Мусенька Богдан навис сверху на вытянутых руках. Кошечка моя, ничего мне сказать не хочешь?
Баженова сглотнула и покачала головой.
Что сказать?
Он вздохнул, какое-то время молча на неё посмотрел нечитаемым взглядом и потом растянул губы в обаятельной многообещающей улыбке.
Как ты любишь? Быстро, медленно? Погрубее, понежнее? Чередуя?
Э-э-э Маша снова зависла как старая операционная система, стараясь понять, что именно Зорин хотел от неё сейчас услышать. Мозг и так не особо соображал, вся смелость грозила испариться с минуты на минуту, если он сейчас же не перейдёт к главному событию сегодняшнего вечера, а Богдан ещё и вопросы странные задавал. Быстро Медленно Погрубее Что это, вообще, означало? И В голове неожиданно щёлкнуло, а перед глазами на мгновение возникли кадры из фильмов для взрослых, где актёры, трудясь в поте лица, демонстрировали любопытному зрителю не только свои тела, но и познания в позах, методиках и уровень физической подготовки, порой двигаясь так быстро, что в голове не укладывалось о том, как они ещё стоят на ногах и стонут от якобы удовольствия, а не от судорог. Некоторые из них были особыми профессионалами своего дела и вколачивались в своего партнёра по съёмкам с каким-то особым остервенением, поражая воображение и невольно вызывая сочувствие ко всем участникам сего занимательного процесса. Баженовой всегда казалось, что это больно и неприятно, когда в тебе с такой силой и скоростью двигается что-то инородное. Возможность подтвердить или опровергнуть данное предположение до этого самого момента ей не удалось, а Богдан ждал ответа. Смотрел пристально и не сдвигался ни на миллиметр в сторону, придавливая к кровати и не подозревая о том, что сейчас у неё творилось в мыслях.
Я девушка взволнованно смяла в ладонях одеяло. Ты
Неужели он также умеет быстро двигаться, занимаясь сексом, как те актёры? А если Если это всё-таки больно? Хотя Это будет её первый раз и непередаваемого удовольствия, которое описывают в книгах и опять же показывают в фильмах, ждать определённо не стоит. Тогда, получается, что нужно ему сказать, что она девственница во благо, в первую очередь, своей же безопасности. Обязательно нужно предупредить! Вот только язык прилип к нёбу, а короткие волосы парика упали на глаза, напоминая о том, в чьём образе Маша сейчас находилась. Ведь, если признается, то какова вероятность, что Богдан поверит? Или точнее, каков шанс, что не разглядит за этим маскарадом давно безответно влюблённую в него девчонку, на свидание с которой он не захотел прийти? Продолжат ли они в том же духе или Зорин снова её отвергнет? В таком случае она точно сгорит на месте со стыда! Мало того, что обманула его, втянув в непонятную схему с переодеванием и отмщением за уязвлённую гордость, которой ни секунды не придерживалась, так ещё и саму себя подвела, не добившись желаемого.
Мы можем попробовать всё, мужчина приблизился к её лицу и сдунул мешающиеся пряди. Предлагаю начать с "медленно". Не факт, что меня надолго, учитывая то, какая ты потрясающая, хватит, но надежда умирает последней, не правда ли, Кисунь?
И снова поцеловал, поднимая таким нехитрым, но очень приятным способом, уже было утихнувшую бурю в душе и возбуждая в теле прежнюю сладкую дрожь и трепет. В какой момент на ней не осталось абсолютно ничего Баженова не поняла, растворившись в его губах, взглядах и ласках. Напряжение и паника, чуть всё не испортившие, отступили, освобождая место восторгу с желанием, и мозг превратился в вату, поэтому факт отсутствия на себе и трусов тоже она осознала, когда почувствовала мужские пальцы на лобке. Богдан почему-то всё ещё оставался в джинсах и девушка на одних инстинктах потянулась к его ширинке и даже успела расстегнуть пуговичку с молнией перед тем как он, оторвавшись от её губ, спустился вниз, не забыв уделить внимание шее, ключице, отметинам, оставленным им, и накрыл ртом ноющие соски, при этом сохраняя с ней зрительный контакт. Зрелище было такое Такое А ощущения такие Такие Маша протяжно простонала, совершенно не отслеживая громкость и, вообще, свои действия в целом. Обняла его за шею, позволяя делать с собой всё, что ему хочется, и познавая новый мир эмоций и чувств, от которых даже если бы она захотела убежать, то вряд ли бы смогла. Силы они были колоссальной. Накрывали её сначала мягкими волнами, а потом, когда Зорин отправился ещё ниже, также оставляя следы на нежной коже, окатило цунами. Девушка задохнулась, попыталась было его остановить, свести ноги, но он просто закинул их себе на плечи и с удобством устроился между ними, по всей видимости намереваясь
Я же обещал тебе, Кошечка моя, опаляя дыханием лобок с предвкушающей улыбкой протянул мужчина. Облизать я тебя облизал, а дальше по списку у нас
Не договорив, опустил голову вниз и Машина реальность раскололось на до и после. Прежние ласки пальцами не шли ни в какое сравнение с тем, что он делал сейчас. Вообще, ничего на свете не способно было сравниться с его действиями! С тем как Богдан Её! Там! О-о-о, Божечки! Она выгнулась, подставляясь под умелый горячий язык и губы, творящие с ней В ней! Невероятное! Потрясающее! Невозможное! Да ещё с таким удовольствием, будто ему в эту самую секунду было также обалденно как ей. Хотя Баженовой было даже больше, чем обалденно. Ей было так, как никогда не было до этого. Наслаждение нестерпимым жаром сосредоточилось под его губами. Сердце сходило с ума. Разряды тока по всему телу достигли немыслимых значений и от каждого движения языка по головке клитора её подкидывало на кровати, как припадочную. Из груди то и дело вырывались всхлипы, стоны, вскрики голосом, которого у неё раньше не было. Комната перед глазами качалась и только мужчина между её ног оставался непоколебимым. Единственным якорем, удерживающем девушку от того, чтобы подобно воздушному шарику не взмыть в небо и не затеряться в пушистых облаках. То ускоряясь, то замедляясь, он открывал для неё новые грани и новые ощущения, знакомил её с её же телом заново и показывал каким оно может быть пластичным, чувственным, отзывчивым. Как ему нравится. Как оно раскрывается в знающих толк руках и
Маша застыла, почувствовав, как в неё проникает палец. Не просто поглаживает или дразнит, а медленно скользит внутрь, растягивая и заполняя. О-о-ох Как она там ещё пару минут назад думала? Что ничто не сравнится с его языком и губами? Поторопилась однако с выводами. Ничто не сравнится с его языком, губами и пальцами, когда они были в ней одновременно! Ничегошеньки!
Б-б-богда-а-ан промычала, стискивая ладони в кулаки и понимая, что сама себя теряет. Бо-о-о
Он не отозвался, крайне занятый своим делом, то есть ею, и в следующую секунду добавил второй палец. Подождал мгновение, давая возможность привыкнуть и при этом не свихнуться от непривычной заполненности, и начал аккуратно ими двигать вниз-вверх-вниз-вверх, словно знал, что для неё даже это впервые и старался действовать как можно осторожнее. Будь Баженова в себе, то точно не оставила бы этот маленький факт без внимания, но она сейчас абсолютно не соображала, не помнила какой сегодня день недели и как её зовут. Она будто и вовсе перестала существовать. Вместо неё был кто-то незнакомый, возбуждённый до предела, хрипло стонущий, желающий и просящий больше, сильнее, быстрее. Кто-то, кто ощущал мужские пальцы внутри себя, язык на клиторе и пронзительный взгляд из-под длинных тёмных ресниц и хотел, чтобы этот момент продолжался вечно. Чтобы Зорин смотрел на неё как на божество и любил эмоционально и физически с такой силой до последней миллисекунды существования этого бренного мира, а она отвечала ему тем же. Не робостью и смущением, а любовью на любовь во всех её проявлениях. Чтобы их тела, души и сердца были единым целом. Чтобы это пламя в крови, дрожь, пульсацию они разделили на двоих и
Её выгнуло дугой. Она даже не успела хотя бы немного себя притормозить и предупредить его о том, что с ней вот-вот произойдёт. Точнее уже произошло. Оргазм. Не первый в жизни, но первый с мужчиной. И не просто с мужчиной, а с Богданом Зориным! Сильный, ошеломительный, вышибающий дух. Красивый. Ослепительно-яркий. Переносящий её куда-то за пределы возможного и невозможного. Туда, где зелёно-карие глаза с восторгом и довольством следили за каждым вздохом и движением. Где его сильные руки крепко обнимали, прижимали к горячему телу, смаковали её дрожь на ощупь. Где припухшие от поцелуев и влажные от её возбуждения губы очумительно красиво улыбались. Где не было никого, кроме неё, него и
Звонок телефона добрался до её слуха как сквозь толщу воды. Тело и мозг всё ещё не пришли в себя после такого потрясения и девушка теперь напоминала себе лужицу. Зацелованную, заглаженную и, как об это пошло не звучало, вылизанную до сумасшедшего оргазма лужицу. Какими-то остатками здравого смысла улавливала посторонние раздражающие факторы, но чтобы сосредоточиться на них полностью её сейчас не заставило бы даже дуло пистолета, приставленное к виску. Богдан же видимо соображал гораздо лучше, потому что мелодия оборвалась и следом послышался его низкий с хрипотцой голос.
Да? Нет, пауза. Я же сказал, нет! снова пауза и на этот раз длиннее, чем первая. Знаю Да, тяжёлый вздох. Так точно, ругательство сквозь зубы. Понял!
Он отстранился. Маша это поняла потому как ей стало мгновенно холодно и пусто. Рядом и внутри пусто. Затем на неё опустилось что-то лёгкое и мягкое и Богдан укутал её в пушистый плед.
Кошечка моя, заглянул в глаза и извиняюще улыбнулся. Прости, я Мне нужно убежать по работе. Всего на пару часов, ладно? Я вернусь и мы продолжим. Полежи пока шумно втянул носом воздух и провёл большим пальцем по губам. Какая же ты Чё-ё-ёрт.
Прорычав что-то себе под нос, Зорин с видимой борьбой с самим собой отошёл назад и, резко развернувшись, стремительно вышел из комнаты. Прошёл по коридору. Затем на какое-то время затих, а потом А потом хлопнула дверь и провернулся ключ в замке. В оглушающей тишине квартиры это было подобно грому среди ясного неба и отрезвляющим пинком для Маши.
Стоп-стоп-стоп. Он Он её, что, закрыл? Сказал "продолжим" и запер у себя?
В качестве завершающего аккорда с кровати что-то свалилось с шелестящим шорохом и, с трудом повернув голову влево, она увидела как на полу валяется парик. Тот самый парик, что сейчас должен был быть у неё на голове и, судя по растрёпанным собственным волосам, давно там не находящийся.
Ой, мамочки
Глава вторая. Богдан.
Апрельский ночной ветер, стоило только оказаться на улице, обжёг лицо и забрался под тонкую ткань футболки через распахнутую настежь куртку, но Богдан этого даже не заметил. Бушуй во дворе его дома сейчас метель или лей дождь как из ведра, то он вряд ли бы предал этому какое-то значение, так как по ощущениям у него внутри в это самое мгновение установилась рекордно высокая температура, способная растопить все вокруг к хренам собачьим. И впору бы из-за этого серьёзно обеспокоиться, бежать, сломя голову до ближайшей круглосуточной аптеки, или сразу вызывать неотложку да только причина была не в вирусе, лечащимся с помощью лекарств под врачебным надзором, а в девчонке, которую Зорин помнил малышкой с длинными каштановыми косами, частично беззубой солнечной улыбкой, детским обожанием в огромных светло-карих глазах и неизменной ссадиной на правой коленке, появившейся там при не очень удачных попытках научиться кататься на велосипеде. Девчонке, которая была влюблена в него лет с двенадцати и которая незаметно выросла в ту, что сейчас лежала вкусная, мокрая, готовая, в его кровати, всё ещё дрожа от оргазма. Ту, от кого сейчас, казалось, ширинка просто напросто порвётся из-за каменного стояка. Ту, от которой он намеревался сбежать, чтобы не довести дело до конца и не присвоить её себе. Хотя с последним всё-таки вышла осечка, так как свет его души Машуля Баженова уже была его. Целиком и полностью. И от того, что дальше оральных ласк у них сегодня не зашло, эта истина менялась. Наоборот она только сильнее укоренилась в его голове, сердце и, чёрт возьми, кое-чём пониже.
В лужу что ли головой окунуться? спросил сам себя Зорин, стараясь дышать как можно глубже, надеясь, что ночной свежий воздух хотя бы немного остудит пыл.
Надежда, естественно, не оправдалась, а ближайшая лужа, подходящая ему по его габаритам, находилась в опасной близости к подъезду и, если он сейчас развернётся и пойдёт к нему, то Не дойдёт. Точнее пошлёт всё к чертям, пройдёт мимо неё, зайдёт в подъезд и вернётся к своей будущей жене. И тогда его точно никто не остановит. И тогда, действительно, быть Машеньке залюбленной вдоль и поперёк. А пугать Машеньку ещё больше своим напором было нельзя ни в коем случае. Иначе Машенька сбежит. Знаем, проходили. Богдану сегодня и так повезло, что до сих пор своему счастью поверить не мог. Обнимал её, целовал, чувствовал руками и на вкус желание, слышал сладкие стоны, шизел от происходящего и не верил. Ни в первую секунду в баре, когда ощутил, что на него кто-то набежал, и, посмотрев вниз, встретился с хорошо знакомым взглядом, ни в такси, когда девушка сама, САМА!, принялась играть с ним в очень взрослые и в очень опасные для его выдержки игры, ни в кровати, нависая сверху и лаская её там, где, он был уверен, ещё никто до него не ласкал. От последнего шизел пуще прежнего, хотя никогда за собой таких собственнических первобытных замашек не замечал. Как-то было откровенно всё равно имела его партнёрша опыт в постели или нет, с кем и в каком количестве. С Машулей же значение приобретало всё, связанное с ней, и даже больше, а не связанное с ней напротив переставало хоть что-то значить. Сегодняшняя встреча самый яркий тому пример.
Богдан не собирался этим вечером ни в какой бар. Он собирался банально отоспаться и в очередной раз подумать о том, куда завела его жизнь и каким образом через это дурнопахнущее нечто выбираться, как поступила наводка от информатора и пришлось в срочном порядке выдвигаться в сторону одного из заведения Влада. То, что его объект находился именно в баре его близкого друга, почти старшего брата, мужчину немного, но обрадовало, так как там всегда царствовал порядок, покой (насколько это возможно для такого рода места) и почти отсутствие неадекватного сброда, что означало возможность сделать свою работу без шума и пыли. Правда, по приезде туда его ждал большой и жирный "х*й-то там!", а если конкретнее, то полный провал и несоответствие информаторских сведений реальности. Люди отрывались пятничным вечером, не думая ни о чём или старательно делая такой вид, и ему оставаться среди них не было никакого смысла. Так Зорин думал вплоть до момента пока не столкнулся в толпе с Машей. Его Машей. Пока ещё Баженовой, но это пока. Челюсть при виде неё, мягко говоря, отпала, сердце, до этого момента спокойное, сделало такой кульбит, что непонятно как в груди осталось, руки, словно примагниченные, потянулись к ней, а бурное оживление ниже пояса напомнило лихую юность, когда член стоял по стойке "смирно!" по поводу и без. И возможно следовало бы подавить в себе это наваждение, позволить ей пройти мимо и попробовать получить у неё ещё один шанс позже, по-человечески объяснив причины своего поведения и попросив прощения, но Б*я-я-я. В тот момент мозг, помахав ручкой, свалил в неизвестном направлении, оставив его пялиться на девушку в одиночестве. В своё оправдание Зорин мог привести аргумент о том, что не пялиться было невозможно.