Нормально она придумала. Ты уже сфотографировался?
Да, Артем опустил глаза к ее туфелькам. Она уже успела и переобуться.
Да? А где?
Тебе какая разница? Что пристала! мальчик надел рюкзак на плечи, развернулся и побежал в сторону лестницы на второй этаж.
Детка осталась в холле. По щекам у нее мгновенно потекли слезы. Она не поняла, чем обидела его. Пока она плакала и пыталась в мыслях воспроизвести разговор с Артемом, прозвенел звонок. Она с беспокойным сердцем побежала на урок. Первым была литература. Когда девочка подошла к классу, дверь была еще открыта. Она заглянула в кабинет и вошла учительницы нет. Все первые парты были заняты, поэтому ей пришлось пройти в конец.
Входя в класс, Детка громко поздоровалась с одноклассниками, но никто ей не ответил. Невнятное бормотание, похожее на «привет», издала единственная девочка Алена Смирнова.
Рядом с ней, кстати, было свободное место, но Детка не решилась подсесть без приглашения. Тем более уже после начала урока.
В кабинет вошла Жанна Валерьевна. Она сразу увидела Детку, улыбнулась и обратилась сначала к ней:
Здравствуйте. Как хорошо, что вы наконец выздоровели. Мы так давно не виделись. Добро пожаловать в школу, потом молодая учительница обвела взглядом остальных ребят. Здравствуйте, друзья мои. Я рада видеть всех вас. Прошу садиться. Я уверена, что на сегодняшнем уроке мы будем продуктивно и с интересом работать.
Жанна Валерьевна была странная. Ко всем ученикам она обращалась на вы, постоянно прерывала речь на стихи, и не продолжала урок, если разгоревшийся с учеником спор не получал логического разрешения. Внешне она не выделялась. Хотя именно хорошеньких учительниц дети любят больше. Среднего роста, худая, как осинка, она носила на глазах фиолетовые линзы и очки в черной матовой оправе. Волосы у нее были короткие и жемчужные. Это если говорить поэтически, на самом же деле просто серые. Жанна Валерьевна любила белые рубашки широкого кроя, брюки с высокой талией и рассуждать про социальный детерминизм, который лучше всего раскрывается в повести Лермонтова «Герой нашего времени». Дети ее любили, хотя чаще всего не понимали, о чем она говорит.
Жанне Валерьевне было 25 лет. Она пришла на работу в школу после аспирантуры в университете на кафедре истории русской литературы. В университете она не только училась, но и читала лекции студентам. А потом внезапно ушла в школу. Мужа и детей у нее не было. Зато было много свободного времени, которое она, с удовольствием, проводила с учениками. На уроках Детка не сводила с нее глаз. Жанна Валерьевна была одним из немногих учителей, которые соглашались тратить свое время и заниматься с ней дома, когда она болела. Ее отец старался оплачивать занятие, но денег она не брала. И каждый раз ему приходилось придумывать все новые подарки, которые бы не задевали ее гордость.
Жанна Валерьевна, стоя у доски, рассказывала о творчестве Антона Павловича Чехова. В историю его жизни и творчества она вплетала морские пейзажи и свои воспоминания о ялтинской набережной и местных жителях.
Детка подняла руку.
Жанна Валерьевна кивнула.
Я хотела рассказать. Просто мы с родителями тоже были в Крыму. Там и правда живут удивительные люди. Однажды мы пошли гулять. Волны были такие большие, что долетали даже до верхней набережной. Одна волна накрыла меня с головой. Когда она отошла, я увидела мальчика. Он стоял напротив меня
Намочило вас, поинтересовался парень, улыбаясь только левым уголком губ.
Детка тоже улыбнулась, хотя насквозь промокла, и кивнула.
Потому что зря близко подошли. Море что-то беспокоится сегодня. Балла 4 уж, парень кивнул на горизонт, как будто был не школьником, а моряком, который выходил в море полсотни раз.
Ты вот так, на глаз, можешь определить? засомневался папа.
С помехой в полбалла, приподнял подбородок мальчишка.
Он был одет в белую рубашку, чуть великоватую ему, с большими курсантскими погонами, которые выступали от плеч по сантиметру с каждой стороны. На погонах золотыми буквами было вышиты три буквы МКК Морской кадетский корпус. Он учился в 8 классе. Загорелый, с выгоревшими кудрями, невысокого роста он был похож на настоящего моряка. Или мудрого гнома.
Мы на шлюпках однажды выходили в море в 8 баллов.
Как? ахнула Детка. Вы же ещё дети.
Во-первых, мы уже не дети. В море со второго класса можно. Тогда мы, конечно, на якорях стояли. Просто тренировка была. Половина за борт попадали. Их в больницу увезли. А я не упал, хорошо закрепился и выдержал.
Когда мальчишка, опомнившись, побежал навстречу друзьям, Детка попросила отца посмотреть погоду. Шторм был 4 балла.
Обычно на уроке подростки всегда смотрят на говорящего. Оборачиваются к задним партам, крутят головой по сторонам. Пока Детка рассказывала про знакомство с отважным мальчиком-кадетом, одноклассники смотрели в раскрытые тетради. Только Жанна Валерьевна смотрела на нее. Смотрела прямо в глаза и пыталась поддержать взглядом, как родители пытаются взглядом поддержать детей во время ответственных выступлений.
А ты была на «Белой даче»? Так называется дом Чехова в Ялте. Сейчас там музей.
Жанна Валерьевна задала еще несколько вопросов и перешла к морской части биографии писателя.
После урока Жанна Валерьевна подозвала девочку к себе, чтобы узнать, как она чувствует себя в школе после болезни. Они поболтали, поэтому из класса Детка выходила последней. В коридоре ее ждала одноклассница. Та самая Алена. С Деткой она никогда не общалась, а сегодня почти весь урок изучала её. Иногда на ее глазах появлялись слезы и тогда она быстро отворачивалась к окну.
Можно с тобой поговорить? спросила Алена, делая шаг от подоконника.
Конечно, Детка обрадовалась, что с ней заговорил хоть кто-то, кроме Уткина. А о чем?
Вот скажи, ты правда блаженная? Алена спросила так искренне и с такой тоской, что Детке этот вопрос понравился.
Я не совсем понимаю, что это значит. Но не сумасшедшая я точно, заверила она.
А ты умеешь хранить секреты?
Я пока не пробовала, но думаю, что справлюсь. Потому что мне даже рассказать некому.
Главное не рассказывать психологу и родителям.
Не скажу. А что за секрет?
Сейчас уже мало времени осталось до следующего урока. Давай встретимся после школы на улице. У беседки, мимо которой ты домой ходишь.
Давай. Но только я долго не смогу задерживаться, я маму не предупредила. Только часок смогу погулять.
Ну, хотя бы часок.
Договорились.
Детка ждала окончания уроков только раз в жизни. И этот раз был сейчас. Кажется, у нее могла появиться настоящая подруга. Они пойдут по-настоящему гулять. Она подумала даже, что можно позвонить маме от вахтера и сказать, что задержится после школы, потому что пойдет гулять с подругой. Просто телефон она сегодня, как назло, забыла дома. В итоге решила не звонить и не задерживаться.
Вдруг они с Аленой еще и не подружатся.
После школы Детка почти 20 минут проторчала в гардеробе. Старшеклассники постоянно отталкивали ее в сторону, поэтому одежду она взяла одной из последних в школе. Детка боялась, что Алена не дождалась ее и ушла домой. Она сбежала по ступенькам, добежала до угла, захватывая губами и легкими зимний воздух, одернула шапку на затылке и, забуксовав на повороте, повернула за угол. Алену она увидела издалека. Сердце забилось быстрее, девочка заулыбалась и пошла шире. Рюкзак, который болтался только на одном плече, стал сильнее бить по спине и быстрее сползать на локоть. Но останавливаться, чтобы поправить, она не хотела опаздывала на встречу с подругой.
Детка подошла к Алене и растерялась, потому что не знала, что сказать. Они уже здоровались сегодня, сразу спрашивать про секрет было как-то неудобно, не говорить про секрет совсем странно, ведь именно ради него они и встретились.
Как дела? приподняв подбородок над шарфом, спросила Детка.
От дыхания шарф промок, от мороза заледенел и неприятно колол губы.
Я жду ребенка
Как это?
Как будто ты не знаешь, как это бывает.
Если честно, не знаю.
Правду про тебя говорят блаженная.
Что, у тебя появится свой малыш из живота?
Ты прикалываешься надо мной, я не пойму.
Нет, ты что! Я не смеюсь. Это очень хорошо.
Хорошо! Да что в этом хорошего. Мне всего 14 лет. Я не знаю, как это получилось, по Алене было видно, что она долго готовилась к разговору, обдумывала слова, хотела избавиться или хотя бы разделить с кем-то часть своего груза. Меня позвали с собой на дискотеку пацаны из десятого класса. Я пошла. Там один пригласил меня танцевать. Потом несколько месяцев мы гуляли. Потом он позвал меня к себе и сказал, что найдет девчонку постарше, если я откажусь заниматься этим. Я влюбилась, понимаешь. Он и сейчас сказал, что бросит. А как я буду без него. Одна. Мы занимались этим несколько раз. У него дома. Я не очень хотела, но он же правда бросил бы. У него в классе все девчонки красивые и взрослые.
Алена совсем не плакала. Голос был сухой, как будто она хотела закашлять. Пальцы на руках были все красные от холода. Ален, а давай пойдем в пиццерию. Погреемся там и попьем чай.
Не могу. У меня денег нет, Алёна все время смотрела Детке в глаза. Это смущало девочку. Она ещё не умела держать чужие взгляды. А говоря про деньги одноклассница опустила взгляд под ноги. Застеснялась. Детка ничего не знала про ее семью. Видела несколько раз маму, когда ждала свою с родительского собрания на лавочке около школы. Одета Алена была обычно. Как все. Одежда из масс-маркета. Недорогая, но модная в их среде.
Я могу заплатить, предложила Детка, если ты не обидишься.
Не обижусь. Кто же обижается, когда что-то на халяву предлагают. На улице и правда очень холодно.
Окружающий мир был серым. Снег сливался с небом, лица прохожих практически не выделялись на их фоне, как не выделяются женщины с бледной кожей, когда надевают пудровые вещи. Девочки шли молча. Шли вдоль одинаковых зданий. Это были дома-свечки, на первых этажах которых работали магазины, салоны красоты. В третьей свечке была пиццерия.
Детка жила неподалеку, поэтому часто заходила сюда. Она заказывала капучино с пористой пенкой, присыпанной корицей и пиццу «Четыре сыра» или чизкейк «Сан Себастьян» без коржа, зато с двумя тонкими корочками сверху и снизу. Сначала Детка просила двойную порцию корицы, а потом бариста запомнил ее вкус и сам стал добавлять чуть больше пряности.
Они сели за столик у окна. На окне были короткие бежевые шторы с толстым вязаным кружевом по краям. Весь интерьер был в простом деревенском стиле. В пиццерии было уютно и спокойно.
Девочки похожими движениями стянули шапки и положили на стол. Внутренне они были одного возраста. Но жизнь развела их по разные стороны ущелья: они могли видеть и слышать друг друга, но приблизиться настолько, чтобы понять, не могли.
Ален, а родители знают о твоей тайне? спросила Детка шепотом. Она была уверена, что в общественных местах вообще нельзя повышать голос, а уж тем более если речь идет о настоящем секрете.
У меня только мама и бабушка. Отец давно спился. Живет с такой же алкашкой. Мама пока в Москве на заработках. А бабка совсем из ума выжила, требует денег за то, что кормит меня. Хотя мама сказала, что оставила ей. И каждый день грозит, что выгонит. Я могла бы жить дома, но у меня нет денег. У мамы я попросила еще неделю назад, но она сказала, что оставила деньги бабушке и запретила уходить от нее. По телефону я ничего не стала говорить, Алена говорила прерывисто, злостью отделяя фразы друг от друга. И вообще не буду. Я хочу аборт сделать. И сделаю.
Как это? Детка отодвинулась от Алены назад и как будто попыталась рассмотреть ее целиком.
Это когда щипцами залезают в живот и отрывают ребенка. Там ведь пока не ребенок, а просто какой-то комок. Поэтому ничего страшного. Но на это нужны деньги. Идти надо в платную больницу, в поликлинике по-любому потребуют разрешение от родителей. Но денег у меня совсем нет.
А много денег нужно? Детка в голове прикидывала сколько у нее есть с собой и дома в копилке. На день рождения два месяца назад ей подарили немного денег. Просто она больше любила подарки и все об этом знали. Всего у нее было тысячи три.
Десять тысяч надо, вздохнула Алена. По ней было видно, что таких денег она никогда не видела. Они для нее казались несуществующими, поэтому она произнесла сумму легко. Надежды найти ее она не питала. Антон сказал, что у него нет. Я сначала у него попросила.
Ой, как много, Детка даже головой покачала из стороны в сторону от удивления. У меня столько нет, конечно. Но можно спросить у родителей.
У родителей нельзя. Придется им все рассказать, ты же не можешь у них просто деньги взять, Алена утверждала это, но в голосе накатом слышался вопрос.
Нет, не могу.
Официантка увидела Детку и помахала ей.
Ален, ты сиди, а я пойду куплю пиццу и кофе. Просто так нехорошо сидеть. Я сейчас приду.
Алена ничего не сказала.
Сделав несколько шагов к стойке, Детка оглянулась на одноклассницу. Ее стул был отодвинут от стола, руки на коленях теребили серую перчатку с дыркой на указательном пальце, подбородок лежал почти на груди.
Бусина, привет, улыбнулась постоянной посетительнице официантка Аня. Внешне она выглядела ненамного старше девочки.
Привет.
Ты сегодня с подружкой? дружелюбно спросила Аня.
Нет, это просто одноклассница, ответила Детка. Ей уже не хотелось дружить с Алёной и не хотелось, чтобы Аня считала их подругами. Детка чувствовала, что в однокласснице есть что-то неправильное.
Понятно. Родителей-то предупредили, а то потеряют вас, одноклассницы.
Я маме не сказала, что задержусь. Телефон забыла. Она знает, что я могу прогуляться после школы недолго. Мы сейчас пиццу поедим и пойдем уже.
Пока они болтали, Аня поставила на поднос кофе и положила на картонные прямоугольные тарелки два кусочка пиццы.
Детка взяла поднос и осторожно, чтобы не разлить кофе, пошла обратно за столик.
Алена продолжала молчать и теребить перчатку, расширяю дырку на кончике указательного пальца.
Ешь, Детка сняла с подноса и поставила перед ней пиццу. И кофе попей.
Не хочу я есть и кофе твой не хочу, Алена вскочила со стула, по щекам у нее текли черные струи слез. Я вообще ничего не хочу. Даже жить.
Алена выбежала на улицу и побежала в сторону школы. Детка видела ее в окне какое-то время, но за ней не побежала. Осталась сидеть.
Она обратила внимание на то, что у нее были черные слезы. «Это значит, она, как мама, красит глаза тушью», сделала Детка простой вывод.
Почему-то накрашенные глаза одноклассницы лишили Детку даже капли сострадания. Но она продолжала думать, где взять деньги. Был вариант спросить у крестной она никогда не отказывала. Но она, скорее всего, тоже спросит, зачем ей столько. Родители. Бабушка Тая. Соседка Тамара Филипповна. Алексей Борисович.
К школьному психологу Детка за помощью обращалась всегда. Она не боялась и не стеснялась его. Верила абсолютно. Она как будто была влюблена в него, но не как девушка может быть влюблена в юношу. Иначе. Она любила его душу. И ей всегда казалось, что его душа отвечала ей тем же. Но сейчас обратиться к нему Детка не могла: об этом просила Алена и она обещала хранить секрет.