Утвердившаяся в исторической литературе черта правления Алексея Михайловича как слабость, из-за которой он якобы искал опоры в своем окружении, легко поддавался чужому влиянию (Морозову, Мстиславскому, Одоевскому, Никону, Ордин-Нащокину, Матвееву), оказывается абсолютно неверной, если смотреть на то, как складывалось окружение царя, с какими взглядами были люди, близкие к нему, какой вклад они внесли в решение государственных проблем (все они были готовы к реформаторству, некоторые из них Матвеев, Морозов становились сторонниками распространения европейских обычаев, свои дома устраивали на «заморский манер», носили западное платье и т. д.), и даже как противостоял сам царь в попытке поставить его на вторые роли в государстве. Поэтому обеление бытовых представлений отстранением царя от дел является лишь путаной попыткой православных историков объяснить причины сложившейся в России деспотической системы управления как бы безвольный царь, малодушием которого в своих эгоистических интересах пользуются его приближенные, тогда как именно сам царь, центр Москвы и представитель православия, в себе нес семя деспотизма, холодного расчета в удержании собственного высокого достоинства построением системы превозношения (отражением мировоззрения достоинства всего народа), когда нижестоящая ступень общества ставилась в состояние безмолвия перед вышестоящей. К этому времени московской центральной власти, стремившейся сохранить моральное лицо для всех своих подданных, уже не возможно было прятаться ни за какие трудности, оправдывающие ужесточения гнета низших слоев общества, и, соответственно, еще более выстраивавшей «лествичную» систему, уже не было ни подчинение Орде, ни Смутного времени, ни разрухи после нее, потому народ не понимал, почему при таком религиозном православном царе ему становиться только тяжелее жить, и поэтому, в большей степени, народ сам для себя изобретал оправдания этому, что Алексей Михайлович, человек очень смиренный и добродушный: прозвание царя «Тишайшим» это в преломлении проявленное непонимание, что же в самом деле происходит в «добром отечестве». А русская власть, воспользовавшись «находчивостью» своего народа, стала скрываться за спинами «своевольных» бояр. Православность, умение сдерживать себя от явного свирепства являлись теми качествами, которые сохраняли в русском народе иллюзию милостивости их самодержца. Недавние времена Смуты заставляли власть хотя бы внешне идти навстречу обществу, создавать видимость народного царя. Сюда же можно отнести и особенности характера Алексея Михайловича, спокойного, как бы подчеркивающего чинность православия. Впоследствии, именно осознав это положение вещей, иллюзию милостивости и действительность подавления, реакционизма (православного) добродушия (особенно в период царского упорства капитализации страны), что это стало не выгодно вообще для государства, наблюдая пример цивилизованного мира, пребывающего в другом политическом устройстве, в России произойдет крах идеи царизма. А пока Алексей Михайлович, добродушный и набожный, для всех оставался надуманно «Тишайшим», тем для себя оправдывая скатывание государства к деспотизму, точно так же как Елизаветинский переворот впоследствии будет представляться необходимой мерой избавления страны от якобы немецкого засилья, а Екатерининский от мужа-пьяницы.
Царь Михаил Фёдорович скончался в ночь с 12 на 13 июля 1645 г., благословив на царство единственного сына, шестнадцатилетнего Алексея. Царь Алексей вступил на престол «по приказу» отца своего и «по прежнему крестному целованью» всех людей Московского государства, как они целовали крест царю Михаилу с его царицей и великой княгиней и их царскими детьми, которых им, государям, Бог даст. Два современника, один иноземец, другой русский, так описали воцарение Алексея, что дали повод предполагать его избрание на престол Земским собором. Олеарий сообщает, что на утро по смерти отца Алексея приветствовали царем и «в тот же день еще, по единогласному решению всех бояр, вельмож и всей общины, короновали его и присягнули ему»45; это было сделано притом с некоторой спешкой по стараниям Б. И. Морозова, так что далеко не все в стране, кто желал присутствовать на торжестве, могли явиться вовремя. Подьячий Посольского приказа Г. К. Котошихин говорит как будто определеннее о царском «обрании», состоявшемся «мало время минувше», и что для того было на Москве дворян и детей боярских и посадских людей человека по два из города, «обрали» царя весь духовный чин, бояре и думные люди, служилые, торговые и всяких чинов люди и чернь и «учинили коронованье в соборной большой первой церкви». Крестное целование молодому государю в Москве произошло в первый же день, 13 июля, по городам в ближайшее время. Царское венчание состоялось 28 сентября, и только к этому времени могли съехаться выборные люди, но и то не из всех городов. «Обранье» в котором участвовала и «чернь», и московская толпа, а по одному указанию, и иноземцы могло быть только торжественным «явлением» царя народу для приветствия и видимости общенародного провозглашения, превратившегося в один из формальных моментов обряда венчания на царство.
Начало нового царствования вызвало изменения в личном составе правящих верхов. Первое место во дворце и в делах управления занял воспитатель царя Б. И. Морозов, и в силу вошли близкие ему люди. Когда Алексей Михайлович решил вступить в брак, то его история женитьбы была подобна делу Хлоповой. В начале 1647 г. царь выбрал из двухсот молодых девиц дочь Фёдора Всеволожского, но та при подготовке к свадьбе упала в обморок; ее признали больной и за сокрытие болезни вместе с родней сослали в Сибирь, и только с 1653 г. позволили им жить в дальних поместьях. Ходили в Москве слухи, что это дело рук Морозова, боявшегося возвышения Всеволожских. Царь вступил в иной брак, с Марьей Ильиничной Милославских, дочерью Ильи Даниловича Милославского, бедного и незнатного дворянина. Через несколько дней Морозов женился на сестре молодой царицы, Анне. Милославские во главе с царским тестем занимали видное придворное положение, ведали приказами, сидели на воеводствах, поддерживали своих родственников, свойственников и приятелей. Будучи небогатыми и незнатными в происхождении, Милославские, получив возможность, стали брать огромные взятки и воровать. На протяжении почти всего XVII в. их имена неизменно связывались с самыми острыми жалобами на приказные хищения и вымогательства. Так безудержный произвол стали звать Плещеевщиной по имени А. С. Плещеева, начальника Земского приказа, одного из близких людей Милославскому.
В 1669 г. после тяжелых родов умерла Мария Ильинична. Она родила царю 6 дочерей и 5 сыновей. После смерти жены Алексей Михайлович был «безутешен». Однако через 40 дней начались матримониальные хлопоты. Государю представили список девиц, где было 67 фамилий. В это время царь общался с просвещенным человеком Артамоном Матвеевым, возглавлявшим Посольский приказ. По жене он приходился в родстве с Нарышкиными, старинного рода рязанских дворян. В одной из семей Нарышкиных, Кирилла Полуектовича, кроме сыновей была и дочь, Наталья, которая с 11 лет воспитывалась в доме Матвеева. Девушка понравилась царю, и, понаблюдав некоторое время за другими, в частности, Авдотьей Беловой, которая составила своей красотой конкуренцию Наталье, остановился все же на Нарышкиной. Его родня неодобрительно отозвалась об этом выборе, так как видела в просвещенном Матвееве склонность к иноземным обычаям. Однако 23 января 1671 г. Алексей Михайлович женился на Наталье Кирилловне Нарышкиной. Царь был вдвое старше своей второй жены. 30 мая 1672 г. у них родился царевич Пётр. В ознаменование этого события Матвееву и отцу Натальи царь пожаловал звание окольничих. Царица Наталья, получив тем большую власть над супругом, стала ездить в открытой карете и показывалась народу, что было встречено неодобрительно среди ревнителей старины.
Время правления Алексея Михайловича это разнообразные преобразования в политической, экономической, социальной и культурной сферах. Во всех делах он продолжал, с одной стороны, традиции старой Руси, с другой, не чурался новшеств, более того, стремился к ним, используя европейский опыт. По образной характеристике В. О. Ключевского, «царь Алексей Михайлович принял в преобразовательном движении позу, соответствующую такому взгляду на дело: одной ногой еще крепко упирался в родную православную старину, а другую уже занес было за ее черту, да так и остался в этом нерешительном переходном положении»46. К этому следует лишь добавить, что в таком положении полустарины Россия осталась до наших дней.
Переходность эпохи Алексея Михайловича проявилась в формировании предпосылок абсолютизма, что прослеживается в разных сферах политической жизни страны: в изменении царского титула, отмирании такого атрибута сословно-представительной монархии, как Земские соборы, в эволюции приказной системы и составе Боярской думы, в повышении значения незнатных людей в госаппарате, наконец, в победоносном исходе для светской власти ее соперничества с церковной.
В новом титуле царя подчеркивалось божественное происхождение власти и ее самодержца. Вместо прежнего «государь, царь и великий князь всея Руси» после воссоединения Украины с Россией он стал звучать так: «Божией милостью великий государь, царь и великий князь всея Великие и Малые и Белые Русии самодержавец».
Теоретические постулаты самодержавия подкреплялись Соборным Уложением 1649 г., две главы которого были посвящены соблюдению престижа царской власти и определению мер наказания за все помыслы и действия, наносившие урон как «государственной чете», так и царскому двору.
Другим свидетельством усиления самодержавия было падение значения Земских соборов. Во всех трудных решениях того времени на начальных стадиях правительству помогал Земский собор. В глазах общественности он пользовался огромным авторитетом, т. к. в его состав входили выборные со всей земли. В царских грамотах часто можно было встретить ссылку на «всенародный» приговор. Термин «холопы» исчезает сам собой, заменяясь более соответствующим моменту: «господам» (таким-то) начинаются грамоты, перечисляя в приветствии чины и состояния, к которым адресуются: «и вы бы, господа» неизменная форма обращения автора к своим корреспондентам.
Первое время Земские соборы конкурировали с правительством, от них зависело окончательное принятие того или иного вопроса. Однако по мере того, как в правительстве крепнет чувство уверенности, оно все реже пользуется авторитетами «вселенского совета», вместе с тем Земские соборы все заметнее принимают характер простой осведомительной функции. После собора 16191622 гг. в их созыве наступает десятилетний перерыв, и очередные соборы заседали в связи с внешнеполитическими обстоятельствами: Смоленской войной (1632 и 1634 гг.), обострения отношения с Крымским ханством (16361639 гг.), с взятием Азова донскими казаками (1642 г.) Оба Земских собора (1648 и 1650 гг.) правительство царя Алексея Михайловича созвало в связи с городскими восстаниями в Москве и Пскове.
Становясь осведомительным орудием в руках правительства (неся простое знание местной жизни, что само по себе тоже немаловажно), представительство начинает рассматриваться, как своего рода служба, за которую, как и за всякую другую, следует получать жалование. С другой стороны, со времени Смуты прошло уже достаточно времени, власть окрепла, народ успокоился, и с его стороны стало проступать безразличие к выборам выборных людей. И порой воеводам только с помощью пушкарей и стрельцов удавалось заставить население осуществлять свои избирательные права. Земский собор 1653 г., принявший решение о присоединении Украины к России, считается последним собором полного состава. (Земскими соборами принято считать совещания с непременным участием в нем трех составных частей или курий: Освященный собор церковных иерархов, Боярской думы и представителей земли. Отсутствие одной из курий, прежде всего представителей земли, лишает права причислять такие совещания к Земским соборам, их следует называть просто соборами). Угасание этого института в последующие десятилетия выразилось в том, что правительство перешло к практике приглашения на совещание лишь представителей сословий, во мнении которых оно было заинтересовано. В 80-е годы XVII в. остатки Земских соборов (в виде разного рода совещаний) окончательно исчезли.
В Боярской думе шли двоякого рода изменения: повышался удельный вес думных дворян и думных дьяков, т. е. людей, проникавших в аристократическое учреждение благодаря личным способностям. В 1653 г. на долю бояр и окольничих приходилось 89% общего числа членов Боярской думы, в 1700 их удельный вес снизился до 71%.
Второе изменение отношения к увеличению численности Боярской думы. Если в 1638 г. в думу входили 35 членов, то в 1700 г. она насчитывала уже 94 члена. Следовательно, дума превратилась в громоздкий, неработоспособный орган. Именно поэтому Алексей Михайлович создал при Боярской думе Государеву палату, состоящую из узкого круга лиц, предварительно обсуждавших вопросы, выносимые на заседание Думы.
Существенные изменения претерпела приказная система. На протяжении XVII в. функционировало в общей сложности свыше 80 приказов, из которых к концу столетия сохранилось более сорока. Количество приказов увеличилось, т.к. появилась надобность в управлении новыми отраслями государственного хозяйства. Создание полков нового строя вызвало появление Рейтарского приказа, а присоединение Украины к России сопровождалось появлением Малороссийского приказа. Однако переходом к абсолютизму было не появление новых приказов, а новшества в структуре каждого из них и рост влияния незнатных людей. Если в 1640 г. приказных людей числилось всего 837 человек, то в 1690 г. их стало 2739. Более чем по 400 человек в конце века сидели в Поместном приказе и приказе Большой казны. Штат приказа Большого дворца насчитывал более 200 человек. В остальных приказах сидело от 30 до 100 подьячих. По описаниям современников, подьячих в приказах было так много, что и «сидеть негде, стоя пишут». Рост числа приказных служителей свидетельство повышения роли бюрократии в управлении государством.
Более важным новшеством в приказной системе было создание приказов Тайных дел и Счетного. Приказ Тайных дел осуществлял функции контроля над деятельностью остальных приказов, рассматривая подаваемые на имя царя челобитные, ведал царским хозяйством. Он находился в непосредственном ведении Алексея Михайловича и не подчинялся Боярской думе. По свидетельству Г. Котошихина, приказ Тайных дел был создан для того, «чтоб его царская мысль и дела исполнилися все по его хотению, а бояре б и думные люди о том ни о чем не ведали»47. Контролирующие функции в области финансов выполнял учрежденный в 1650 г. Счетный приказ. Однако оба приказа прекратили существование после смерти их основателя. Организация контроля средствами чиновников один из признаков становления жесткой централизации.
Изменения в организации местного управления тоже отражали тенденцию к централизации и падению выборного начала. Власть в уездах сосредоточилась в руках воевод, заменивших всех должностных лиц земских выборных органов: городовых приказчиков, судных голов, избных старост.