Это образцы поведения (типичные и повторяющиеся), серии стандартизированных действий, стратегии, приобретенные через личный, межличностный и семейный опыт, которые субъект воспроизводит, поскольку они проявили себя эффективными в отношении определенных ситуаций. Их повторение, подкрепленное именно их функциональной эффективностью, приводит к закреплению их в качестве «автоматических механизмов». Будучи сформировавшимися, сценарии становятся своего рода фильтром при обработке информации, поступающей из окружающего мира, поэтому из всего, что в нем происходит, мы видим только то, что соответствует нашим сценариям (то есть нашему представлению, которое мы составили о нас самих и о том, что отвечает нашим потребностям). Таким образом, сценарии формируются исходя из опыта и закрепляются путем повторения. Отдельно взятый сценарий представляет собой преобладающий способ поведения, который при многократном успешном повторении становится автоматическим, а его запуск больше не требует участия когнитивных процессов. Сценарии становятся посредниками отношений с самим собой, с другими и с миром, и во взаимодействии этих трех систем они сохраняются или разрушаются.
Согласно теории привязанности, открытой британским психоаналитиком Джоном Боулби (1969), психологические паттерны, связанные с отношениями, формируются на основе реального опыта, пережитого в раннем детстве во взаимодействии со значимыми людьми, ответственными за заботу. Эти модели впоследствии приводят к возникновению определенных схем отношений или сценариев, с помощью которых ребенок развивает способность предвидеть события и вести себя в соответствии с ними. «И, таким образом, в процессе взаимодействия и отношений внутри семейной группы, в которую входит ребенок, ему отводится некое место в системе и формируется его система выборов, интересов и отношений» (А. Шутценбергер, 1998).
Еще одно определение сценария в психологии было дано Эриком Берном (1978), психологом-создателем транзакционного анализа, с целью обозначения комплекса защитных реакций, которые ребенок проживает, находясь в определенном контексте, создаваемом его родителями; например, это могут быть ситуации запрета, ограничивающие его самовыражение и проявление им эмоций. Это все те ритуалы в поведении детей, которые так хорошо известны родителям: капризы и истерики для получения желаемого, назойливые вопросы, обращение за помощью или отчаяние, когда нужно ложиться спать, «поведение хорошего ребенка» для достижения своих целей и так далее. Поведение, адекватное для детей, тем не менее, может сохраняться и в более старшем возрасте в качестве стратегий преодоления (стратегий адаптации и реагирования) при возникновении проблемных ситуаций.
Не так давно Джорджио Нардонэ (2010) дал описание семнадцати сценариям, к которым прибегают женщины в любовных отношениях, подчеркнув, как именно различные сценарии приводят к формированию типичных отношений, которые воспроизводятся с теми же характеристиками даже при смене партнеров. Именно сценарии отношений порождают ошибочное поведение в личной жизни, которое повторяется из раза в раз без шанса на избавление.
Исходя из всего этого, мы можем определить сценарий как сложный способ отношений, характеризующийся определенными психологическими стратегиями и поведением, который в случае эффективности укрепляет идентичность и самооценку индивида: другие меня ценят, и я чувствую себя способным. Однако он также может действовать как защитный режим, полезный (или который считается таковым) для предотвращения ситуаций, воспринимаемых субъектом как опасные, или же полезный для освоения стратегий поведения, с помощью которых можно преодолеть риски, связанные с отношениями, и, следовательно, избежать пугающего обесценивания.
В этой работе мы выделили несколько особенных сценариев, которые, похоже, имеют общий знаменатель: альтруизм как генератор различных проблем и расстройств. Это обширное понятие, изучаемое в рамках большого количества различных дисциплин, мы будем рассматривать не с точки зрения морали, этики или социальной ответственности, а исключительно с позиции, насколько это явление может привести человека к потере равновесия и серьезным затруднениям в жизни.
В рамках этологии альтруизм рассматривается как явление, относящееся не к поведению отдельной особи или вида в целом (животных, бактерий или вирусов), а только к деятельности гена, единственной целью которого является непрерывная репликация; и, как пишет в своей книге «Эгоистичный ген» биолог и этолог Р. Г. Докинз (1976), эгоизм генов вызывает альтруизм среди организмов.
Обычно в психологии под альтруизмом понимается поведение, характеризующееся заботой о других вплоть до самопожертвования. Исследования социальной психологии сходятся к утилитарной теории, согласно которой долгосрочное альтруистическое поведение будет более выгодным, чем эгоистичное поведение. В частности, исследования подчеркивают такой полезный аспект, как социальное одобрение, которым всегда сопровождается альтруистическое поведение. Именно по причине социального одобрения и вознаграждения некоторые люди (в частности, теряющие идентичность, о которых мы упоминали в первой главе) могут создать сценарий отношений, отличающийся чрезмерным альтруизмом, считающимся ими гарантией уважения и одобрения.
Почему трудно изменить сценарий
Однако сценарии в какой-то момент могут перестать работать: автоматизм не адаптируется к ситуациям, отличным от тех, в которых он был эффективен раньше, или не адаптируется к ситуациям, которые изменяются на противоположные. Тем не менее, человек продолжает использовать эти сценарии, основываясь на безоговорочном убеждении, что, если они работали в прошлом, то будут работать и в настоящем. Это подобно привычке носить одну и ту же одежду для каждого случая, независимо от ситуации, например, надевать вечернее платье, отправляясь утром за покупками на рынок.
Таким образом, одобренный сценарий, включающий в себя определенные стратегии поиска решения проблемы, будучи неосознаваемым и устоявшимся, по причине чего человек не в силах отказаться от него, может превратиться в генератор затруднений, проблем или реальных психопатологических расстройств.
Определенное вознаграждение является непреодолимой потребностью для поддержания целостности идентичности и самооценки человека, и оно может подпитывать проявление чрезмерного альтруизма как средства обеспечения того и другого, превращая альтруизм в эгоистичный альтруизм, то есть направленный на удовлетворение своих потребностей. Преобладающая потребность быть признанным, любимым, иметь идентичность заставляет патологического альтруиста строить отношения болезненной зависимости с теми, кто оказывается под прицелом его альтруизма и кто, согласно его ожиданиям, должны с щедростью отвечать ему уважением и принятием. Объект, получающий столь огромный дар (будь это конкретный человек или группа лиц), становится в этой пьесе вторым актером, связанным с альтруистом прочной нитью. Он превращается в невольного соучастника этой патологической и порой смертельной ловушки, в которой чрезмерный альтруизм рождает зависимые отношения, подпитывающие его ещё больше: если патологический альтруист получает то, что хочет, он будет вынужден продолжать свою линию поведения, и, согласно злосчастной логике, давать «еще больше, чем раньше»; если же он не получает желаемое, то он все равно начинает делать ещё больше, полагая, что проблема в том, что дал недостаточно. И так до бесконечности. Так, стратегии, функциональные и эффективные в прошлом, будучи не адаптированными к меняющимся обстоятельствам, приводят к краху.
Глава 3
Сценарий «Реляционная проституция»: «Никогда не разочаровывай других!»
Все ценят тебя за то, кем ты кажешься.
Мало кто понимает, кто ты есть на самом деле.
Никколо Макиавелли
«Реляционная проституция» или «проституция в отношениях» намеренно провокационное выражение, обозначающее чрезмерно альтруистическое поведение, являющееся широко распространенным явлением вкупе со своими последствиями.
Понятие «реляционная проституция» было придумано Джорджио Нардонэ (см. книги, выпущенные издательством «Ponte alle Grazie» в 2001 и 2014).
Поскольку нам не нравятся политкорректные двойные выражения, такие как «пациент/пациентка», «проститут/проститутка в отношениях», мы будем использовать их в одной форме, например, в форме слова женского рода как нейтральной, при этом мы подчеркиваем, что относительно данных категорий мы не проводим гендерную дискриминацию и что аналогичные роли могут быть у людей любого пола. Потребность быть любимыми и потребность быть популярными кажутся первичными социальными потребностями, но при этом потребность быть любимыми всеми является дисфункциональным проявлением.
«Именно необходимость утолять этот голод принятия и одобрения делает тех, кто страдает от него, заметными и популярными, поскольку они проявляют гиперготовность помогать другим, повышенное внимание к их потребностям, чувствительность и склонность к согласию» (Нардонэ, 2014). «В настоящее время «реляционная проституция» стала правилом, а не исключением: когда человек «занимается проституцией», проявляя чрезмерное согласие с другими, выражает чрезмерную готовность откликаться на просьбы других и чрезмерное внимание к сигналам, поступающим от окружающих, он теряет из виду самого себя и свои потребности, будучи чувствительным исключительно к обратной связи от других людей», говорит в интервью Джорджио Нардонэ. Способ построения отношений, вероятно, укрепляется особенностями, типичными для нашего времени, характеризующимися ощущением ненадежности и сильной потребностью находиться под взглядом «Большого Брата» в социальных сетях.
Конечно, этот возможный сценарий может быть эффективным, если он применяется в течение короткого периода времени людьми, которые понимают, что, выход за рамки хорошего воспитания повышает риск перехода приемлемых границ и потери достоинства. Некоторым же удается пользоваться сценарием как ключом, чтобы открыть нужную дверь, и тогда они радуются достигнутой цели: повышению зарплаты, желанному повышению по службе, чаевым и так далее. Другое дело, когда сценарий становится неосознаваемым, принимается как своя характерная черта и остается за рамками критичного мышления. Тогда он больше не нацелен на достижение конкретной и близкой цели или не ограничивается определенной сферой жизни человека, но почти всегда поражает все области его жизни, распространяясь по ним с разными результатами в зависимости от того, с кем субъект имеет дело. В этом плане весьма символичен старый фильм 1968 года с таким же символическим названием «Да, синьор» с Уго Тоньяцци в главной роли.
Альтруизм «проститутки в отношениях» имеет целью принятие «Я» субъекта другими: «Если я выражаю уступчивость, терпимость, готовность помогать, удовлетворять потребности других людей, то никто не будет критиковать меня и, тем более, отвергать меня. Наоборот, все будут меня любить, уважать и ценить». Альтруизм заканчивается удовлетворением эгоистичной потребности в принятии и одобрении; огромный процент поведенческих актов человека, направленных не на физиологическое выживание, имеет единственную мотивацию: угодить другим.
Все это, однако, делает «проститутку в отношениях» полностью, хотя и неосознанно, зависимой от «потребителей её услуг», которые получают право «большого пальца», то есть право отказа или угрозы отказа («Мы могли бы лишить вас вашей доброжелательности. Подумайте об этом!»), в то время как «проститутка» попадает в ловушку и, возможно, все больше и больше отдает, совершая некие альтруистические действия, связывающие её ещё крепче с «бенефициарами», получателями выгоды, ставшими в какой-то мере её «хозяевами», от одобрения которых она теперь зависит. Важными свойствами «проститутки в отношениях» становятся щедрость и готовность помогать по отношению к ближнему, чем её ближние начинают пользоваться все больше и больше.
Избегать того, чтобы дверь, которую вы открываете, захлопывалась перед носом следующего за вами безусловно, разумно, но придерживать её перед десятью следующими, входящими за вами людьми это уже слишком. «Реляционная проститутка» тратит огромное количество своего времени, оказывая любезности, помогая, поддерживая, выслушивая не только близких людей, но и тех, кто не принадлежат к ближайшему кругу её друзей или родственников. Эти люди оценят то, что она делает для них, но, так как они не заперты в ловушке, в которой оказалась она сама, они, вполне вероятно, не почувствуют обязательств перед ней. И если это проявляется слишком явно, «проститутка» впадает в отчаяние, убитая горем и недоверием, произнося типичнейшую и символичную фразу: «И это при всем, что я сделал для него (нее, них и так далее)»; эта фраза отлично выражает ошеломление и изумление, а также то, что субъект не осознает конечные цели своего безумного альтруизма, видя лишь собственную доброту и чужую злобу, непризнанной жертвой но никогда не соавтором которой он себя ощущает.
Примечания
1
Личностная идентичность (иногда ее называют личной или персональной) это совокупность представлений, убеждений и ощущений, которые человек имеет о себе, включая свои ценности, предпочтения, социальную роль, гендерную идентификацию, этническую и культурную принадлежность и другие характеристики, определяющие его личность (прим. пер.).