Солнышко, видимо, мы не так его поняли, или он действительно пошутил.
Я ему даже танк отдал
А танк мы новый сделаем, хорошо? Там пластилина хватит на целую дивизию.
Рома кивает, но я вижу, что взгляд его потухший. И мне от этого очень-очень больно.
А ещё мне страшно. Что если Нажинский действительно попытается отобрать у меня моего сына?
4
Ярослав
Алёхин, а на хрен ты мне тогда нужен, если не можешь даже плёвую сделку закрыть, не скажешь?
Ярослав Юрьевич, заказчик сомневается. Требует презентации техники.
Так убеди его, мать твою! Сделай эту долбанную презентацию. Ты не знаешь как?
Он хочет не на проекторе, а в поле. Чтобы убедиться, что наши буровые установки работают как надо.
Он дебил? Или ты дебил, раз не можешь объяснить потенциальному заказчику, что это нецелесообразно? тру пальцами глаза. Какого чёрта такие идиоты делают в моей кампании? Особенно в ведущих спецах. Его надо уволить вместе с эйчаром к чертям. Эта сделка для нас особой ценности финансовой не имеет, но у нас кристальная репутация, понимаешь? Мы славимся тем, что облизываем даже мелочь, желающую у себя на даче пробурить скважину.
Так мне провести презентацию?
Не надо гонять технику лишний раз, я тебе это должен объяснять, что ли? Изъебнись, но проведи тридэшную так, чтобы им захотелось с нами работать. Не справишься пойдёшь на хрен таксовать или в курьеры.
Отключаюсь и падаю навзничь на кровать, и мне в спину впивается пружина. Через ткань, но всё равно неприятно.
Долбанное захолустье. Ни одного приличного отеля. Одни клоповники. Горничная утром убиралась, так пакет мусорный в урне не сменила, тупо высыпала мусор и оставила старый.
В Москве бы за такое уже уволили её.
Пиликает смартфон оповещение на почте. Пришёл анализ ДНК. Когда открываю, не сказать, что нервничаю, но озабочен.
Положительный. Отец я.
Так. Принято.
Взгляд падает на пальто, что висит на вешалке. Я поднимаюсь и иду к нему, забираю зажигалку и извлекаю из кармана бумажный комок, в который завернул ту штуку, что мне вручил вчера малой.
Какая-то невнятная лепнина, которую он назвал танком. Без пушки. Но вроде похоже, если присмотреться, и правда на танк.
Покрутив штуковину в руках, бросаю на стол и иду в душ. Вода тут воняет илом и какая-то не совсем прозрачная. Хоть нос затыкай, пока моешься. Скорее бы свалить обратно.
Пока чищу зубы, смотрю в зеркало. Почему-то неосознанно прогоняю в голове сходство мальчишки со мной. Похож, как мне кажется. У этой Софьи или Софии, или как там её правильно, глаза голубые, а у ребёнка карие, как у меня. И волосы тёмные.
Надеюсь, мозгами отпрыск тоже получился в меня, а не в свою мать, которой хватило ума залететь и скрыть этот факт.
Кстати, о ней. То ли время прошло, и она привела себя в порядок немного, то ли я плохо запомнил, но девчонка стала привлекательнее. Не такая уж и мышь. Без лоска, конечно, но если к нормальному стилисту в руки отдать, то и в порядок можно привести.
Но мне, собственно, без разницы. Меня интересует только мальчик. Лучше бы я раньше о нём узнал, но, думаю, ещё не сильно поздно. Воспитание, дисциплина и хорошее образование, что я ему обеспечу, исправят это влияние безотцовщины.
Яр, нельзя просто взять и забрать мальчишку у матери, понимаешь? сказал мне перед моим отъездом Артём.
Ну она же забрала его у меня по факту. Почему я не могу?
Потому что для мальца это будет большой травмой.
Отведу к психотерапевту.
Блин, дружище, ты что-то совсем в теме не разбираешься, Бразинский сел за стол напротив меня. Понимаешь, дети это не игрушки, которые можно красиво в комнате на полке расставить.
Не понимаю. У меня не было игрушек.
В том и проблема, Яр. Ты сухарь. С детьми так нельзя. Ну вот ты, допустим, решишь вопрос и увезёшь мальчишку. И что? Что ты будешь с ним делать? Дети писают, какают, болеют, ноют и так далее.
Няню найму.
Этого недостаточно. Он жил с матерью четыре года, любит её, привык к ней. И тут ты. Он тебя возненавидит.
Артём пробил её: не замужем, ни с кем не встречается, работает в консалтинговой фирме экономистом. Зарплата такая, что я даже не представляю, на что она обеспечивает моего сына всем необходимым. Так что, думаю, проблем с переездом не возникнет. Надо пусть будет рядом.
Набираю её номер.
Это Нажинский. Сегодня в час десять буду ждать тебя в кофейне «Теремок» на Ленина 3а. Нужно обсудить важные вопросы, говорю, когда она берёт трубку.
Я вообще-то на работе в это время, отвечает после секундной задержки.
У тебя с часу до двух перерыв на обед.
А если я
На Ленина 3а в тринадцать десять, София, отрезаю и кладу трубку, чтобы не слушать ненужные препирательства. Зачем на них тратить время? Она всё равно придёт, выбора у неё нет.
Включаю музыку и начинаю тренировку. У меня есть на неё двенадцать минут, а потом пора садиться за проект. В одиннадцать онлайн совещание, и нужно успеть подготовиться. Дай Бог ещё, чтобы в этой дыре интернет не глючил.
В час ноль восемь я вхожу в кофейню. На удивление, место оказывается почти приличным. Чего не скажешь об их кофе. Эту жижу в рот взять невозможно.
Можно мне просто чай. Лучший в одноразовых пакетиках, который у вас есть, прошу девушку за стойкой.
Через несколько минут в кофейню входит София. Взъерошенная вся, нос от холодного ветра немного покраснел. Светло-голубое пальто и белый шарф делают её похожей на Снегурочку.
Только совершенно не понимаю, зачем эта ассоциация приходит в мою голову.
Она подходит и, не здороваясь, прямо в пальто садится за столик напротив меня.
Кофе? предлагаю.
Нет, спасибо, отвечает, глядя на меня внимательно. Что вы хотели?
Коротко: сын мой. ДНК это подтвердил.
И? спрашивает ровно, но я вижу, что в глазах появляется это затаённое выражение загнанности. Видел не раз.
Вы собираетесь и уезжаете со мной в Москву. Сын должен расти под моим контролем и на моём обеспечении. Я вас обеспечу всем необходимым. На сборы у вас день. Завтра в восемь вечера выезжаем.
Она слушает молча, только моргает. Не спорит умница. Если так пойдёт и дальше, то, думаю, проблем не возникнет.
А когда я заканчиваю, то встаёт, накидывает капюшон и вдруг говорит:
Да пошёл ты.
И уходит.
Ну хорошо, девочка, хотел же по хорошему.
Саш, привет, звоню бывшему однокурснику, с которым мы так и приятельствуем с универа. Ты говорил, твоя жена в опеке работает? Есть дело.
5
Сонь, ты с ума сошла? Алина, моя коллега и подруга, округляет глаза. Ты специально залетела от Нажинского?
С Алиной мы познакомились в Москве в компании «ГеоГорИнвест», гендиректором которой и является Нажинский. Она тоже там стажировалась, но не вытянула и ушла. А потом мы с ней встретились через два года в Элисте. Алина позвала меня работать в консалтинговую фирму, которой как раз нужен был специалист. Сначала я работала удалённо, потому что Ромка был совсем маленьким, потом вышла на полдня, а в последний год, когда сын стал ходить в детский сад на полный день, я тоже вышла на ставку.
Да так как-то и подружились мы с Алиной. Она оказалась девушкой активной, дружелюбной. Любила посплетничать, но беззлобно. Да и подруг у меня особенно не было. Девчонки из класса большинство разъехались, с кем-то связь потеряла, подружки детства две остались в Москве, с ними мы туда уезжали учиться.
Я просто хотела ребёнка, Алин, хотела родить для себя. А Нажинский мне показался хорошей кандидатурой.
О-о! Да ладно, вот так взял и показался?
Ну а что? Моя подруга, что работала в клинике, смогла заглянуть в его медкарту. Он здоров, без вредных привычек. И ему совсем были не интересны дети и семья.
А теперь что?
А теперь он как-то узнал о Ромке и хочет его отобрать.
Я роняю лицо на ладони. Меня всё ещё трясёт после недавнего разговора с Нажинским. Руки ледяные от нервов, никак согреть не могу, хоть уже вторую чашку чая пью.
Как только ему в голову такое пришло «собирайтесь, у вас один день»? Да кто он нам вообще такой? Донор головастиков, не более. Он даже не улыбнулся Ромке, когда тот ему со всем своим детским восторгом и смущением танк вручил. Ноль реакции в ответ.
И этому человеку нужен ребёнок? Для чего?
Соня, я пока в его холдинге стажировалась, слышала о нём от девчонок. Это явно не тот человек, от которого стоило рожать тайком. И дело не в здоровье и генах. Он сожрёт тебя и не подавится, понимаешь?
Но зачем ему это? Я же никаких претензий не предъявляла, алиментов не выбивала.
Не знаю Но тебе нужно быть осторожнее. Такому, как он, не стоит переходить дорогу. Раздавит и глазом не моргнёт.
От слов Алины по коже мороз бежит. Я вспоминаю его ледяной хищный взгляд и понимаю, что она права. И что противопоставить ему мне нечего.
На часах уже почти два, поэтому мы с Алиной моем кружки и идём на свои рабочие места. Я как раз заканчиваю общий план по глубокому анализу деятельности недавно обратившегося к нам довольно крупного предприятия.
София Романовна, к нам заглядывает Лена из приёмной. Вас вызывает главный.
Иду.
Беру блокнот и иду в кабинет директора фирмы. Что ему могло понадобиться? Я только два дня назад с ним обсуждала план работы с новым клиентом.
Виктор Вениаминович, можно? стучу и приоткрываю дверь.
Входите, София Романовна, говорит он и указывает на стул у конференц-приставки его стола.
Вижу, что он чем-то крайне недоволен. Чем-то помимо того, что я во второй раз отказалась идти с ним в ресторан на прошлых выходных. Не могу сказать, что он слишком настойчиво проявляет своё внимание ко мне. Но эти предложения были не к месту и мне не понравились. Он женат, вообще-то.
Я присаживаюсь и смотрю на него, готовая внимать.
Будьте добры, предоставьте мне план по реорганизации финансового плана «Букстиля».
Виктор Вениаминович, но он ещё не готов. Мы с вами два дня назад это обсуждали, за этот срок нереально сделать такую работу. Я только успела вникнуть и ознакомиться с фирмой, составила план глубокого анализа их финансовой деятельности. А о плане реорганизации ещё не может быть и речи.
Честно говоря, он повергает меня в полное недоумение этим требованием. И ладно бы не был сам специалистом в этой области, но ведь директор тоже финансист, он в своё время с моей должности и ушёл в кресло после смены руководства.
Вы хотите сказать, что некомпетентны?
Первые секунды я просто смотрю на него, хлопая глазами.
Вы сами знаете уровень моей компетентности. Вы же меня и назначили управлять финотделом. И сами прекрасно понимаете, что тот результат, который от меня требуете, не достигается за два дня.
Значит некомпетентны. А я, как руководитель, ошибся.
Я в ступоре. Даже не знаю, что ему ответить.
Итак, София Романовна, завтра у меня на столе должен быть план-перспектива финансовой реорганизации «Букстиля». Не справитесь будем решать вопрос о вашей профпригодности и целесообразности не только занимаемой должности, но дальнейшей работы в нашей фирме вообще. Пока свободны.
Выхожу я от главного в полнейшем шоке. Ощущение, что это какая-то параллельная реальность. То, что он требует с меня, это всё равно, что потребовать с повара двухэтажный торт через десять минут после заказа. Такой объём работы нереально сделать за два дня, как ни старайся.
Чёрт, и что же мне теперь делать? Даже если я просижу весь вечер и ночь, если оставлю Ромку у мамы, которая сейчас ещё и с вирусом, то попросту не успею.
Я возвращаюсь на своё рабочее место и звоню маме.
Мам, меня начальник работой завалил, ты сможешь сегодня с Петкой побыть? Чтобы я с ночевкой к тебе его привела?
Соф, температура за тридцать девять, я только начала антибиотики колоть. Я даже встать не могу, дочь. И Ромика заражу
Ладно, поняла. Выздоравливай скорее.
Спасибо, Соф, Ромику привет. И ты не переживай, я тут сама как-нибудь Лилечка супчик приготовила. Неудобно, невестка же
Я прощаюсь с мамой, отключаюсь и прикрываю глаза. Блин. Эти мамины непрозрачные намёки заставляют меня чувствовать вину. Она частенько любит ввернуть, что вот Лилечка, жена моего брата, ей помогает и по дому, и в саду, и вот суп сварила, когда она заболела, а дочь родная только сына своего скидывает нагулянного.
Стыдно мне, да, но я реально не успеваю. Стараюсь насколько могу деньгами помогать. Микроволновку маме купила новую, до этого утюг хороший.
Но мне тоже непросто. Деньги с неба не сыпятся. А теперь вон вообще скоро останусь без работы, видимо.
До конца дня я сижу, не поднимая головы. Едва не опаздываю за Ромкой в садик, снова забрав его последним. И хоть до официального окончания рабочего дня в саду ещё больше часа, воспитатель кривится, потому что детишек у нас рано разбирают.
Ромчик, ты сегодня посидишь под мультиками, хорошо? Мне дали работу домой. Мы с тобой сейчас пиццу купим, а завтра после сада уже приготовлю что-то, договорились?
Хорошо, мам. А мы поиграем в черепашек?
Нет, сладкий, сегодня не успеем, прости. Завтра поиграем, прикусываю щёку, потому что в который раз уже откладываем эту игру из-за моей занятости.
Мам, а папа ещё придёт?
Мне даже хочется рявкнуть на Ромку, хотя я так почти никогда не делаю. Но я сдерживаюсь, малыш не виноват, что его внезапно объявившийся папаша такой жуткий придурок.
Нет.
Но я бы хотел
Рома, мы стоим в пробке, поэтому я поворачиваюсь из-за руля к сыну. Тебе не стоит думать об этом человеке. Он нам никто.
Малыш опускает обиженно глазки и снова надувает щёки. Я же вынуждена снова вернуться к дороге, потому что сейчас не время и не место для этого разговора.
Дома мы быстро разогреваем пиццу, и я отправляю его смотреть мультики. Дома давно пора убираться, что я и планировала сделать вечером, но приходится угнездиться на кухне с бумагами с работы.
Однако, не проходит и двух часов, как в дверь звонят. Интересно, кого это могло принести в семь вечера?
Кто? спрашиваю через дверь.
Опека. Инспектор Булатова. Откройте дверь.
6
Меня всю обдаёт волной холода. Руки дрожат, когда я отпираю замок. Но даже потребовать каких-то объяснений данного визита или хотя бы предъявления документов я не успеваю.
Дородная женщина тычет мне в лицо ксиву, а затем без приглашения входит в квартиру. Она не одна, с ней ещё женщина, чуть помоложе, с папкой бумаг в руках.
Жадан София Романовна?
Да, я, но не поним
А что тут понимать? первая женщина, что представилась инспектором Булатовой, говорит зычно и грубо. На вас от соседей поступила жалоба. Крики, частый плач ребёнка, шум, ругань, мат.
От каких соседей? я в изумлении смотрю на неё, испытывая нечто сродни дезориентации.
Анонимно. Имеют право, отрезает она.
Какие ещё шум и крики? Какой мат? возмущаюсь я. Я никогда не кричу на ребёнка!
Вы даже сейчас голос повысили. И соседи считают иначе. Где ребёнок?
Мам, кто это? из комнаты в коридор выходит Ромка и прячется за меня, видно, что он испуган.
Ты Жадан Роман? вторая женщина обращается к сыну.
Я.
Это твоя мама?
Моя, голосок у Ромчика дрожит, но ведь это и неудивительно: вечер, непонятные люди, встревоженная мать.
Расскажи-ка, малыш, что ты сегодня ел?
Рома смотрит на меня, и я ему коротко киваю, чтобы отвечал.
В садике ел кашу, суп
А дома? перебивает его инспектор.
Пиццу с мамой купили.
А вчера?
Вчера я ел у тёти Виты. Она сырниками угощала.
Оставляем ребёнка с посторонними лицами? женщина щурится, глядя на меня.
Вита моя приятельница, мы заехали с сыном к ней в гости после того, как я забрала ребёнка из садика. Это запрещено?
Последним забрали. Почти в семь вечера.
Это тоже запрещено? Сад до семи, вообще-то.
Я начинаю нервничать ещё сильнее. Эти допросы мне не нравятся.
Так, приступим к инспекции условий проживания несовершеннолетнего. Мария Витальевна, включайте камеру.