Нет, никогда. Как-то не приводилось.
Ну, давай, я тебя слушаю.
Мы еще поговорили с Солом где-то часа полтора. Потом я решил, что слишком злоупотребляю его гостеприимством и сказал, что я уже много узнал, мне надо многое обдумать, да и попытаться освоиться немного в своем номере. Ну, и еще кое-что.
Ну да, тем более, с дороги. Но если что, не стесняйся. звони мне. Как связаться со мной, знаешь?
Да, конечно, Питер дал мне этот, как его
Телетрон!
Да, телетрон! И показал, как связаться с вами обоими.
Ну, что же, тогда отдыхай!
Спасибо тебе за все, Сол. И извини за испорченный выходной!
Ох, Рон, как ты еще далек от нашей жизни! Запомни, здесь у нас, в САГРА, нет официальных выходных, равно как нет и официальных праздников. Если нет производственной или иной необходимости, то все работают так, как им удобнее. Кроме, конечно, государственных служащих. У них свой установленный режим работы. А мы с тобой высшие государственные служащие, и мы сами определяем свой режим работы. И к сожалению только в одну сторону. Попробуй угадать в какую именно это сторону? Вот тебе и домашняя работа до завтра! Пока, Рон, не скучай!
Но вот скучать именно скучать! я как раз и не собирался!
И да, на этот день у меня было еще одно дело, которое, как оказалось, решается очень просто много проще, чем я думал.
Ее звали Анна и она действительно была украинка. Ее подруга Марица, румынка. Я это узнал, когда заехал в тот ресторан и обратился к тому официанту, который нас обслуживал. Я только начал объяснять, что мне нужно, как он сделал мне знак подождать и ушел в свои тайные владения. Но немедленно и вернулся из них. Уже с двумя визитными карточками в руках
А как..
Но тут я увидел, что каждая карточка была снабжена и фотографией. Возможно, и отпечатками пальцев, но у меня не было ни времени, ни технических средств, чтобы это проверить.
Поэтому я просто позвонил. Правда, перед этим я кое-что уточнил у нашего официанта. Да, обе женщины ушли практически сразу после нас. Адвокаты тоже недолго оставались. Потенциальные клиенты не выглядели сильно «окрыленными» так выразился мой чичероне, но при расставании мужчины обменялись визитными карточками. Вот так все просто.
И мой новый друг даже отказался от чаевых . «Удачи, сэр! И всего вам наилучшего!»
Итак, я позвонил. И Анна сразу ответила.
Простите, вас беспокоит
Да, Рон или Рональд? Слушаю вас!
Да, пусть Рон, но как вы
Рон, милый, все Би-7 у нас наперечет, а потом я просто спросила вашего официанта.
Но откуда вы знаете мой голос? Может быть, это
Не может быть. Во всех моих карточках телефон моего адвоката. На той карточке, что у вас мой телефон, который никому не известен. Кроме моего адвоката. А его голос я хорошо знаю, он более сухой и в нем нет тех обертонов, которые мне особенно нравятся.
Так, значит
Да, значит. Я ждала вашего звонка и была уверены, что вы позвоните. Не знала только когда именно. Ведь вы все такие занятые люди.
Послушайте, Анна, вы Может быть, я могу называть вас на «ты».
Отлично, а как обратно?
Разумеется, Анна! Ани?
Рон Рони?
В общем, мы договорились встретиться в тот вечер. Ресторан выбрала Ани с учетом моего невежества в этом вопросе.
«Пальма-де-Майорка», традиционная средиземноморская кухня.
Но, Ани..
Не беспокойся, я буду во всем традиционном и сверху, и снизу. И дочка кстати ее звать Мила присоединится к нам позже. Если ты не против, разумеется.
Но как..
Давай все обсудим при встрече. И чтобы ты не перепутал на мне будет темно-синяя шляпка не беспокойся, я имею в виду, кроме всего прочего и в руке такого же цвета сумочка. Сумочка Уиттон, рука левая. Не перепутаешь?
Ресторан был полон, но нам выделили столик на двоих у окна, за деревянной бочкой с каким-то тропическим растением ярким, но совсем не пахучим. Так что тонкий аромат полевых цветов и чего-то там еще, который я ощутил как дуновение утреннего ветерка пока Ани пробиралась мимо меня к окну так и оставался со мной во время всего вечера.
Ани..
Да, я знаю, ты думаешь, что лучше нам каждому платить за себя. Я согласна. Но заказ оставь на меня. Если тебе что-то не понравится из моего выбора, закажем что-нибудь другое.
Послушай, может быть, ты не знаешь..
Да, знаю, знаю. Хорошо, платить будешь ты. Я просто пошутила. Думаешь, не очень удачно?
А теперь я совсем серьезно советую и тебе настроиться на серьезный лад.
Первое мы оба понравились скажем пока так друг другу. Я говорю за себя, а в отношении тебя ты сам знаешь, и пока не говори ни да, ни нет. Согласен?
Согласен.
Теперь второе: это самое первое ничего не значит. Сейчас я говорю только за себя. Мы можем провести вместе весь вечер, можем встретиться и еще раз, или ты сейчас встанешь и уйдешь заплатив, разумеется, за аперитив, который ты уже почти весь выпил. Остаток, я может быть, и допью после тебя но прошу тебя не переводить всю порцию на мой счет может, я и не буду допивать, пока я в этом не уверена.
Итак, ты не встал и не ушел. Тогда лучше допей свой аперитив чтобы его оплата больше не омрачала наши отношения и закажи новый.
С этим новым бокалом будь осторожнее мне нужно, чтобы ты выслушал меня в трезвом состоянии.
Рони, милый, мы сейчас уже имеем отношения, и они навечно, как бы дальше все не сложилось. Я сейчас беру смелость говорить за нас обоих, потому, что я это именно так чувствую. Ты, если не согласен просто промолчи. Я еще не закончила.
Наши отношения могут быть только эти две встречи, пусть эти встречи оказались и не совсем равноценными. Я имею в виду, что все ведешь себя по разному сейчас и в том другом ресторане. Могут быть еще и другие встречи или нет, все может сейчас и закончиться один удобный момент ты уже пропустил, но не жалей. Я не буду на тебя в обиде, если ты воспользуешься любым другим моментом. На это ты сейчас получаешь мое полное и безвозвратное разрешение.
У тебя есть какой-нибудь любимый женский портрет? Мона Лиза? Странный выбор. Видишь, я тебя совсем не знаю. Может, подумаешь еще
Впрочем, не важно. Пусть будет любой портрет девушки, которая тебе нравится, но которой давно уже нет на свете.
Теперь представь себе, что тебе дается шанс встретиться с ней и провести вместе какое-то время. И она может в любой момент исчезнуть, вернуться в свое время, и ты тоже можешь в любое время прервать это ваше совместное существование.
Но пока вам обоим хорошо, вы просто ничего не предпринимаете и остаетесь вместе.
Это мы с тобой. Но с одной оговоркой. Ты с мной как с этим портретом, просто отвернись от него и я исчезну из твоей жизни. Но для меня другое. Ты уже был с мной, ты уже стал частью моей жизни, пусть только и на те минуты, которые мы провели вместе.
Послушай, Ани, зачем ты мне все этот говоришь, я тоже могу тебе сказать
Не трудись, милый! Пока ты должен понять только одно: ты уже стал частью моей жизни, но я в твоей жизни могу быть, а могу и не быть. Для меня это ничего не меняет, а для тебя ты должен решить сам. И еще тебе не надо спешить с твоим решением. По крайней мере, не жди от меня ни совета, ни помощи когда ты будешь принимать это свое решение.
Тем временем принесли заказанные Анной блюда и по ходу разговора, в общем, потихоньку всё как-то у нас съелось. Было вкусно это я помню.
Может, заказать тебе что-то еще.
Ани, я даже не знаю что тебе сказать. Я
А тебе и не надо ничего говорить. Что мне надо я все прочитала в твоих глазах. И пока ты так на меня смотришь все идет как надо. А на будущее не будем загадывать. Ты знаешь, что до 19-го века в литературе не было романов?
Ну, раз ты так говоришь
Да, так. А почему?
Ну, этого я не могу знать, я не литературовед.
А для ответа на этот вопрос вовсе не надо быть литературоведом. Все просто не было династий, не было историй семей. Люди умирали рано от войн, эпидемий, просто от плохой воды и не всегда успевали вырастить даже детей, не говоря уже о внуках. А дети стариков видели только чужих, своих бабушек и дедушек они знали только по рассказам.
И о чем тогда могли писать романисты? На первой сотне страниц все умирали, появлялись другие люди, другие семьи, никак не связанные с первыми, еще через сотню страниц умирали и они. И в итоге в романе обычного объема, 600-700 страниц, начальные его герои уже к середине романа утрачивали всякие связи с теми персонажами, которыми этот роман должен заканчиваться. Это если они были реалистами. В Библии, конечно, апостолы могли жить и по 700-800 лет.
Но, Ани, к чему ты это?
Погоди, дослушай меня. Мы можем исчезнуть, оба, прямо сейчас. Или, чуть позже, опять оба или только один из нас. И это может произойти и дальше, в любой момент, с любым из нас или с нами обоими. Это про внешние силы, которыми мы не управляем. Но у нас есть и своя воля.
И, кстати, возвращаясь к роману сейчас эта литературная форма умирает.
Почему?
Уже по обратной причине: потому, что люди живут слишком долго по 80 и более лет. Сейчас же даже в значительно меньший период укладывается слишком много событий. Подумай, только за первые 50 лет прошлого века произошли сразу две мировые войны и еще несколько глобальных социальных переворотов. В другие 50 лет произошла мировая война, ставшая к своему концу атомной войной и еще уничтожение главного победителя в этой войне СССР.
И что тут делать романисту? Ставить точку, писать зе енд когда все основные герои романа еще живы или разом уничтожить их в последней главе своего романа. К примеру сжечь сразу их всех в одной атомной катастрофе?
Но давай я закончу про нас. Мы не знаем, будет ли наш роман слишком мал для нас по своей длительности, или, наоборот, кого-то из нас на этот роман просто не хватит. И то, и другое мне не нравится. Будем все же надеяться на первое хотя бы ради детей, которые у нас могут быть, но не стоит забывать и о вероятности второго исхода.
И еще я не буду говорить про себя, ты меня не знаешь, и мы не можем знать, сможешь ли ты узнать меня достаточно, чтобы верить мне, как я уже верю тебе. А я тебе верю больше, чем кому бы то ни было, больше, чем себе.
Но подожди, не пугайся. То, что я говорю о себе, тебя никак не обязывает. В любом случае, у тебя есть самый простой выход не верить мне. И я тебя прошу не верь мне. Так тебе будет проще и легче. И я на тебя за это не обижусь, просто я останусь со своим пониманием, со своей верой, а ты со своей, той верой, которая тебя больше устроит.
Но я говорю о тебе. И я хочу, чтобы ты знал как бы ты не поступил, что бы ты не решил о наших отношениях, они есть, они были. Пусть нас потом и разведет в стороны как два портрета в картинной галерее, которые на секунду оказались рядом, а потом их разнесли по разным залам или даже по разным хранилищам.
А теперь к делу. Что же, мы с тобой вроде бы неплохо перекусили. Что дальше?
Ну, я бы может, предложилВообще-то ты меня как-то ошеломила.
Словами? Забудь их сейчас. Теперь они все равно останутся в тебе на всю жизнь. И я еще раз повторяю тебе: то, что мы встретились, провели вечер вместе, никак и ни к чему тебя не обязывает. И что бы мы не решили, это никак не обязывает поступать против своей воли, или вообще думать, что должен поступать так-то и так-то ради меня, или ради тех обещаний, которых ты мне еще и не дал
Ани, я готов тебе обещать
Спасибо, мне очень приятно это слышать. Но твои обещания это обещания, которые ты даешь себе, я их могу выслушать, но не считаю, что они даются мне. Ты можешь их дать и ты можешь их взять. Я же ценю то, что у меня уже есть, и то что у меня еще будет. А если не будет что же, значит, мой портрет пора убирать в кладовку.
И все же давай поговорим о том, что мы делаем дальше. И, вообще, будем ли мы ждать кофе здесь или ты удовлетворишься кофе моего приготовления, в твоей квартире.
Слушай, не знаю, что тебе сказать. Конечно, я тебя приглашаю.
Тогда приглашаю вас. Я тебе уже говорила если ты еще не забыл, что у меня дочка не кормлена, сейчас мы ее забираем и едем к тебе.
Но, мне кажется, что было бы лучше, если бы мы
Были вдвоем? Рони, пойми, милый, мы сейчас с тобой ни о чем не договариваемся и ничего не решаем. Мы просто делаем то, о чем мы оба согласны. А то, о чем не согласна одна из сторон, мы не делаем. Вот так всё просто.
И мы еще говорим обо всем, что мы делаем просто для того, что быть уверенными, что мы правильно понимаем друг друга. Да, конечно, ты меня совсем не знаешь
Но это не мешает мне верить тебе
Вот, верь и доверяй мне я тебя не обижу. Это-то, хотя бы, ты понял из моих рассуждений?
Ани, пожалуйста, не надо так говорить.
Тогда просто поверь мне все будет как надо.
Да, я доверился Ани хотя и не мог тогда даже представить, во что все это выльется.
Милу мы прихватили по дороге Анна позвонила ей по телефону и объяснила, где она должна нас ждать. И мои опасения окончательно развеялись, когда я увидел ее в светлом платьице и во всем остальном, что положено. Правда, я тогда не мог еще предвидеть, что будет дальше.
Мама представила дочку мне: это Мила, а меня дочке да, мама, я его помню и предложила называть меня Рони (Рон, ты ведь не против?). Милу мы поместили на заднее сиденье, Анна устроилась рядом со мной и мы поговорили, так, ни о чем, пока автопилот не доставил нас прямо к подъезду.
Прибыв в мою холостяцкую квартиру, я сразу пошел по комнатам проверить все ли в порядке, а своим гостьям предложить осваиваться в гостиной и. на кухне, где Анна сразу же принялась хозяйничать. Некоторое беспокойство у меня оставалось в отношении холодильника но Анна прокричала, что она нашла там, все что ей нужно, ну и в отношении постельного белья. Женских пижам у меня не было, но положился здесь на Анну для дочки она что-нибудь придумает, а себе подберет из моих пижамных компонентов или просто из моих рубашек и маек.
С готовкой так все и вышло, а в последнем я сильно промахнулся.
Мила как я заметил мимоходом, устроилась в гостиной, в большом кресле, перед телевизором, в котором передавали какую-то оперетку или, может, мюзикл я в этом плохо разбираюсь, а я проследовал прямо на кухню. Посмотреть, как идут дела, и не нужна ли моя помощь.
Помощь, оказалась нужна, но не Анне, а мне. На ногах я, в целом, удержался, но для надежности все же оперся на холодильник. Анна заканчивала сервировать передвижной столик прекрасно, надо сказать, выглядящий со всеми закусками и большим блюдом равиолей (полагаю, для Милы), но кулинарные изыски давно перестали вводить меня в транс.
В транс меня погрузила Анна она была совершенно обнаженная, даже и без верха, и все, что на ней было из «одежды», если так вообще можно сказать это нитка черного жемчуга, прекрасно гармонировавшая, следует признать, с цветом ее коэи. Жемчуг был явным добавлением к ее утреннему наряду, но зато кофточка и все остальное исчезло. Также как и туфли на ногах.
Рони, что ты смотришь, мы у себя дома всегда обходимся без тапок. Так что не трудись искать для нас домашнюю обувь.
Ну как, у вас тут скоро?
В кухню заглянула Мила.
Как удачно, что около холодильника оказался прочный стул. Он меня и спас от опасного падения лицом вперед, прямо через дверной проем, в кухню, где, как всем известно, острых углов и всяких твердых поверхностей более, чем достаточно.
Мила в своем вечернем туалете от мамы отличалась только в одном: на ней не было жемчуга.
Мама, Рональд сильно устал, приготовь ему выпить чего-нибудь бодрящего.
Да, ему сейчас не помешает. Мила, кати столик за нами, все уже готово, а я помогу Рональду добраться до его кресла.
Конечно, именно до моего любимого кресла!. И всем спасибо и за кресло, и за прекрасный коктейль. Конечно, можно было бы не портить его всем этим типа воды, льда и сока.
Ладно, Рони, давай поговорим серьезно. Что ты возбудился
А я возбудился?
Ладно, пусть встревожился. Ведь не далее, как несколько часов назад ты уже видел нас в этом же виде. А из того ресторана ты ушел на собственных ногах мы все это видели.