Это мы еще посмотрим, отвечает она.
Угу, парирую я. А вас как зовут?
Миссис Маллиган.
А мистер Маллиган есть?
Был, но умер.
Соболезную.
Не стоит. По нему никто не скучает. Уж я-то точно нет. Так вы зайдете или будете глазами хлопать?
Зайду. Спасибо, говорю я.
Не за что. Присаживайтесь в гостиной. Хозяйка сейчас выйдет. Хотите чем-нибудь подкрепиться? Можете и выпить, хотя, на мой взгляд, пока рановато. Или могу предложить свежевыжатый апельсиновый сок. Хозяйка очень любит свежевыжатые соки. Овощные и фруктовые. Или можете попить воды, она у нас из шести разных стран, с пузырьками и без. Вот в Ирландии вода падает с неба бесплатно.
Не откажусь от сока, соглашаюсь я.
С ним столько возни, но что поделать, вздыхает она.
Она оставляет меня. Я осматриваюсь. В гостиной два этажа. Посередине между ними есть галерея с перилами. Несколько дверей ведут в комнаты. С одной стороны лестница. За ней находится стена с водопадом, сделанная из камня или его имитации. В нишах в камне комнатные растения, а внизу бассейн с живыми рыбами.
Четвертая сторона почти полностью представляет собой окно с видом на пляж.
Под галереей есть двери, ведущие в другие комнаты. Кухня, столовая, домашний кинотеатр.
На стенах висят две картины. Одна очень французская, написана точками краски. Другая напоминает старый трехмерный рисунок в сочетании с живописью. Она похожа на изображение Бога и Адама из Сикстинской капеллы, только вместо Адама Элвис, а Бог держит бутылку колы. Я подхожу и вижу пару старомодных картонных 3D-очков, чтобы рассмотреть ее во всем великолепии. Это оригинал Джеймса Триверса.
Мне кажется, что все это, кроме картины, я уже видел раньше. Никакой мистики или дежавю, просто это место наверняка использовалось как декорации в кино или на телевидении. Возможно, его проектировал дизайнер киношных декораций или архитектор, который вдохновляется фильмами о Голливуде.
Но я не это пытаюсь понять, разглядывая дом.
Затем входит она. Спускается из верхней комнаты. Босиком, в джинсах и хлопковой рубашке. Простая, непринужденная, идеальная. Рубашка в мужском стиле, но это не мужская рубашка, это ее рубашка. Теперь я понимаю, что именно я ищу: признаки мужчины. Она живет одна или с кем-то?
Предполагается, что у нас будут профессиональные отношения. Но это не так. Что я буду делать, когда появится ее любовник? Если она вернется с вечеринки в чьей-нибудь компании? Или вернется с обеда на дневной киносеанс? Куда мне деваться?
Я профессионал. Я был им долгое время. Но я перестал быть профессионалом еще тогда, в самом начале. На пляже. Когда я стер кассеты. Изменил запись. Поддался паранойе клиентки. Пошел на поводу у нее, а не у компании. Усугубил ситуацию, подав ложный отчет. Зачем я это сделал? Потому что она меня поцеловала? Может быть, это случилось еще раньше, когда она вошла в мой офис в облике кинозвезды которой она и была, произнося свои реплики, будто отрывки из сценария которыми они и были.
Приветик, Джо, говорит она. Рада тебя видеть.
Ага. Шикарный дом.
Спасибо, отвечает она, глядя мне прямо в глаза.
Я отворачиваюсь. Еще не все потеряно. Я могу одуматься, исправить свой отчет и выложить все начистоту. Ничто меня не останавливает.
Покажи мне дом, говорю я. Включая подсобку и электрощиток. Если ты, конечно, знаешь.
Я знаю.
И систему безопасности. Я видел камеры видеонаблюдения у входа. Осмотрим периметр.
Периметр?
Старая привычка, говорю я. Некоторым клиентам даже нравится, когда я так разговариваю. Им нравится думать, что их охраняет настоящий морпех.
Мне тоже нравится, отвечает она.
А с тобой тут начинаю я непринужденно, но сам удивляюсь своей наглости, кто-то еще живет? В данный момент.
Джо. Она произносит мое имя и делает паузу, чтобы я на нее посмотрел и прислушался. Больше никого нет.
Это хорошо, говорю я.
Не считая миссис Маллиган, уточняет она.
Конечно, она не упомянула ее сразу, ведь я спрашивал не об этом.
Давай выберем тебе комнату, говорит она.
По традиции телохранителя-шофера селят в комнате над гаражом. Наверняка в этом доме есть такая.
Есть, отвечает она.
Я так и думал.
Но тебе лучше жить в доме. Наверху есть свободная спальня.
А где твоя комната?
Наверху. Через две двери от твоей. Тебя это не смутит?
Между нами будут две двери и пара метров. Смутит ли меня это? Меня вполне устраивало, когда она жила здесь одна и отдыхала на пляже с остальными богатыми людьми, а я в это время торчал в долине со смогом. Теперь, когда я знаю, что через две двери от ее спальни есть свободная комната, где я могу оставить вещи и лечь спать, для меня в мире не осталось места, куда можно было бы сбежать, чтобы забыть о ней. Комфортно мне будет только в одном месте.
Конечно, нет, отвечаю я.
Джо. Она подходит ближе и кладет свою руку на мою. Чему быть, того не миновать.
Тебе легко говорить.
Неужели?
Я принесла вам апельсиновый сок, окликает миссис Маллиган. Ее голос доносится до меня словно сквозь туман на скалистом побережье.
Спасибо, Мэри, говорит Мэгги.
Сок чуть прохладнее комнатной температуры. Сладкий и ароматный. Он помогает мне промочить пересохшее горло.
Спасибо, Мэри, говорю я.
Вы уже решили, где будете спать?
Да.
Тогда я разложу ваши вещи, но, думаю, вам лучше самому принести их из машины. Вы на вид крепкий парень, хоть и не очень высокий.
Я заношу в дом чемоданы. Затем оборудование. Оно упаковано в футляры, и я говорю Мэри Маллиган, чтобы она их не трогала. Она очень быстро и аккуратно разбирает мою одежду.
Вы только посмотрите, говорит она при виде оружия. Мы на пляже в Калифорнии или в подворотне в Белфасте?
А вы оттуда?
Нет, отвечает она, из Роскоммона, это в центре страны. Там не так опасно, но нищих не меньше.
Когда мы спускаемся вниз, Мэгги разговаривает по телефону. Она свернулась калачиком на диване и подобрала под себя ноги. Я жду. Когда она заканчивает, я говорю:
Я собираюсь осмотреть периметр.
Я улыбаюсь. Она улыбается в ответ. Наша первая шутка.
Мне нужно работать, говорит она. То есть звонить по телефону и заниматься пустой болтовней, пока я отчаянно пытаюсь узнать, кто в каком фильме снимается и кто кого отмазывает от какой сделки. Хочешь, выложу тебе все скандальные голливудские сплетни?
Спасибо, не надо, говорю я.
Мэри может пойти с тобой, или иди один.
У тебя сегодня есть планы? Кроме телефонных звонков.
Ужин в «Мортоне». Господи, ну почему в модных местах всегда так паршиво готовят?
Я никогда не ел в «Мортоне», отвечаю я. Просто чтобы ты понимала, с кем разговариваешь: когда я ем не дома, я иду в мексиканскую забегаловку, где настолько дешево, что даже мексиканцы могут себе это позволить.
Прости, Джо, говорит она. Я не пыталась
напомнить мне, что ты богата, а я нет. Что ты я оглядываю эту гостиную с высоченными потолками и видом на океан и собственный водопад на территории, ты кинозвезда, а я обычный человек. Я не против. Я знаю, кто я. И ты не забывай.
Есть такие хихикает она. Это девичье кокетливое хихиканье. Боже, неужели она во всем идеальна? Или просто я плаваю в супе из гормонов, которые заставляют меня воспринимать все в золотом свете? Если эта женщина будет со мной на протяжении двадцати лет, наверняка я начну видеть в ней недостатки, а ее теплый и заливистый смех начнет действовать мне на нервы. Как пить дать.
Что?
Есть такие фильмы, в которых именно такой сюжет. Про богатых женщин и их шоферов. Если тебе в жизни нравится ориентироваться на кино.
Я не уверен, о чем она. Но очень хочу разобраться.
Ты этого хочешь? Разыграть сцену из фильма?
Ты серьезный парень, Джо. Настоящий мужчина. Вот почему я хотела, чтобы ты был здесь. Не буду об этом забывать.
Хорошо, говорю я. Так я ничего и не понял.
Мне правда нужно позвонить, извиняется она.
Просто держи меня в курсе своего расписания. Я буду ориентироваться на него. Для этого ты меня и наняла.
Она ведь и правда наняла меня. Подписала контракт с компанией на мои услуги и ознакомилась с прайс-листом. Это контракт, который подразумевает, что клиент должен оплачивать все дополнительные услуги, включая оборудование и рабочую силу.
Сегодня я хочу осмотреть помещение. Продумать и дать рекомендации. Вечером я отвезу тебя на ужин и обратно домой. Если ты не захочешь куда-то еще. А пока у меня есть пара часов, которые я хотел бы уделить себе. Я бегаю и занимаюсь, чтобы поддерживать себя в форме. Хотя знаю, что с виду так не скажешь.
Ты собираешься сидеть возле «Мортона» все два часа, пока мы едим? Хотя, конечно, собираешься. Просто Я не У меня никогда не было личного шофера. Конечно, меня много раз возили. Студии всегда присылают лимузины. Но водители, даже когда я вежливо разговариваю с ними, спрашиваю их имена, имена их детей и все такое, чтобы казаться приятным человеком, на самом деле Конечно, они живые люди. Но для меня они в первую очередь шоферы. Это сложно. А ты для меня в первую очередь человек.
Спасибо, что сказала это, говорю я.
Я задумываюсь об этом. Я работал со звездами. Звезды это люди, чьи лучшие друзья возят их по городу и полируют их автомобили. Звезды не задумываются о том, что их лучшие друзья сидят возле ресторана по два, четыре, шесть часов, ковыряя в носу. Они считают, что их лучшие друзья должны быть благодарны им за любую работу, не говоря уже о той, которая позволяет соприкоснуться с жизнью богатых и знаменитых, подбирая крошки с праздничного стола. Не забывайте, что солнце это звезда, а планеты существуют только для одной цели бесконечно вращаться вокруг него.
Миссис Маллиган знает о доме не больше, чем я. Она работает там всего несколько дней. Дом обнесен стеной, включая территорию пляжа. Гостиная и терраса расположены достаточно высоко, поэтому наружу вы смотрите поверх стены, даже не подозревая об этом.
Входные ворота это железная решетка. Дверь на пляж сделана из крепкого дерева. И то и другое оборудовано системой сигнализации и видеонаблюдения.
Я автоматически подмечаю, что их установила и обслуживает не наша компания. Сама стена не имеет защиты. Я мог бы преодолеть ее за несколько секунд. Как и любой серьезный злоумышленник.
У нас есть пункты и контрольные списки, по которым мы проводим подобный осмотр. Эту информацию можно ввести в компьютер для анализа. Правда, это скорее маркетинговый инструмент, который проводит анализ в соответствии с уровнем страха клиента и его финансовыми возможностями.
Самые сложные системы я устанавливал в Майами в середине 80-х, когда меня на полгода отправили туда работать. В то время там было жарко: наркотики, оружие, деньги, банды кубинцев, колумбийцев и ямайцев. Все смотрели «Полицию Майами» и готовились к войне. Мы превратили немало домов в настоящие частные крепости, начиненные электроникой с полностью замкнутым контуром. Конечно, тогда люди были готовы и обороняться, и убивать.
Но, как я понял, люди из окружения Мэгги считают убийством подлый телефонный звонок, который лишает их контракта на следующие съемки. Конечно, даже среди богатых и знаменитых есть те, кто готов причинить боль другим под наркотиками или в приступе безумия. Но такие люди не перелезают через стены. Они заходят с главного входа.
Это вам не Майами и не Вьетнам. Мне не придется рыть окопы, отстреливаться от врагов, вызывать воздушное подкрепление. Здесь скорее будет огонь по своим или нож в спину.
Я заканчиваю обход весь в грязи и в поту. Я поднимаюсь в свою комнату и переодеваюсь в шорты и футболку. Когда я выхожу в гостиную, Мэгги взволнованно разговаривает по телефону. Она едва заметно кивает мне. Я выхожу на террасу, спускаюсь по наружной лестнице и выхожу через заднюю дверь на пляж.
Обычно, чтобы побегать, я сажусь в машину и еду в один из парков, или на Малхолланд, или еще куда-нибудь. Потом, весь потный, еду домой, и, если меня угораздит попасть в пробку, в итоге я проведу в машине больше времени, чем на ногах. Но либо так, либо бегать по улицам, дыша выхлопными газами. Я пробегаю около десяти километров по каньонам, где есть подъемы и спуски. Здесь, на равнине, я рассчитываю пробежать все пятнадцать. Я могу бежать и больше. Иногда приходится.
Я оглядываюсь. Мэгги стоит на террасе. Она все еще говорит по телефону, но смотрит на меня.
Я бегу со всех ног, пытаясь выбросить ее образ из своей головы. Она снова и снова появляется на моем личном экране, и мы вместе разыгрываем сцены из кино. Иногда постельные, иногда что-то посерьезнее. На это уходит много времени, но в конце концов я изгоняю ее, и все становится пустым. Затем наступает война, как это обычно бывает, когда я бегу. Это нормально. Просто картинки. Никаких звуков. Никаких запахов. Это не похоже на сон, который может напугать, вызвать холодный пот и заставить проснуться с криком, чужими воплями в ушах и стоящим в носу ни с чем не сравнимым запахом смерти. Обгоревшие тела, внутренности, выпавшие из кожаных мешков. Нет, это просто картинки. Миссия в видеоигре. Иногда я погружаюсь в нее так глубоко, что вижу своего рода карту, на которой показан выход. Намеченный путь. Пройти по минному полю, избежать ловушки, спрятаться за деревом, стрелять по врагу. Я пытаюсь показать этот путь другим, но не могу. Спасение утопающих дело рук самих утопающих.
К тому времени, когда я возвращаюсь, с меня сходит уже восьмой пот и никакие образы не лезут мне в голову. Остался только пляж и дома богачей. Мэгги наблюдает за мной со своей террасы. Но когда я поднимаюсь туда, ее уже нет. Мне так спокойнее. Я делаю то, что собирался: 200 приседаний, 100 отжиманий. Я могу и больше. Но зачем? Я даже не знаю, почему делаю именно эти упражнения. Зачем я решил поддерживать форму. Не то чтобы меня собирались призвать на новую войну.
Когда я заканчиваю, она снова там, улыбается мне.
Мне надо в душ, говорю я.
Ванная комната большая, словно детская спальня. А это всего лишь гостевая ванная, не хозяйская. Я захожу в душ и врубаю воду на полную мощность. Комната заполняется паром. Вода бьет мне в спину. Я моюсь. Я жду, что Мэгги откроет дверь и войдет сюда сквозь туман. Напрасно.
Я вытираюсь и одеваюсь как раз к приходу Рэя Матусоу. Он должен проверить дом на наличие жучков. Я мог бы сделать это сам, но пригласить Рэя будет эффектнее и дороже. К тому же у него лучше получается. Я не сказал об этом Мэгги, потому что если кто-то подслушивает что возможно, но вряд ли, зачем их предупреждать. Некоторые устройства можно сделать пассивными, и тогда их нельзя будет обнаружить. Существует два способа найти жучки. Один из них проверка сопротивления. На линии большее сопротивление, чем должно быть? Значит, где-то жучок. Другой способ тест на трансляцию. Издаешь звук, настраиваешь приемник на нужные частоты и смотришь, передается ли твой звук.
Рэй работает дотошно. Он проверяет все телефоны. Уделяет особое внимание тем местам, где мы сами обычно устанавливаем прослушку: розетки, стереосистемы, лампы и любая другая электроника. Он проверяет машины. На все у него уходит четыре часа.
Все чисто, объявляет он.
Отличная работа. Спасибо, Рэй, говорю я.
Теперь у Мэгги меньше поводов для беспокойства. А если произойдет то, о чем я никак не могу перестать думать, мы сделаем это в уединении.
Она одевается к ужину. Делает прическу и макияж.
Пытаешься произвести на кого-то впечатление? спрашиваю я ее.
На всех. Мы все следим друг за другом.
У тебя получается, говорю я.
Спасибо, Джо.
В гараже стоят три машины. Ее «Порше», «Севилль» и мой старенький «Форд». Мы берем «Порше». У «Мортона» она опять начинает извиняться за то, что мне придется ждать.