И одолевают разные мысли. Вот сам прекрасно знаю, что думать вредно, однако иные мысли настырно лезут в голову, преодолевая все барьеры. Взять, к примеру, боярина Касатку. Он не соврал, я бы это определил сразу.
Его дружина первым приказом защищала некую высоту. Как оно вписывается в ситуацию! Совет бросает дружины в оборону, даже кадетские корпуса едут на фронт!
Значит, дружина Игоря защищает горушку, и боярин за это время из сержантов становится лейтенантом. Причём, с начала войны прошло три недели. Можно за это время стать офицером? Ну если он изначально занимал офицерскую должность и боярину кинули лейтенанта
И не завидую я совсем, не в том суть. Какое-то столкновение с врагом точно было, иначе бы Игорь высоту не упомянул. И дружина отошла. Ушла по приказу, за бегство даже боярам званий не дают. Сколько оставила народу, Касатка не сказал, но тогда танки оставались я насчитал на втором склоне пять обгоревших остовов.
Что имеем в результате? Неприятель наталкивается на ожесточённое сопротивление. Неожиданно наталкивается, знал бы заранее, обошёл. Или тоже слишком далеко обходить. Европа прикладывает усилия, тратит солдат и технику, но оборону пробивает. Даже привыкает к такому.
И тут появляемся мы на танках! А мы все должны сгинуть в пехоте, кадетов же в панике бросили на фронт. Ладно, разведка европейцам про кадетов ещё не доложила, просто неожиданно атакуют танки.
Внезапной атакой сожгли семнадцать «панцирей», порешили батальон пехоты и сколько-то гаубиц. Враг взамен кого-то из пехоты ранил и убил, да сбил гусеницы с трёх танков их к вечеру починили.
А сорок машин ушли в европейский тыл чего-то делать. Это точно диверсия, хотя напакостят неприятелю братцы на хороший прорыв. Что ещё могут сорок танков без пехоты и артиллерии? У них в баках всего на пятьсот километров, сто из которых потратили в тылу
Правда, я ж не видел, может, их долили перед делом. Всё равно пятьсот километров хода немного, это точно диверсия в тылах. Только европейцы не знают, и будут реагировать на всю катушку.
И, пожалуйста, не смейтесь, вечером в дружину Касатки пришло пополнение и семь «Ратник-28» от Совета обороны. Ребята займут позиции и будут ждать врага, как ничего не случилось.
Мы же заправились, загрузились снарядами и пулемётными коробами, закинули трофеи в машины и поздно вечером уехали в тыл. Даже свои могут думать, что угодно.
И я могу что угодно думать на переходе летней ночью. Досуга навалом, да заполнять его нечем, вот и лезут непрошенные мысли. Даже мне, боярину, в штабе карты не показали, только Касатка назвал близлежащий городок. Название мне ничего не сказало, какое-то южно-русское, а боярин поведал, что мы в пятистах километрах от границы.
Вообще, не в курсе, много это или мало за три недели нападения. Больше двадцати километров в сутки, вроде, приличные темпы? С такой скоростью до осени европейцы подойдут к Москве. Хотя мы тут по идее защищаем Кай-ёв.
А ведь могут дойти, если скорость не снизится. Если нападение действительно внезапное. Блин! Сам лично столько делал, чтобы оно не стало неожиданным, и всё-таки сомневаюсь. Дружины же реально поставили в оборону! И кадетов послали на фронт!
Ага, и кадет Большов едет ночью в танке, рассуждая о стратегии. Сам кадет не погиб с ружьём, и танк его не захватили на границе. Совет обороны выделил машины из запаса и сформировал танковый полк.
Приехали мы на фронт запросто, авиация врага не досаждала. После танковой атаки мы спокойно занимались бытовыми делами, и Касатка не жаловался на постоянные нападения с неба. Вот артиллерия у немца хорошая, и миномёты он любит, а про самолёты боярин не говорит.
Значит, нет у врага сил бомбить позиции, и на все коммуникации он не может нападать. Наседают враги на важнейшие объекты, а там хорошо отбиваются.
У нас тоже пока совсем нет или очень мало штурмовиков. Ну, полёты «кукурузников» не считаем. А истребители, вроде бы, работают.
Лично видел за всё время только один воздушный бой. Толком ничего не понял, самолёты кружили в высоте. Да и не стал я стоять, задрав голову, никто из ребят вокруг на суету в небе внимания не обращал. Просто там делали свою работу, и точно толпой никого не избивали.
Получается, что русская авиация не уничтожена внезапным ударом? И танки враг не спалил? Европа не захватила богатые трофеи и воюет на свои? Тогда по науке русские должны временно оборонять удобные позиции и отходить перед значительно превосходящими силами. Просто ещё идёт мобилизация страны. Всё по плану.
Но откуда это ощущение паники? Кадетам не дали доучиться, дружины поставили в оборону
Хотя кадеты и должны стать военными, а дружины для того и придуманы. И «Московский еженедельник» комментирует сдержано и общё. Вернее даже ура-патриотический «Московский еженедельник» комментирует очень сдержано и очень общё.
Надо будет ещё посмотреть прессу, но из того, что застал, выводы грустные. Никаких сообщений по сути, никаких версий, лишь официальные заявления советов не поддавайтесь панике, отстаньте, мы работаем.
Нормальный русский сразу впадает в панику, у него единственный вывод это полный и бесповоротный этот конец. Я тут в танке ещё располагаю фактами, что-то сам вижу, а простые ребята у станков? Мдя. В этой реальности русские тоже не умеют в информационную войну!
* * *
Под утро встали в чистом поле на окраине небольшой деревеньки. Заглушили мотор, вылез я из танка и к стрекотанию сверчков получил уже привычный треск наших бипланов. Командир велел водителю Диме спать, мне и Павлику охранять его с танком, а сам пошёл к взводному узнать новости.
Рассвело, за селом забухали разрывы и принялись бить из пулемётов. Паша с умным видом выдвигал сто первую версию того, что там творится, и зачем мы тут всё ещё стоим, а я его внимательно слушал.
Пришёл очень деловой командир. Он разбудил Диму и приказал всем занять места. Мы шустро запрыгнули в люки, водитель понятливо запустил двигатель, а Серёга по внутренней связи дал вводную:
Завтрак дадут после дела. Сейчас обходим деревню, расходимся и помогаем пехоте атаковать вражеские позиции.
После прогрева поехали воевать. Между позициями метров триста, едем двумя шеренгами потихоньку и с короткими остановками, чтоб не передавить своих пехотинцев. Серёжа связался на общей волне с неким ротным и с ним координирует продвижение.
Парни перемещаются перебежками и стреляют из винтовок. Я тоже стреляю, Паша один за другим подаёт фугасы. Первыми выстрелами заткнули пулемёты противника почти в каждом танке маги. Я просто чувствую врага и неплохо освоился с пушкой.
Перед первыми окопами врага Серёга начинает автоматический отстрел из внешних гранатомётов. Нам везёт, оба ещё работают. Позиции неприятеля накрывает разрывами.
Сыплется земля, и пехота вжимается в землю, а Дима начинает разгон. Танкам нужно очень быстро преодолеть вражеские траншеи
Чёрт! Противотанковые пушки дождались целей! Успели сделать по три выстрела, кого-то точно подбили практически в упор да ещё и сбоку. На разгоне особенно не прицелишься, но я тут маг на секундочку дружно разносим засады.
На скорости приходим через линии вражеских окопов. Где тут позиции полевой артиллерии?
Вперёд, Димон! командует Серёга. Это только присказка, вся сказка впереди! Паша, бронебойный! Тёма, дальше будут танки!
Угу, у командования свои планы. Но отчего ж мы не встретили «панцири» на позициях? С каждой секундой всё интересней
А пока я всё это думаю, Дима на всей скорости за передним танком обходит высотку и спускается в низину. Опачки! Бью с ходу врагу в корму. Взорвался сволочь.
Пашка хватает бронебойный, Дима чуть гасит скорость и делает «дорожку», я перехожу на следующую цель
Вот пока всё это происходит, вкратце о сути. Очень много вражеских танков устроили в низине засаду и даже кого-то дождались, уже стреляют. А тут мы такие.
Рявкнула пушка, второй пробит и загорелся. Паша тащит новый снаряд, я хватаю другую цель, а Дима стоит на холостых на нас же пока не смотрят. Выстрел!
Дима едет вперёд, а то мы ж тут не одни, позади наши тоже хотят пострелять. Да и враги приходят в движение, разворачивая башни. Ладно, подождём
Сразу четыре «панциря» впереди задымили. Молодцы, парни!
Ещё трое. Дима, когда дорожка?
Снова четверо! Сколько можно, Дима!
Блин, тут враги почти кончились. Кто-то, огрызаясь, едет на горушку. Хрен с тобой, Дима. Ловлю раскачивание пушки и жму на спуск. Последнего пробивает пять снарядов
Дорожка! кричит Дима.
Иди в жопу, ворчу раздражённо. Враги закончились.
А я снаряд почти вставил! воскликнул Павлик.
Заткнулись все, торжественно сказал Сергей. Всё кончилось, вы молодцы, просто помолчите пока.
Из подбитых машин выпрыгивали враги и разбегались. Кое-кто побежал за ними с автоматами и сёк очередями. Некоторые вставали с поднятыми руками, таких просто расстреливали.
Нам запрещено только пытать, в остальном полная воля. Вот если сдал европейцев в особый отдел, и к ним приставили охрану, тогда они считаются пленными по всем конвенциям.
Но меня не волновали эти европейцы. Нам навстречу выезжали танки «Рысь-1», те самые, кто ушёл врагу в тыл. Всего двадцать пять машин из сорока с лишним. Да мы оставили на немецких позициях около десятка. У меня сжималось сердце. Полк отведут на доукомплектование
* * *
Вообще-то хулиганы наши в рейде взорвали четверых с повреждёнными гусеницами. Негде было чинить. Большинство машин потеряли в засаде, в которую сами же и полезли по приказу.
Общими усилиями мы уничтожили пятьдесят четвёртых «панцирей», целый немецкий батальон. Этот денёк европейцы должны запомнить! Хотя для большой войны обычные потери.
Убили нашего командира Лунина со всем экипажем. Он в головной машине лично вёл танки в прорыв
Рыжие близнецы были живые, и Костю Гаева бог миловал. А мне дали маленькие звёздочки младшего лейтенанта, но я воспользовался боярством и остался в экипаже. Люблю пострелять из пушки.
Отвели всё-таки наш полк в ближайший городок. Уже прислали нового командира капитана Антонова Петра Алексеевича и другое пополнение. Сегодня-завтра дадут танки, и поедем воевать дальше.
Получил из дому письмо. Все меня целуют, шлют приветы и очень беспокоятся. Приложили Светкин пальчик в чернилах. Миланья от себя добавила, что всё сильно подорожало, особенно свежие овощи, но наличных денег в сейфе много и хватит надолго. Тут же им и ответил, что дали первое офицерское звание, и в остальном всё хорошо, делаем свою работу.
Забежал в школу города и выпросил журнал с задачами по математике с олимпиад за прошлый год. За этот будут только осенью. Больше забивать себе голову всякой ерундой я не буду.
Нет! А как это ещё назвать! Посмотрел я недавнюю прессу. Враг наступает, а мы отражаем и перемалываем. Нужно всем быть готовыми, сплотиться и не паниковать.
А где герои? Где достижения? Наш танковый полк только каких дел уже наворотил, и ни одного фронтового корреспондента! Они, вообще, есть в Гардарике?
Правда, бойцы говорят, что недавно были в городке проездом московские звёзды, давали бесплатные концерты и в госпиталях выступали. Только я таким и в мирное время не интересовался. Лучше в перерывах между подвигами буду думать о математике.
Глава 3
Звёздочку мне формально дали за вклад и участие, а фактически представили к званиям всех наводчиков, кто подбил хоть один вражеский танк. Понятно, что мы в большинстве оказались магами. А вторым ходом самым естественным образом лучшим из новых младших лейтенантов предложили возглавить родные экипажи.
То есть пацанам приказали, а я по-боярски командование послал, дескать, не считаю себя готовым. У нас вон Дима есть, пускай лучше его забирают, а Серёгу чтоб оставили. Командование моё боярское решение спокойно съело.
Имею право, и я ж не ставлю под сомнение компетентность офицеров, просто сам пока не хочу. А командованию хорошо известно, что кадеты-наводчики освоили все танковые роли, кроме командирской, однако уже три года прям в танке наблюдают действия разных командиров.
Пора им покомандовать хотя бы в своём экипаже из лучших в Гардарике солдат, а старшим нужно переходить на следующий уровень, собирать команду из солдат, каких присылает Совет обороны. Все говорят по-русски, в остальном прикладывайте навыки и терпение. Много терпения.
Дима опять хотел откосить, но пошёл как миленький. Вот станет боярином, тогда и будет выпендриваться. Ушёл он печальный командовать, а вместо него дали рядового Алёшу.
Даже жизнь мира магии грустная и смешная. Поступил парень в позапрошлом году в Корпус, и осенью ещё на первом курсе почувствовал, что не вывозит, сам написал рапорт о переводе.
Отправили его в танкистскую учебку, какую ж ещё. Лёша там стал одним из лучших водителей, и ему предложили остаться младшим инструктором. Но вот началась война, и парень попросился на фронт. Просьбу уважили, он приехал
И уж мою-то рожу Алёша вспомнил сразу. Я сам сначала дёрнулся догонять Диму, а потом подумал спокойно. Для всех Корпус закончился, тут на секундочку война, а не физкультура, и перед командиром Сергеем неловко.
Влился парень в сплочённый коллектив, узнал я подробности, а он стал нашим Алёшей как единственный не кадет. Фамилию Алёша имел Тетюнин и полностью её в быту оправдывал.
Он умудрялся опаздывать даже к штатным кормёжкам, не говоря о нештатном добывании корма. Алёша что-то мямлил штатским и терялся. Его вечно обделяли, обманывали, бедняга сам не мог постричься, постираться и заштопаться. К счастью пробивной Павлик взял над ним шефство.
Заряжающий Паша будучи одного с ним звания, и всё-таки закончив первый курс Корпуса с отличаем, в свободное от быта время одолевал его отработкой эвакуации, которую Лёша у нас не застал.
А тот из чистой благодарности приобщал Пашу к управлению. В танкистскую учебку направляли трактористов, и с ними вводные занятия почти не требовались. Однако Лёша встретил первоначальные трудности достойно, терпеливо объяснял и показывал, а Паша уверенно прогрессировал. Всю жизнь таскать снаряды он не собирался.
В бою Алёша показал себя с лучшей стороны. Сам магом он не являлся и с моей поддержкой страх успешно преодолевал. Однако у всех есть эффект боя, большинство более или менее возбуждаются. Даже Дима сначала разгорался и потом не сразу отходил от горячки.
Алексей же относился к очень редкому меньшинству, кто в бою становится абсолютно спокойным. Я чувствовал, как он через себя перешагивает, сам помогал сделать этот шаг, и Алёша становился мёртвым роботом. Его не могла остановить самая страшная опасность, он бесстрастно выполнял любые приказы.
Однако за всё приходится платить. После боя, вернув человеческий облик, Алексей погружался, то в депрессию, то в созерцательную прострацию почти на целый час, и это при моей магической поддержке. Но, повторюсь, оно того точно стоило, за виртуозное вождение в каких угодно обстоятельствах никто не волновался.
Полк снова разделили пополам. Целых две недели наши две роты ночами ехали по просёлкам к новым позициям. Иногда просто стояли у посёлков день или пару, заправлялись, отдыхали и снова ехали ночью. А чаще с раннего утра кошмарили просвещённых европейцев.