Понимая, что Юрий ищет повода для карательной акции против Твери, Михаил не стал сопротивляться и отправил к нему послов со словами «Будь великим князем, если так угодно царю татарскому. Только оставь Михаила спокойно княжить в его наследии; иди во Владимир и распусти войско»4. Юрий ничего не ответил послам, но московско-монгольская рать вторглась в пределы Тверского княжества, чиня притеснение местному населению. Три месяца москвичи и монголы хозяйничали в Тверском княжестве, вынуждая Михаила оказать сопротивления. Наконец 22 декабря у местечка Бартеново, в 40 верстах от Твери, произошло сражение, в котором Михаил одержал полную победу. При этом среди их племянников оказались и жена Юрия, Кончака, и брат Борис. Потерпев поражение, Юрий с остатками дружины нашел убежище в Новгороде, который дружно поднялся на его защиту. Но битвы на сей раз не было, т.к. князья договорились вместе ехать в Орду на ханский суд. Договор был скреплен грамотой, где впервые Юрий Даниилович именовался великим князем.
В стремлении подчеркнуть вынужденный характер своих действий, Михаил отпускает Кавгадыя в Орду с богатыми дарами. Но на беду Михаила, находившаяся в Твери Кончака неожиданно умирает. Воспользовавшись желанным поводом, Юрий обвиняет Михаила в её отравлении. Напрасно Тверской князь пытается оправдаться и шлет в Москву посла с предложениями мира. По приказу Юрия посол был казнен.
Весной 1318 г. для выяснения всех обстоятельств в Орду были вызваны и Михаил Ярославович и Юрий Даниилович. Юрий сразу отправился к хану и стал восстанавливать его против великого князя. Михаил же не спешил, но послал в Орду своего сына 12-летнего Константина, как залог своей верности. Михаила все отговаривали, но он, оставив завещание, отправился в августе в Сарай. 6 сентября 1318 г. прибыл на Сурожское (Азовское) море к хану. Шесть недель прошли спокойно, но потом начался суд. Тверского князя корили за нанесенную ханскому послу обиду, за неуплату дани Орде, за смерть Кончаки. Михаил защищался, как мог, но все было бесполезно. На первом собрании в Орде Михаилу бросили грозные упреки, на втором судилище он уже находился с колодкой на шее. Княжеские слуги, старавшиеся облегчить страдания Михаила, предлагали ему устроить побег, но князь отказался бежать, дабы не ввергнуть в беду своих подданных.
Хан Узбек ещё никак не мог решить судьбу русского князя. 22 ноября 1318 г. Орда стояла за Тереком. В этот день к кибитке, в которой томился князь Михаил, подъехали Юрий и Кавдыгей со своими людьми. По приказу Юрия его слуги набросились на пленника и зверски расправились с ним. Потом толпа разгромила имущество князя Михаила. Юрий послал тело великого князя в Маджары (на месте современно Буденновска). Там многие люди хотели внести тело в церковь, но бояре не разрешили это, поставив его в хлеву, а позже избегали останавливаться у церквей. Тело Михаила Ярославича в 1319 г. перевезли в Москву и похоронили в Спасском монастыре, а в 1320 г. после возвращения Юрия из Орды, родственникам было дано разрешение забрать тело и похоронить в Тверском Спасо-Преображенском соборе (построенным Михаилом).
Московские летописи долго замалчивали историю Михаила Ярославича. В 1549 г., когда борьба с Тверью уже была далеким прошлым, РПЦ канонизировала Михаила, причислив его к лику святых. В отличие от священства московские «историки» так и не простили Тверского князя. В XVI веке в Никоновской летописи утверждалось, что князь замышлял бежать к немцам со своей казной и посылал деньги папе в Рим.
После расправы князя Михаила Тверского в Орде, Юрий Даниилович получил от хана ярлык на великое княжение. По возвращению из Орды в 1320 г., по рекомендации Юрия, его брат Афанасий стал княжить в Новгороде. В этом же году Юрий ходил войной на Рязань, готовясь к нападению на Тверь. В 1321 г. Дмитрий Тверской, по прозвищу «Грозные Очи», признавая законность власти Юрия Даниловича, передал ему ордынскую дань, 2000 рублей, со всего Тверского княжества. (Здесь в летописях впервые упоминается рубль, который представлял собой просто отрубок серебра, без всякого знака, весом около 22 золотников, т.е. 93.852 гр.) Но Юрий вместо того, чтобы отправить тверскую дань в Орду, отвез её к брату в Новгород и через купцов-посредников пустил её в оборот с целью получения процентов. Проведав об этом, Дмитрий тут же отбыл в Орду и поведал хану об утаенной от него дани. Извет был признан обоснованным, вместе с тем Дмитрий доказал невиновность отца и выявил всю клевету Московского князя. В итоге 1322 г. хан отнял ярлык на великое княжение у Юрия и передал его новому Тверскому князю. Юрий понимал, что ему следует немедленно идти в Орду задабривать хана. Но добраться туда Московскому князю удалось не сразу. В пути его перехватил брат Дмитрия Тверской князь Александр, и отбил у него весь обоз с данью и казной. Юрию пришлось бежать вначале в Псков, затем вернулся в Новгород, где после смерти Афанасия новгородцы призвали его князем.
Юрий Даниилович оказался, пожалуй, единственным князем, который постарался ладить со строптивыми новгородцами, понимая их значимость в общей политике. В 1322 г. он возглавил поход на Швецию. У истоков Невы на Ореховом острове поставил крепость Орешек (Шлиссельбург), а в 1323 со Швецией заключил Ореховский мир, в котором именовал себя «братом» короля Магнуса. С войском вольного города Юрий успешно отражал набеги Литвы. В 1314 г. ходил на Великий Устюг и завоевал этот город, заключив с устюжанинами договор в интересах Новгорода. После похода на Устюг дружина вернулась домой, а князь, позванный ханом, направился в Золотую Орду.
Великому князю Дмитрию не хотелось, чтобы Юрий встречался с ханом в его отсутствие, и он тоже заторопился в Орду. Далее летописец пишет, что Дмитрий 21 ноября 1325 г. прямо у входа в ханский шатер мечом зарубил Юрия как прямого виновника мученической смерти своего отца. Останки князя Юрия Даниловича привезли в Москву. По одним источникам погребены в Успенском, по другим в Архангельском соборе, но в любом случае, без надгробия.
Хан Узбек был возмущен выходом Дмитрия, но вместо ответной быстрой казни за такое дерзновение вопрос о его судьбе растянулся на целых почти 10 месяцев. У монголов были все основания для очень осторожной политики в отношении Твери. Поражение монголо-татарской рати в 1317 г. показало, что военно-политический потенциал этого княжества стремительно возрастает. К тому же монгол беспокоило усиление контактов между Тверью и Литовским княжеством, свидетельством чему был брак Дмитрия Грозные Очи и Марии, дочери Литовского великого князя Гедимина (северо-восточная Русь в лице Литвы искала союзника в борьбе с ордынцами, Литва в лице Руси союзника в борьбе с тевтонцами). В Орде понимали, что неосторожные действия в отношении Твери могут подтолкнуть её к упрочению альянса с Литвой, поэтому старались «приручить» Тверских князей. Однако Юрий был его зятем и сторонники Москвы указывали, что надо отомстить за смерть родственника, что прощение убийцы может быть расценено как мягкость со стороны хана. Наконец, после долгого взвешивания всех «за» и «против» со стороны монгол было принято решение. 15 сентября 1326 г. по повелению хана 27-летний Тверской князь был убит (место захоронения неизвестно), но ярлык на великое княжение передавался брату погибшего князя, Александру Михайловичу, и, таким образом, Тверь не теряла ничего, ни от смерти Михаила, ни от смерти Дмитрия, в третий раз первенство и сила перешла к её князю. Однако великим князем Александр был недолго.
ИВАН КАЛИТА
После смерти Юрия Данииловича Московское княжество перешло к его брату Ивану Данииловичу Калите. Его роль в возвышении Московского княжества оказалась столь значительной, что Московских великих князей, потомков Ивана Калиты, стали называть Калитовичами.
К 1325 г. из пяти сыновей Даниила в живых остался Иван. Он один унаследовал всю разросшуюся отцовскую «отчину». Тогда как другие княжества продолжали делиться по мере разрастания своего рода, московская династия удачно балансировала на грани выживания: она не пересекалась, но и не разрасталась. Это особенно заметно на примере Калиты и его ближайших преемниках.
В отличие от своего брата Иван Данилович был осторожным, осмотрительным и неторопливым, но такие свойства его роды как хитрость, жестокость и целеустремленность он сохранил полностью. Основной своей политикой Иван сделал ставку на союз с Ордой и православной церковью (что примечательно).
По обычаю того времени Александр стал княжить не во Владимире, а в г. Твери. Туда переехали с ним и монголы. Поначалу все складывалось благополучно, но в конце лета 1327 г. в Тверь приехал из Орды посол Чол-хан (Шевкал или Щелкан), двоюродный брат хана Узбека. Он прогнал великого князя Александра Михайловича с его двора и занял его со своей свитой, начав «въздвиже гонение велико над христианы, насильств (мъ), и граблением, и бие (ни) ем и поруганием»5. Среди ограбленного народа стал распространяться слух, что Чолхан желает убить князя, сам займет его место и введет магометанство, говорили, что произойдет это на праздник Успения. Слухи, конечно, не имели под собой основание, поскольку такие действия присущи Орде, но в таком возбужденном обществе оказалось достаточно искры, чтобы вспыхнуло восстание. Последней каплей переполнившей чашу терпения тверичей был эпизод, произошедший 15 августа: татары попытались отнять приглянувшуюся им кобылу у некоего дьяка Дудко, тот же стал призывать горожан на помощь. К этому моменту возмущение бесчинствами монгол достигло уже критической точки, и вспыхнувшая потасовка стала прологом повсеместного избиения ордынцев и гибели посла.
Вызывающие действия монгол, которые привели к массовой потасовке, выглядят странно сами по себе, т.к. хан Узбек старался избегать по отношению к Твери, к тому же справно платящую дань, слишком жестких мер. Как бы то ни было, но восстанием тверичей сразу воспользовался Московский князь, предложив хану свои услуги, и тот дал ему войско в 50.000 для наказания жителей Твери.
Узнав о приближении огромного войска, Александр вначале бежал в Новгород, но его там не приняли, а после в Псков, где был признан князем, в стремлении псковичей обособиться от Новгорода. Его братья Константин и Василий скрылись в Ладоге. В результате русские земли остались беззащитны, и началось опустошение. Монголо-Московская рать прошла по Твери, Торжку, Кашину, многие жители были убиты и взяты в плен. Иван Данилович получил от хана ярлык быть великим князем Владимирским, Константин Михайлович Тверским князем. Но все-таки монголы не пошли на полный разгром Тверского княжества, как того хотел Иван. Более того, не доверяя Московскому князю, хан Узбек сначала дал ему лишь половину ярлыка на великое княжение и только в 1332 г. он, наконец, становится полноправным великим князем.
Александр, между тем, стал княжить в Пскове. В продолжение борьбы с монгольскими и Московскими князьями, он выступил с воззванием к русским князьям, в котором предложил объединиться и сообща бороться с Ордой. Князья оставили его призыв без ответа и, наоборот, в 1329 г. под давлением хана, Тверской, Суздальский, Новгородский и, конечно, Московский князья послали сказать ему, чтобы он отправился в Орду к Узбеку. После некоторого раздумья Александр хотел было уже ехать, но псковичи стали его удерживать. Тогда в дело вмешался Иван Данилович. Он уговорил митрополита Феогноста проклясть и отлучить от церкви Александра и весь Псков, если они не исполнят требование князей. Средство подействовало, но не в нужном направлении для Калиты. Александр уехал, но не в Орду, а в Литву, где находился 1,5 года, и когда гроза поутихла, возвратился к жене в Псков, жители которого приняли его с честью и вновь посадили на княжение. Александр спокойно оставался княжить в Пскове, а в 1337 г. проявив свое смирение в Орде, Александр был совершенно прощен и получил ярлык на Тверское княжение. Это лишний раз показывает, что Орда проявляла осторожную политику по отношению к Твери, ориентированную на Литву, и по возможности старалась перетянуть ее на свою сторону.
Возвращение Александра на политическую сцену Руси нарушало планы Ивана Даниловича, и он, захватив с собой двух сыновей, Иоанна и Симеона, заторопился в Орду. Московский князь сначала представил хану своих наследников как будущих верных ханских слуг, а затем принялся настраивать Узбека против Тверского князя. Главная вина последнего состояла в том, что он якобы был в сговоре с Литовским князем, готовился возмутить против Орды всю Русь. В качестве улики была даже представлена выкраденная шпионами Калиты грамота, подтверждающая его слова. В это время Орда находилась в состоянии войны с Литвой. И Александра снова позвали к хану, где после месячного ожидания своей участи 29 октября 1339 г. Александр Михайлович со своим сыном Фёдором были четвертованы. Останки их позже отвезли в Тверь и похоронили в Спасском соборе. Калита же вернулся в Москву в великой радости, послал в Тверь и приказал снять с церкви св. Спаса колокол и привезти его в Москву. По понятиям того времени это было очень чувствительное унижение.
Иван Данилович был умным и последовательным политиком, высшую власть он использовал для усиления позиций Московского княжества. Сотрудничая с Ордой, он постоянно льстил хану, себя вел смирно и послушно. Пользуясь доверием хана, Иван оградил Московские земли от вторжения ордынцев. В то время как другие княжества страдали от их бесчинств и опустошений, на Московской земле царил покой. В «Симеоновской летописи» об этом сказано так: «И бысть оттоле тишина велика на 40 лет и престаша погании воевати Русскую землю и закалати христиан, и отдохнуша и починуша христиане от великиа истомы и многыа тягости, от насилия Татарскаго, и бысть оттоле тишина велика по всеи земли»6.
Перестали поганые воевать Русскую землю, перестали убивать христиан, отдохнули и опочили христиане от великой истомы и многой тягости и от насилия татарского».
Иван исправно платил дань Орде, и став великим князем получил право самому её собирать, а собирая, жестоко карал за неуплату. Без сомнения немалая доля этой дани «прилипала» к рукам оборотистого князя. Часть полученных таким образом средств шла на укрепление и расширение самой Москвы. Тогда не только Кремль, но и посад был обнесен крепкой дубовой стеной. Вокруг города одно за другим возникали большие села. В поисках спокойной жизни на Московские земли перебирались земледельцы. Иван неустанно заботился о внутренней безопасности своей вотчины. Он безжалостно казнил воров и разбойников, и торговые люди могли безбоязненно передвигаться по дорогам княжества.
Всеми способами, где деньгами, где опираясь на помощь Орды, Иван Даниилович расширял пределы Московского княжества. Так он купил ярлыки на Ростовское, Углицкое, Дмитровское, Галицкое, Белозерское княжества, разорил Тверь и добился казни Тверских князей, постоянно требовал новых выплат с Новгорода, пытался отобрать у Суздальского князя Нижний Новгород, взять в плен Ярославского князя, переманивая на свои земли, как бояр, так и простых людей. Иван не тратил деньги зря, и сам вел скромный образ жизни. На поясе у него всегда висел кошелек с деньгами, называемый на Руси калитой. И эта всеми обозримая картина кошелька являлась символичным отображением действительности, когда вся политика выстраивалась на приоритет сбора дани, желая или не желая того, но ввергая народ в тяжелое состояние и нередко в нищенство. Из этого же кошелька Иван нередко прилюдно доставал монету и одаривал нуждающихся. В народе его так и прозвали «Иван Калита», но было у него и другое прозвище Добрый.