Да пошёл ты! несмело огрызнулась я.
Ну я так и думал, усмехнулся вдруг он, и ослабил хватку. Ну что ж, похоже, следующие лет пять тебе придётся провести за решёткой. Но можно иначе. Выжидающий взгляд исподлобья. Я тебя просто отпущу, если скажешь, кто заказал.
И я чуть не заскулила от облегчения. Дамочка была права, ему не интересна я он просто хочет знать кто за этим стоит! И на радостях, хотя и с дрожащими коленками и ледяными от ужаса ладошками, я согласно инструкциям выдала такую порцию дерзостей, что аж самой тошно стало!
Ффф окончательно разъярился мужик, даже верхняя губа задрожала, совсем, как у Гордеева. Короче, Паш, грузи её и на хату!
Всю дорогу, пока Паша куда-то меня вёз, я тихонечко валялась на заднем сиденье и не рыпалась. Но не потому, что одумалась, а просто верёвка, которой он наспех перехватил мои запястья начала поддаваться, и я старалась лишний раз не привлекать к себе внимания, надеясь успеть освободить руки. И уже почти справилась, как машина вдруг остановилась.
Задняя дверь распахнулась, на меня уставился очередной суровый мужик. И выглядел он гораздо опаснее Паши! Я испуганно сжалась, а мужик бесцеремонно, за шкирку, выволок меня из машины и потащил к дому. Я не сопротивлялась. Верёвка на запястьях растянулась настолько, что приходилось даже слегка придерживать её, чтобы не спалиться.
Вокруг раскинулась окраина какого-то частного сектора. Других построек рядом с той, куда мы приехали не было, но всё равно доносились признаки жизни: тянуло дымком, слышался лай собак, стук топора и обрывки музыки. И это обнадёживало.
Снаружи одноэтажный кирпичный домик выглядел по-дачному непритязательно, но внутри оказался полный фарш дорогая, современная отделка, новая мебель и даже телевизор в полстены. А вот на окнах решётки. Хреново.
Едва меня впихнули в комнату с большой кроватью и заперли снаружи, как я тут же продолжила освобождаться от верёвки. И к тому моменту, как за стеной послышался ещё один мужской голос, моя правая рука уже выскользнула из петли. Но дверь распахнулась, и на пороге появился мужик, тот, что выволок меня из машины. Поставил в изножье кровати стул, оседлал его, разглядывая меня. Молча. Многозначительно. И охренеть, как страшно, на самом-то деле!
Ну в общем, такой расклад, девчуль: ты говоришь кто заказчик, и мы тебя отпускаем. Не говоришь получаешь большую проблему на свою задницу. В прямом смысле.
Я настороженно смотрела на него и не могла понять блефует или нет? А ещё, через распахнутую дверь спальни я видела другую распахнутую дверь на улицу. Вот он шанс!
Мне в туалет надо.
Говори на кого работаешь, и иди куда хочешь. Не держу.
Пфф! Так-то я могу и здесь. Прямо на ваше шёлковое покрывалко.
Он поиграл желваками, скривился:
Ладно. Первый и последний раз. Потом реально под себя ходить будешь, ясно? И, кстати, кормёжки тоже не жди. Заслужить надо. Но если будешь хорошей девочкой, я тебе шашлычка на прощение сварганю. Пальчики оближешь.
Прелестно. Только я сейчас обоссусь. И вовсе не от восторга.
Он поднялся.
Пошли.
Я покорно вышла в смежную комнату типа зала, где, развалившись на диване, смотрел телек ещё один незнакомый мужик. Окинул меня взглядом с похабной кривой усмешечкой, подмигнул. И мои коленки предательски задрожали по сравнению с этим двумя, милым, приветливым зайкой казался теперь не только Паша, но и его злой хозяин.
Сюда, грубо пихнули меня в противоположную от входа сторону.
И я едва не зашипела от досады туалет оказался в доме! А свобода вон она, за дверью, в каких-то десяти шагах
Рванулась, швырнула в ошалевшего на мгновенье мужика вазой. Он отбил её налету, угодил в полку с посудой. Зазвенело, загрохотало. Я схватила стул, снова швырнула, одновременно выскакивая в прихожу. Не глядя кинула за спину подвернувшийся под руку табурет. Снова грохот, осколки И удушающий локтевой под подбородок:
Ну всё, считай поссала. Дальше будем по-плохому.
Заволокли обратно в спальню, завалили на кровать. Один жёстко уткнул лицом в матрац и навалившись всем весом, удерживал заломленные за спину руки, а второй вязал отчаянно сучащие ноги
В тот момент я узнала, что такое настоящее бессильное отчаяние. Против двух амбалов я ничто. Они просто порвут меня в приступе злости, отымеют во все щели и скажут, что так и было. И ни хрена я потом никому ничего не докажу. Ни дамочке, которая утверждала, что мне ничего не угрожает, ни, тем более, её муженьку.
Но, как ни странно, всё закончилось лишь связыванием. Причём не верёвкой, а скрученной в жгут простынёй, но так плотно, что я теперь не то, что изворачиваться даже шевельнуться могла с трудом. А ещё кляп в рот порнушный кожаный шарик на завязочках, от которого у меня тут же защемило в челюстном суставе.
Доигралась, сука, прорычал мужик, который смотрел перед этим телек. По лбу его растекалась кровь, а я даже не знала, чем умудрилась так удачно садануть. Щас ребята подъедут, ганг-бенг тебе на максималках устроим.
Любишь погорячее? подсел на кровать тот, который провожал в туалет. Тогда я первый тебя трахну. Обожаю обламывать дерзких дур. Повёл рукой по моей ляжке, жёстко потёр средний шов джинсов в промежности. Больно и мерзко. Я в отчаянии замотала головой, замычала. Мужик ухмыльнулся: Да, ты права, приятно не будет. Склонился к самому лицу: Мне нужен заказчик. Не будет его хана тебе. Подумай об этом.
Потом я долго лежала в комнате одна. Времени подумать действительно было вагон. Первая мысль а может ну его на хрен и слить дамочку? Тут уж такое дело каждый за себя Вот только гарантий, что меня отпустят это уже не давало. Тогда, как быть? Господи, как быть?!
Но чем дольше я лежала, тем отчётливее понимала, что, если бы они имели полномочия на беспредел уже бы всё сделали. Но меня не то, что до сих пор не изнасиловали, а даже самого безобидного леща ещё ни разу не врезали! А значит что? Дамочка была права, уверяя, что будут запугивать, но не тронут?
Мужики ещё много раз заходили с допросами. За окном уже стемнело, а я теперь знала, что этого, с разбитым лбом зовут Вася, а первого Толя. Что первый курит обычный табак, а второй парит фруктовый вейп. Уже поняла, что кормёжки действительно не будет, как и воды, как и туалета. И перебрала весь свой запас самой отборной ругани и провокаций, говоря с мужиками дерзко, словно была бессмертной, и с каждым разом всё больше убеждаясь они действительно меня не тронут.
А ночью неожиданно заявился сам хозяин.
Он вошёл в комнату тихо, словно тень. Я даже не услышала как. И лишь почувствовав внезапную тревогу, какая бывает от пристального взгляда спросонья, резко очнулась от мучительного из-за затёкших суставов полудрёма. И испуганно задохнулась на меня со строгим недовольством взирал Гордеев!
Ну привет, ледяным тоном изрёк он. Соскучилась?
В одно мгновенье тысячи мыслей-ощущений. И злость, и вина, и радость, и обида И финальным аккордом жестокое разочарование нет, это не он! И по большому счёту, даже не очень-то и похож. Но это не отменяло той фигни, что меня по какой-то странной причине опять на нём заглючило! Наверное аура. Такая же упёртая и властная.
Взгляд хозяина бесцеремонно блуждал по мне и был тяжёл, словно чугунное ядро, но при этом слеп. Словно мыслями он находился где-то далеко, в персональном Аду, где его вот уже целую вечность как истязают куда более глобальными нежели покоцанная тачка за двадцать лямов проблемами. А я просто попала под руку. И если предположить, что источником его тяжких дум является жена, то я попала вдвойне: её-то он может и не тронет, милые бранятся только тешатся, а вот я Стать «козой отпущения» для богатенького самодура хуже не придумаешь. Поэтому лучше мне помалкивать и придерживаться прежней тактики.
Попыталась скорчить максимально презрительную рожу, что довольно-таки сложно с порнушным шариком во рту, но ничего не произошло. Мужик продолжал уничтожать меня тяжёлым невидящим взглядом и молчал. А я из последних сил держала свою дерзкую марку и почему-то снова проваливалась в ощущение Гордеева.
А что, вполне в его крокодильем духе таинственно заткнуться и терпеливо ждать пока жертва сама сдохнет от невнятного чувства вины и передоза мурашек в организме. Нет, это какая-то Гордеево-мания, честное слово! Мне даже захотелось мотнуть головой и проморгаться, чтобы скинуть наваждение.
Скрипнула дверь, и у стены встал Толик с широким армейским ремнём в руке. Я поёжилась. Пороть что ли будут? Это была бы эпичная кара, чего уж там. Даже Гордеев бы одобрил.
Щипцы есть? скептически глянув на ремень, спросил хозяин.
Хорошо, что у меня шарик во рту не так заметно, как перекосило лицо
Пассатижи, кивнул тот.
Отлично. Если к обеду не одумается, начинайте с ногтей. На ногах. Руки я тогда сам, ближе к вечеру. Если не заговорит, конечно.
Заговорит. У меня ещё ни один клиент больше трёх ногтей не выдерживал. Про зубы вообще молчу.
Ну и хорошо, безучастно согласился хозяин и, поднявшись со стула, шагнул ко мне.
Я невольно дёрнулась, пытаясь отползти, но получилась просто конвульсия. Хозяин с ледяной усмешкой потрепал меня по щеке.
Ну давай, не скучай тут дерзкая. А если что зови этого дяденьку, он развлечёт.
В голову ударила, но тут же утонула в дикой злости паника. Да как они смеют, вообще?!
Я девочка Гордеева! закричала я. Он за меня уроет! Из-под земли тебя достанет, гад!
Но получилось лишь яростное «Ммм-мм-м-м!» и вспыхнувшее от натужного бессилия лицо
Через пару часов Толик снова зашёл, но вместо обещанных пассатижей, как ни странно, принёс стакан воды. Мои рот и горло давно пересохли, на языке шероховато солонел вкус проклятого порношарика. Пить хотелось почти как жить, но я отказалась мало ли чего он туда подсыпал! и тюремщику пришлось больно сжать мои щёки, насильно разжимая челюсть. А вот воду заливал аккуратно, стараясь не расплескать и приговаривая почти ласково:
Пей, дура, не бойся. Родниковая!
Напоив, сурово нахмурился:
Ну? Говорить будем?
«Ага, чувствуя, как влага возвращает к жизни, вымученно отметила я про себя, меняет тактику. Кнутом не вышло, пробует пряником. Ну и отлично. Значит, и у меня всё по плану» Вяло огрызнулась:
Прощайся с жизнью, гандон.
Кто?! резко схватил он меня за химо. Дёрнул, приподнимая над кроватью. Кто заказчик?! Говори, сука!
Замахнулся, я инстинктивно зажмурилась, дёрнула головой, уклоняясь Но удара так и не последовало. Его ладонь, дрожа от напряжения, замерла в миллиметре от моей щеки. К лицу приблизилась перекошенная бессильной злостью морда:
Говори, сука, кто заказчик, или я тебя на бутылку посажу. Клянусь!
Валяй, выдохнула я ему в лицо. Но потом посадят тебя. Жопой на кол. Это прям точно.
Он отшвырнул меня на постель.
Всё. Это было последнее предупреждение. Следующего не будет!
А когда небо уже полностью просветлело, и в оконце моей тюрьмы заглянул розовый рассвет, он вернулся с Васей. Красиво разложили на прикроватной тумбе щипцы-ножницы-напильники, верёвки, паяльник и даже кусок провода со штепселем на одном конце и оголёнными проводами на другом. Я сначала подумала опять пугают, но, когда меня, освободив от верёвки-простыни и порношарика, загнули в жуткую позу и взялись пассатижами за ноготь на мизинце, запаниковала.
«Да катись оно всё! пулей промелькнуло в голове. Признаться, и пусть сдают ментам! Если Гордеев меня ищет, то к нему я в конечном итоге и попаду, только и всего. А если нет»
Тоскливо кольнуло в самое сердце. Так внезапно и больно, что глаза защипало от слёзной дымки. Потому что поняла вдруг простую истину если уж даже он не ищет, то похрен тогда вообще на всё!
Последний раз спрашиваю, кто заказчик? плотнее зажимая пассатижи, прорычал Вася. Раз, два
Х*й в пальто, шмыгнула я носом. По щеке скользнула слеза, хотя больно пока не было. Во всяком случае телу.
Твою мать! сгрёб меня за шкирку Толя. Зае*ала, сука!
И поволок куда-то, сшибая мною углы и мебель. Я обречённо зажмурилась и уже открыла было рот, чтобы сдать с потрохами изобретательную дамочку Как Толик вдруг грубо пихнул меня за порог дома с крылечка и прямо на мягкую росную травку.
Вали отсюда, дура! Ещё раз увижу доходчиво качнул кулаком и захлопнул дверь изнутри.
Глава 6
«Да ну их на хрен! улепётывая подальше от проклятого места, думала я. И бабу эту, с её деньгами, и сам этот чёртов город!»
Но пока добралась до укромного местечка, в котором запрятала накануне сумку со своим нехитрым скарбом, а потом с жадностью «доедала» оставшиеся от вчерашней тысячи деньги и подсчитывала грустно звякающие в кармане последние монетки, над паникой возобладал холодный расчёт. И злость.
Работу я выполнила, так? Страстей натерпелась? Значит, имею право получить свой бакшиш! И пусть эта дамочка только попробует слиться! Продам информацию прямиком её муженьку!
Объятая справедливым гневом, я даже свой старенький мобильник включила практически не задумываясь. Впервые с момента бегства из Клондайка. К счастью, батарея оказалась не на нуле, а на симке, точно знаю, оставались деньги. Но вот номер дамочки
Обдало отчаянием я не помнила последние цифры! Вот просто пустота, даже вариантов нет! Сидела и тупо пялилась на экран, когда дамочка написала вдруг сама:
«Как только сможешь, сразу выходи на связь»
Договорились на шесть вечера, там же, где встретились впервые. Можно было бы и поближе, дамочка вообще предлагала в кафе, и звучало это весьма соблазнительно, но у меня был свой умысел поскорее покинуть город и, получив наконец деньги, продолжить двигаться дальше в неизвестном направлении.
Однако заказчицы в нужный час на заправке не оказалось.
«Я на месте» кинула я СМС.
Ответа ноль. Подождала минут пятнадцать, ошиваясь чуть поодаль, чтобы случайно не нарваться на мужика, который заловил меня в прошлый раз. В голову лезли разные мысли, вроде того, что мы с мадамой не поняли друг друга, и, может, она всё-таки ждёт меня где-нибудь в кафе. Снова набрала:
«Напомните, мы договаривались на старом месте, так ведь?»
Тишина. В груди противно заворочалось подозрение.
«Почему вы не отвечаете? Я жду на старом месте»
Ещё тягомотных минут десять, и подозрение в том, что меня всё-таки кинули стремительно переросло в уверенность, а из неё в злость.
«Аллё, что за прикол? Где мои деньги? Если это кидалово, то ты ещё пожалеешь, что вообще связалась со мной!»
Сидела потом на обочине, угрюмо игнорируя сигналящих мне дальнобоев и думала Ну и что дальше? А дальше виделся только полный мандец. Хотя, если так разобраться-то, что мне мешает «выйти из сумрака»? Просто вернуться в город или в любой ближайший населённый пункт и, достав из широких штанин свой настоящий паспорт, просто начать жить свою жизнь?
Телефон вдруг ожил:
«Никогда не дерзи раньше времени, нарвёшься на ответную грубость. Скоро буду. Жди»
Ух, как меня подорвало! Только что вприпрыжку не заскакала!
«Извините, бомбануло. Честно призналась я дамочке. И совсем уж пьянея от шальной радости, дерзко добавила: Но тогда с вас ещё и кофе за ожидание!»
Она подъехала минут через тридцать, а меня всё ещё не отпустило. Я несла какую-то бодрую чушь, независимо рисуясь перед богачкой, которая, мало того, что приехала на встречу в эротичном пеньюарчике и халатике, словно только что выпрыгнула из койки любовника, так ещё и на мою шутку о зачётном прикиде, неуместно блеснула моралью:
Пока ты ставишь себя на одну доску со шмотками, какими бы дорогими они ни были, ты так и будешь чувствовать себя дешёвой. Завязывай с этим. Бедность не в кошельке, а, в первую очередь, в голове