Меня внимательно слушали. Некоторые даже раскрыли рты. Над площадью снова повисла тишина. Переведя дух, я продолжил:
Нельзя выходить драться с ними в чисто поле. Под Коломной мы пробовали остановить поганых, да не вышло. Не в рукопашной схватке полегли основные рати наши, нет. От стрел они гибли, пока ждали врага в строю, пока сближались, пока отходили. Многие даже не успели оружием воспользоваться. Снова ропот и всхлипывания в толпе. Мы были отличной мишенью и теряли ратников, а поганые кружили поодаль, осыпая наши полки стрелами. Теперь всё будет по-другому. Не мы выйдем против них. Пусть сами придут сюда. Слезут с коней, сгрудятся под стенами, собьются в кучу. Да, их много. Но если каждый из вас будет стрелять из лука, метать сулицы, бросать камни Поверьте, промахнуться будет невозможно. Каждая стрела, камень, копьё достигнут цели. Мы положим столько поганых, что хан Батый ужаснётся и думать забудет о набеге на русскую землю. И не видать им победы. Пусть повертают взад!
У меня пересохло горло. Не хватало воздуха в груди. Я замолчал, чтобы отдышаться, потому что ещё многое хотел сказать, но продолжить не смог. Вече взорвалось восторженным рёвом. Вверх полетели шапки. Стоя с открытым ртом, я едва расслышал голос Ульяны за спиной:
Так дадим бой поганым?
В ответ народ взревел ещё громче, оглушив меня на какое-то время.
Отлегло от сердца. Люди твёрдо решили сражаться, а это первый шаг к победе.
Весь остаток дня в крепость стекались люди с ближайших окрестностей. Вели скот, завозили на телегах свой скарб. Нетеча отбирал народ в ополчение, раздавая оружие и доспехи из детинца. Многие приходили со своим. Жители Козельска всегда были готовы отразить нападение из степи.
Мы несколько раз прогнали дружинных коней по дороге за Козельск, чтобы создать видимость, будто не остались в городе, а помчались дальше. Но я подозревал, что монголы вряд ли попадутся на нашу маленькую уловку. Особенно после того, как мы срезали путь на Оке. Раз они до сих пор не явились, то двинули в обход по наспех намётанному следу. Второй раз на подобную удачу рассчитывать не приходится.
Пока было светло, я осмотрел городские укрепления.
Козельск возвышается на яру, у подножия которого, далеко внизу, раскинулась гладь замёрзшей Жиздры с востока и скованная льдом Другуска с запада. На севере эти реки соединены широким каналом. На юге выкопан ров, тоже заполненный замёрзшей водой. Можно себе представить, как они разливаются по весне, затапливая низину. Крепость, наверное, выглядит поставленной на острове посреди озера. В тёплое время эти места, пожалуй, можно считать неприступными, но сейчас зима
Остаётся уповать на крепкие, добротные крепостные стены, бегущие по гребню высокого вала. За ними ещё вал внутри, над которым тоже торчит стена, создавая своего рода захаб, этакую ловушку для штурмующих. Разумная предусмотрительность древних строителей. За внутренним кольцом располагаются жилые дома, церкви, склады, мощёные деревом улицы, даже обложенный брёвнами водопровод имеется. Домов не так уж и много, едва ли больше трёхсот. В центре, как и положено, детинец. Тоже небольшой. Да, тяжеловато придётся, когда монголы полезут.
Осмотр крепости не прошёл даром. К вечеру у меня уже сложился план обороны.
А ночью, когда сон окончательно сморил, кажется, даже самых жарких любовников, над городом разнёсся тревожный звон больших колоколов.
Я и Нетеча оказались на дозорной башне почти одновременно. Снег за воротами утратил свою белизну, скрытый тысячами тел монгольских всадников. Тёмная масса передвигалась, наползая на крепость и растекаясь по сторонам в стремлении охватить её полукольцом.
Прикажешь всех в оборону ставить, княже? спросил козельский дружинник.
Не надо. Зная монголов, я был уверен, что ночью они к нам не сунутся. Не любят воевать по темноте. А раз так, то и нам незачем людей понапрасну мучить. Поганые пока будут лагерь обустраивать да на отдых становиться. Дозоры только усиль, чтобы лазутчиков не проморгали.
Разведка у монголов первейшее дело, без неё никуда. Вот и бьёт Батый русских, потому как знает о них всё: где стоят, сколько их, какие подкрепления подходят, есть ли фураж и в каком количестве, с какой стороны удобнее подступить. Я у них это перенял и вовсю пользовал. Знание противника не раз мне жизнь спасало.
Мои предосторожности оказались не лишними. К утру Нетеча доложил о пяти случаях попыток монголов проникнуть за стены. Двоих лазутчиков удалось повязать, остальных просто убили. Я захотел поговорить с пленными. Меня отвели в поруб, где их держали. Обычные, ничем не примечательные степняки. Лица плоские, глаза узкие. Задав одному из пленников пару вопросов по-монгольски, ничего кроме отборной брани в ответ не услышал. Вынув нож, хладнокровно воткнул его лазутчику в горло. Пока тот хрипел на земляном полу, заливаясь кровью, повернулся ко второму.
Будешь говорить? спросил, угрожающе надвигаясь.
Пленник бухнулся мне в ноги.
Буду, буду, урусский хан! испуганно запричитал он, отвешивая низкие поклоны. Спрашивай, о чём хочешь! Всё скажу.
Чей тумен у города?
Тумен Кулькана, урусский хан.
Не тот ли, что преградил дорогу русской рати под Коломной?
Тот, урусский хан, тот.
Разве Кулькан жив?
Нет, урусский хан. Убили его. Мы в погоню бросились. По следам сюда пришли. Жизнь чингизида требует отмщения. Иначе гнев Бату-хана обрушится на наши головы.
Сколько вас?
Мало воинов Кулькана осталось. Всего-то шесть полных рук сотен.
Шесть полных рук это тридцать. Три тысячи, значит. Хорошо же мы пощипали этот тумен. Если бы не поспешное отступление, всех бы там положили.
Кто сейчас вами командует?
Тысячник Эгдей.
Гонца за подмогой отправили?
Не ведаю, урусский хан. Я простой воин
Как же, простой. Лазутчики, разве, бывают простыми? Нет, этот больше ничего не скажет, да и соврёт недорого возьмёт. Коротко, без замаха бью его ножом в сердце. Он успевает лишь удивлённо распахнуть глаза. Так и умирает с растерянным выражением на лице.
Больно скор ты на расправу, Роман Ингваревич, говорит из-за спины Нетеча. Негоже полонённых губить. Не по-божьи это.
Видел бы ты, что поганые с русичами делают, отвечаю, вытирая нож о стёганку мертвеца. Туда ему и дорога. Некогда с ними возиться. Ещё людей отвлекать, чтобы стерегли. У нас каждый ратник на счету. А если сбегут? Думаешь, просто за стену подадутся? Нет, убивать станут. Подло убивать, в спину. Скольких успеют, стольких и порежут. Зачем нам такие подарки у себя в тылу держать?
Вижу, что не убедил, но зёрна сомнения посеял.
На улице нас кликнули на смотровую башню. Там уже стояли Васятка с матерью. На стены высыпали горожане бабы, мужики, дети. Все, как один, при оружии.
Со стороны монголов к воротам неторопливо подъезжали два всадника. Один в богатом пластинчатом доспехе, другой в простом куяке. Никак, сам тысячник Эгдей пожаловал? Будет убеждать открыть ворота?
Почти угадал. Военачальник, правда, больше помалкивал, предоставив слово толмачу, через пень колоду говорившему по-русски. Его речь, если отбросить малопонятные слова, звучала примерно так:
Нам нужны железные урусы! Они пришли этой ночью и спрятались у вас в замке.
Мельком глянув на меня и Нетечу, княгиня прокричала в ответ:
Здесь нет воев. Они ушли в Коломну и больше не возвращались.
Услышав перевод, Эгдей что-то недовольно буркнул. Толмач снова повысил голос:
Впустите нас. Мы хотим убедиться. Если железных урусов действительно нет, мы пойдём дальше и никого не тронем.
Васятка вдруг перегнулся через край и, вытянув руку, показал дулю:
А вот это видали!
Стены вздрогнули от громкого хохота. Послышались голоса:
Ай да князюшко, ай да Козля.
Так им, Василий Иваныч! Хрена лысого, а не в город войти!
Что, съели, нехристи?
Я тоже смеялся. Рядом гоготал Нетеча. Улыбалась и Ульяна. Под весёлое улюлюканье монголы развернули коней и поскакали прочь.
Так-то вот, утирая выступившие слёзы, проговорил довольный козельский дружинник. Князь наш хоть и мал, да умён не по годам. Все мы за него жизни положим, аки за отца и деда его. За то воздастся нам на небесах.
Задрав очи к небу, он осенил себя широким крестным знамением.
Глава 6
Перемышль, Калужская область, 12 мая 2018 года
Здорова, устало бросил ввалившийся в кабинет Селивёрстов.
Вяло пожал руку Сергею и плюхнулся на диван, выбив из него небольшое облако пыли, частички которой хаотично заклубились, поблёскивая в косых солнечных лучах, по утрам всегда заглядывающих в окно.
Вижу, что вчерашний осмотр места происшествия удался, саркастический заметил Ермаков.
Не то слово. Андрей взял пустой стакан и приложил его к виску. Башка раскалывается. Ты чего в субботу-то вышел?
Есть кое-какие дела. А ты?
То же самое, скорчил кислую мину напарник.
На Жиздре что-нибудь нашли?
Нет. Обшарили оба берега вдоль и поперёк. Насколько смогли, конечно. Хорошо ещё, что у рыбаков лодки были. Шашлыки поздно жарить начали. Только ночью вернулись. Ни в месте обнаружения потерпевшего, ни выше по течению никаких следов.
Что, совсем никаких? удивился Сергей.
Ну, не совсем, конечно. Мусора всякого туристического, как всегда, валом. А вот чтобы разборки где-то были, увы. Селивёрстов развёл руками, хлопнув по спинке дивана, чем вызвал появление нового облака пыли. Потом присмотрелся к напарнику. У тебя-то почему круги под глазами? Ладно я. Ты же отдыхал, вроде. Или отдых был слишком активным?
Даже очень. Сергей вздохнул и потёр глаза. Весь день и полночи занимался дешифровкой дневника. Ещё та работёнка, скажу тебе.
Представляю, поморщился Андрей, вспомнив каракули Ярославина. И каков результат?
Ермаков почесал затылок, посмотрел на блёстки пыли в солнечном свете. Рассказать ему? Хм, а зачем напарнику напрягать своё болезненное сознание? Пусть живёт себе спокойно.
Да нету там ничего, произнёс как можно безразличнее. Обыкновенная судьба обыкновенного человека. Ни слова о том, кто бы мог его подрезать.
Естественно, фыркнул Селивёрстов. Когда тебя режут, не до мемуаров как-то И, кстати, отсюда, вывод. Состроив умную физиономию, он задрал указательный палец. Ничто не предвещало беду, и нападение произошло внезапно.
А ты способен мыслить даже в таком состоянии, усмехнулся Сергей.
Иначе не имеет смысла быть опером.
Вот-вот. И оперское чутьё мне говорит, что Ермаков достал пакет с наконечниками стрел, которые пока никак не оформил. Помотав ими перед носом, закончил: Надо всё же потрясти реконструкторов. Есть предложения?
Да брось ты, болезненно простонал напарник. Материал у Брагина. Пусть он копает. Если попросит помощи, подсобим. У нас что, нераскрытых дел мало? А текучка? У тебя по скольким сроки подходят? У меня по трём пора решение принимать, а там кроме протокола осмотра, заявления потерпевшего и рапорта из дежурки больше ничего.
Кто тебе виноват? Меньше по девкам своим бегай.
Святое не тронь.
Чтобы доработать материалы, тебе на всё про всё и суток хватит, если взяться. Не прибедняйся. Сегодня, небось, ради этого и вышел. Девочки подождут, никуда не денутся. Колись давай, кого из реконструкторов знаешь? Ты же как-то по раритетам дела вёл. Связи остались.
Ладно, сдался Селивёрстов. Сейчас пороюсь в старых записях.
Он встал, держа в руке стакан, и прошёл с ним к сейфу. Первым делом взял сверху кувшин, налил воды и жадно выпил. Только после этого, вынув из кармана связку ключей, открыл сейф и достал еженедельник. Полистав, нашёл нужную страницу.
Пиши, сказал, не поворачиваясь. Бурмистров Вячеслав Валерьевич. Телефон
Сергей записал десятизначный номер и адрес.
Так он что, в Калуге живёт?
Как видишь. Но сюда часто мотается, в Козельске бывает. Везде у него единомышленники есть. Он у них типа координатора. Местный гуру, так сказать. Всех знает. Довольно грамотный дядька. В древней истории продвинутый. Как раз то, что тебе надо.
Спасибо, Андрюха.
Это много, недовольно проворчал напарник. Потом разменяешь, отдашь
Бурмистров ответил сразу. На счастье он оказался в Перемышле. Поймав удачу за хвост, Ермаков настоял на встрече. Договорились увидеться в кафе, где реконструктор собирался пообедать.
Ровно в половине второго Сергей вошёл в небольшое помещение, которое напоминало, скорее, столовую, и сразу направился к угловому столику, где сидел крупный мужчина с волевым загорелым лицом. В его коротко стриженных светлых волосах на голове и в аккуратной бородке местами проглядывала седина.
Вячеслав Валерьевич? уточнил опер.
Мужчина поднял на него серые глаза.
Да. А вы?..
Капитан Ермаков из уголовного розыска. Я вам звонил. Вот моё удостоверение.
Изучив предъявленный документ, Бурмистров коротко кивнул:
Очень приятно. Так что вас интересует?
Опер уселся напротив. К столику тут же подскочила официантка. Сергей не стал ничего заказывать. Время, конечно, обеденное, но пришёл он сюда не за этим. Ещё успеет перекусить.
Дождавшись, когда официантка уйдёт, выложил перед реконструктором наконечники стрел в прозрачном пакете:
Можете что-нибудь об этом сказать?
Бурмистров отложил вилку, забыв о недоеденном втором блюде, аккуратно взял пакет и поднёс его к глазам. Рассматривал минуты три, щупая и перебирая железки пальцами, потом хмыкнул:
Очень похоже на монгольские наконечники стрел века тринадцатого или четырнадцатого.
Именно монгольских?
Да. Монголы привнесли их в Россию с просторов Азии. Таких полно находили у нас во время раскопок разорённых ими поселений. Видите, они черешковые, то есть вставляются в древко, а не наоборот. Длина черешка примерно две трети длины пера. Форма килевидная, похожа на кинжальчик. Длина где-то в пять-шесть раз больше, чем ширина. Опять же упор для древка имеется, нет перехвата на шейке. Типичная монгольская стрела, я бы сказал. Новодел, конечно. Слишком хорошее состояние для археологической находки. Но изготовлено всё чётко, по древней традиции, с соблюдением нужных пропорций.
Дело рук ваших коллег-реконструкторов? задал главный вопрос Ермаков.
Собеседник неуверенно пожал плечами:
Возможно Только не тех, кого я знаю. Мы, видите ли, не стремимся так скрупулёзно копировать всякую историческую мелочь. Наконечники куём простые, более современные, что ли. Кому нужны подобные нюансы? Он передал пакет Сергею.
Не знаю, не знаю, многозначительно протянул опер, пряча улику в карман.
Послушайте Бурмистров задумчиво терзал вилкой отбивную, пытаясь оторвать от неё кусок. Я заметил там кровь. Этими стрелами что, кого-то подранили?
Скрывать очевидное смысла не было.
Угу. Вы догадливы.
Тут не надо иметь семи пядей во лбу. Так вот, не вижу смысла изготовлять точную копию монгольских стрел, чтобы запустить их в кого-то. Это делается для того, чтобы разглядывать, изучать, показывать. Понимаете?
Несчастный случай тоже исключаете?
С большой долей вероятности. Говорю же, ими никто стрелять не будет. Разве только для пробы, в качестве эксперимента. И то по мишеням. В доски, щиты или доспехи. Хотя тоже вряд ли. Пожалеют свой труд. Для таких дел используется что попроще. Обратите внимание, наконечники довольно острые и, судя по следам, затачивались много раз. Типичный монгольский обычай. Их воины всегда следили за этим, даже напильники в колчане держали.