Орфин молча смотрел в воду. От слов старшего коллеги становилось гадко.
Вижу, ты не рад это слышать, сказал тот мягче. Что ж, кто знает. Может, тебе больше повезет с клиентами, и ты встретишь действительно интересные случаи. Может, ты сохранишь этот сияющий взгляд и будешь лучше нас, он сделал паузу, давая Орфину посмаковать эту лесть. Видеть в клиентах людей не возбраняется, покуда они тебе платят, он снова хохотнул. Но тут я должен предостеречь тебя от другой крайности. Можешь заботиться о них сколько влезет, копаться в их дерьме, детстве, снах, травмах или чему там тебя учили. Получать их благодарности и любовь. Но какими бы милыми и ранимыми они ни казались не поддавайся эмоциям. Ни в коем случае не допускай контрперенос. Ты меня понял? Влюбиться в пациентку это крах. Медеш прощает многие косяки, но за такое она тебя вышвырнет.
Глава 7. Гермес
«Несчастные души ведет за собой сквозь препоны»
Обратный отсчет Эху его жизни осталось звучать считанные минуты, и они утекали безвозвратно. Его подвели к подъему на эшафот. Зал, из которого еще недавно Орфин сам с трепетом наблюдал мессу, теперь покачивался и подвывал в предвкушении нового зрелища. Гребаная публичная казнь. Это было за гранью.
Надежды как таковой в нём не осталось только клокочущая злость, но именно она не давала смириться и подзуживала бороться до конца. Вот только как? Всё, что он мог притворяться сомнамбулой, не выдавать эмоций, чтоб не раскрыть своего преимущества. И не терять концентрации, чтоб ухватиться за удачный момент, если такой представится.
и вознесешься, позабыв земные горечи, разносилась по собору неизменная речь Лукреция.
Взойдя по ступеням, Орфин осмотрелся сквозь марево полуопущенных ресниц. Четверо ряженых ангелов манерно замерли по сторонам, а в центре под черно-золотым капюшоном Орфин с желчью узнал Геласия. Тот разминал пальцы чуть ли не с аппетитом. Никакого сопротивления жнец не ожидал.
Все чувства Орфина накалились, от страха защемило в груди. У него была всего одна попытка, и неудача означала окончательную смерть.
Развернись, тихо, бесстрастно велел исповедарь.
Расстояния между ними было метра два. Внизу под лестницей зал полнился безликими прихожанами, изнывавшими по своей дозе леты.
Другого шанса Орфин ждать не стал резко вскинул взгляд на Геласия. Глаз его за капюшоном не увидел, но острые плечи под черной тканью едва заметно дрогнули от удивления. Он двинулся к Орфину, насмешливо кривя губы.
Вот дела. Значит, ты выбрал боль? едва слышно процедил жнец, вкрадчиво подступая. Неужели кто-то может быть настолько глуп? Может, ты из тех безумцев, кто находит в ней удовольствие?
Орфин зверем смотрел на него. Геласий приблизился еще на шаг.
Или ты просто растяпа и разлил?..
Закончить фразу он не успел. Орфин быстрым движением выбросил вперед руку с зажатым в пальцах флаконом. Тем самым, который он подобрал в коридорах, с неразборчивой надписью. Ожидая своей участи, Орфин сообразил перелить в него немного леты из блюда.
Жидкость выплеснулась из горлышка в лицо Геласию, несколько капель упало на язык, и глаза старика помутились. Он невольно слизнул с губ ртутные потеки дурмана и с тихим стоном покачнулся, но устоял на ногах. Всякий интерес к Орфину он потерял, временно растаяв разумом в миражах.
Несколько секунд Орфин в оцепенении ждал, что его схватят. Но нет, выходка осталась незамеченной. Он стоял спиной к залу, и за его рослой фигурой было не разглядеть, что происходит между ним и Геласием. К тому же прихожанам не было дела до реального мира. Однако броситься бежать он по-прежнему не мог: стражей в зале хватало, и это они сразу заметят.
Поэтому, припомнив, что должно происходить на сцене, Орфин снова придал лицу пустое выражение и медленно развернулся лицом к публике. Четверо зодчих свили для него золотой обруч и опустили на голову. Что дальше?
Орфин осторожно подхватил края черных рукавов Геласия и потянул его руки наверх. В кривом золоте колонн отразилась их черно-белая пара, похожая на морскую звезду, и высокие часы, сквозь перемычку которых медленно капала лета. Оставалось надеяться, что старик не очнется раньше, чем они перевернутся.
Удерживать безвольные руки исповедаря становилось всё тяжелей, как и сохранять маску безмятежности. Сличить подвох не составило бы труда, но никто не пытался.
Наконец последняя капля в часах скатилась вниз, и они начали вращение всё это Орфин видел в золотом отражении. Будь вся драма настоящей, его бы в этот момент разнесло на крупицы пурги. Он должен был как-то иначе изобразить свою гибель, чтоб сбить церковников с толку. С гулким щелчком часы встали в перевернутую позицию. Отпустив беспамятного исповедаря, Орфин картинно рухнул со сцены. Ощутимо ударился об пол, но зато оказался в толпе одетых в белое, как он.
Отец Геласий, гулко разнесся голос Лукреция. Его балахон краснел в нише наверху. Продолжайте обряд! Помогите сей беспокойной душе вознестись!
Но жнец не реагировал. Поднялась суматоха. Спешно стянув с головы обруч, Орфин водрузил его на черноволосого мужчину с пустым взглядом. «Прости, приятель, подумал он, пожалуйста, прости». Стараясь не привлечь внимания, он стал отступать сквозь людское море, а затем бросился по коридору.
Стой! донеслось в спину.
Он ускорился, свернул за поворот. Взбежав по белой лестнице, кинулся в лабиринт церковных ходов. Занавеси из стеклянных бус рассыпались звоном, когда он прорывался через них, но этот звук вливался в мелодичный гул церкви и не выдавал его. Большинство пролетов были пустынны, лишь кое-где лежали бесчувственные тела, похожие на саваны. Орфин петлял в отчаянной надежде, что удача вынесет его из лабиринта на улицу.
Наконец сбоку повеяло холодом, и Орфин свернул туда. Впереди забрезжило приглушенное сияние зимнего неба, и через узкую арку он вырвался на воздух. Его окатило колючим ледяным бризом. В коридоре за спиной нарастал гул шагов. Орфин кинулся к мосту, который укрывала завеса спасительного тумана. Но вдруг наверху, на краю зрения, мелькнула броская тень кто-то спрыгнул с балкона. Снежная рябь смазала детали, но он точно увидел женский силуэт со рваным пятном развевающихся кудрявых волос. Незнакомка приземлилась на корточки, легко подскочила и рванула к краю острова.
«Это она?» Чёрт возьми! Он разглядел лишь стройное телосложение и кудри, которые плясали на ветру, да характер движения непринужденный и порывистый, как танец. Но она была похожа, действительно похожа. И он хотел верить, что это она!
Потому вместо того, чтоб нырнуть в спасительное облако, он бросился ей вслед.
Рита!
Он несколько раз выкрикнул ее имя, но девушка будто не слышала. Она стремительно неслась к краю.
Стой!
Его точно ошпарило, когда она перемахнула парапет и прыгнула вниз. Но в следующий миг из-за черты рывком поднялась огромная птица. Она раскинула мощные бурые крылья и, рассекая воздух, взмыла высоко в небо. Не прошло и десяти секунд, как ее силуэт исчез в густой пурге.
Выходит, он верно заподозрил?.. Гарпия?
Орфин остановился у границы плато. Его ноги пульсировали энергией, а грудь высоко вздымалась. Неужели он был так близко и упустил ее? Как завороженный, он наклонился и подобрал с земли небольшое крапчатое перо, пуховое на ощупь.
В следующий миг за спиной раздались возгласы преследователей. Орфин бросился к мосту, скрытому туманным маревом. Но завеса успела сгуститься, и в ее сердцевине нарождался смерч, тихо стонущий на разные лады. В панике Орфин обернулся и увидел, как трое стражей заряжают громоздкие золотые луки. Задыхаясь от страха, он нырнул прямо в вихрь. Хвосты смерча хлестнули шершавыми языками. Орфин распластался на мосту и ползком двинулся вверх по его дуге. Стрелы просвистели мимо сквозь густой туман.
Мост сужался к середине. Из воющего тумана свились призрачные детские ручонки и принялись цепляться за волосы и кожу, будто клещи и пиявки разодрали белую робу, исцарапали лицо и руки, оторвали мочку уха. Пересиливая стихию, Орфин карабкался дальше. Наконец, он преодолел вершину, и вихрь остался позади: последние языки ветра ударили по ногам, и они с Орфином разминулись. Смерч поплыл дальше к Приюту, а Орфин, дрожа от усталости, скатился на твердую землю. Сотня царапин саднила и капля за каплей тянула из него жизненные силы, пытаясь зарастись.
Немного придя в себя, он осмотрелся. Он уже был на этом плато работал здесь, будучи под дурманом, затем убегал от гарпии. Место сильно изменилось. Фасады Бытого снесли и возвели вместо них внушительные стены из шлифованных белых блоков. Справа от них разрасталась строительная свалка. Ветер сдувал с обломков лоскуты пурги и уносил прочь. Через неделю от них останется только галька.
Не дожидаясь, пока туман отступит, Орфин двинулся вглубь острова в поисках убежища. Блуждая по свалке, он заметил, что некоторые отголоски прошлого еще уцелели: под завалом виднелся старый люк в подвал.
Опасливо приподняв дверцу, Орфин прислушался кажется, никого и спустился по неудобной приставной лестнице. Длинный балахон путался в ногах. Тихо выругавшись, Орфин стянул с себя этот драный мешок и словно освободился от груза. Воздух коснулся голой спины, и в следующий миг привычная одежда возникла на теле сама собой: серые брюки, плотное пальто с высоким воротом, узкие черные ботинки. Вещи, в которых он умер ну и пускай. Они казались теперь такими родными. Орфин с отвращением отшвырнул скомканную робу в угол подвала, но та уже в полете рассыпалась трухой.
На полках вокруг громоздились коробки и свертки, пепельно-серые, наполовину стертые в прах. В Бытом подвал выглядел почти так же, разве что немного просторнее. В дальнем углу, который в мире мертвых закрывали куски бесцветной фанеры, стоял старый пузатый телевизор. Если забраться туда выйдет отличное укрытие. Не видя Бытого, не догадаешься, что там вообще есть место.
Орфин аккуратно разгреб завал. Под слоями хлама и разломанной мебели обнаружился металлический ящик с задвижкой, из которого шел аппетитный копченый запах. Чужой тайник? Выходит, самому здесь не спрятаться?
Поддавшись любопытству, Орфин со скрипом открыл контейнер. Внутри лежали закупоренные бутылки темного стекла и пухлые шайбочки сыра молочно-желтые, румяные, даже горячие на вид. Вот уж чего он не ожидал встретить в Пурге.
Борясь со внезапным искушением, Орфин запустил пальцы в волосы. В животе заурчало. Он не был голоден, пока не увидел еду, но теперь просто не мог удержаться. Откусил небольшой кусочек, и его вкус фейерверком взорвался во рту. Он жевал, и рассольная мягкость вытесняла все тревоги. В ход пошел второй круг, потом третий. Наконец Орфин понял, что держит в руке последний кусочек. Он положил его в рот и дал растаять на языке.
Из чего сделаны эти божественные штуки? Ведь нет же в Пурге призрачных коров, которых можно доить?
По телу разливались энергия, сытость и живительное тепло. Все порезы и ссадины, которые оставил на нём вихрь, затянулись без следа. Он больше не чувствовал себя таким разбитым и ничтожным. Опасность никуда не делась, но неожиданно он набрался сил, чтоб с ней бороться.
Он представил Риту как она прыгает через парапет и взлетает в обличии гарпии. Желание догнать ее захлестнуло, и в воображении он сам почувствовал крылья за спиной и помчался по небу следом за ней. А нагнав набросился, крепко стиснул. Она вырвалась, и они вступили в схватку два чудовища посреди холодного неба. Они драли друг друга когтями и кувыркались в каком-то фантасмагоричном смешении страсти и ярости.
Прогнав фантазию, Орфин заставил себя мыслить трезво. Если владелец этой амброзии вернется и застанет его здесь, будут проблемы. Впрочем, если тайник принадлежал тому, о ком он подумал
Орфин присмотрелся к бутылкам. Точно такую же он подобрал в Приюте и использовал для уловки. На потускневших этикетках читалось красное название «Фантомная горелка», и мельче: «Попробуй аттракцион в бутылке!»
Фантомы шепотом повторил Орфин.
Он сложил всё обратно в ящик, опустился рядом с ним на пол и рассеянно уставился в пустоту.
Он злился на целый мир, который оказался таким жестоким местом. На лживых священников, на бандитов, на гарпию-Риту, которая вовсе не замечала его. Даже на безмозглых прихожан, которым не хватило воли выйти из-под контроля леты. Да, он умел сдерживать в себе это раздражение. Прежде его работа состояла в том, чтоб пытаться понять людей, даже весьма неприятных. Но теперь какого чёрта ему кого-то жалеть? Пурга не похожа на человеческий социум. Это водоворот из хищников и жертв и, твою мать, ему надоело быть жертвой.
Если он хочет выжить, нужен план. Хватит быть мечтательным дураком такие в Пурге обречены.
***
Прошли часы или дни? Он не решался судить. Наконец наверху послышались шаги кто-то пробирался по свалке к люку в подвал. Орфин устроился в дальнем углу помещения, загородившись листом фанеры. Дверца в потолке открылась, и некто спустился по лестнице. Послышался шум падающих досок и тихая ругань. Орфин осторожно выглянул из укрытия и с легкостью узнал Макса в форме церковного миссионера и с неопрятными вихрами. Так и знал: это он хранит здесь контрабанду.
Раскидав мусор, парень со скрипом открыл пустой ящик. Его плечи напряглись, и поза стала испуганной.
Орфин бесшумно выскользнул из-за фанеры. Облизнув губы и приосанившись, он бросил громко и резко:
Кончился товар?
Макс подскочил на месте и обернулся.
Я знаю, у кого ты закупаешь. Лукреций такого не одобрит.
Я Да ты вообще парень никак не мог собраться с мыслями. Это преимущество нельзя было упускать.
Тебе нужна новая партия. Мне убраться подальше от Приюта. И знаешь, в чем тебе повезло? Орфин сделал шаг в сторону Макса, как бы наступая на него. Я знаком с твоими поставщиками. Выбью тебе скидку.
Что?..
Орфин подошел к гончему, стараясь двигаться важно и даже величественно.
Они ведь продают тебе по грабительским ценам, так?
Что ты знаешь? встревоженно спросил Макс.
Ну, например, я знаю, что их гарпия обыкновенный призрак с парой хитрых уловок. Зовут ее на самом деле Рита. Мы на короткой ноге. И я с ней договорюсь.
Макс сощурился.
Ты просто хочешь свалить отсюда, да? Опять.
Точно. И предлагаю хорошую плату за то, чтоб ты меня попросту таксанул, он продолжал, не давая Максу вставить слово. Я знаю, о чем ты думаешь. Но Лукреций уверен, что я сдох в вихре или свалился с моста. Недосчета не будет. Ни у кого не возникнет к тебе вопросов. А тебе выгода.
Он наконец замолк, чтоб парень мог осознать услышанное. Макс отвел взгляд, явно просчитывая варианты.
Значит, ты уломаешь Стилета на скидку для меня, так?
Орфин энергично кивнул, надеясь, что это не сраная проверка, и некто Стилет действительно существует. Эти переговоры просто нельзя продолбать.
Ладно, Макс облизнул губы. Собирай манатки, и погнали.
«Он лжет», вкрадчиво доложил внутренний голос.
«Нет. Я должен ему верить, если хочу лететь с ним. Иначе мы просто упадем».
Верное решение! ухмыльнулся Орфин, поддерживая маску задорной уверенности.
Глава 8. Фобос
«Вождь привидений и призраков, ужас для смертных»
Путь к дилерам обернулся серией рваных прыжков, от которых переворачивался желудок. Пурга иголками сквозила по коже, и в груди всё сжималось от невозможности вдохнуть.
В коротких привалах, когда они приземлялись на карликовых островах и Макс шумно дышал, Орфин успел разглядеть сооружение, к которому они летели. Оно напоминало огромный моток арматуры. На ее штырях торчали насаженные трупы автомобилей и вывески забегаловок. Узкие лестницы и дорожки рельсов тянулись между ними, изгибаясь под опасными углами. От порывов ветра арматура натужно гудела и скрежетала, елозя металлом о металл и пошатываясь.