Мы дети, конечно, восхищались могучим дубом, но ещё больше нас радовало и удивляло другое. Рядом с живым деревом, буквально в паре метров от мощного ствола был старый пень, вероятно, оставшийся от ещё более древнего дуба. Сердцевина давно сгнила, но внешний слой древесины был крепок и образовывал нечто вроде ограды. Я подходил к нему приподнимался на носочки и заглядывал внутрь, а там, словно в волшебном саду росли молодые кустики чёрной и красной смородины, крыжовник, рябинка и черёмуха. Все эти растения были похожи на малых деток, за которыми присматривает сильный и мудрый великан растущий рядом. Никто не знал, каким образом вся эта поросль оказалась внутри пня, но мы были уверенны, что это не было делом человеческих рук. Для нас это было заповедным чудом и у нас даже в мыслях не было, не то что бы сорвать спелую ягодку в этом саду, но и прикоснуться к листикам и стеблям. Лишь мысленно мы желали всем этим растеньицам добра и процветания, оберегали это сказочное местечко, не рассказывая о нем никому, опасаясь, как бы кто не навредил. Может ещё и благодаря такому нашему отношению к этому чуду и дуб к нам в то время был более благосклонен.
Щука и щурята
Как-то раз, когда на несколько дней в деревню приехал отец, мы с ним гуляли вдоль лесной речки Каменки. Был теплый погожий день, солнечные блики цеплялись за коряги быстрой воды. Душа пела и радовалась лету, небесам, лесной зелени, но больше всего тому, что рядом был отец, по которому за несколько месяцев проведенных в Хатавках сильно соскучился. Мы проходили мимо небольшой заводи, образовавшейся из-за завала русла упавшим деревом, и вдруг услышали громкий всплеск. Пробравшись сквозь кустарник к самому берегу и присмотревшись, мы обнаружили крупную щуку. Вода в Каменке родниковая и прозрачная, а средняя глубина не более полуметра, так что видно и дно и всю живность, обитающую в ней. Щука вероятно попала сюда вместе с половодьем ещё весной, но так и не смогла вернуться обратно в Восьму или Беспуту, попав в западню из-за упавшего дерева. Не долго, думая отец снял рубашку, разулся и полез в воду. Используя рубаху вместо сетки он не спеша загнал рыбину к естественной плотине и ловким движением схватил её, завернув в материю. Мне было жаль щуку, но добыча есть добыча.
В другой раз, на Каменке, но уже выше по течению, недалеко от загона для совхозных коров, я спасал маленьких щурят, которые метались в отчаянии в пересыхающей луже. Видимо это были мальки одной из рыб, которая весной, по полной воде, поднялась вверх по течению и отметала икру где-нибудь в тихой заводи. Часто случается так, что летом, речка Каменка почти пересыхает, тогда под палящим солнцем гибнет множество рыбьей молоди. Но тем малькам повезло, так как руками я по одному выловил их из лужи и отправил в речку и в небольшой пруд, находившийся рядом. Это великая радость даровать жизнь, особенно тем, кто слабее тебя.
Серый петух
Выйдя на пенсию и получив больше возможностей и времени находиться в деревне моя бабушка Евдокия Митрофановна вместе с своей сестрой Надеждой Митрофановной решили держать кур. Тогда в конце 1970-х с продуктами было тяжело в сельском магазине, что находился в другой деревне за два с половиной километров от нас, кроме хлеба, соли, кильки в томате, да макарон, практически ничего не было, у частников яйца и молоко было покупать дорого, потому и решили они обзавестись своим хозяйством. Мой отец во время отпуска построил курятник и вот весной в нём появились пять домашних, разноцветных кур и серый петух. Все они были ещё молодыми птицами, вылупившимися из яиц около года назад. По началу, в их поведении не было ничего необычного куры как куры, копошились в траве, выискивая, семена и насекомых или раскапывали мягкую землю в поисках живности. Я с охотой принимал участие в кормёжке наших питомцев, а иногда даже специально для них переворачивал камни и собирал прятавшихся под ними дождевых червей. Шло время и по мере взросления у птиц начали проявляться свои характеры. Когда куры начали нести яйца, одна из них не очень-то хотела откладывать их в стоявшие на полках корзины в курятнике, а старалась убежать и отложить кладку где-нибудь под кустом. Как только слышалось громкое кудахтанье в овраге или за огородом, всем становилось понятно, что надо идти искать яйца в зарослях крапивы или бузины. Но эти проказы кур были ещё ничего, а вот наш серый петух стал настоящим забиякой. Началось с того, что он и близко не подпускал к нашему двору соседских кур, а увидев чужого петуха, без промедления бросался в драку. Пройдя закалку в этих боях и почувствовав свою силу, он начал проявлять свое недовольство при появлении возле нашего дома любого чужого существа, в том числе и человека. Заметив нарушителя границ своей территории весь облик серого петуха тут же менялся, он начинал нервно кудахтать, копая когтистыми лапами землю, потом сгруппировав свое тело, он стремительно нёсся на неприятеля. По началу, наши гости просто отмахивались от него и спокойно шли дальше. Но серый разбойник видимо не получая серьезного отпора, и не добиваясь целей по охране своих владений начал предпринимать более серьезные меры. Он начал клеваться, сперва нанося удары клювом по ногам, а потом, подпрыгивая и взлетая целился в голову. Соседи начали жаловаться на то, что теперь мимо нашего дома спокойно не пройдешь. А однажды, когда к нам в гости решила зайти Маклеша (тётя Маша, но так её называли в деревне), что жила за оврагом на другом конце деревни, серый сторож, почуяв её приближение ещё из далека и набросился сверху, когда та поднималась по тропинке от колодца. Он вскочил ей на голову, когтями вцепился в волосы, со всех сил клевал в темечко и бил крыльями по лицу. В панике, громко крича, тетя Маша поскорее убежала подальше от нашего дома и потом долго боялась приходить даже в сопровождении моей бабушки или тёти Нади. После этого случая весть о нашем петухе быстро разнеслась по деревне и посетителей, особенно не званных значительно поубавилось. При этом никого из нас он не трогал и даже не подавал вида какого-либо раздражения или беспокойства в наш адрес. Более того когда в отпуск приехала мама петух быстро усвоил, что она то же своя и не проявлял агрессии. После происшествия с Маклешей моя бабушка заволновалась на счёт моей безопасности, но все её опасения оказались излишними. Я мог спокойно сидеть на большом деревянном коробе с песком и играть, а серый петух мирно ходил вокруг и клевал мелкие камушки. Это была умная и верная своим хозяевам птица. Ни разу он не проявил своего нрава в отношении к кому-либо из нас. Зато охранник он был отменный. Если он начинал сильно кудахтать и нервно копать лапами землю значит, к нашему дому приближается кто-то чужой и надо идти встречать. Совсем по другому вёл себя наш петух при появлении пернатых хищников, таких как коршун, ястреб или канюк. Заметив в небе их силуэт, он своим криком предупреждал кур об опасности и вместе с ними тут же скрывался в ближайшем укрытии.
Я любил нашего петуха, конечно, его нельзя было погладить или поиграть с ним, как например, с собакой, но все же я питал к нему самые лучшие чувства. Он был особенным, имеющим свой характер и нрав. Люди привыкли все мерить своими мерками, но в природе все иначе, каждое существо думает и поступает по своему, по особенному и нам не дано понять истину. Ошибочно думать, что нашим петухом руководили лишь инстинкты, было в нём что-то ещё, что скрыто от общепринятого понимания подобных вопросов, и вряд ли когда-нибудь нам удастся понять это, возможно в таком случае стоит больше полагаться на чувства, чем на разум. Человек может предположить и оценить действия животных, лишь со своей точки зрения, сознательно или подсознательно выискивая те мотивации и причины которые ему близки самому, а на самом деле всё может оказаться совсем по другому.
Для меня, да я думаю, что и для всех нас серый петух стал родным, так же как часто становятся близкими другие более обычные в этом отношении животные кошки, собаки.
Настала осень, и нам с бабушкой и её сестре надо было перебираться на зиму в город, кур же они договорились оставить до следующего сезона у соседей, что жили в Хатавках постоянно. Но тётя Нюша и тётя Катя на отрез отказались брать на зимовку серого петуха. На это у них были весьма весомые аргументы: петух при любом удобном случае бросался клеваться на них, а о жизни бок о бок с другими петухами и чужими курами, которых он все лето гонял и говорить не приходиться. Так как кроме нас серый петух никого не признавал, а с собой его мы тоже взять не могли, пришлось принять решение его зарубить. У моих родственников не поднялась рука сделать это, по этому позвали кого-то со стороны. Когда это случилось, мы с бабушкой ушли подальше от дома, понимая происходящее, я заливался горькими слезами. Потом из мяса петуха сварили суп, но никто из нас не смог съесть и ложки.
Мир многогранен и жизнь состоит не только из любви и счастья, но и из жестокости и грусти.
Куры и большой еж
Мы с бабушкой ранней весной приехали к её сестре Надежде Митрофановне в город Ступино, что бы оттуда потом отправиться в деревню, и обнаружили у неё на кухне в большой картонной коробке два десятка жёлтых цыплят. Они были совсем крошечными и очень смешными. Когда мне разрешили взять в руки одного из них, я испытывал сильное волнение и старался из всех сил сделать всё аккуратно и бережно. Это было незабываемо, когда на моей детской ладошке, слегка царапаясь и щекотно топчась на месте, оказалось маленькое пушистое существо. Я чувствовал в нём жизнь, ещё такую хрупкую и беззащитную, которой просто необходима забота. По сути я сам был ребёнком и так же нуждался в помощи и защите взрослых, потому и более остро ощущал страх и дрожь щуплого тельца вызываемую любым прикосновением.
Все эти цыплята должны были дополнить наше поголовье кур в деревне (взрослые несушки зимовали у наших соседей). Почти все они благополучно перенесли дорогу из Ступино в Хатавки. Первое время цыплят держали в доме и выпускали в вольер, огороженный досками, на травку лишь, когда была хорошая, тёплая, солнечная погода.
К тому моменту, когда приехал на каникулы мой брат Женя они уже значительно подросли и сменили мягкий жёлтый пушок на белое оперение. Дни летели за днями, недели за неделями и к середине лета цыплята превратились в молоденьких курочек и петушков. И по мере взросления увеличивались и их аппетиты. Днем наши куры кормились сами, выискивая насекомых, червей, щипля траву и семена, но утром и вечером им насыпали в кормушки смесь комбикорма с зерном или размоченным хлебом, а ещё чаще вареную и мятую картошку. На это блюдо шёл самый мелкий, размером с орех картофель, сваренный в кожуре потому мы называли его «куриной картошкой». Конечно, из-за дороговизны комбикорма и зерна кормов не хватало.
Настала пора уборки урожая пшеницы и ржи. Зашумели в полях комбайны. Мы с братом часто бегали к краю поля смотреть как под ножами косилок ложатся ровными рядами скошенные колосья, а потом другая машина подбирает их и в своем чреве вымолачивает, отделяя спелые зерна от чешуек и оболочек, что бы набрав полный контейнер пересыпать в кузов грузовика и отправить дальше на ток, оттуда на элеватор, дальше на мукомольный завод, пекарню и в виде, ароматного хлеба в продуктовый магазин. Часто видя горящие любопытством детские глаза комбайнеры брали нас в кабину. Иногда сквозь запыленные стёкла нам приходилось видеть, как чуть ли не из под ножа косилки выбегал заяц и взлетали перепела. Мы могли целыми днями, без обедов и перекусов кататься с хлеборобами, с удовольствием помогали и выполняли их просьбы, такие как, например, принести в бутылке воды из колодца. Вечером мы возвращались домой уставшие, пыльные, перепачканные мазутом, но весёлые и довольные.
Но вот урожай собран, стих гул комбайнов, улеглась пыль, понятая с проселочной дороги последним грузовиком, наступила пора отправляться на сборы просыпанного зерна. Надо было спешить пока дикие животные и птицы не подобрали всё раньше нас. У каждого в руках ведро, совок и небольшая метёлочка. По всему полю хаотично стоят небольшие копны соломы, но и их вскоре соберут в большой стог и тогда станет совсем пустынно. Как всё быстро меняется. Ещё недавно здесь было раскинуто широкое золотое море пшеницы, оно было наполнено жизнью, и колыхалось в ритмах игривого ветра, в небе над ним звенели голоса жаворонков, а по вечерам отовсюду звучал звонкий бой перепелов. Замолкли песни птиц, стихло шуршание колосьев, лишь ветер так же гуляет на просторе убранных полей. В душе поселяется грусть по уходящему лету, хотя всё так же ярко светит солнце, так же тепло, но присмотришься внимательней и заметишь, что вот и на березках начали появляться желтые листики, дни стали короче, а под покровом ночной темноты, которая стала гораздо плотнее, всё чаще добирается сюда холод с севера. Прошло время веселых плясок и хороводов летних духов, давно куда-то запропастились русалки, полевые духи в былые времена прятавшиеся на зиму в последний сноп теперь вынуждены хорониться в копнах и стогах соломы.
Не редко бывает так, что во время перегрузки из резервуара комбайна в кузов грузовика какая-то часть зерна просыпается на землю. Это в былые времена, крестьяне дорожили каждым колоском, теперь же на это никто не обращает внимания. Мы ходили по полям, выискивая, небольшие кучки пшеницы и собирали их на корм курам. В результате получалось полтора- два мешка зерна, которого должно было хватить на всю осень и часть зимы.
К сентябрю наши цыплята окончательно превратились в молоденьких курочек, но тут случилась беда кто-то стал воровать наших питомцев. Пропал петушок, потом курочка, ещё одна Мы думали, что это проказничают лиса или хорек. Что делать никто не знал. И вот однажды под вечер бабушкина сестра тетя Надя случайно обнаружила вора. Им оказался огромных размеров ёж. С трудом мы его поймали и выкатили из оврага на лужайку возле дома. Но что с ним делать дальше? О убийстве ни у кого и мысли не было, выход был один отнести разбойника куда-нибудь подальше в лес и там выпустить. Но как это сделать? Попытка засунуть его в обычное ведро не удалась, ёж в него не помещался. Причем во время этих манипуляций он пыхтел, дергался, то разворачиваясь, то снова сворачиваясь в клубок. Остерегаясь острых зубов и длинных колючих иголок, которые цеплялись за все, ежа запихнули в другое ведро гораздо больше стандартного и понесли в лес. Напоследок мы решили посмотреть какого-же он размера в полностью развернутом состоянии и для этого опустили его в небольшую речку Каменку. Очутившись в воде, разбойник тут же развернулся и быстро поплыл к берегу. Он был действительно огромен почти полуметра в длину, такой без труда мог схватить не только цыпленка, но и небольшую взрослую курицу. Больше этот ёж в наши края не возвращался и домашняя птица не пропадала.
Рыжики
Самым ближним из лесов к нашей части деревни был молодой ельник, который мы именовали Первым лесом. В старые времена здесь росли берёзы и место носило другое название Бессоновка, потом зрелые деревья вырубили и вместо них ровными рядами посадили ёлочки. Лишь на краю, возле самого поля осталось несколько старых, раскидистых берёз. Они качали ветвями и скрипели на ветру, словно вспоминая и оплакивая своих подруг. При встрече с ними душа сочувствовала и выражала своё почтение, а рядом с старыми деревьями зеленела хвойная поросль, полная жизни и сил. Молодые деревца обгоняя, друг дружку стремились в высь. Хотя по своему возрасту все они являлись моими ровесниками, многие из них были в два раза выше меня семилетнего ребенка. Бытует мнение, что еловые леса мрачны и неприветливы, возможно это отчасти и так, в старых ельниках действительно даже в яркий, солнечный день полумрак и безмолвие, но это ни в коем случае не касается молодого леса. Да, он с неохотой принимает гостей, заслоняя дорогу густыми лапами ощетинившимися иглами, но тем самым охраняя не только себя, а и бесчисленное количество своих жителей, особенно птиц, устраивающих гнезда среди ветвей и под ними. Не только мелкие пичуги пользуются такой защитой, но и крупные тетерева и глухари. Не будь этих непролазных зарослей, негде было бы им спрятаться от хищников и вездесущих людей. Молодой ельник полон жизни и сил, и нет в нем никакой мрачности, наоборот его зелень настолько ярка и сочна, что порой кажется, словно светиться изнутри.