Да, так многие могут о себе подумать, и песня отзовётся у них в сердцах.
Да видимо так многие и думают, поэтому эта песня и в сборнике под названием «Поп. 3». Популярная потому что.
Может быть, может быть задумчиво сказала она.
Плавно двигаясь в темноте позднего вечера, переходящего в ночь, скользя меж домов, деревьев и обочин, проехав знак «Завьялово», мы заехали в это самое Завьялово. Я практически не бывал здесь, разве что когда-то давно в детстве, да и то проездом. Поэтому я не знал ни куда мы едем, ни когда мы приедем. Свернув в жилые районы, проехав по длинной улице, мы сделали ещё несколько поворотов, проехались вдоль в большинстве своём спящих или засыпающих одно- и двухэтажных домов, и в какой-то момент мы оказались где-то на окраине села.
***
Среди домов, последних перед мерцающим незаселённым полем снега, стоял один, двухэтажный, какой-то светлой раскраски и с тёмной крышей, сливающейся с ночным небом, из которого доносилась музыка, которая играет сейчас в каждом магнитофоне и радио, и в окнах которого горел яркий свет. У него мы и остановились.
Ну всё, приехали, Миша заглушил машину.
А к кому мы приехали-то хоть? спросил Марк.
Ну к мужику Это знакомый бати твоего. Ну и ещё может кто-нибудь тут есть размыто ответил Миша.
Вылазь уже! толкнула Саша сидение Марка.
Марк лениво открыл дверь и вылез из машины. Миша отодвинул сидение, после чего начала вылезла Саша, затем я, а потом и Света. Мы стояли у машины, Марк трясся от холода, а Миша, пошарившись по машине, проверяя, по всей видимости, что-то, неспешно вышел и кнопкой закрыл замки на дверях автомобиля.
Чего стоите-то? Заходите! сказал он нам, обошёл нас и повёл в дом.
Пройдя через калитку профнастильного забора, мы паровозиком шли по тропинке, уходящей налево к дому. В подобные моменты у меня всегда появляется чувство предвкушения нового знакомства. Но это чувство не приятное, а какое-то тревожное. С каждым новым знакомством приходится попадать в новый мир. И в преддверии такого перехода мой разум начинает бегать и суетиться, оставляя меня без присмотра.
Скрипя дверью и отряхивая обувь от снега, мы зашли в крытую веранду, освещённую голыми и торчащими кое-где лампочками, источающими яркий желтоватый свет. Миша открыл широкую входную дверь, из проёма которой на нас поплыл тёплый воздух и начала доноситься музыка какого-то исполнителя, который был мне абсолютно не интересен и поэтому я не знал, кто это и чем он отличается от остального шумового фона, создаваемого текущей эстрадой. Мы, толпясь и теснясь, прошли в достаточно просторную и светлую прихожую, и малоприятный запах залез в мой нос. Он был именно не очень приятным по своей природе, а не только потому, что это был запах чужого дома. Но я не стал обращать на это особого внимания, потому что по итогу всё равно привыкну к нему и перестану чувствовать.
Пока мы разувались, к нам вышел, по всей видимости, хозяин дома. Массивная фигура среднего роста, смесь крепких, но когда-то и ломаных, костей, так мною ощущалось, во всяком случае, мышц и жира, радостно воскликнув и почесав свою лысую голову, в развалочку и топая подошла к нам и звонко шлёпнула ладонью по протянутой руке Миши, после чего пожала её и разразилась громовым хохотом:
Ну, наконец-то!!! Мы уж вас заждались!
Как и обещали, Виктор Николаевич! Привёз друзей, чтоб веселее было! Миша с улыбкой тряс ему руку в ответ.
Ну? Знакомь давай нас! во весь рот улыбался Виктор Николаевич, блестя множеством золотых зубов.
Так, да чутка замешкался он, после чего обратился к нам: Ребята, это Виктор Николаевич.
Да какой Виктор Николаевич? Я вам не учитель в школе тут! рассмеялся он. Слон меня все кличут, вот и вы тоже можете. А то «Виктор Николаевич, Виктор Николаевич» Как на суде! Ну, а кому клички чужды или ещё что, то дядей Витей можете звать, коль молодые вы все
Миша кивнул головой и начал указывать ему на нас:
А это Саша, это Света Это Марк
О, Марк! Ты же сын Максима Анатольевича? Очень приятно познакомиться! перебил дядя Витя и пожал Марку руку. Много о тебе хорошего слышал от твоего отца. А хорошие слова от таких людей значат очень много! Тебе повезло с ним очень!
А это Нос, Миша указал на меня.
Почувствовав на себе взгляд дяди Вити по кличке Слон, и его не то чтобы тяжесть, но вес, который был под стать человеку такой конструкции и с такой кличкой, мне стало немного не по себе. Он подошёл ко мне и протянул руку, на которой я украдкой бросил взгляд и заметил разные рисунки на ней: пугающая своими шипами колючая проволока, браслетом обвивающая его запястье; куча разнообразных перстней на каждом пальце; большая надпись «СЛОН».
Нос, да?.. Ну, Нос так Нос, тихо сказал он низким, видавшим задымлённые сигаретным дымом годы, голосом, а я почувствовал запах какой-то еды и кофе из его рта.
Я протянул руку в ответ, и мясистые пальцы его лапы без особого давления пожали мне её. Разница между нами, не только физическая, возрастная, но и в образе мышления и отношения к жизни, ощутимая и очевидная по каким-то непонятным причинам, как будто заполнила воздух и тяжестью заливалась в мои внутренности, вызывая опасение этого человека.
Ну что? Пошли в зал, теперь я вас знакомить буду! отвернулся он от меня и радостно заявил ребятам.
По коридору из прихожей, мимо каких-то кладовых или тёмных комнат, мы направились за дядей Витей, и, не доходя до кухни и прохода куда-то дальше, мы повернули направо и прошли в зал. Там, под ярким бледным дневным светом, льющимся с люстры, окружённые старыми голубоватыми обоями с цветами на побелённых стенах, под громкими звуками музыки с телевизора, на диване рядом со столом-книжкой с едой сидели два молодых человека.
Так, ну кто не знает это Денис указал дядя Витя на медленно поедающего закуски на столе парня, пустым взглядом смотрящего на ковёр на полу. А это Фара!
Фара, сидевший, качая одной ногой, читая какую-то книгу, резко глянул на нас, услышав своё свою кличку? Поправил очки, съехавшие на нос, встал с дивана и подошёл к нам:
Дмитрий, протянул он руку сперва мне, а после Марку.
А я зову его Фарой, потому что очки у него отсвечивают ярко, улыбаясь, похлопал дядя Витя Диму-Фару по спине. Вы его не обижайте, это благодаря ему мы здесь сегодня. Дом-то его!
Мы с Марком молча кивнули, а дядя Витя подозвал Мишу и спросил:
А чё этот друг твой, Денчик, какой-то потерянный? Он ужаленный или блаженный? Или чё? и улыбнулся ехидно.
Да не, он просто сам по себе такой Тихий.
Ну он какой-то мутный, да и чё-то хуй знает Не весёлый какой-то шёпотом сказал дядя Витя.
Они с Мишей отошли в проход и шёпотом же Миша ответил:
Он просто со мной был, мы катались, когда Максим Анатольевич сообщил во сколько точно праздник у нас Ну и я с ним и заехал за финансами, потом за продуктами, а потом сюда, чтобы сразу всё оставить да за ними сгонять, он указал на нас. Место-то в машине ограничено.
Ну ладно. Я на тебя не гоню, если чё, просто внатуре мутный тип какой-то он как будто.
Да не, он нормальный. Выпить ему надо, там расслабится, может, вздохнул Миша и оглянулся на Дениса.
Ладно, похуй, сказал дядя Витя, после чего громогласно рявкнул в сторону кухни: Наташа, блядь! Неси пиво!
Да заебал, блять! с кухни раздался раздражённый девичий возглас.
Дядя Витя повернулся к нам и очень по-доброму, что было весьма неожиданно и удивительно, сказал:
А вы садитесь, садитесь. Кто на диван, кто кресло подвиньте, кто стульчики возьмите, если надо.
Миша уселся с правого краю на диван рядом с Денисом, который продолжал молча тупить в одну точку, иногда поглядывая на нас. Света села рядом с Фарой, продолжающим читать книгу, и сидевшим слева от Дениса. Марк подвинул стоящее рядом лёгкое креслице к левому торцу стола для Саши и она села в него. Я взял пару стульев, стоявших недалеко от телевизора, и заодно убавил его, и поставил их тоже к столу: один с торца напротив Саши, куда сел Марк, а другой рядом с углом этого торца для себя.
Через пару минут вернулся дядя Витя, неся две табуретки, которые поставил слева от меня между мной и Сашей. А за ним в зал зашла, как я понял, Наташа: относительно привлекательная девушка в лёгкой «слоистой» чёрной мини-юбке, полупрозрачных тёмных колготках, какой-то блузке в тёмных тонах и цветочных узорах с блестяшками, и с очень странными волосами, покрашенными, как пришло мне в голову, в клоунские полосатые штаны прядь блондинистых волос, прядь чёрных, прядь блондинистых, прядь чёрных и так далее, чередуясь по всей голове, стекая с макушки к её плечам. Глаза её подчёркивали чёрные тени. Весь этот относительно привлекательный образ становился нелепым и смешным, ведь эта Наташа, в этом своём мрачно-полубунтарском образе, тащила подмышками две здоровые баклахи пива, ковыляя и пытаясь их не уронить. «Хотя подметил я. Фигура у неё неплохая».
Дядя Витя, поставив табуретки, взял сперва одну баклаху и поставил её на одну табуретку, а затем другую, и поставил её на пол. Наташа плюхнулась на табуретку, а дядя Витя, открывая бутылку, треща крышкой, отрываемой от кольца под ней, сказал:
Ну что? За знакомство выпьем, что ли?
А кроме пива есть что-то? неуверенно спросил я.
ВОДКА! рассмеялся дядя Витя.
Улыбаясь, я немного помолчал, но затем добавил:
А не алкоголь есть? Сок там, газировка? Да что угодно, в принципе
Ну Ну сходи на кухню, посмотри, может найдёшь чего.
Да, я сок покупал, вроде, добавил Миша.
Хорошо, сказал я и встал из-за стола.
А! Блядь! Стаканы-то забыл нахуй! Не в службу, а в дружбу возьми кружек и стаканов заодно, сказал мне дядя Витя.
Без проблем, ответил я и отправился на кухню.
Выйдя из зала, я повернул направо, шутливо про себя подметив, что мне знакома подобная планировка и где-то я её уже встречал, и пошёл на кухню. Подходя к ней, я заметил, что за стеной за ней в темноте находится лестница, ведущая наверх. По всей видимости, на второй этаж. Что логично.
Я завернул на небольшую кухню и чуть подскочил от испуга:
Ох ты ж ёб было начал восклицать я, но потом успокоился, но решил всё-таки закончить ругательство, но спокойно и без испуга: аный в рот
У приоткрытого окна на кухне, из которого веяло морозом по полу, сидел синюшный лысый человек, покрытый синеватыми наколками с размытыми контурами, которые у меня даже не получилось разобрать на какие-то конкретные образы, болезненно худощавый и курящий в это самое окно. Сигарету он держал в правой руке, тогда как левая была у него на коленях и на ней не было кисти. Я не ожидал его встретить, поэтому и испугался: от неожиданности, от какой-то гоблиноподобности и от этой мерзкой культи.
О, здорова! хриплым голосом он поприветствовал меня.
Здрасте, ответил я.
Как звать? он потушил бычок и повернулся ко мне.
Нос зовут меня обычно, а так
Меня Ванёк звать, приятно познакомиться, протянул он мне слегка трясущуюся правую руку, улыбаясь почти беззубым ртом, но в глазах его была какая-то наивная доброта.
Взаимно, я пожал ему руку, ощутив необычную сухость его ладони.
В поисках альтернативного напитка для себя я полз своим взглядом по кухонным окрестностям вокруг, по стенам с голубой плиткой на них, по столам с посудой и тряпками и всякой утварью, пока, не найдя ничего, не наткнулся на холодильник. Подойдя к нему, я открыл дверцу и начал рассматривать его внутреннее содержание.
Среди обычных продуктов типа масла, яиц, молока, разных овощей, каких-то банок с чем-то, солений и т.д. я не увидел ничего, что было бы похоже на сок или газировку. Немного расстроившись, я закрыл дверцу и почесал затылок. Ванёк всё это время молча следил за мной взглядом.
Что ищешь-то? спросил он, перебиваясь на какой-то жуткий кашель.
Да мне сказали, что тут сок есть или газировка вздохнул я.
Не. Был сок. Я выпил.
А что, только одна коробка была?
Да.
Ну ладно, я развёл руками и подошёл к столу с утварью.
Пошарившись по ящикам, я набрал пять разномастных кружек и три чашки, расписанные под какие-то узбекские мотивы. Или таджикские. В общем, южно-восточно-СНГшно-азиатские. И, по моим подсчётам, не хватало ещё двух.
А ещё кружки есть тут? обратился я к Ваньку, постаравшись избежать обращения на «ты» или на «вы», поскольку не знал, как мне следует к нему обращаться.
Он поводил головой в стороны, осматриваясь, а затем сказал:
Кружек я не видел, но есть стаканы одноразовые, вроде. Там в пакете посмотри, и указал мне на пакет, лежащий на полу у холодильника.
Я подошёл к пакету и заглянул в него. Там была стопка больших одноразовых стаканов. Я достал пару из неё, подошёл к столу с кружками и засунул их в одну из них. Ванёк всё продолжал молча наблюдать.
А что вы не с нами там? обратился я к нему, автоматически сказав «вы».
Ну Ну вот так вышло, ответил он.
Так пойдёмте, там разливают уже. Поможете кружки донести мне.
Да не. Мне тут хорошо.
Ну ладно, сказал я и начал нанизывать ручки кружек на пальцы левой руки.
У меня это вышло, пять кружек за ручки были подвешены на указательном, среднем и безымянном пальце левой руки. На указательный и средний правой руки я надел широкие узбекские чашки. Осторожно, смотря под ноги, я пошёл обратно в зал.
Придя обратно, я подошёл к столу, где все улыбались от чего-то смешного, чего я не застал, и поставил кружки на свободное от расставленных тарелок с едой и без неё место.
А чё, стаканов-то нет нормальных? обратился дядя Витя к Фаре.
Не знаю, надо искать, сказал он, подняв глаза от книги.
Только сейчас я обратил внимание на красно-белую обложку книги, где было написано название: «История Кампучии. Краткий очерк». Удивившись такому специфическому интересу, я влез в разговор:
Ну, я поискал не нашёл.
Ладно, похуй, сказал дядя Витя.
Он открыл бутылку пива и начал разливать его по кружкам и чашкам. Оно полилось рывками и пенилось, поэтому не прошло и нескольких секунд, как оно оказалось и на столе. Я вспомнил, что ничего так и не нашёл себе для питья, поэтому взял пластиковые стаканчики и сказал, что сейчас приду.
На полпути к выходу из зала я вспомнил про Ванька, сидящего там, и обратился к дяде Вите:
Там на кухне вот Ванёк сидит же? Говорит, что не сюда не пойдёт. Может ему хоть пива наливать?
Хм Ну ладно, давай непонимающе посмотрел на меня дядя Витя.
Он взял один из стаканчиков из моей руки, поставил его на стол и налил пива с большим количеством пены. После передал стакан мне. Я пошёл на кухню.
На кухне Ванёк снова курил у окна, стряхивая пепел и плюясь в банку, наполовину наполненную бычками и пропитавшейся всем говном с них слюной. Я подошёл к нему и поставил рядом стакан с пивом. Он повернулся и обрадовался:
О-о! Вот за это от души! заулыбался он.
Затем он засунул наполовину скуренную сигарету в угол своего широкого рта, почесал свою лысину и взялся за стакан. После аккуратно поднёс его ко рту и начал пить, с удовольствием выпив половину.
Я, тем временем, убедился в наличии воды в чайнике, после чего налил себе полный стакан. Ванёк повернулся обратно к окну, не обращая на меня внимания. Я взял свой стакан и вернулся обратно в зал.
Ну что? За знакомство? поднял кружку с надписью «С 23-м февраля!» дядя Витя и поднялся сам.
За ним встала Наташа, за ней отложил книгу Фара и поднялся тоже, ну и остальные присутствующие по эмоциональной инерции последовали их примеру. Я подошёл к ним.
За знакомство! неожиданно воскликнула Саша.
Все чокнулись кружками и с моим пластиковым стаканом, а после выпили и сели на места. Я не ощущал, что мы хоть как-то познакомились. Но и не знал, как в такой ситуации знакомиться. Типа что, все должны сесть в круг и начать рассказывать о себе? «Меня зовут так-то, родился тогда-то, закончил ту-то школу, учусь там-то, работаю тем-то, зарабатываю столько-то» или что? Ладно, это ещё не конец вечера, может и познакомимся получше ещё. Хотя Не могу сказать, что особо горю желанием. В этих людях меня что-то Не столько отталкивает, сколько не притягивает.