А старый козел, похоже, заснул, рассмеялась Хозяйка (снова звон серебряных колокольчиков). Так «слезы гор» не пьют. Помоги дотащить его до постели.
Взяв отца Вениамина под руки, потащили к стене. Там открылся альков, положили священника на диван. Варламов ощутил холодноватое скользящее прикосновение платья Хозяйки, а еще горьковатый аромат духов.
Вышли. Золотые змейки потускнели и скользили медленнее. Хозяйка указала на медную кровать.
Спать будешь здесь, у меня нет особых спален для гостей. Только Зал Она неприятно усмехнулась. Я как-нибудь перебьюсь. Ванная там.
Она скрылась между колонн, а Варламов пошел в указанном направлении и действительно обнаружил ванную. Стены на этот раз не из малахита, а розового камня, ванна как большая чаша, ручки кранов прямо ювелирной работы. Была горячая и холодная вода. Он с наслаждением вымылся, чувствовал себя грязным после ползания по выработкам. Не стал надевать мятую и грязную одежду, а чтобы не выходить в малахитовый зал в одних трусах, накинул один из халатов. Выбрал темный со строгим орнаментом, оказался впору Хозяйка была одного роста с Варламовым.
В зале пусто и полутемно, золотые змейки почти угасли. Изумрудные колокольчики мерцают у стен. Варламов откинул покрывало и лег на кровать. Ложе жесткое и холодное. Не проходит возбуждение, наверное от вина. Заснет ли он на медном ложе в сердце горы?
Какая-то фигура движется по залу, затемняя каменные цветки. Ложе слегка прогибается рядом с Варламовым ложится женщина. Острые холмики грудей, зеленоватое мерцание глаз Хозяйка! Вот откуда возбуждение, он предчувствовал это. Но одновременно страх сковывает тело.
Не бойся, говорит Хозяйка. И чуть насмешливо продолжает: Я не смогла удержаться от соблазна, впервые за долгое время в моей постели оказался мужчина. Я почти забыла, как это бывает.
Я женат, с трудом выговаривает Варламов, но сердце начинает биться сильнее.
Серебристый смех. Какое это имеет значение? Я не предлагаю себя замуж. У тебя есть дети?
Да, мальчик и девочка.
Интересно, у меня могут быть дети от земного мужчины? Или ты думаешь, что я стара? Ничего подобного. Это моя мать была королевой, она начала создавать этот мир тысячи лет назад. А я только наследница.
Хозяйка придвигается и кладет руку на грудь Варламова. Тело у нее гладкое, как полированный мрамор, но теплое. Быстро сменяются мысли. Отказывать нельзя, отвергнутая женщина способна на что угодно. Как бы не оказаться навеки в зале, о котором с усмешкой говорила Хозяйка. Если хочет выжить и вернуться к Джанет, надо согласиться. Да и тело уже возбудилось
Пальцы бегут по груди, покалывая как граненые кристаллы. Варламов поворачивается и обнимает женщину. Горячая! И тело более плотное и твердое, чем у Джанет. Не чувствуется никакой нематериальности, но от этого возбуждение еще сильнее.
Все-таки это Хозяйка, и подчинения не любит даже в сексе. Она вывертывается из рук Варламова и ложится сверху, вдавливая его в ложе. Миг, и его мужская плоть проникает будто в каменную пещерку саднит, а женщина приподнимается и опускается снова. Варламов стонет и от наслаждения, и от боли. Хозяйка привстает, упираясь руками в его грудь, ногти больно впиваются в тело. Она поднимается и опускается все быстрее, и зеленые огоньки вдоль стен загораются и меркнут в такт с ее движениями. Варламов непрерывно стонет от сладостной боли и вдруг извергается горячими толчками. Хозяйка раскачивается на нем, волосы мечутся из стороны в сторону и падет на мокрую от пота грудь Варламова. Из него чуть не вышибает дух.
Темнота, покой, только хриплое дыхание то ли Варламова, то ли Хозяйки. Наконец она скатывается с Варламова.
Неплохо побыть с мужчиной, немного задыхаясь, говорит она. Пожалуй, надо отыскать себе мужа.
Варламов опасается что-либо сказать, да и неудержимо клонит в сон
Естественно, утром в дорогу не отправились. Хозяйка пожелала, чтобы Варламов остался, а спорить с нею он опасался, да и не очень хотел. Золотистые девушки забрали испачканную одежду, и на следующий день вернули, выстирав и погладив. Варламов подолгу играл с отцом Вениамином в шахматы (каменные фигурки были изумительно искусной работы), или бродил по галереям, любуясь самоцветами, а ночи проводил с Хозяйкой. Та была неутомима, а вот Варламов начал изнемогать. Как-то после особо пылкой любовной сцены он об этом сказал. Хозяйка приподнялась на локте, зеленые огоньки в глазах умиротворенно мерцали.
Ну что же. Я потешилась и, пожалуй, тебя отпущу
Утром после завтрака, когда девушки убрали со стола, Хозяйка Медной горы повела рукой.
Раздался звон, и столешницу усыпали камни. Зеленые, синие, красные и сверкающие граненым блеском алмазы.
Ух ты! выдохнул отец Вениамин.
Выбирай подарок, сказала Хозяйка Варламову. Этот камень будет носить твоя жена, я ведь ее должница, а потом ваша дочь. Ко всему прочему, это ключ от подземного царства.
Блеск алмазов притягивал, но Варламов отвел от них взгляд. Немыслимой дороговизны!
Вот, он протянул руку к большому изумруду чистой воды. У жены рыжеватые волосы, он великолепно подойдет к ним.
Ты сделал хороший выбор, нотка одобрения скользнула в голосе Хозяйки. На земле оправь его в серебро.
А мне? обиженно спросил отец Вениамин.
Хозяйка рассмеялась.
Людишки бывают забавны. Но тебе, жадный козел, я выберу сама.
Она протянула священнику ограненный аметист средней величины.
Придает стойкости против искушений и помогает от пьянства. Вообще-то ты недостоин, однако побывать у Хозяйки Медной горы и уйти без подарка я этого не люблю. Конечно, подарки бывают разные, но сегодня у меня хорошее настроение.
Отец Вениамин даже не обиделся на «козла», восхищенно разглядывая аметист. Хозяйка снова повела рукой, и камни словно растворились в собственном мерцании.
Пора прощаться. Куда вам надо?
Хотели добраться до Магнитогорска, осторожно сказал Варламов.
А, Магнитка? Это место я не люблю, там безжалостно вторглись в мои владения. Отправитесь в Белорецк. По горам далеко, под горой близко. Пойдем.
В стене открылся ход, камни в стенах испускали переливчатый опаловый свет. Наверное, опалы и есть.
Прощайте. Я с вами не пойду.
Идя вслед за отцом Вениамином, Варламов оглянулся. Хозяйка стояла, как в картинной раме: малахитовое платье, обстановка из красной меди за спиной. Медное сердце горы
Неужели так и живет одна? Раньше наверху были заводы, горные мастера. Было над кем пошутить, кого наградить, а кого наказать. Сейчас на земле о ней и не помнят. Хотя взялись же откуда-то золотистые девушки. От заигрываний отца Вениамина уклонялись, но ведь живые, а не бездушные роботы.
Границу владений Хозяйки пересекли внезапно: только что был опаловый свет и нет его. Впереди показался голубой клочок неба, сердце сделало перебой. Отец Вениамин чертыхнулся. Наверное, исчез тот временной сдвиг, о котором говорила Хозяйка, и они оказались в привычном мире. Выход загораживала ржавая решетка держалась крепко, но отец Вениамин налег, зарычал как медведь и отогнул-таки край. Не зря хлеба ел.
Снаружи оказалась березовая рощица, а внизу речка с обрывистыми берегами и город. Пошли к нему полотном старой узкоколейки, сзади осталась гора с зубчатой вершиной. Горный Урал интересно, сколько километров до места, где они прятались в выработках?.. Ближе к городу пошли огороды, старые бревенчатые дома. Стали попадаться люди, поглядывали на путников. Следом появились пятиэтажки, улица вывела на площадь. Там стояли два танка с незнакомыми символами горная вершина в круге. Сердце Варламова упало.
Тут же подошел военный патруль.
Документы?
Такой же полицейский блокнот, как в Канаде неудивительно, все китайского производства. Офицер поднес к нему карточку «Сидорова», глянул на дисплей.
Беженец из Московии? Придется задержать. Южнороссия дружеская автономия, но беглецам из Московии мы не доверяем. Много шпионов, а сейчас военное положение.
Такая же участь постигла отца Вениамина. Опять управление внутренних дел, камера с несколькими арестованными. Варламов вздохнул, его как футбольный мяч перекидывали от одного полицейского участка к другому. Долго не задержались, всех погрузили в автобус с решетками на окнах и отправили разбираться в Магнитогорск, Сначала лесистые холмы, потом безлесные, облако дыма на горизонте Магнитогорск. В общем, попали куда хотели.
Город был большой, здание УМВД соответственно. Здесь основательно обыскали. Человек в серой форме зловеще хмыкнул, выложив на стол обе карточки Варламова, на изумруд поглядел с удивлением. Отец Вениамин тоже лишился карточки, ножа и аметиста. Сидевший за столом полицейский оставил карточки перед собой, а камни смахнул в ящик. Прощай, подарок Хозяйки.
Все ясно, шпионы из Московии, довольно сказал полицейский. Фальшивые документы, деньги, драгоценные камни. Отдохните пока в камере, а вечером с очередной партией расстреляем.
Побойтесь Бога! возмутился отец Вениамин. Мы пострадавшие, летели из Сталинграда, а самолет сбили.
В самом деле, сказал Варламов. Свяжитесь со Сталинградом, там подтвердят, что мы в списке пассажиров рейса на Хабаровск.
Полицейский снова хмыкнул и сделал знак увести. Провели по длинному коридору, похоже в другое здание. Камера оказалась отдельной, видимо для важных подозреваемых. Варламов сел на откидную кровать, на душе было муторно: неласково встречала его родина. Когда-то в этих местах воевали красные с белыми, а теперь Московская автономия с Уральской. Только недавно радовался, поговорив с Джанет Отец Вениамин стал в углу на колени и стал истово молиться. «Аз грешен есмь» то и дело повторял он. Но усердным подвижником священник не был, скоро поднялся.
Все в руке Его, философски сказал он. Захочет, помилует. А ты исповедоваться не хочешь?
Я в протестантскую церковь иногда хожу, ответил Варламов, мать была американкой. А у них не принято.
Да ну? удивился отец Вениамин. То-то, гляжу, никогда не крестишься. А надо бы, приблизилось время конца мира сего.
Вряд ли, на Варламова нашел дух противоречия. Когда была прошлая война, многие думали, что настал конец света. Всё, как в Библии: «и солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь». Прямо эффект «чёрного света» описан
Сразу заболела голова. Скорее всего, конец света откладывается, поморщился он. И похоже, не в первый раз.
Отец Вениамин покачал головой: Придет Иисус Христос, как обещал. И поделит людей на овечек стада своего и козлищ окаянных.
Варламов представил попа расстригу в облике овечки и прыснул. Нервы стали ни к черту.
Мне кажется, это и в самом деле предполагалось, чуть погодя сказал он. В первые века христианской эры. Возможно, сам Христос упросил Отца повременить, из любви к людям. Так что процесс получился более растянутым во времени.
Вспомнилась загадочная госпожа Сада и холодноватая Хозяйка Медной горы.
И наверное есть другие, кого не устраивает скорый конец света.
Не по православному это, покачал головой отец Вениамин. Сел на кровать и зевнул. Вот ведь организм подлый. Надо каяться, душу очищать, а в сон клонит.
Варламов тоже лег на жесткую койку, на душе было по-прежнему тошно, но неожиданно задремал. Разбудил скрип открываемой двери, и Варламов ошалело сел. Куда теперь потащат его и Сирина?.. В следующий миг очнулся он не на Североамериканских Территориях, куда прилетел с Сирином. Он в России, хотя тоже в тюремной камере.
Варламов! На выход.
Отконвоировали в другой кабинет, у хозяина больше звезд на погонах. На лацкане такой же значок, как у капитана Петрова красный крест в разомкнутом круге.
Варламов Евгений Павлович, сказал он, протягивая обе карточки. Он же Сидоров Павел Евгеньевич. Хорошо, что мне сразу доложили, и я сверился в Сталинграде. А то в суматохе могли и расстрелять, у нас военное положение. Значит, потерпели крушение? Сочувствую. Ну, мы вас со спутником не задерживаем. У дежурного получите пропуск первой категории. Советую ехать подальше, в Тюмень. Лучше бы в Омск, но туда сейчас самолеты не летают.
Варламов облегченно вздохнул.
Спасибо, сказал он. Хотел попросить, чтобы вернули драгоценные камни, но зазвонил телефон, и начальник махнул рукой: уходите.
Проводили вниз, где у стойки дежурного топтался отец Вениамин. Варламову вернули конфискованную «Сайгу», только сказали по городу носить в чехле (прежний остался в выработках). Оба получили пропуска Варламов впервые за долгое время держал в руках бумажный документ и поспешили оставить полицейское заведение.
На улице священник вздохнул: Жалко аметист. И куда теперь?
На вокзал, хмуро сказал Варламов. Хватит с меня самолетов, да вроде и не летают. Деньги у меня есть. Только в оружейный магазин заглянем.
Чтобы не плутать по городу, взяли такси, вездесущую китайскую «Тойоту». В оружейном магазине Варламов уложил «Сайгу» в чехол, прикупил патронов (обычных и парализующих) и без проблем расплатился карточкой «Сидорова». Продавец подмигнул:
Не хотите бронебойных? Разрешили продавать из-за военного положения.
Варламов из любопытства купил обойму. Задержался, оглядывая витрины, и на глаза попалась изящная серо-стальная игрушка ночной прицел. Несколько раз хотел купить такой в Канаде, но всё не позволяли расходы по дому. Теперь с приятным чувством вседозволенности купил и его, вместе с удобной поясной сумкой. Если верить капитану Петрову, на канадской карточке деньги есть. В сумке был потайной карман, переложил канадскую карточку туда.
Таксист повез дальше. При виде обувного Варламов попросил остановиться, его туфли прохудились в уральских подземельях. Купил высокие ботинки со шнуровкой, и поехали на вокзал. Он оказался приятным красно-белым зданием, но билеты до Тюмени были только наутро. Вот тебе и пропуск первой категории. Впрочем, без него вообще бы не уехали: вокзал наполняли беженцы.
После билетной кассы отправились в буфет. Варламов давно чувствовал зверский голод, в полиции не кормили. Съели по цыпленку, запивая пивом. Потом Варламов отыскал салон связи и наконец-то купил планшетный компьютер. С замиранием сердца набрал канадский адрес, и «все соединения за пределами Уральской автономии временно заблокированы. Просим извинения за неудобства». Чтоб вас!
Примечания
1
Гийом Аполлинер
2
Т.С.Элиот. «Бесплодная земля»
3
Не́рчинский договор договор между Русским царством и Китаем, заключен в 1689 г. и устанавливает границу по реке Аргуни и далее по Становому хребту к берегу Охотского моря. С точки зрения России, прекратил действие с заключения Айгунского (1858) и Пекинского (1860) договоров. Китай считает два последних навязанными силой и нелегитимными