится за это, как за единственное убеждение, то замешательство и неуверенность в завтрашнем дне уменьшатся, меньше будут сбивать с толку.
Но предположим, что сделано следующее: предположим, что без дальнейшего исследования проблемы человек в молодости стиснул зубы, закрыл глаза и сказал: «Я могу получить и сохранить работу, что бы ни случилось. Поэтому я не собираюсь больше беспокоиться об экономической стороне существования». Что ж, это было бы неплохо.
Позже его без предупреждения увольняют. Уже десять недель он не может найти работу. Тогда он почувствует, даже если найдет новую работу, меньшую безопасность, меньшую уверенность в себе. Предположим, что произошел еще какой-то неприятный случай, и он снова оказался без работы. Когда он снова без работы, у него еще меньше уверенности, безопасности. Почему?
Рассмотрим Теорию о Стабильном Данном с противоположной стороны. При таком подходе оказывается, что замешательство сдерживается стабильным данным, и что, когда стабильное данное пошатнулось, снова возрождается замешательство.
Допустим, замешательство остановилось. Оно до сих пор неупорядоченно, но остановлено. Что остановило его? Принятие стабильного данного. Представим кого-нибудь, кого сильно донимала теща. Однажды, после ссоры, он выходит на улицу и в сердцах говорит: «Все тещи злы». Это было решение. Оно, правильное или нет, стало стабильным данным, принятым в замешательстве. И сразу он почувствовал себя лучше. Теперь он мог попытаться справиться или жить с этой проблемой. Он знал, что «все тещи злы». Это не было правдой, но это было стабильным данным. Затем, как-то раз, когда у него были трудности, та же теща предложила свою помощь, искренне, оплатила не только его квартплату, но и другие долги. Он сразу почувствовал сильное замешательство. Это проявление доброты не должно было вызвать замешательство. И, в конце концов, разве она не решила его проблему? Тогда почему он должен расстроиться из-за этого? ПОТОМУ ЧТО ПОШАТНУЛОСЬ СТАБИЛЬНОЕ ДАННОЕ. Все замешательство прошлой проблемы снова пришло в движение из-за того, что была продемонстрирована ложность стабильного данного.
Чтобы привести человека в замешательство, достаточно найти его стабильные данные и обесценить их. Необходимо только лишь пошатнуть те немногие стабильные данные, с помощью критики или аргументов, чтобы дать новую жизнь всем замешательствам человека.
Дело в том, что стабильные данные не обязаны быть истинными. Их просто принимают. Когда они приняты, другие данные рассматриваются относительно них. Таким образом, принятие ЛЮБОГО стабильного данного устраняет замешательство, связанное с той областью, к которой это данное принадлежит. НО если это стабильное данное пошатнулось, было обесценено, опровергнуто, то человек вновь оказывается в замешательстве. Разумеется, достаточно принять новое стабильное данное или восстановить старое, но, чтобы сделать это без затруднений, нужно знать Саентологию.
Допустим, кто-то не испытывает страха за экономику страны, потому что некий героический политический деятель старается сделать все как можно лучше. Этот деятель является стабильным данным для любого замешательства, связанного с экономикой страны. Поэтому человек «не беспокоится». Но наступает день, когда обстоятельства или политические противники пошатнули этого деятеля как данное. Они «доказали», что на самом деле он был нечестен. Тогда человек снова начинает испытывать беспокойство за экономику страны. Возможно, вы приняли какую-то философию, потому что излагавший ее произвел на вас приятное впечатление. Затем кто-нибудь убедительно доказывает вам, что этот философ на самом деле вор или еще хуже. Человек принимает философию, потому что ему был нужен какой-то покой от своих мыслей. Обесценивание философа немедленно вернет замешательство, с которым человек изначально столкнулся.
Итак, мы рассмотрели замешательство повседневной жизни, когда мы были молодыми, и мы сдерживали его, решительно заявив: «Я могу получить и сохранить работу». Это было стабильное данное. Мы получали работу. Но были уволены. Тогда замешательство повседневной жизни стало сильно сбивать с толку. Если у нас было только одно стабильное данное: «Я могу получить и сохранить работу», как единственный ответ на все проблемы, перечисленные в первой главе, то, несомненно, приходится испытывать в своей трудовой жизни периоды замешательства. Значительно лучшим стабильным данным было бы: «Я понимаю жизнь и трудоустройство. Поэтому я могу получить, сохранить и улучшать работу». К этому мы и стремимся в нашей книге.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
НЕОБХОДИМА
ЛИ
РАБОТА?
Понимание жизни необходимо для того, чтобы жить. Иначе жизнь становится западней. Для очень многих из нас в повседневной жизни эта западня принимает форму РАБОТЫ.
Если бы только не нужно было работать, сколько замечательных вещей мы могли бы делать! Если бы только у нас был какой-то другой способ получения денег Путешествия, отдых, новая одежда Сколько у нас стало бы всего, если бы только не нужно было работать!
Это чуть ли не воспитательный фактор в нашем обществе, что работа, принуждение к ней корень всех наших несчастий. Профсоюзы, «государства всеобщего благосостояния», отдельные люди объявляют своей главной целью сокращение количества работы. Избавление от работы посредством сокращения рабочих часов и автоматизации производства стало лозунгом середины двадцатого века.
И все же большинство из нас больше всего приводит в уныние полная утрата возможности работать в будущем. Лишиться права работать значит лишиться той части общества, в котором мы живем.
Сын богатых родителей, богатая вдова никто из них не работает. И никто не разумен. Если нам надо найти неврозы и безрассудство в нашем обществе, мы ищем прямо среди тех, кто не работает или не может работать. Когда мы ищем причины преступности, мы находим «неспособность работать». Право на труд оказывается неразрывно связанным со счастьем и жаждой жить. И совершенно очевидно, что отказ в возможности работать связан с сумасшествием и безумием.
С ростом автоматизации производства растет процент безумных людей среди нас. Законы о детском труде, запреты на сверхурочную работу, требования множества бумаг и навыков и условий существования все это вместе сокращает количество работы, которое может выполнить человек.
Видели ли вы пенсионера, тоскующего по своему рабочему месту? Сегодня «доктрина ограниченного труда» воспитывает в нас веру, что в таком-то и таком-то возрасте мы должны прекратить работать. Почему она столь популярна, когда мы сами видим, что прекращение работы в большинстве случаев становится прекращением жизни?
Говоря политическим языком, с точки зрения разумности, Человек значительно больше нуждается в Праве на Труд, чем в бесконечном количестве мнимых свобод. И все же мы упорно расхолаживаем тех, кто ДЕЛАЕТ работу, будь то наши дети или наше общество. Если работа не создана, то и не будет никакой работы, которую нужно выполнять. Работа это не что-то, что возникает в готовом виде перед нашими глазами. Работа это то, что производится. Новые изобретения, новые рынки, новые системы распространения должны создаваться и получать свое воплощение в мире по мере того, как меняются времена, а старые методы, старые рынки, старые системы становятся неэффективными и приходят в негодность. Кто-то создал работу, которую мы выполняем. Когда мы работаем мы выполняем работу, созданную либо нами самими, либо кем-то другим.
В работе недостаточно, чтобы она шла своим чередом. Работа должна делаться нами изо дня в день, не важно, кто изначально создал ее.
Работать значит участвовать в деятельности нашего общества. Лишиться своей доли в деятельности общества значит, быть отвергнутым им.
Кто-то выдумал различие между работой и игрой. Игру считали чем-то интересным, а работу чем-то трудным и обязательным, а поэтому неинтересным. Но когда мы отправляемся в отпуск, «играем», то обычно с большим удовольствием возвращаемся потом к «ежедневной рутине». Игра почти бесцельна. У работы есть цель.
Поистине, только постоянный отказ общества дать нам работу, создает у нас отвращение к работе, когда она все же появляется. Человек, который не может работать, был лишен права на работу. Когда мы изучаем историю печально известного, неспособного работать преступника, мы обнаруживаем, что перво-наперво он был убежден в том, что не должен работать работа ему была запрещена либо отцом, либо матерью, либо школой, либо детством. Убеждение, что он не должен работать, стало частью его воспитания. Что осталось? Месть обществу за отказ позволить ему принять участие в его деятельности.
Давайте найдем новое определение работе и игре. Игру следует назвать «работой без цели». Ее также можно назвать «деятельностью без цели». Тогда работу можно определить как «деятельность с целью».
Когда у нас есть недостатки в работе, они произрастают из нашего собственного страха, что нам не позволят продолжать работу.
Нет ничего плохого в автоматизации, в установке всех этих машин, которые выполняют работу за нас, до тех пор, пока сильные мира сего помнят о создании ДОПОЛНИТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ для нас. Автоматизация могла бы стать благом для всего мира, ОБЕСПЕЧИВАЯ столько же новых рабочих мест, сколько принимают на себя машины. ТОГДА у нас было бы производство! И если бы сильные мира сего не теребили экономику, а создавали достаточно денег для нас, чтобы мы могли покупать все новые товары, вот ТОГДА действительно наступило бы процветание. Так что виновата не автоматизация; если автоматизация оставляет людей без работы, то КОМУ-ТО не позволили изобретать новые виды работы для нас. Конечно, если каждое новое дело будет выхолащиваться ограничениями, и если каждому человеку, который намерен создать новую работу, запрещать это делать, то тогда и только тогда новые машины приведут нас к краху.
Несмотря на широко разрекламированные радости отпусков и бесконечной игры, все это всегда было ничем иным, как проклятием для Человека. Первым сказал об этом Гомер в «Островах Лотосов»9. Разве та команда не распалась?
Примечания
1
Аксиомы: утверждения о естественных законах того же порядка, что и в физических науках.
2
Знание: под знанием мы подразумеваем уверенное убеждение, то, что известно, информацию, инструкцию; просвещение, познание; практические навыки. Под знанием мы понимаем данные, факторы и вообще все то, о чем можно подумать или что можно воспринять.