Заполнишь на всех? Срок неделя, попросил Роул. Я не очень в этом смыслю, упущу что-нибудь, потом не допросишься.
Ответа он не дождался и ушёл к себе в комнату. Находиться в одной гостиной со всеми ему было неуютно.
Джина с сомнением пробежала глазами текст на листах, проведя пальцем справа-налево по нескольким строчкам. От Нора этот жест не укрылся, он стащил себе одну форму, просмотрел её, но ничего подозрительного не увидел. Обычная таблица со списком, нужно только галочки и цифры поставить. Затем сунул нос в тетрадь Джины, но она с таким громким хлопком закрыла свои записи, что со стороны могло показаться, будто она залепила пощёчину неудачливому кавалеру, заинтересовавшимся её декольте.
Ой ли своих лекций не написал, славный? фыркнула Джина, сунула тетрадь в сумку и ушла. Нору показалась, что как-то уж слишком поспешно.
Посмотрел на время, понимающе улыбнулся, но вслух ничего не сказал.
***
«Дар мой был слишком силён, чтобы я, будучи маленьким ребёнком, мог совладать с ним. И не было никого из взрослых, чтобы наставить меня на путь учения. Кругом я встречал лишь непонимание и страх бабки твердили, что демоны дали мне в дар способность видеть пороки людей и черноту в их душах, что я причина болезней и мора среди скотины. Также меня обвиняли в засухе и чрезмерном половодье, в граде, побившим посевы и прочих несчастьях, сыплющихся на жизнь крестьянина.
Я рано потерял отца, а мать моя, хоть и любила меня, но всё же была простой женщиной, далёкой от тонкостей магической науки, пыталась лечить меня у знахарок. Всё это только вредило мне и укрепляло уверенность в собственной ненормальности и ущербности. Что могло ждать меня в будущем? Родись я в краю не столь отдалённом от Полиса этого средоточия умнейших людей, образования, учёности! возможно, судьба моя складывалась бы куда радужнее. Но увы, мне было уготовано лишь страдание среди тёмных людей, не понимавших и не принимавших меня. Дети, напуганные родителями, не хотели дружить со мной, и даже среди сверстников я был изгоем, каждый мой шаг сопровождался насмешками и улюлюканьем »
Лас пробежал глазами три страницы дневника личного придворного эмпата последнего императора с подробнейшим описанием страданий кира Дитоса. Перелистнул:
«и не было ни единой души в мире способной»
Всё ясно. Дальше.
«Моё предельное одиночество усугублялось непониманием»
Жизнь у эмпата в глухой деревеньке действительно не была беззаботной и радостной. Дальше.
«Но вот однажды удача улыбнулась мне, и представился шанс покинуть это забытое всеми место на самом дальнем краю Ойлены. Как я был счастлив! И как глуп, что не смог предвидеть тех несчастий, которые ожидали бедного мальчишку в этом непростом путешествии»
Лас перечитал первое предложение. Дальний край империи это действительно далеко. Судя по объёму книги, всё оставшееся время многострадальный кир Дитос посвятит описанию своего путешествия до Полиса.
Лас зевнул и отложил книгу.
Разомнёмся? с готовностью предложил Нор, давно изнывающий от скуки.
***
Энни была одна в гостиной. Она чувствовала присутствие Роула в его комнате уставший, подавленный.
Занятия помогли ей не концентрироваться на эмоциях командира.
Она проверяла себя по вопросам для повторения, выданным мастером Параксом. Кое-что нужно было уточнять в учебнике. Академический стиль давался непросто, параграфы приходилось перечитывать по два-три раза, кое-что она выписывала, дополняя лекцию.
Энни настолько увлеклась, что возвращение Джины почувствовала, когда хлопнула дверь. Вздрогнула, выронила перо жирная капля чернил залила последнюю заметку в тетради.
Сердце бешено колотилось застать её врасплох удавалось нечасто.
Не сказав ни слова, Джина протопала в комнату.
Энни подняла на неё глаза растрёпанная и раскрасневшаяся, словно от бега, эшида очень сердилась. И боялась.
Понимая, что занятия на сегодня закончены, Энни сложила сумку на завтра. Выглянула в окно, отсюда как раз был хорошо виден стадион, на котором тренировались мальчишки. Хотя какой там тренировались, так, баловались. Вспомнив случайно увиденную сцену, Энни скривилась как дети! Ладно Лас, но Нору восемнадцать, а ведёт себя как тринадцатилетний. Между ним и Энни пропасть в четыре года в её деревне в таком возрасте уже семьи заводили, или хотя бы невесту подыскивали, хозяйничали вовсю
На стадионе прибавилось народу. Видимо, ребята и девчонки подтянулись из других групп, заметив, что стадион освещён. Всего там было человек двадцать, и они гоняли мяч, поделившись на две команды.
С улицы донёсся магически усиленный звук свистка, предупреждающий о скором начале комендантского часа. Время близилось к десяти.
Ребята на стадионе прекратили игру. Они медленно разбредались по общежитиям, продолжая что-то весело обсуждать.
Энни отправилась спать. Вот бы снова увидеть этот удивительный сон! Что же стало с тем существом?
Глава 8 Надежды и разочарования
Энни не видела лица того, чьими глазами наблюдала новый сон-воспоминание, но точно знала это мальчишка.
Он только что вернулся домой. Пришлось немало проехать в седле, и в ушах ещё звенело от нескольких переходов порталами пять, если быть точным. Это много, но молодой сильный организм выдерживает. О кентаврах и говорить нечего, Ксанф мог и семь раз переместиться.
Он лично отнёс обмякший мешок к вольеру, хоть и пришлось изрядно пройтись мастер Сотер обустроил свою вотчину в стороне от хозяйского дома. Кентавры любили тишину и уединение, и дикий парк, больше похожий на лес, был идеальной преградой, отделяющей их от жилой части особняка.
Собаки в своих вольерах радостно махали хвостами, завидев знакомую фигуру, но запах незнакомого существа не давал им окончательно потерять контроль и с визгом броситься на сетку, как обычно они это делали. Животные нервно принюхивались, глухо рычали.
Лисёнок забился в дальний угол, сверкая оттуда жёлтыми глазами.
Он как раз налил ему воды в миску и вышел из вольера, щёлкнул задвижкой. Послышались голоса, и по их тону было понятно, что кентавры ссорятся. Мастер Сотер недоволен, а значит, и его самого не похвалит. Слушать наставления не хотелось, и он скользнул за сарай, чтобы незамеченным уйти по дорожке. Даже сделал несколько шагов, как вдруг передумал и решил остаться и послушать. Интересно же!
Ксанф, магики не приручаются, терпеливо объяснял Сотер своим мягким глубоким голосом. Судя по тону, к этому моменту фраза прозвучала уже не единожды. Они абсолютно дикие.
Я не прошу тебя приручать его, возражал Ксанф, искренне не понимая суть проблемы, пусть тварь сидит в клетке. У мальчика первая охота, это важно! А надоест, продадим на арену.
Меня не волнует самолюбие кира. Магики не живут в неволе, а на арене они живут ещё меньше! братья уже стояли напротив вольера с их сегодняшней добычей. И зачем он Агенору? Не замечал у мальчишки любви к животным. Особенно живым.
Мальчишка, ха! Сегодня он доказал, что уже взрослый. Сам загнал и убил лисицу!
Это оборотень, должен быть забавным, равнодушно пожал плечами Ксанф.
Он не удержался и на секундочку выглянул из своего укрытия. Мог поклясться, что Сотер поражён, потому и молчит но полюбоваться на изумлённое лицо кентавра не смог, оба брата стояли к нему спиной. Только и видно, что гнедой круп Ксанфа, да серый Сотера. Рассерженный кентавр переминался с ноги на ногу, сердито хвостом махал.
Всё-таки странно, что Сотер не оценил его удачу. Дикий оборотень это ведь что-то совершенно невероятное. В доме был один оборотень пёс Рес. Не совсем зверь, не совсем человек. Сотер дрессировал собак в его стае обычные животные, а вот Рес их вожак, другое дело. Щенки оборотней воспитывались в храме, где их обучали всему, что должен знать и уметь страж. Знатные дома выкупали их за очень большие деньги. Правильно воспитание и рабская печать делали из них вернейших слуг. Оборотни становились вожаками домашней стаи и подчинялись только хозяину и начальнику стражи. Оборотень Рес из дома Элиос беспрекословно слушался Ксанфа.
Рес вызывал смешанные чувства: слишком свирепый, слишком недалёкий. Хотя и не самые плохие качества для преданного раба.
Ты сам видел, как он менял облик? уточнил Сотер.
Агенор видел, говорит, похоже на вспышки пламени.
Ксанф, вы привели мне ребёнка! Это же почти подросток, что я с ним делать буду?
Попросишь Феба, нарисует ему печать. Не будет бросаться на нас и ладно, Ксанф раздражённо перебирал ногами, будто готовясь пуститься вскачь.
Агенор понял, что ничего интересного больше не услышит и, стараясь не шуметь, шмыгнул между деревьями по дорожке к дому.
По тому, как еле ощутимо истончался сон, и картинка стиралась, Энни поняла, что сейчас проснётся. Но её это совершенно не устраивало!
Больше всего ей хотелось снова взглянуть на мир глазами лиса без сомнений, именно его воспоминания она подглядела вчера ночью. Быть противным мальчишкой, в чью память она заглянула сегодня, ей не нравилось даже во сне. Хотелось отвесить ему затрещину и закричать, что Сотер прав. Лучше б сам сел в клетку и понял, каково это! Но голоса у неё не было. К тому же было понимание это всё прошлое, его не изменить.
Новая волна воспоминаний поглощала её. Энни ощутила это по её воле. Чистый восторг затопил её сознание она! управляет! сном! Но об этом Энни подумает потом, потому что сейчас она, нет, он бежит по каменной дорожке и жмурится от солнца, а по бедру стучит тяжёлая сумка с книгами.
«Да ну её, только мешает!»
Кожаная сумка шлёпнулась в траву, и он, не оборачиваясь, помчался вперёд, мельком обернувшись на белое двухэтажное здание справа колонны, огромные застеклённые окна, изящные арки всё это было привычно ему и не заслуживало внимания.
Надо торопиться, чтобы не сильно опоздать на следующий урок.
Он буквально вылетел из-за сарая, врезался в кентавра, едва устоял на ногах, но вместо извинений, выпалил:
Как мой лис?
Хайре, кир, хмуро поздоровался Сотер. Сидит.
Он прильнул к сетке, высматривая в дальнем углу свернувшийся клубочком силуэт. Кажется, спит. Потом заметил кое-что ещё.
Это всё он устроил? не смог сдержать восхищённый смех, когда заметил комья земли, разбросанные по всей клетке.
Рыл подкоп, я полагаю, всё так же хмуро отозвался кентавр откуда-то из сарая. Собаки всю ночь выли.
Конечно, границы вольера были зачарованы, и так просто их не преодолеть. Но как же забавно! Потом он обратил внимание на миски вода и мясо нетронуты. Он поднял глаза и заметил несколько кристаллов-накопителей, почти разряженных. Хотел спросить, зачем, но вспомнил сам твари не могут без магии, а по эту сторону барьера им её не хватает. Сотер предусмотрел всё.
Плохо, что лис не ест. Решил, что сам принесёт ему разной еды вдруг его заинтересует что-нибудь?
На урок, конечно, опоздал.
Потом ещё приходил в обед, лисёнок как будто и не пошевелился. Разная снедь сыр, колбаски, картошка не заинтересовали его пленника. Ему поменяли кристаллы специально выпросил у мастера Феба несколько штук. Маг удивлялся, какая это по нынешним временам востребованная вещь и сказал, что даст, но заряжать Агенор их будет сам. Пф, как будто это проблема! Источник вот он, далеко ходить не надо.
Ну же, вылезай! сказал в надежде, что звук его голоса расшевелит лисёнка. Никакой реакции в ответ.
Он ушёл и вернулся вечером. Сотер был занят у себя в доме, скрытом за деревьями, и не заметил, как он подошёл к вольерам. Первым делом проверил вода и еда, в том числе его обеденные подачки, всё также нетронуты и засижены мухами. С разочарованием всё это выбросил. От протухшего мяса уже доносился слабый душок. Лисёнок никак не отреагировал, даже когда дверь вольера открылась. На мгновенье показалось, что кончики ушей шевельнулись впрочем, действительно показалось. Больше лис никак не выдал своего внимания.
Кристаллы, принесённые в обед, почти иссякли, и пришлось потратить час, чтобы дойти до источника изящный фонтан в ухоженной части сада перед домом, и зарядить их самому. Он не был магом, но сильная кровь в его жилах позволяла делать простые манипуляции с энергией.
Когда вернулся, ничего не поменялось.
Он прислонился плечом к одной из опор вольера и стал ждать. Столько, сколько потребуется.
Солнце клонилось к закату, когда лисёнок поднял голову. По шкурке пробежала волна алых искорок. Он встретился взглядом со своим охотником. Лисьи глаза слегка светились. Умные глаза.
Агенор вспомнил охотничий приём попытался почувствовать зверя. В глубине души он не верил в успех. Те трюки, которые работали в Пустоши, зачастую оказывались бесполезны за её пределами. Ощутить присутствие другого существа, понять его эмоциональное состояние изнутри, сломить чужую волю своей в обычной жизни разве что очень сильные эмпаты так умели.
Но у него получилось даже лучше, чем вчера. Показалось на мгновенье, что маленький лис ждал этого и ответил Такое возможно?
Всё его существо, превратившись в натянутую струну на пределе отчаянья и тоски. А потом как будто лёгкий толчок и он летит в такую бездну страха, что лучше уж перестать дышать.
Кир, голос донёсся откуда-то издалека, и он не сразу понял, кто говорит. Агенор!
«Кир значит господин, Агенор это я», мысленно перевёл он. Потребовалось немалое усилие, чтобы начать думать словами.
Не тревожь его пока, снова раздался голос.
«Сотер», имя голоса тоже вспомнилось не сразу.
Он отшатнулся от сетки, едва удержался на ногах.
Почти севшее солнце показалось ему нестерпимо ярким, а окружающая обстановка незнакомой. Что за кошмарная ограда из твёрдых прутиков разве бывают деревья с такими ветвями? Как душно, как трудно дышать и думать! Сияющие камни снаружи немного помогали, но когда они тускнели, становилось совсем невыносимо.
Его охотник смотрит! Прогнать, напугать, пусть бежит прочь. Все силы на это бросить!
Он тряхнул головой, сбрасывая с себя наваждение. Как будто прыгнул в ледяную воду и теперь даже самый жаркий день не мог согреть онемевшие чувства. Ясность сознания вернулась, но от радости не осталось и следа. В душе поселилось неприятное тягучее послевкусие.
Скорее, скорее, уйти отсюда. Бежать от невыносимого страха комком застрявшим в горле и застилавшим глаза чем-то влажным.
Позже, когда пришёл в себя, он понял. Его лис с ним говорил! Хотел напугать но это они ещё посмотрят, кто кого. Его вновь захватил азарт. Рано или поздно, он научит зверя есть из рук.
Он придёт к нему завтра.
***
Нор посреди ночи, резко сел на кровати, не понимая, где он. Чтобы прийти в себя, открыл окно. Вдыхая отрезвляющий холодный воздух, с тоской думал, как это пакостное место бередит в нём самые паршивые воспоминания. Ощущал себя так словно нутро вывернули наизнанку. Он вернулся в постель. У него ещё была пара часов, чтобы выспаться.
***
В полудрёме Энни прокручивала в голове свой сон имена и лица так быстро стирались из памяти. На утро от яркой картинки останется лишь смутное воспоминание, но ей важно помнить. Она пока не знала, зачем, но не сомневалась в этом.
Из мыслей не выходил виденный мельком дом всё в нём было прекрасно. А какой сад вокруг! Такой мог находиться только в Верхнем Полисе. А кентавры? Невероятно! Настоящие!
Кентавры, хоть и присоединились к империи, жили обособленно и в дела людей предпочитали не лезть. Мало кто соглашался работать в людских городах, также мало кто мог позволить себе таких работников услуги полулюдей стоили дорого.
Но даже просто увидеть их казалось Энни чем-то волшебным.
А этот мальчишкакак его звали? Аре Ано Забыла Так запросто с ними разговаривал. «Кир» говорили они ему. Высокородный. Аристократ.
В обычной жизни, Энни разве что позволили бы посмотреть на стену, разделяющую Верхний и Нижний Полис. Но она и в столице-то не была никогда.