Духи злобы собрались вокруг него и начали петь с ним в унисон.
Арно снял очки и сказал жене:
Знаешь, лучше бы другое выбрала
Она сказала:
Если начнут петь ангелы, тебе станет лучше?
Надеюсь. ответил Арно и надел очки, продолжая смотреть.
Сцена заполнилась художественным газом красного цвета, усугубляя мрачную атмосферу. После нескольких минут напряженное и мрачное бесовское пение прервалось резким громом, бесы вместе с певцом расступились. Ангелы, которые неподвижно стояли сверху во время пения ада, заполнили сцену, и в центр вышел небритый мужчина в белых одеяниях, который играл Иисуса Христа. Он, казалось, был грустным, он оглянулся на весь партер и балкон, окинул взглядом зрителей и начал петь:
Имеют глаза, и не видят; имеют уши, и не слышат
Затем вышел человек в белых доспехах, с большой синей книгой в руке. Он встал перед актёром в центре, встал на колени перед ним, как рыцарь, дававший присягу, и приподнёс ему синюю книгу.
Наверное, Библия. сказала Соня.
Актёр, игравший Христа, раскрыл её, перелистнул и остановился, а затем развернулся и отошёл в сторону, опустив взгляд и сказав под музыкальное сопровождение:
Впрочем, Сын Человеческий пришёл не судить этот мир, но спасти
Рыцарь с книгой ушел, а небритый актёр подошел к зрителям и начал негромко и медленно петь:
Приду к своим, свои Меня не примут;
Спасу весь мир, но мир это забудет
Арно сказал:
Теперь получше
Артист продолжил:
Через века, эпохи, поколенья Имя
Божье мрачным пережитком мракобесья будет
После минутных возгласов под музыку ангелы и Христос ушли со сцены, сцена вновь стала бело-красной после преобладающего белого, заиграла музыка. Эта музыка могла сочетаться с настроением глубокой депрессии, грусти, играли скрипки и труба, и на красной части сцены появились люди. Они были разных одеяний, одни одеты как римские легионеры, другие как рыцари, третьи как солдаты вермахта и Красной армии.
На красную сцену слева от зрителей вышел артист, играющий духа злобы. Он остановился, а один рыцарь сказал под музыку:
Что сделать нам во славу Божью?
Бес ответил:
Во славу Божью вам все можно.
Затем сказал солдат вермахта:
Построить мир для сверхлюдей,
Разбить врагов и их детей!
Заиграла не то напряженная, не то грустная музыка, на красной сцене появились другие духи, и первый запел:
Ах, если б люди понимали нас
Музыка играла, он пел, его сменял один, другой, они сменяли друг друга, обращаясь то к людям разных эпох, то к зрителям:
И мы хотим пожить хоть раз!
Музыка сопровождала пение, она соответствовала напряженности игры, и под конец сцены первый дух сказал с выразительным сопровождением скрипок и трубы, смотря на зрителей:
Пусть люди нас поймут сочувствие
Нам тоже нужно, мы хотим присутствия
Нас в вас, мы голодны; а взрослые
Пусть учат молодых всему, им свойственному!
Другой бес добавил:
Мы свергнем тиранию Бога!
Мы вам подарим всем свободу!
Вы потерпите нас немного,
Мы вашу вылечим природу!
После напряжённой и эмоциональной сцены все духи злобы ушли, преимущественно красная сцена стала на глазах зрителей зеленой, а белая верхушка осталась. Артисты в костюмах стали говорить, каждый по очереди, начал легионер:
Всем хлеб и зрелища нужны!
Затем продолжил рыцарь:
Нужны принцессы и княжны!
Затем солдаты вермахта и Красной армии сказали друг другу по очереди:
Хочу господство белой расы!
Хочу я большевизма в массы!
Люди совещались и наконец решили:
И всё, что взрослые хотят,
Пускай научат так ребят!
Все разошлись, кроме одного немецкого солдата, который начал монолог:
Я прав, а те тупицы,
Их глупость в правду не годится
Играла душевная, на этот раз человеческая музыка, немец то пел, то просто громко говорил с акцентом (сам артист был потомственный немец). Через некоторое время поток сознания закончился, музыка затихла, и сцена вновь стала красной.
Появился бес. Этот артист в пышном красном костюме со свитой других артистов, играющих духов, медленно подходил к солдату в центре и спросил:
Чего ты хочешь, юный друг?
Солдат вермахта ответил:
А что ты можешь, тёмный дух?
Бес стал расхаживать вокруг солдата со своей свитой, говоря:
Смотря чего душа желает
Они говорили друг с другом, в конце солдат вермахта сказал:
Хочу быть умным, сильным, смелым,
И чтобы мне мешать не смели!
Верх сцены, как и прежде, стал белым, появились ангелы, зрителям стало понятно, что будет следующая музыкальная цена. Светлые духи стали по краям сцены слева и справа, а духи злобы разошлись по своим намеченным местам. Солдат вермахта, единственный среди персонажей на сцене человек, стал примерно по средине, а главный бес сказал:
Ну тогда
Ангелы стали петь хором. Спустя недолгое время возникло музыкальное сопровождение, сначала слабое, затем нарастало, и хор сменился резким агрессивным роком, под который главный бес говорил:
Ты ничтожен, слаб и глуп;
Захотел другим стать вдруг?
Он пел, хотя это было больше похоже на обычную речь, обращаясь к солдату вермахта, а бесы вокруг ходили и корчили разные позы. Это было музыкальное обращение духа злобы к немецкому солдату, оно также местами плавно переходило к зрителям:
Каждый хочет, но не стал другим!
Появились другие, самые разные персонажи: солдаты вермахта и офицеры СС, рыцари и инквизиторы, буржуазия в цилиндрах и грязные рабочие, топ-менеджеры и обыватели.
Сцена изображала человеческую вражду, страсти, пороки: первые сражались друг с другом, вторые играли и обманывали третьих, четвертые были в кандалах у пятых с кнутами, а шестые были отвергаемые седьмыми. В центре всего этого главный бес ходил вокруг солдата вермахта, который недоумевал, ходил и обращался к нему:
Слаб, ты так слаб!
Играл агрессивный рок, он сопровождал сцену, пение, припевы. Наконец, на кульминационном моменте, после немецких слов артиста и мощного рока вновь вмешался хор ангелов. Все второстепенные персонажи замерли или еле двигались под этот хор, это был момент затишья. После этого момента, когда хор и рок стали звучать вместе, все персонажи продолжили выполнять свои прежние действия, на припеве все смешалось:
Утреннее Солнце!
Как же ты далёко!
Ослепляет вмиг
Солнца яркий лик!
Песня закончилась на энергичном припеве, артисты разошлись, фонари были выключены. На этом действии сцена закончилась, начался антракт.
Все похлопали, вышли из зала в кафетерий, уборную либо просто крупный коридор, где как обычно общались, закусывали и прочее.
Арно с Соней подошли к балкону рядом с лестницей, ведущей на первый этаж, рассматривали экраны, голограммы с движущимися картинками и силуэтами артистов. В кафетерий и в уборную не шли, а только подошли к концу коридора, где на стене был крупный сенсорный экран с афишей.
Для начала неплохо, мне понравилось. говорил Арно.
И есть смысловая нагрузка.
Это уже если подумать, из разряда «заставляет задуматься».
В целом, концерт понравился зрителям, но его глубокий посыл не оказал на них желаемого воздействия. Зрители уже были пресыщены разными смыслами и притчами, которые «заставляли задуматься», не говоря уже о зрелищах.
Когда прозвенели три звонка, все уже вернулись в зал, заняли свои места и надели специальные очки.
Играла спокойная музыка, сцена стала полностью белой, вышел Иисус Христос и начался монолог:
И в чём вина молодого поколения,
Когда сознательные взрослые не подают пример?
А в детях видеть отражение
Пороков мира кто сумел?
На сцену вышел босоногий ребёнок в белой одежде, он подошёл к Христу. Тот стал за ним и положил руки ему на плечи.
После монолога они ушли. Сцена стала зеленой, то есть это сцена с людьми, а не с духами. На сцену вышли люди в пальто, с галстуками, в шляпах, с очками, один в смокинге, они начали совещаться:
Что делать, дорогие господа?
Ведь Heartland конкурент, беда,
Колосс на глиняных ногах,
Не хочет подчиниться нам.
Один сказал:
Нам надо одолеть этого гиганта,
Но без войны, убытков нам не надо.
Подошли лакеи. Они принесли кресла и стулья, встали за ними, и господа присели; пара господ закурила муляжами папирос.
На сцену вышли две фигуры. Артисты играли духов злобы с красными лицами, но одетых по-человечески, со вкусом, как те солидные господа. Один из них сказал:
Подайте стул.
Лакеи принесли два стула. Бесы присели, закинув ноги, куря муляжи папирос, как господа, и начали:
Прошу прощения, подслушал разговор.
Так вы хотите, чтобы я помог?
Один господин ответил:
Ваши предложения?
Бес убрал папиросу и начал:
Бескровную войну им объявите,
Без армии, оружия, и победите.
Как?
Беспринципно.
То есть?
Сначала позабудьте совесть.
Господин призадумался и сказал: «Во как».
Бес продолжил:
Хотите победить врага? -
Забудьте армии, оружие;
Вы победите их тогда,
Когда детей врага научите
Чему? перебил беса господин.
Бес продолжил:
Вы покажите молодёжи
Разврат, насилие и похоть.
Учите их, что это можно,
Что всё не так уж это плохо.
Пусть видят полуголых женщин,
Открытую одежду носят;
Пусть целомудрия поменьше,
И чистота души не в моде.
Вы их научите тому,
Что скверна слаще чистоты;
Они забудут чистоту,
В них будет меньше доброты.
Все будет чинно, благородно,
Цивилизованно, пристойно
Но внешне, а по сути- злобно;
Поработите их бескровно!
Господа оценили советы беса и сказали:
Вы очень умно говорите,
И выглядите деловито.
Мы примем умные советы,
Приятно было иметь дело.
Бесы и господа встали со стульев и кресел, пожали друг другу руки, и один господин сказал:
Но мне хотелось бы примера.
Вы покажите нам наглядно!
Бес призадумался и ответил:
Сейчас увидите примеры,
Их вам покажет мой приятель.
Сцена освободилась, стала играть музыка игривая, но коварная и недобрая. На сцену вышли два артиста- молодая симпатичная блондинка в красивом платье вышла из закулис справа, а навстречу ей очередной демон. Они подошли друг к другу не спеша, с кокетством, и бес стал петь:
Я любуюсь тобой,
Но не так, как все;
Я хотел бы вдвоём
Уединиться здесь
Вышли другие артисты в красном, несколько других девушек, несколько разнопёрых мужчин с разным амплуа в разных костюмах. Они кружили вокруг них, то ходя, то танцуя, у некоторых были муляжи в руках.
Артисты обступали девушку, каждый завлекал её. Один взял её под руку и уводил, другой пытался отнять её у первого, а третий дразнил её муляжами денег, и она терялась между ними, не зная, с кем ей быть.
Сто причин
Отказать на все слова
воскликнул бес под ту же коварную музыку.
Артисты и бесы обступали блондинку, каждый дразнил и приманивал её чем-нибудь: деньгами, билетами, одеждой, сумками, девайсами, а она всё терялась.
А-мне-наплевать!
Я тебя не люблю! воскликнул бес на припеве.
В течение всей сцены в целом происходили одни и те же действия: девушку обступали, не могли поделить между собой, дразнили, предлагали внимание, подарки, разную роскошь, а она терялась. Играла коварная музыка, а бес все пел.
Девушку завертели до такой степени, что ей стало плохо. Мужчины, роскошь, подарки, заигрывания, предложения, обещания, баловства уже не возбуждали, а мучали её, ей хотелось освободиться от всего этого, но ей не давали покоя. Наконец, к концу песни она потеряла сознание, упала, но никто ей не помог ухажёры разбежались, а бесы остались и обступили её, и на этом сцена прекратилась.
М-да, песенка спета проговорил Арно.
В девках такое есть, я признаю по себе. сказала Соня, внешне похожая на ту артистку.
На сцене вновь появился Христос, кроме Христа был некий бородатый старец в одежде схимника, они вышли на сцену вместе. Начал старец:
Понять того я не могу-
Зачем Ты пострадал?
Ведь люди жертву ту
Не оценили ведь Ты знал?
Знал. ответил Христос.
Что в людях после жертвы той
Сменилось внешне ничего:
Война, страдания, разбой
Как были, так и есть, зато
Христос ответил:
Дух человечества разделён на много
Разных душ как светлых, так и тёмных,
Но все равны и одинаковы для Бога;
Трагедия это ваша разделённость.
Когда вы знаете какой нибудь язык,
Который общий, но вы говорите
Как на разных, тогда никто и ни один
Из вас другого не поймёт. Поймите,
Что вы делите друг друга на «своих»-
Союзников, партнёров и друзей,
А прочих вы относите к «чужим»,
Которые враги нельзя делить людей.
Вы все и каждый прав по своему
И каждый думает и видит независимо.
Иное мненье принимать подобно подвигу
Для человека и глубокомысленно.
И каждый в глубине сам разделён
В себе, в своей душе, существовании;
И каждый от другого отделён,
И получаются меж ними недопонимания.
У каждого из вас есть своя логика,
А логик миллионы, как самих людей.
Чему здесь удивляться, когда логики
И разность мысли доводят до смертей?
Ты знаешь, как написано:
«Всему этому надлежит быть»,
Но это не конец.
Старик молчал после тирады, а потом сказал:
А что в конце? Проклятье большинства?
Того я не пойму: в чем Пятница была
Спасительной для всех людей, когда
Писанье говорит: и будут те осуждены
На муку вечную? Слова эти сложны
Для восприятия; мне объяснения нужны-
Зачем же Ты распятым был?
Чтобы спасти людей.
Но почему Ты нас предупредил:
Спасутся, но не все?
Христос ответил:
Что знать тебе полезно, будешь знать,
А что не нужно не дано пока понять.
Просто запомни: Я страдал затем,
Чтоб Человеком стать, и тем спасти людей.
Но после жертвы той
Не изменились люди
Христос молчал, но после ответил:
А ты ли изменился?
Старец задумался и ответил:
Не могу сказать, но знаю,
Что я не идеален.
Другие тоже. Тебе надо понять -
Ты всех не знаешь, каждого не знаешь;
Не можешь ни о ком судить и знать,
Кто что совершил, а чем спасаем.
Израиль много согрешал,
Но обо Мне он вспоминал!
Довольно знать тебе того -
Я есть, и больше ничего!
Дуэт закончился, они вышли, цвет сцены изменился.
Сцена освободилась, стала опять красной, то есть на ней опять будет что-то негативное и тёмное. Вышло множество артистов, одетых как на Хэллоуин: нечисть, ведьмы, мертвецы и демоны. Все, как на сцене с интеллигентными господами и интеллигентными бесами, одеты прилично: бесы с красными лицами в смокингах с бабочками, ведьмы в красивых платьях с татуировками на лицах и с шляпами; скелеты и зомби в белом верхе с галстуками и черном низе с отполированными ботинками, орки и тёмнолицые эльфы в разноцветных рубашках в клетку и в шляпах; были просто люди, не нечисть, но на головах у них были ободки с красными пластиковыми рогами.
На середину сцены вышел артист в чёрном, но не тот, который был в первой сцене.
Стала играть музыка, певец начал петь.
Все персонажи поприветствовали друг друга: жали руки или целовали, если это дамы; поклоны и реверансы, снятые шляпы, жесты руками. Все собрались по парам и начали танцевать.
Началась барабанная дробь, после нее стал играть мощный агрессивный рок, эта было похоже на песню в конце первой части.
Все стали танцевать вальс бесы с рогатыми людьми, ведьмы и тёмные эльфы, скелеты и зомби. На заднем фоне была декорация роскошного зала 18-19 века в старинном стиле. Это были не муляжи, а кинематографическое изображение, подаваемое со специальной задней камеры как в кино; в очках зрители видели изображение как натуральный фон на заднем виде. На припеве артист протяжно восклицал:
Наступила тьма!
Она съест тебя!
Я бы не осмелился выступать в таком спектакле, играя такие роли. сказал ей Арно.
Да, я тоже.
«Бал» через пять минут закончился, все персонажи разошлись, изображение фона исчезло, сцена перестала быть красной и стала зелёной.
На зеленую сцену вышел белый рыцарь, тот самый, который подносил синюю книгу Христу, стал и начал провозглашать под сопровождение: