Благодарю вас, но мой управляющий уже снял нам дом.
Снова пришлось держаться на сей раз чтоб скрыть облегченный вздох.
А от вас, Ждан Геннадьевич, я жду ключи от моего кабинета. Надеюсь, он с приемной? вкрадчиво поинтересовался отец.
Но мы не подготовили! вскричал полицмейстер.
Отец помолчал, подождал. Молчание в ответ. Полицмейстер тоже изо всех сил пытался сохранить невозмутимую мину.
«Дилетант! Никакой светской выучки», презрительно подумал Митя, изучая алые пятна, проступившие у полицмейстера на лбу и щеках. Полицмейстер дернул усом и покосился на Митю недобро.
Ну что ж По крайности, казенный кабинет хотя бы не хуже квартиры. Как может быть лучше или хуже то, чего попросту нет? Вероятно, любезнейший Ждан Геннадьевич полагал, что губернский департамент разместится в чулане под лестницей. В голосе отца было столько ядовитого смирения, что полицмейстер сперва покраснел, потом побледнел Поглядеть не позеленеет ли? Мите не дали.
Пойдем, провожу тебя до выхода, кивнул отец и с угрозой в голосе добавил: И вернусь.
Одарив полицмейстера многообещающим взглядом, он двинулся к выходу. Митя пристроился следом. За спиной у них немедленно образовалась некая суета очень хотелось оглянуться, но не мог же Митя испортить столь эффектный уход.
Они прошли всю полицейскую управу в коридорах кипела жизнь, бессмысленная и беспорядочная. Хлопали двери, из одной выскочил полицейский пристав с папкой бумаг, увидал отца и запрыгнул обратно часть бумаг разлетелась по коридору. Из другой высунулся секретарь и тут же спрятался. Двери приоткрывались и захлопывались, как створки испуганных моллюсков, опережая шагающего отца. По коридорам управы катился шорох, затихал, стоило отцу поравняться с очередной дверью, и возобновлялся за спиной.
Митя шел и ждал, когда отец спросит, как он узнал про трупы, но отец все молчал, только косился изредка. Дежурный городовой почтительно распахнул дубовую дверь свет неожиданно больно резанул по глазам, Митя покачнулся и почувствовал, как отец подхватил его под локоть.
Он постарается тебя выжить! Полицмейстер смущенно пробормотал Митя.
Не допустить, чтоб я и правда тут начальствовал, с некоторым даже удовольствием возразил отец. Лишить подлинного влияния на дела службы в губернии. И после недолгого молчания добавил: Они все этого желают. Просто господа из жандармской, железнодорожной и порубежной служб несколько умнее. Но и выживать будут, не без того Глаза его азартно блеснули.
Таким вот хищным Митя видал отца только когда тот служил в Москве. Потом, в Петербурге, он просто перестал заглядывать к нему на службу. Не comme il faut светскому человеку интересоваться всякими мазуриками.
Они еще постояли на крыльце, глядя, как троица нижних чинов таскает из кузова паротелеги ящики с бабайковской водкой. Крутившийся рядом пристав украдкой сунул бутылку в карман галифе. Для собственного удовольствия или к полицмейстеру понесет, на освидетельствование?
По крайности, сегодня на меня донос не напишут, провожая эту бутылку взглядом, хмыкнул отец.
Митя смутился: а ведь и впрямь, окажись там вода, написали бы сразу же.
Здешний сыскарь из Кровных, Симарглыч, княжич Урусов не слишком жалует полицмейстера. Особливо с сегодняшнего дня Ты только сразу его не ищи, пусть отоспится.
Брови отца дрогнули, а лицо озарилось улыбкой.
Спасибо, сын Он неловко, будто украдкой коснулся Митиного плеча. Ну ступай домой Свенельд Карлович проводит, и он лукаво усмехнулся, уверен, тебе понравится сюрприз! Меня рано не ждите, я тут пока не опомнились Отец потянул тяжелую створку и, уже ступая в проем, оглянулся: Может быть, потом мне ты все же ответишь на вопрос, что задал полицмейстер? и скрылся за тяжко ахнувшей дверью.
Митя принялся медленно спускаться с крыльца. Глупо рассчитывать, что отец разрешит отмолчаться. Надо придумать ответ умный. Потом. Когда доберется до нового дома. Сейчас все силы уходили на то, чтобы под устремленными на него взглядами провинциалов держаться в седле как подобает: прямо, не сворачиваясь в комок. И двигать рычагами, а не засыпать, норовя ткнуться в них носом.
Глава 8
Снова дом, немилый дом
Вслед за паротелегой Митин автоматон проследовал на центральный проспект. Открывшееся зрелище даже ненадолго подбодрило. Мостовая на проспекте, прозванном Екатерининским, оказалась неожиданно изрядной плоские, подогнанные друг к другу булыжники. Паротелега лавировала меж телегами простыми, фырча паром и подпрыгивая на стыках. Ржали лошади, кучера колясок грозились вслед кнутами. «Все же колесная конструкция изначально ущербна», думал Митя, когда его пароконь, мягко шипя, переставлял литые копыта, а седло лишь едва покачивалось, как колыбель младенца. Митя ловил восторженные взгляды мальчишек в гимназической форме, и держать осанку стало почти легко. Перед глазами только плыло иногда.
Митя подогнал автоматон и, не обращая внимания на хмурые взгляды Ингвара, поехал рядом с паротелегой.
Там строится Горное училище! перекрывая фырчание двигателя, прокричал Свенельд Карлович, указывая на «пеньки» стен перед монументом Ея Императорскому Величеству Екатерине II Одинсдоттир.
Проспект весь напоминал строительную площадку. Митя хотел бы скривиться, но живая суета, перекличка сотен голосов далеко не все на росском невольно сообщали чувство приподнятости. К окнам магазина под вывеской «Вѣнскій шікъ» приникло несколько разновозрастных дам и девиц. Завидев Митю, все они смолкли, а потом снова зашептались, теперь уже не сводя глаз с приближающегося автоматона. Копыта пароконя звонко стучат по брусчатке, профиль всадника чеканен и неподвижен Глаза пришлось скосить так, что еще чуть-чуть и черепную коробку изнутри разглядит. Очаровательные, почти парижские шляпки дружно повернулись ему вслед. Среди девиц были прехорошенькие! Ингвар фыркнул так, что заглушил мотор паротелеги, и посмотрел на Митю неодобрительно.
Из следующей лавки пахнуло пряным табачным запахом, а в витрине в витрине «Депо табаку» вычурно одетый коричневый арапчонок ростом с локоть деловито скручивал, обрезал и раскуривал сигару, задумчиво пуская кольца к потолку.
Голем, улыбнулся Свенельд Карлович. Только маленький. Раввин Холмский, главный каббалист Полякова, выдал младшую дочь за сына Фельдмана. Големчик из ее приданого. Говорят, доход лавки вырос вдвое.
Митя уже хотел попросить управляющего объясниться, но на горизонте задвигалось, он поднял взгляд да так и замер, вцепившись в рычаги автоматона и ошарашенно запрокинув голову.
Над невысокими домами проспекта торчали недостроенные башни, похожие на башенки боярского терема. А над ними, превосходя каждую на голову, двигались громадные фигуры. Именно что на голову на огромные, круглые глиняные головы, с грубо выдавленными ямами глаз и провалом рта! С похожими на бублики круглыми ушами! В трещинах, точно пересохшее тесто!
Вокзал строится. Поляков, Самуил Соломонович, харьковский железнодорожный подрядчик, Свенельд Карлович встал на облучке телеги, тянет чугунку Курск Харьков Азов ну и за нашу, Екатерининскую, ветку тоже взялся. Его глиняные големы вполне способны шпалы класть, а обходятся раз в сто дешевле пароботов и впятеро в сравнении с живыми рабочими.
Истукан глиняный жрать не хочет и дети у него не плачут! произнес рядом ненавидящий голос. Жидовня поганая, трудовой народ работы лишают!
Тощий, как селедка, мужичок в замызганном пиджаке и картузе с обломанным лаковым козырьком прошагал мимо, злобно зыркнув на Митю. Догнал бредущего по улице старого еврея в лапсердаке и вдруг, специально свернув, с силой ткнул того локтем. Зажатая под мышкой у старика книга ляпнулась на мостовую. Кряхтя и охая, старик опустился на колени и, тихо причитая, принялся отряхивать с обложки грязь. Злобно расхохотавшийся мужичок исчез в толпе.
Каббалисты поднимают големов только для Полякова, что, к сожалению, вызывает неприязнь у малообразованных слоев отводя взгляд от этой неприглядной сцены, пробормотал Свенельд Карлович.
«А еще больше у тех подрядчиков, что големов не имеют», подумал Митя.
Но поедемте уже, тут недалеко! с деланой веселостью вскричал Свенельд Карлович, взмахом руки указывая в проулок. Рядом пожарная часть и самый большой полицейский участок, Тюремный замок неподалеку Аркадий Валерьянович при случае и отобедать домой заезжать сможет. Были и другие дома с выгодным местоположением: на другой оконечности проспекта, рядом с лагерями уланского полка.
Где Петр Шабельский служит? заинтересовался Митя.
Свенельд Карлович поморщился, кивнул и снова перевел разговор на дом:
Дом с полной обстановкой, даже с посудой, состояние весьма недурственное, разве что ограда низковата. У вас ведь и автоматоны на заднем дворе будут содержаться, и сейф в кабинете Аркадий Валерьянович наверняка пожелает. Пришлось ограду немного поднять, ну да кирпич у нас свой
Оба и Свенельд, и Митя криво улыбнулись. Куда только они этот «свой» кирпич не применяли! Вот разве что продать никак не могли.
Зато у дома есть огромное преимущество! Штольц свесился с облучка и заговорщицки прошептал: На верхнем, господском, этаже две ванные комнаты.
Митя приподнял брови и что? Помещение для мытья даже в поместье Шабельских было рядом с кухней, чтоб недалеко воду носить.
Две ванные комнаты подключенные к водопроводу!
Что? дрогнувшим голосом переспросил Митя. Такое не во всех петербургских домах бывало, а тут
С бунзеновскими нагревательными колонками. И внизу еще отдельная помывочная для прислуги!
Что? только и смог повторить Митя. Это и есть сюрприз, о котором говорил отец? Да это же потрясающе! Он решительно рванул рычаги автоматона.
Средних размеров особнячок красовался на углу Тюремной площади по другую сторону возвышалась мрачная громада тюрьмы, позади нее торчала пожарная колокольня. Но Митя смотрел только на особняк. Ясно было, что душа Свенельда Карловича, истинного дитяти Одина, сразу же прикипела к этому дому: аккуратный особнячок под красной черепицей точно перенесся сюда из центра Берлина или Мюнхена. Жестом фокусника, вынимающего из шляпы кролика, Свенельд Карлович вытащил связку ключей. Ингвар заглушил паровой двигатель, а его брат с ключом наперевес двинулся к добротным железным воротам. И вдруг остановился, ошеломленно глядя на пустые скобы замка.
Здесь был замок! вскричал он и резко толкнул створку. Та качнулась и не открылась, лишь резко лязгнула, точно изнутри был заложен засов.
Ничего не понимаю! Свенельд Карлович раздраженно потряс створку.
От чувства острейшего déjà vu у Мити аж стало больно в груди. Вот так же точно они с отцом приехали к их собственному запертому на все замки имению! В окно дома он больше не полезет ни за что! Прошлого раза довольно.
Эй! Кто там озорует? раздался раздраженный окрик.
Дубовая дверь распахнулась, и на порог выскочил мужичонка с двустволкой. Оглядел Митю на автоматоне, братьев Штольц рядом с паротелегой и насупился.
Никак, адресом ошиблись, господа хорошие? Вот и езжайте, куда вам надоть, а ворота не трожьте, не то стрелю! Мужичонка потянул за ручку, намереваясь захлопнуть дверь.
Любезнейший! торопливо окликнул его Свенельд Карлович. Вы кто такой?
Так сторож я здешний! деловито, как муравей гусеницу, волоча дверь на себя, пропыхтел мужичок.
Я вас не нанимал!
Дык и я вас в первый раз в жизни вижу, барин! без особой почтительности хмыкнул мужик и захлопнул за собой дверь.
В два длинных шага Свенельд Карлович оказался возле двери, дернул, потянул из связки другой ключ, снова растерянно уставился на дверь и принялся ковыряться во врезном замке. Ключ не влезал.
А ну, идите отсюда! Смотровое окошко над дверью распахнулось, и там заворочалось дуло ружья то ли грозясь выстрелить, то ли просто норовя постучать Свенельду Карловичу по голове. Пьяные, что ли? Ща хозяйку покличу, а она городовых!
Какую еще хозяйку! Свенельд Карлович беспомощно поглядел на Митю. Хозяин
А, вот чего! Мужичок явно обрадовался. Ежели вам старый хозяин надоть, так опоздали вы, господа хорошие. В заграницы он отъехал, а дом сдал. Теперича туточки хозяйка наша.
И вы сменили замки! глядя то на связку, то на так и не открывшийся замок, выпалил Свенельд Карлович.
Знамо дело, сменили! Два дня, почитай, на то убил, кивнул сторож. И пробормотал: А то явятся какие друзяки старого хозяина, а тут наша хозяйка как есть одна Не дело. И строго посмотрел на Свенельда Карловича.
Кажется, вас обманули, Свенельд Карлович, с коротким смешком выдавил Митя. Может, нам все же стоило согласиться на ключи от казенной квартиры?
Брата никто не обманывал! выпалил Ингвар. Это вы всех подозреваете, потому что сами
Ингвар, подожди! Владелец порядочный господин и не мог сдать дом двоим сразу! Послушайте, милейший Штольц обернулся к сторожу. Не знаю, что у вас за хозяйка, но здесь ныне проживает начальник губернского департамента полиции, коллежский советник Аркадий Валерьянович Меркулов с семейством.
Верно, барин, баете он и проживает! неожиданно согласился сторож. Потому хозяйка и велела замки поменять, а то мало у кого ключи-то остались? Вот хоть у вас, барин, а вы-то вовсе неизвестно кто такой!
Я управляющий господина Меркулова! уже заорал Штольц, спугнув волокущую короб с пирогами разносчицу.
А я сын. Митя кончиком пальца отвел в сторону ружейное дуло: он слишком хотел в одну из двух ванных комнат и спать! В седле автоматона он был почти вровень с окошком.
Растерянный мужик запустил обе пятерни в редкую шевелюру и принялся почесываться.
Открывай немедля, прежде чем я не вынес тут и дверь, и окна! И Митя дернул рычагом, заставив автоматон вздернуть голову и выпустить две струи пара прямиком в окошко.
Мужик заорал, шарахнулся, за дверью загрохотало, будто он там рухнул.
Городовому засвищу! У меня и свисток есть! глухо, как из погреба, донесся сквозь окошко хнычущий голос.
Не успеешь я сам позову! рявкнул Митя под кожей снова начал глухо тлеть противный мутный жар. В тюрьму тебя брать, за захват чужого дома! Тут и идти недалече!
Второй раз он так отчаянно хочет мыться и спать, а его не пускают! Сперва в имении, теперь в городе. Здешние места, сдается, жаждут от него избавиться. Только не выйдет! Одно дело не хотеть сюда самому, но чтоб какая-то провинция просто-таки выживала его прочь? Нет уж!
Не захватчик я! Сторож! Я хозяйку позову! Стало слышно, как мужичок затопотал прочь.
Еще сегодня утром я был уверен, что мой отец не женат, выдавил Митя.
Вы ему тоже не про все свои художества сообщаете, ехидно протянул Ингвар.
В соседнем доме негромко брякнула ставня, и мелькнул чей-то блестящий глаз. Соседи изволили любопытствовать.
Изнутри загремел засов и когда только успели заложить? и дверь медленно, со скрипом отворилась. Столь же медленно, стараясь сохранять достоинство, Митя выбрался из седла, переглянулся со Свенельдом Карловичем и ступил внутрь.
Сумрак обрушился влажной после сна подушкой. Тускло и зловеще мерцала бронзовая рама высокого зеркала своего отражения Митя не увидел, стекло затянуло мутной пленкой. Пахло сыростью и нежилыми комнатами, запах был слегка разбавлен терпким ароматом уксуса и каких-то трав. Митя резко обернулся В боковом коридоре мелькнула фигура в сером: девушка в форме горничной посмотрела на него с откровенным ужасом и пропала, канув в сумрак. Митя шагнул вперед ковровая дорожка мягко подалась под ногой, будто прикидывающееся лугом болото. Мите даже послышалось чавканье еще шаг, и бульк! Дорожка проглотит его, точно и не было никогда. Он судорожно перевел дух, заставляя себя сделать этот шаг, потом второй и третий