На самом деле, большой компенсации Цяо Саню не было нужно, а нужны ему были выражение уважения и работа на проекте. Среди местных он считался фигурой, имеющей вес, а слух о том, что строительное бюро «Китайских железных дорог» выводит его с площадки, мог испортить его репутацию, и впредь он не сумел бы мутить свои делишки с землей. К тому же деньги материя мертвая, а инженерный проект живая, если у Цяо Саня будет работа на проекте, он сможет быстро и много заработать, деньги рекой потекут в его карманы. И вот, в один из последующих вечеров, когда Те Цзянь проводил собрание для работников всех отделов в комнате для заседаний на третьем этаже, не успел он завершить свою речь, как к нему поднялся Цяо Сань в сопровождении двух молодых людей. Они, озираясь и заглядывая внутрь, встали в дверях комнаты для заседаний и окликнули Сяо Иху. Тогда их как раз и заметил Те Цзянь и распорядился пока приостановить собрание.
Лишь когда собравшиеся в комнате для заседаний встретились в дверях с Цяо Санем, они поняли, почему собрание было остановлено на половине. Все ожидали продолжения в коридоре, а Те Цзянь попросил остаться Дан Хунци, Сяо Иху, Цзинь Гоин, Ши Цзинтяня и Чжу Цзылая, а затем распорядился, чтобы Вань Хуншань пригласил Цяо Саня. Два молодых человека неотвязно последовали за Цяо Санем.
Садитесь, сказал Те Цзянь.
Цяо Сань пристально поглядел на Те Цзяня, Цзинь Гоин и Ши Цзинтяня и спросил, почему ему не позволили победить в конкурсе, кто может ему дать объяснение? Первым взял слово Дан Хунци и сказал, что бригада Цяо Саня назначила слишком высокую цену и выставила слишком много лимитированных цен, потому и заняла последнее место по результатам конкурсной оценки и не смогла пройти конкурс. Цяо Сань, однако, так не считал и с подозрением отнёсся к этому ответу. Ши Цзинтянь сказал, что, если он не верит, может сам посмотреть на предложения цены всех бригад. Цяо Сань отмахнулся, отказываясь. Он сказал, что конкурсная оценка несправедлива и он протестует.
Те Цзянь поднялся и, глядя на Цяо Саня, сурово сказал:
Можете протестовать, но на проектных конкурсах мы соблюдаем правила и придерживаемся справедливой оценки. Если ваши цены в пределах разумного, мы вас нанимаем. Сейчас нам остаётся только подчиниться результатам конкурсной оценки.
Цяо Сань, вскинув голову, поглядел сначала на Те Цзяня, затем на Сяо Иху и сказал:
Начальник Те, если вы так говорите, то я молчу. Надеюсь, вы рассчитаетесь со мной за работу, которую я уже выполнил, и я не окажусь в убытке.
Те Цзянь попросил его быть спокойным на этот счет: первый отдел подойдёт к оценке, основываясь на реальных фактах, не выплатит ему больше или меньше положенного. Цяо Саню более нечего было сказать, он повернулся и ушёл, уводя с собой двух молодых людей, его сопровождавших.
Всех остальных вновь позвали в комнату для совещаний, и собрание продолжилось. Ши Цзинтянь доложил, что цель первого отдела до Нового года выполнить все работы, не связанные с прокладкой тоннеля, и начать саму прокладку тоннеля в скале. Если прокладка тоннеля будет начата, то первый отдел сможет поручиться за выполнение плана в зимний сезон. Те Цзянь спросил у Вань Хуншаня, насколько велик разрез тоннеля. Тот почесал голову и сказал, что не может припомнить. На самом деле у тоннелей разрезы были разные, и площадь разная, ему нужно было проверить эти цифры. Из-за того что Вань Хуншань не смог ответить на этот вопрос, Те Цзянь разом посерьёзнел и перед всеми собравшимися осудил Вань Хуншаня: как же он стал начальником отдела, если даже не может вспомнить, насколько велик разрез тоннеля. Пусть он хорошенько выучит всё упущенное. Вань Хуншаню стало неловко и стыдно, все его лицо залила алая краска.
Из-за прихода Цяо Саня и оплошности Вань Хуншаня, не помнившего данных о разрезе тоннеля, Те Цзянь испытывал недовольство. Цзинь Гоин заметила перемену в его настроении и тут же ответила на его вопрос: разрез над железнодорожными путями составляет 100 квадратных метров, площадь над подкладочным слоем 110 квадратных метров, площадь расчистки вмещающей породы второй степени 131 квадратный метр, площадь расчистки вмещающей породы третьей степени 145 квадратных метров, площадь расчистки вмещающей породы четвёртой степени 148 квадратных метров, площадь расчистки вмещающей породы пятой степени 165 квадратных метров. Ответ Цзинь Гоин разрешил щекотливую ситуацию, возникшую в комнате для совещаний. Те Цзянь был очень доволен и сказал, что главный инженер есть главный инженер, держит в уме все технические параметры. После этой его утвердительной похвалы на Цзинь Гоин обратились восхищенные взгляды Ван Жоюнь, Ань Сюэжун и других работников. Цзинь Гоин же, сохраняя абсолютное спокойствие, мельком взглянула на Ши Цзинтяня и обнаружила, что, хоть он и не посмотрел на нее прямо, но скосил в ее сторону взгляд. В это время Чжу Цзылай принёс ещё одну хорошую новость: скоро в управлении общественной безопасности выдадут разрешение по плану склада взрывчатых веществ, а также там уже согласились на прямые поставки взрывчатых веществ со второго химзавода. После этого все разом оживились.
По окончании заседания Те Цзянь выдал распоряжение Кун Цинжуну и Юань Тинфэн. Уже началось строительство их площадки для изготовления и монтажа конструкций моста, одновременно с этим проводятся и работы по сооружению временного лагеря для второго отдела. Они должны за полмесяца переехать в лагерь с крестьянского двора.
Не прошло и двух дней, как Ши Цзинтянь и Чжу Цзылай пришли к Те Цзяню с докладом о расчёте и компенсации, переданным Цяо Санем, и попросили Лань Хуадо положить этот доклад ему на стол. Те Цзянь, придя в кабинет, увидел, что общая сумма расчёта и компенсации, выдвинутая Цяо Санем, достигает пяти миллионов юаней, и в гневе ударил ладонью по докладу так, что тот слетел на пол. Присутствующие так напугались, что не решались подать голос.
Чжу Цзылай нагнулся, подобрал доклад и вновь передал его Те Цзяню. Те Цзянь потряс в воздухе бумажкой, полной вымогательств, и сказал Ши Цзинтяню и Чжу Цзылаю:
Вот ваши проблемы и начались.
Те Цзянь попросил Сяо Иху самого взглянуть на этот доклад. Цяо Сань сделал так мало, а требует тем не менее пять миллионов юаней. Привлекли волка и теперь стаду овец вовеки не будет покоя. Столкнувшись с такими вымогательствами, Те Цзянь попросил всех присутствующих высказать мнение, как им теперь поступить. Дан Хунци сказал, что нужно произвести расчёт в соответствии с фактически проделанной работой. Чжу Цзылай же сказал, что, если не удовлетворить аппетит Цяо Саня, он с площадки не уйдёт. Сяо Иху закатил глаза. Ему хотелось оправдаться, и он сказал, что если кто тут и виноват, то только директор Чжао, который настойчиво требовал, чтобы работы выполнял Цяо Сань. Услышав это, Те Цзянь ужасно рассердился, гневно обвинил Сяо Иху, что директор Чжао предупреждал: с Цяо Санем надо быть осторожными. Если бы Сяо Иху не вынудил первый отдел прибегнуть к помощи Цяо Саня в вырубке деревьев и работах по сооружению насыпи, так далеко бы дело теперь не зашло. Сяо Иху, сдержав вздох, вновь заявил: бригада Цяо Саня не его бригада. Ши Цзинтянь, стоя у стола Те Цзяня, со свойственной ему прямотой сказал Сяо Иху:
Строительство высокоскоростных железных дорог движется вперед в непрерывной борьбе, и мы, строители железных дорог, ни перед кем не склоним головы.
Те Цзянь был страшно возмущён и сказал Сяо Иху, что ответственность за дело Цяо Саня несёт он сам.
Пока Цзинь Гоин принимала участие в заседании, Лань Хуадо сопровождала Наньнаня, который играл в коридоре снаружи комнаты для совещаний. Наньнань через некоторое время спрятался на входе в коридор и стал подглядывать в комнату для совещаний время от времени в дверях мелькало его личико. Лань Хуадо оттащила его в свой кабинет, чтобы он играл там, и спросила, как ему с ней играется. Наньнань, усевшись на коленки на стул Лань Хуадо, сказал, что ему гораздо больше нравится Ши Цзинтянь, Ши Цзинтянь согревал ему руки и с ним играл. Наньнань схватил со стола Лань Хуадо резинку для волос и принялся обматывать ее вокруг пальца, говоря при этом себе под нос: вот было бы хорошо, если бы у него был такой папа, как Ши Цзинтянь. Лань Хуадо, услышав это, даже никак отреагировать не смогла, только устремила на Наньнаня свои прекрасные глаза.
Зимним утром солнце медленно всходило из-за горизонта, в его лучах белоснежные горные пики отдавали розовым. Сухие деревья по обеим сторонам деревенской дороги тянули к небу свои оголенные ветви. Равнина кругом была по-прежнему покрыта плотным слоем снега, лишь на линии высокоскоростной железной дороги, убегающей к горам, все было очищено от снега и являлось глазу желтое земляное полотно. Уже начались работы по бурению на берегу реки, по скользкой подъездной дорожке медленно, с трудом двигалась бетономешалка.
Через десять дней первый отдел переехал в новенькие временные домики рядом со стройплощадкой. Утром все теснились в умывальной комнате, чтобы умыться и почистить зубы. Первыми туда вошли Цуй Линхуа и Чжао Хуалян, теперь они вдвоём стояли у раковины и чистили зубы. Чжао Хуалян, запрокинув голову, с громким звуком прополоскал горло, а потом стал мыть лицо и заодно спросил у Цуй Линхуа, не получила ли она результат по образцу бетона. Цуй Линхуа, заталкивая щётку в стаканчик, ответила, что к составу претензий нет, подконтрольная партия соответствует стандартам. Чжао Хуалян попросил ее утром съездить на смесительную станцию и передать эту информацию на площадку. Цуй Линхуа сказала, что после того, как смесительная станция будет готова и начнёт работу, ей нужно будет переехать туда, а если будут какие-то дела, можно обратиться с ними к Бао Те.
Едва они вышли, закончив умываться, как вошли Чжу Цзылай и Ван Жоюнь. Ван Жоюнь набирала воду и поторапливала Чжу Цзылая, говоря, что скоро нужно начинать бурить тоннель, а электричество пока не подключено ему нужно немедленно отправиться в электроэнергетическое управление. У Чжу Цзылая на шее висело полотенце, он выдавливал на щётку зубную пасту. Он сказал, что электричество не было проведено к тоннелю, потому что слишком сложно это согласовать, хотя водки он выпил столько, что желудок уже скоро атрофируется. Ван Жоюнь сказала, что на всякой линии это так: нужно бороться за реквизицию и снос, электрификацию, изменения в плане, проселочные дороги, взрывчатые вещества. Нигде не избежать хлопот. Чжу Цзылай сказал: «Хорошо, если на новой линии нет никаких изменений в самом маршруте и количестве станций, но, если изменения есть, в одном только местном управлении железной дороги нужно платить расходы на согласование, а они просто непомерны! Эти местные управления требуют от вас, как им заблагорассудится, несколько миллионов, а то и десятков миллионов юаней. Совершенно необоснованные расходы!» Он недоумевал: все ведь входит в систему железных дорог, если «Китайские железные дороги» не будут строить обычные и высокоскоростные магистрали, что будут перевозить управления железных дорог? Вот тебе и на: «Китайские железные дороги» занимаются строительством, а управление железной дороги считают строительную организацию какой-то «кормушкой», хочет урвать кусочек побольше, никакой управы на него нет. А некоторые из расходов на согласование они вымогают у строительной организации, устраивают себе «маленькую казну» и тратят, как захотят. Стоит проверить как сразу это обнаруживается. Чжу Цзылаю это казалось просто непостижимым.
Ван Жоюнь, чистившая зубы, тоже начала жаловаться на это, сказала, что, чем больше строится высокоскоростных железных дорог, тем больше убытков. Инженерные бюро работают в долг, полагаясь на кредиты, строительная организация все делает в убыток. Расходы на согласование по линии выходят в немалую сумму. Все говорят рабочие социально уязвимая группа, но по-настоящему уязвимы и бедны только работники строительного бюро. Никто из них не осмеливается задираться, никто из них не смеет обидеть других. Где бы они ни работали, что бы ни попросили заказчик, наблюдатель, проектный институт, всё они должны выслушать, склонив голову и согнувшись в три погибели, умолять снизойти, а если скажут что-то лишнее, то они обречены, иногда так сложно им работать, что просто задыхаются
Закончив умываться, Чжу Цзылай прикрыл лицо полотенцем, энергично потёр его, двигая ткань вперед-назад, сказал, жалуясь: «Сейчас уже какой век? Чай, не старые времена, а ежедневная зарплата рабочего на железной дороге по-прежнему составляет несколько десятков юаней. Сейчас такая оплата ещё хоть где-то есть? Даже чтобы нанять чернорабочего, нужно ему сто-двести юаней за день заплатить. А если на стройке начнётся простой, на оплате труда рабочих приходится терять много денег. Где уж тут получить выгоду? На конкурсе на поставку строительного гравия одна тонна не стоит и двухсот юаней, но эти прибыльные материалы полностью находятся в руках местных преступников. Стоит им начать работу, как материалы тут же дорожают если цена не растёт, то и поставок нет. Строительная организация попадает в безвыходное положение, приходится отступать. Но, когда работа над проектом завершается, цены на материалы регулируются, и ущерб может достигать нескольких десятков миллионов, даже сотен миллионов юаней. И с доводами нигде не считаются!»
Несколько рабочих вошло в уборную, затем они снова вышли. Ван Жоюнь собрала свои щётку и тюбик с пастой, сказала, что в проектном институте все то же самое. То, что сейчас с коррупцией борются, на некоторых эффекта не производит. Если в проекте намечается пусть и небольшое изменение, без денег его не одобряют, а особенно смело ведут себя главные. Государство тратит столько денег на высокоскоростную железную дорогу, но сталкивается с группкой коррупционеров, а там, где группка, там и вся проектная организация коррумпирована.
Чжу Цзылай вытер рот с обеих сторон и сказал, что некоторые проектировщики вносят в проект технику и материалы, которые по определению не стоит использовать, а затем рекомендуют бригады на подряд. Все они защищают свои интересы. Проектировщики прямо-таки с боем настаивают на некоторых производителях материалов и техники, а когда их продукция используется, то выясняется, что, что она непригодная, что приводит к огромным растратам, а к ответственности никто не привлекается. Просто исторические преступники!
Ван Жоюнь шла за Чжу Цзылаем, говоря, что таких дел происходит много, говорить о них невозможно, да никто и не решается, можно лишь про себя ворчать, боясь, что, если в компании узнают, недовольного накажут. Если так продолжится, у некоторых определённо могут возникнуть проблемы.
Бао Те и Чжао Хуалян ни о чем не болтали, пока умывались и чистили зубы. Позавтракав, они велели водителю отвезти их и Цуй Линхуа на первую смесительную станцию, сделали по ней кружок, объяснили Цуй Линхуа положения, на которые стоит обратить внимание при строительстве станции, а затем пешком вернулись к тоннелю Цзинъян. Они были одеты в плотные